Oasis

      Солнце медленно клонилось к земле, окрашивая небо в морковно-пурпурный цвет. Волны, пенясь, с шумом разбивались о причал. В столь поздний час в этой части пристани было немноголюдно. Запоздалые рыбаки сматывали свои сети и спешили по домам. Пришвартованные к берегу рыбацкие суда одиноко выстроились вдоль береговой черты. Разного размера и достатка они ждали своего часа.       Сильный ветер заставлял волны бежать сильнее, а суда слегка покачиваться. Тёмные тучи плыли по небу с севера, обещая лёгкий снег. Осень в этом году выдалась очень холодная.       Со стороны города доносились рваные звуки ночной жизни: рёв моторов, громкая музыка, но всё это тонуло в унылом завывании ветра и шёпоте волн.       Солнце спряталось за горизонтом, а тучи окончательно заполнили небо. Стало темно, и лишь тусклый свет фонарей разбавлял унылую атмосферу причала.       Тяжёлые шаги нарушили тишину неожиданно. Человек, чей силуэт было очень трудно рассмотреть в темноте, уверенно шёл вдоль пирса, направляясь в только ему одному известном направлении. Его собственный солоноватый запах моря гармонично смешивался с окружающими ароматами, делая альфу практически незаметным.       Альфа ровным шагом направился в сторону одной из лодок, ловко спрыгивая на пустующую палубу. Свет тусклого фонаря, что висел над рулевой кабиной, осветил силуэт высокого парня лет тридцати. У него широкие плечи, крепкие ноги, стройное тело. Одет в чёрную толстовку с капюшоном, который сейчас был накинут на голову, ноги обтягивают потёртые джинсы. Мужчина оглянулся, разглядывая причал, убедившись, что за ним никто не следовал, он открыл дверь рубки и скрылся внутри.       Он сделал несколько шагов в темноте, а потом дёрнул за ручку двери, что скрыта от посторонних глаз. За ней лестница, что ведёт в трюм. Мужчина сбежал вниз и нащупав на стене выключатель тут же зажёг свет.       Небольшое помещение завалено разными рыбацкими снастями, мужчина снова осмотрелся, едва слышно хмыкнув, и скинул с себя капюшон.       Тёмные слегка вьющиеся волосы обрамляли худое лицо, алые губы растянулись в улыбке, карие глаза задорно блеснул, когда его взгляд остановился на мужчине, что спал на небольшом диване в дальнем углу помещения.       Ночной гость направился к спящему, стягивая с себя толстовку и бросая её на стул, его лицо приковывало к себе взгляд, потому что помимо идеальных черт, взгляд невольно цеплялся за глубокий шрам, что рассекал левую щёку. Альфа глубоко вздохнул и поморщился, ощущая помимо стойкого запаха табака запах дешёвого алкоголя. – Мин, твою мать, – выругался темноволосый, пихая тушу на диване. – Что ты тут устроил?       Альфа взял валявшийся на полу мешок и начал собирать пустые бутылки, намеренно создавая как можно больше шума.       Мужчина на диване заворочался, но не отреагировал на явное вмешательство в своё личное пространство. – Было бы из-за чего, – причитал темноволосый, продолжая греметь бутылками и наблюдая, как друг морщится от каждого звука.       Помятое лицо рыжеволосого говорило о немаленьком количестве выпитого, это-то и расстраивало, ведь Минсок был прекрасным человеком, пока не присасывался к горлышку бутылки, а всё чаще причиной этому был один легкомысленный блондин. – Он не стоит твоего внимания, понимаешь? У нас со шлюхами разговор короткий… – Скажешь ещё одно слово, Пак Чанёль, и я тебя четвертую, каждую часть отдельно упакую и отправлю твоей чёртовой семейке, – прорычал Ким. – А что я не так сказал? – возмутился Чанёль. – Эту куклу не имел только ленивый. – Что ты знаешь… – Знаю то, что пора вычеркнуть его из головы. У нас много дел и без этой швали.       Чанёль не успел понять, как оказался прижатым к стене с ножом у горла. Лисьи глаза метали молнии, и сейчас любое неосторожное движение могло спровоцировать Кима на необдуманные поступки.       Чанёль смотрел в чёрные глаза друга, не смея шелохнуться. Он знал, что на счету Ким Минсока не один десяток прерванных жизней. Он знал, что старший не знает пощады, но он надеялся, что многолетняя дружба окажется сильнее неразделённой любви.       Чанёль ненавидел этих шлюх, ненавидел до скрежета зубов, до хруста пальцев, до дрожи в теле. Он ненавидел их, заставляя себя выбросить из головы те годы, когда ещё умел верить людям.       Пак помнил всю ту боль, что разрывала его на части ещё несколько лет после взрыва. Он считал, что в тот день он лишился сердца. Тот ужас, та чернота перед глазами ещё долго снились ему во сне. Лёгкие ожоги и раны, синяки и ссадины, он был готов к этому, но он не был готов к предательству. Он слишком верил, слишком любил.       Минсок тяжело дышал, а Чанёль чувствовал, что его захват слабел, глаза постепенно смягчались, а чёрный омут сменился шоколадной пропастью. Чанёль с первого дня знакомства удивлялся этой способности друга. – Чёрт! – прошипел Ким, отталкивая Чанёля и швыряя нож на стол. – Ты же знаешь, что когда речь заходит о нём, я не могу себя контролировать. – Знаю, – кивнул Пак, выдыхая, сегодня всё обошлось. – Но это надо прекращать. Разве дело, что каждый раз, когда этот мальчишка отказывает тебе, ты напиваешься до потери сознания. Такими темпами он скоро убьёт тебя, хён. Подумай, смешно звучит: "Хладнокровный убийца Сиумин погиб из-за неразделённой любви к дешёвой шлюхе". – Чанёль! – рявкнул на младшего Ким. – Он не… – Я привык называть вещи своими именами, хён, – перебил друга Пак. – И давай на этом закончим. У меня есть свои причины ненавидеть омег его профессии, а у тебя есть причины его любить. Нам никогда не переспорить друг друга. У нас просто нет на это времени. Ты можешь делать с этим мальчишкой всё, что угодно, лишь бы это не мешало нашим планам.       Минсок бросил на младшего недовольный взгляд, но промолчал. – У нас нарисовалась маленькая проблема, – сказал Пак, подходя к небольшому сейфу и выкладывая туда пистолет, что всё это время был спрятан за поясом джинс. – Какая такая проблема? – хмыкнул Ким, потянувшись за бутылкой воды, и осушая её прямо из горла. – Мункю мёртв, Крис арестован, Сухо… – Тао вернулся, – ответил Чанёль, похлопав по спине поперхнувшегося Кима. – Видимо, он услышал о смерти Мёна. Он приехал к Бэкхёну.       Чанёль поморщился, произнося имя омеги. Раны, нанесённые этим человеком, были ещё слишком свежи. – Ты позвонил боссу? – спросил Ким, нервно хлопая себя по карманам в поисках телефона. – Он сказал, что сам разберётся с мальчишкой, – пожал плечами Пак, опускаясь на освобождённый старшим диван. – Нам сейчас не нужны проблемы, – выдохнул Мин. – Тао слишком эмоционален, он может натворить глупостей. – А нам-то что? – зевнул Чанёль. – Пусть выносит мозг этой дряни, да и любезного начальника полиции немного отвлечёт от дел насущных. Брат сказал не лезть в это дело, значит, просто отсидимся, пока шумиха не уляжется. Меня до чёртиков бесит это место. Я хочу обратно к тёплому морю и яркому солнышку. Давно бы уже уехал, если бы не сын. – Ты всё ещё не оставил этой бредовой идеи? – Охрана Криса не позволила бы мне забрать Чансу, а теперь у меня развязаны руки. Я заберу ребёнка у этой твари и исчезну, а он… Он пусть и дальше подставляет свою дырку всем подряд.       Минсок видел, как блестели ненавистью глаза младшего, но в памяти слишком свежо было то, что ещё совсем недавно они сияли безграничной любовью.       Ким иногда думал о том, как бы он поступил на месте Пака? Лухан тоже был не ангелом, но вот уже на протяжении десяти лет Ким не мог выкинуть этого омегу из головы. Его любовь была безумием, его любовь была самоубийством, и однажды, Чанёль был прав, эта любовь сведёт его в могилу, но Ким не мог по-другому, ведь всё, что происходило с Луханом, было его виной.       Впервые он увидел этого мальчишку через прицел своей винтовки. У Минсока была ответственная миссия. Он должен был убрать одного из крупнейших воров в законе Китая – Лао Бина. Минсок знал, что этот мужчина имеет какое-то отношение к Триаде, крупнейшей группировки Азии.       Мужчина сидел на веранде, а у его ног расположились двое юных омег. Мальчишки лет по пятнадцать усердно массировали икры грузного альфы. Минсок завис на светловолосом мальчишке, нежные черты лица делали его совсем ребёнком. Пухлые щёки, слегка курносый нос, каждая чёрточка этого милого личика заставляла мурашки бежать по телу киллера.       Минсок потерялся в бездонных глазах, что преданно смотрели на старшего. Ревность вперемешку с завистью овладели Кимом, он готов был уже нажать на курок, но мальчишка заговорил, а альфа завис на пухлых розовых губах. С тех самых пор Лухан стал его персональной слабостью.       Сиумин всё же выстрелил, но рука дрогнула. Пуля задела плечо мужчины, что упал со стула, закрывая рукой кровоточащую рану. Омеги напугано кричали, охрана разбежалась по округе, а Минсок, проклиная себя, убегал с места преступления. Эта была первая и единственная осечка Сиумина, возможно, осуществи он тогда свой заказ, всё сложилось бы по-другому.       Киму удалось скрыться, но теперь на его хвосте сидели не только люди Лао, но и заказчик, ведь Минсок знал его в лицо и в любой момент мог выдать. Мин проклинал свою слабость, но ещё больше он проклинал омегу, из-за которого его жизнь покатилась кувырком, тогда, в свои двадцать пять, Минсок должен был бежать от Лухана без оглядки, но чувства оказались сильнее разума. Ему хотелось снова увидеть, хотелось ощутить.       Находясь меж двух огней, Ким продолжал тайком наблюдать за омегой, ему очень хотелось узнать какой статус был у этого мальчишки в этом доме. Он совсем не походил на Лао, значит, не являлся членом семьи, но этот преданный взгляд, которым мальчишка смотрел на старшего, выводил из себя.       Минсок забыл обо всём, встречая каждый рассвет, наблюдая за Ханем из своего укрытия. Он стал настолько беспечен, что не заметил посторонних на своей территории.       Несколько мужчин ворвались неожиданно. Минсок подскочил на ноги, отбивая удар за ударом. Трое альф окружили его, завязалась драка, Ким без зазрения совести перерезал одному из нападавших горло. Руки были в крови, но ему было не привыкать. Вскоре под напором Сумина упал и второй альфа. Хрип наполнил помещение. Минсок хмыкнул. – Ну же, давай, – оскалился Ким, глядя на третьего альфу. – Кто вас прислал, птенчики? Вас не предупреждали, что Сиумин беспощаден к своим врагам? – А тебя не учили, что взятые на себя обязательства нужно выполнять, – раздался незнакомый голос откуда-то сзади.       Минсок обернулся, но тут же почувствовал удар по затылку и влажную ткань у лица. Перед глазами всё закружилось, а ноги стали ватными.       Когда он пришёл в себя, то сидел в тёмной комнате. Руки были связаны за спиной, а ноги привязаны к стулу. Минсок дернулся, пытаясь освободиться, но всё было напрасно. – Очнулся, – послышался равнодушный бас.       Минсок закрутил головой, пытаясь понять, откуда доносится голос, но говорившего не было видно, зато Ким отчётливо чувствовал на себе чей-то тяжёлый взгляд. – Вот смотрю я на тебя и думаю, неужели ты, правда, не знаешь, на чью территорию залез? Ты думал, что Триада не сможет вычислить тебя? – А мне, знаешь ли, всё равно, – огрызнулся Ким. – Я сам по себе. Кто больше платит, тот и прав. – Значит, если я заплачу тебе вдвое больше того, что ты получил за убийство Лао, ты сдашь мне тех тварей, что наняли тебя? – Да запросто, – хмыкнул Ким. – Только деньги вперёд, я не люблю сюрпризов.       Тяжёлый смех раздался по помещению. – А ты смелый, – ответил собеседник. – Пытаешься торговаться, находясь под прицелом моего пистолета. – А мне нечего терять, – пожал плечами Ким. – Меня всё равно убьют, не вы, так те, другие, а так, я могу хоть немного продлить свой век, сомневаюсь, что те люди дадут мне выбирать. – И то верно, – сказал собеседник, выходя из-за больших коробок.       Минсок увидел перед собой высокого рыжеволосого альфу, чьи вьющиеся волосы топорщились в разные стороны. На лице была безумная улыбка, а в глазах читался азарт. – Ты умный малый, – заметил незнакомец. – А что если я предложу тебе работу, в обмен на твою жизнь? – В смысле? – напрягся Минсок. – Хороший киллер никому не помешает, особенно если этот киллер знает в лицо твоего врага. – Ты хочешь, чтобы я работал на триаду? – с сомнением спросил Минсок. – Мы давно наблюдали за тобой, но кто-то опередил нас, – заметил собеседник. – Ты провалил своё задание, но можешь ещё оправдать себя в наших глазах. – Я работаю один… – Я не предлагаю себя в компаньоны, – засмеялся рыжий. – Я предлагаю тебе стать частью Триады, предлагаю тебе постоянный доход. Ты можешь продолжать своё отшельничество, но, заключив контракт с нами, ты подписываешься под тем, что не примешь больше ни одного заказа из посторонних источников, твоим работодателем с данного момента стану я.       Минсок колебался, быть чьей-то пешкой не очень-то и хотелось, но ощущать за своей спиной силу триады было заманчиво. К тому же этот безумный явно его не обманывал, уж что-что, а ложь Минсок чувствовал за версту. – Хорошо, я согласен, развяжи меня. – Э нет, – оскалился рыжий. – Для начала докажи нам свою преданность.       Ким напрягся, а рыжий снова засмеялся. – Заказчики, – сказал собеседник. – Мне нужны те, кто заказал тебе Лао. – Я не знаю их имен, но я очень хорошо запомнил лица. Их было двое, альфа средних лет и бета.       Рыжий задумался, а потом подошёл ближе, показывая Минсоку несколько фотографий. – Они здесь есть?       Ким внимательно смотрел на снимок. В центре стоял пожилой мужчина, вокруг него стояли двое зрелых альф, в одном из которых Минсок узнал Лао. У ног старших сидели трое молодых альф, среди которых Минсок нашёл своего собеседника. По бокам от зрелых мужчин стояли ещё по двое. Ким почувствовал участившееся сердцебиение, когда по правую руку от Лао увидел того, кто оплатил его работу. – Вот он, рядом с жертвой, – сказал Минсок, уловив кивок собеседника, а потом его руки оказались на свободе. – Я так и думал, вот же тварь, а ещё сын называется.       Минсок развязал себе ноги, но вставать со стула не торопился. Его собеседник достал телефон и набрал чей-то номер. – Брат, наши опасения подтвердились, он предал нас.       Послышался чей-то спокойный голос, а потом рыжий обернулся к Минсоку. – Хорошо, я передам ему.       Альфа отключил телефон и посмотрел на киллера. – Ну что, готов к своему первому заданию от Триады? – спросил рыжий, глядя прямо в глаза Минсока. Минсок не раздумывая, кивнул, понимая, что с сегодняшнего дня его жизнь начнётся сначала.       Рыжий, что представился Чанёлем, рассказал немного о принципах работы Триады и о том, что их босс не любит промахов. Суман-ши был великим стратегом, и он не терпел присутствия предателей на своей территории. Сын Лао – Шан – вёл за спиной лидера свою игру, поэтому нужно было избавиться от крысы.       Чанёль, как и обещал, не вмешивался в работу киллера, но постоянно был рядом, поначалу Кима это бесило, но со временем он привык к Паку, и его отсутствие уже больно щемило под рёбрами. Чанёль был заводилой, более позитивного человека Ким в своей жизни не встречал. Чанёль познакомил Минсока со своими друзьями, Крис вызывал в Киме двоякие чувства, а вот к Джунмёну Минсок проникся уважением, этот альфа по праву носил звание «короля».       Пара недель ушла у Минсока на обнаружение своей жертвы, Шан словно чувствовал, что попытка устранения отца не останется незамеченным. Было трудно застать его где-то надолго, но однажды Ким понял, что может заставить Шана остановиться. Внутри разгорался пожар, когда Минсок из своего укрытия наблюдал за тем, как Лао младший обхаживает Лухана. Мальчишка смущённо прятал улыбку, он был так нежен и так хрупок, что нахождение рядом с ним толстого и неуклюжего Шана вызывало странные чувства. – Он хочет эту куклу, – однажды шепнул Чанёль, когда они вместе наблюдали за поведением Шана. – Но вряд ли отец позволит ему притронуться к мальчишке. – Почему? – слегка дрогнул голос Кима. – Потому что этих мальчиков Лао готовил для себя. Знаешь, есть такое понятие «жрицы любви», так вот этих деток изначально воспитывают для того, чтобы они ублажали своего хозяина.       Минсок сглотнул. – По-нашему эти детки банальные шлюхи, но эти толстосумы плетут им про то, что они избранные. «Второй муж» – гордое название, а на деле, это просто дополнительная дырка. – И они не пытаются бороться за свои права? – А зачем? – удивился Чанёль. – Им нравится их жизнь. У Лао, например, две куклы – Лухан и Шиам. Шан давно за Ханом увивается, но отец ему сразу дал понять, что не видать ему мальчишки, как своих ушей. Избавившись от отца, Шан получает всё: «корону» и подстилку.       Минсок наблюдал за тем, как Шан вручил младшему какой-то пузырёк, щёки Лухана покраснели, и он быстро спрятал полученное за пояс. – А вот это уже интереснее, – задумчиво произнёс Пак. – Пристрелить не вышло, так травонуть решил, значит. – Но ты же сам сказал, что эти… – Минсок сглотнул. – Люди, преданны своим хозяевам. – Так я и не думаю, что этот предатель сказал мальчишке об истинном назначении пузырька, по тому, как покраснели щёки мальчишки, он явно сказал что-то об их отношениях с отцом.       У Минсока перед глазами появился образ юного омеги под грузным телом его хозяина, в голове мелькнула мысль о том, что зря он всё-таки тогда промахнулся, но присутствие Чанёля не дало выразить своего желания вслух. – Думаю, что сегодня же ночью Хан попытается использовать подарок, а значит, нужно торопиться.       Этим же вечером в дом Лао вошёл Джунмён, он предложил старшему сделку. Он рассказал мужчине о намерениях его сына, Лао не хотел верить, но Джунмён попросил позвать одного из омег и спросить у него.       Лухан напугано озирался по сторонам, но кивал на все вопросы Джунмёна. Лао был в бешенстве. Он готов был наброситься на зарёванного омегу, но Сухо остановил его, пообещав, что сам разберётся с мальчишкой.       Был придумал план, в котором Лухан заманивал Шана на нейтральную территорию, а Минсок должен был убрать альфу. Ким с трепетом наблюдал за тем, как Хан заманивал в свои сети старшего альфу, эти глаза манили в пропасть, но сегодня нельзя было промахнуться, сегодня нужно было закончить всё.       Шан начал нагло приставать к омеге, Лухан брыкался, кричал, пытался оттолкнуть от себя мужчину, но тот грубо вдавливал омегу в матрас. Минсоку потребовалось несколько секунд, чтобы нажать на курок. Безжизненной тушей упал Шан на Лухана, омега зажмурился от страха, а потом в комнату вошли Чанёль и Джунмён. – Мы предложили ему два выхода, – рассказывал потом Чанёль. – Либо жить свободно вдали от этих мест, либо остаться здесь и получить приют в казино Сумана. Знаешь, он, не задумываясь, выбрал последний вариант, всё-таки похотливая натура взяла своё. – А может, ему просто некуда было идти? Может, одиночество пугало его? – мрачно сказал Минсок. – Ну, если хочешь верить в это, верь, – пожал плечами Чанёль. – А по мне шлюхи, они и в Африке шлюхи.       И Минсок верил, а Хан… Хан продолжал раздвигать свои ноги, упиваясь в похоти, не замечая преданно-влюблённого в него альфу.       Сегодня Лухан явно дал понять, что ему нравится его жизнь, а Минсок… Минсок готов был уже сдаться, но его сердце уже не принадлежало ему, а значит, нужно было что-то сделать. Лухан искал для себя хозяина, ну так Минсок станет им, чего бы это ему ни стоило. – Я спать, – ворвался в воспоминания голос Чанёля. – Ты сегодня не идёшь в казино? – Не моя смена, – буркнул Минсок. – Ну да, не каждый же день наблюдать за тем, как твой омега стелется перед другими. – Да что ты знаешь? – прорычал Ким, но тут же прикусил губу, замечая на себе наполненный болью взгляд Чанёля. – Прости. – Ничего, он сам выбрал этот путь.       Чонде бежал через всё полицейское управление в сторону временного изолятора, новость о том, что в участок привезли самого Криса Ву, разлетелась по управлению слишком быстро.       Чонде видел этого альфу лишь однажды, когда допрашивал его по делу Джунмёна. Ву выглядел равнодушным, но было видно, что он то и дело сжимал кулаки. Джунмён говорил, что они были очень близки, все трое, так почему же сначала здесь оказался Сухо, а теперь пришла очередь Ифаня.       Двойное гражданство, два имени, двойная жизнь – всё это не добавляло делу ясности, Ифань был для Чонде загадкой, и ему очень хотелось разгадать его самостоятельно, но, открыв дверь комнаты для допросов, он едва не выругался, замечая напротив арестованного начальника полицейского управления. Темин мерил шагами комнату, пока охрана фиксировала на запястьях Ву наручники.       Темин обернулся на звук открывающейся двери, Чонде видел, как его губы сжались в тонкую линию, видимо, он не рассчитывал на то, что Ким так скоро окажется здесь. – Чонде? – сказал он, отвернувшись. – Я не звал тебя сюда. – Но это моё дело, сэр, если мне ещё не изменяет память. Оно было закрыто, потому что господин Ким признался в организации взрыва, но сегодня всплыли новые факты и я считаю, что должен быть здесь. – А разве кто-то говорил о возобновлении дела? – заметил равнодушно Ли. – Тогда на каких основаниях вы задержали меня, господин Ли? – подал голос Ифань. – Если у вас нет дела, то вы не имеете права задерживать меня?       Чонде обернулся на говорящего. Высокий альфа в деловом костюме, на носу красовались очки, волосы были уложены в причёску и легко отливали серебром. Пепельный блонд придавал лицу альфы свежести, а запах шоколада заставлял голову немного кружиться. Он чем-то напоминал тот далёкий аромат из детства, Чонде сглотнул, отводя взгляд от пристальных глаз Ву. Запах Ифаня был слаще, оставлял приятное послевкусие на языке, но затягивал в омут ненужных воспоминаний. – Помолчали бы лучше, – огрызнулся Темин. – Ваше положение незавидное. Любое ваше слово сейчас я могу использовать против вас. – Знаете, не считаю какую-то видеозапись веским доказательством моей вины в чём-либо, – продолжил Крис, хлопая себя свободной рукой по карману и доставая пачку дорогих сигарет. – Вы же не возражаете, если я закурю?       Тэмин проигнорировал вопрос. Ифань пожал плечами, доставая сигарету из пачки и засовывая её в рот, яркий огонёк задрожал на кончике зажигалки. Альфа затянулся, выпуская дым через нос. – Вы обвиняетесь в убийстве, – начал Тэмин. – Что вы скажете в своё оправдание? – Разве я обязан оправдываться? – хмыкнул Ву. – Я всё сказал в прошлый раз, в момент взрыва меня не было в городе, и меня совсем не волнует то, что наплёл какой-то там фанатик. Вызовите на допрос его, да спросите, с чего он решил подкинуть мне такую большую свинью. – Чон Мункю был сегодня убит, – сказал Чонде, пододвигая Ифаню пепельницу, альфа благодарно улыбнулся. – Его тело нашли возле вашего казино. Свидетели утверждают, что вы встречались с ним вчера. – Да, он был у меня, пытался угрожать, но я чётко дал понять, что мне нет дела до его фантазий. – Так почему вы отвели его к Бэкхёну? – с любопытством спросил Темин. – Насколько я знаю, Бён в вашем заведении – это самая дорогая игрушка. – Да уж, кому как ни вам должно быть известно всё о биографии Бёна Бэкхёна, господин Ли, – усмехнулся Ву.       Чонде почувствовал, как напряжение между альфами нарастает, поэтому попытался разрядить обстановку. – Что вы делали вчера около двух часов ночи? – спросил Ким, глядя на Ифаня, что потушил сигарету, не сводя раздражённого взгляда с Тэмина. Ли тоже не отставал, сверля заключённого огненным взглядом. – Спал в своём собственном доме, – ответил Ву. – Оставив Чона на Бёна, я направился домой. – Кто это может подтвердить? – спросил Чонде. – Водитель, – ответил Ву. – Он отвёз меня туда. – А кто может подтвердить то, что вы не покидали дома? – спросил Чонде.       Крис отвёл взгляд. – Никто, – сказал он. – Муж был на дежурстве, а сын заночевал у друга.       Темин злобно хмыкнул. – Не удивлюсь, что если бы они были бы дома, они бы не стали тебя выгораживать… – Дела моей семьи вас не касаются, господин Ли, – огрызнулся Ву. – Лучше со своей жизнью разберитесь. Как поживает ваш омега?       Чонде перевёл удивлённый взгляд на краснеющего Темина. Он впервые слышал, чтобы кто-то упоминал об омеге Ли. По управлению ходили слухи о том, что начальник был женат, но что-то у них не сложилось. Обсуждать личную жизнь руководства было не безопасно, поэтому никто не лез туда, куда его не просили. – Я засажу тебя за решётку, – прошипел Темин. – Последуешь за своими дружками, тварь.       Ифань засмеялся, не сводя взгляда от раздражённого Темина, его казалось забавляла злость Ли. Чонде внимательно разглядывал светлое лицо с лёгкими признаками усталости. Морщинки в уголках глаз говорили о излишней эмоциональности альфы, но его внешний вид показывал обратное. Ифань был холоден, Ифань был сдержан, Ифань взвешивал каждое слово и следил за каждым действием оппонента. – У каждого человека на земле есть только одна жизнь, поэтому он старается прожить, её так, как считает нужным. Это его выбор, никто не вправе судить его, только Бог. Вы считаете себя равным Богу, офицер? – хмыкнул Ифань, глядя прямо в глаза Тэмина.       Чонде видел, как лицо Ли постепенно становилось багровым, Тэмин был в ярости, но молчал. Было видно, что он много хотел сказать человеку, что сидел напротив него, но ему явно не нужны были свидетели.       Ифань с усмешкой глядел на Ли, этот взгляд был очень знаком, так когда-то смотрел на Тэмина и Джунмён. Неужели?.. – Чонде, выйди. С минуты на минуту должен приехать адвокат господина Ву, встреть его, – сказал сдержанно Ли. – Простите сэр, – ответил Ким, понимая, что если он сдвинется с места, он снова всё потеряет. – Но в этот раз я не покину этой комнаты, пока не поговорю с подозреваемым.       Чонде заметил, как с губ Ву слетел облегчённый выдох, а Ли в бешенстве свёл брови. – Ты смеешь перечить мне? – спросил начальник, готовый вот-вот сорваться. Чонде не понимал такой реакции старшего, но стойко выдержал его взгляд. – Это моё дело, сэр, – повторился Чонде. – Я могу сегодня же вышвырнуть тебя отсюда. – Этим ты покажешь свою заинтересованность, – хмыкнул Ву. – Будь добр, оставь офицера Кима в покое и займись своими делами. – Ты смеешь мне указывать? – Смею, потому что я очень много знаю о тебе. Джунмён тоже знал, помнишь? Поэтому вы избавились от него? – Ты бредишь! – прошипел Тэмин. – Я служу закону и моя цель – избавить землю от таких, как ты. – Вот ты ещё раз подтвердил свою выгоду в этом деле. Признай, что простой видеозаписи не достаточно. Без моего признания ты не можешь либо подтвердить это, либо опровергнуть, а я имею право хранить молчание.       Темин хотел было что-то сказать, но в дверь постучали. – Сэр, – показалась голова дежурного. – Там пришёл адвокат господина Ву. – Да, – выдохнул Темин, а Крис как-то слишком расслабленно откинулся на спинку стула, его губы тронула улыбка, а Чонде на мгновение уловил стук чужого сердца, ведь с появлением четвёртого человека в этой комнате напряжение только накалилось. – Здравствуйте, – поклонился невысокий темноволосый омега с большими карими глазами. – Меня зовут До Кёнсу, я адвокат господина Ву. Рад снова встретится с вами, господин Ли, надеюсь, что мы сможем найти общий язык.       Чонде хлопал глазами, наблюдая за тем, как Темин схватил омегу за руку и буквально выволок из комнаты, оставляя их с Крисом наедине. – Что… – Всё будет хорошо, – спокойно сказал Ву. – Бывшие супруги снова встретились, и снова они по разную сторону баррикад. Жизнь несправедлива.       Чонде опустился на стул, напротив Ву. – Вы слишком напряжены, господин Ким, – улыбнулся Ву. – Расслабьтесь, давайте познакомимся поближе, ведь нам предстоит провести в компании друг друга не один день. – Значит, вы не намерены признаваться в убийстве? – спросил Чонде, переводя взгляд на Криса. – Я никого не убивал, – ответил альфа. – Но у меня есть, что рассказать вам, офицер. Во-первых, хотел бы поблагодарить вас за то, что вы не выставили моего сына за дверь.       Чонде почувствовал холодок, что пробежал по телу. – Сехун преображается, входя в ваш дом, мне жаль, что я не смог подарить ему нормальной семьи. – Так он… – Он родился в большой любви, но всё почему-то пошло кувырком, но мы ведь здесь совсем не для того, чтобы обсуждать мою личную жизнь?       Чонде смотрел в бездонные глаза альфы и видел в них боль, страх, отчаяние, прикрытые надменностью и превосходством, которые он играл с такой заведомой точностью. – Какого чёрта ты здесь делаешь? – прорычал Тэмин, прижимая к стене несопротивляющегося омегу. – Я смирился с тем, что ты пришёл просить за Джунмёна, списывая всё на ваши когда-то дружеские отношения с Бэкхёном, но для чего ты вмешиваешься в мои дела снова? Крис не твой клиент, понимаешь? Он убийца! – Из присутствующих здесь убийцей я могу назвать только тебя, – ответил спокойно Кёнсу, а потом с силой оттолкнул от себя альфу, поправляя свой пиджак. – Ты забыл, что уже несколько лет не имеешь права вмешиваться в мою жизнь? – Я твой альфа! – Был, – уточнил Кёнсу. – Напомнить тебе, как мы расстались? Продемонстрировать шрамы, что всё ещё украшают мое тело? У тебя проблемы с психикой Тэ, и я удивлён, что тебя всё ещё держат на этой должности. Ты неуправляемое животное! – А почему я стал таким, напомнить? – Это всё твои больные фантазии, из-за них ты убил нашего сына. – Это был не мой сын… – Твой, а теперь, давай закроем эту тему и вернёмся к делу. Я здесь не для того, чтобы тратить время на то, что уже прошло. На каком основании был задержан мой клиент? Я прошу предоставить мне все материалы дела.       Омега направился в сторону двери. – Кёнсу… – окликнул его неуверенный голос. До обернулся, тут же снова оказываясь между стеной и горячим телом альфы. – Почему они? – Потому что они хоть и неидеальные, они намного честнее тебя, а ты… Ты заврался Ли Темин.       Омега снова оттолкнул мужчину и вошёл в изолятор, оставляя Темина наедине с самим собой. Кёнсу повторил слова, что сказал ему когда-то Джунмён, повторил Ифань, и каждый день твердил Бэкхён. Он погряз в своей мести. Он забыл, для чего много лет назад поступал в полицейскую академию. Он увяз в своей ненависти, а вот теперь, когда все его враги были в его руках, чувствовал ли он удовлетворение, чувствовал ли он себя отмщённым? Из-за этой троицы он потерял всё: семью, брата, любимого, он оказался на дне, но смог ли он подняться, когда один за другим его враги покидали этот свет?       Ли Темин родился в семье обеспеченной, его отец был японцем, а папа корейцем. Старший альфа был слишком известной личностью, поэтому, чтобы обезопасить малыша Сато Катару, дал ему корейское имя и фамилию жены. Темин рос маленьким принцем, наблюдая, как люди в почтении склоняли головы перед ним и его отцом. У него был маленький братик омега, которого он безумно любил. Когда Темину было шестнадцать, отец отправил их на родину матери, объясняя это тем, что становится неспокойно, а там его друг обязательно защит их.       Ли поступил в полицейскую академию, был любимцем местных омег, однажды на занятиях он и познакомился с Кёнсу. Омега учился на юридическом. Он был немного младше, и смешно смущался, замечая альфу. Омега пришёлся по душе папе Темина и его брату, Кёнсу стал чаще приходить, познакомил Темина со своими друзьями: омегой Бэкхёном, его братом и тремя друзьями. Вскоре к ним присоединился и младший Ли.       На свадьбе Темина и Кёнсу гулял весь город, альфа был счастлив, а потом… Потом что-то пошло не так. Младший брат Тэмина закрутил роман с Крисом, Кёнсу всё чаще начал пропадать в компании Джунмёна. Только Чанёль и Бэкхён продолжали ворковать, как ни в чём не бывало.       Кёнсу всё чаще отмахивался на подозрения мужа, он говорил, что они с Джунмёном просто работают, но ревность поселилась в душе, а потом и Крис признался, что они с Джису ждут ребёнка. Все родные люди постепенно отдалялись и переходили на сторону «короля».       Шоком стала новость о смерти отца. Он был застрелен киллером, вот тогда-то Темин впервые узнал о Триаде и о том, что Джунмён, Чанёль и Крис являются её частью. Знакомые отца нашёптывали альфе о том, что именно Джунмён затеял эту войну за трон и теперь устраняет неугодных. Сначала отец Темина, затем сын китайского лидера, скоро и до Темина доберётся.       Ли был взбешён, а потом… Потом в дом его брата ворвались какие-то люди, пока Крис был где-то в другой стране. Мужчину расстреляли на глазах у ребёнка. Папа омеги пытался защитить внука, но тоже пострадал, а Сехун… Сехун прятался среди мусорных баков, пока его не нашли полицейские.       Тэмин лишился всего, его семья пала под напором Триады, и во всём Ли обвинял Кима и его дружков. В тот день Кёнсу вернулся домой поздно, он выглядел уставшим, от него снова пахло Кимом. Альфа почувствовал себя преданным и не понял, как рука сорвалась. Он бил омегу не жалея сил, а потом сам же вызвал скорую помощь. В больнице сообщили, что омега ждал ребёнка, но спасти малыша не удалось. Ли мысленно повторял про себя, что Кёнсу изменял ему, что этот ребёнок не его и хорошо, что он умер, потому что он не был в состоянии каждый день видеть перед собой маленькую копию Кима. Выписавшись из больницы, Кёнсу подал на развод, он ничего не отвечал на обвинения Ли, просто собрал вещи и ушёл. Бросив на прощание лишь: – Ты сам всё решил, здесь никто не виноват. Ты сам разрушил свою жизнь. Ты убил нашего ребёнка. Ненавижу!       Дверь хлопнула, а Тэмин остался наедине с собой и своей ненавистью. Он грезил мыслью о том, чтобы засадить эту троицу за решётку, сделать им так же больно, как они сделали ему. Это он убедил Бэкхёна в виновности брата, это он отправил его в казино, чтобы Бён добывал для него информацию. Это он ждал, когда Крис оступится, но почему, когда Ву сидел здесь, прикованный наручниками, а двое других были на небесах, он не чувствовал удовлетворения? Может потому, что в нём самом проснулось дикое желание убивать? Владеть этим миром? Он ведь тоже наследник Триады, так почему он должен протирать свои штаны ради государства?       Телефон в кармане завибрировал, вырывая из воспоминаний. – Да, – тихо сказал он. – Тэ, – послышался напуганный голос. – Что происходит? Почему Крис? Ты же сказал… Ты… – Бэкки, – выдохнул альфа. – Давай потом поговорим. Я заеду к тебе завтра. – Тэ, – выдохнул омега. – У меня в гостиной сидит муж Джунмёна, понимаешь? – Что? – У него метка, он… Он пахнет Мёном. Он часть моего брата.       Темин хотел было расспросить о госте, но Бён сбросил вызов, заставляя старшего задуматься о том, что происходит вокруг.       Выдохнув, он распахнул дверь, замечая, что Чонде сидит напротив Ву, который не скрывая любопытства разглядывает омегу, а Кёнсу примостился на подоконнике и читает материалы дела. – Ты знал, что у Кима есть муж? – сорвалось с губ слишком нервно.       Ифань перевёл взгляд с Чонде на вошедшего. – Мм, неужели малыш Тао вернулся? – хмыкнул Ву. – Что ж, берегись, этот ребёнок не успокоится, пока не докопается до истины. – Кто он? – спросил раздраженно Тэмин. – Племянник Ли Сумана, – оторвался от чтения Кёнсу. – Законный наследник Триады.       Тэмин почувствовал, как мурашки побежали по телу, а ещё пять минут назад он думал о том, что победил.       Исин бежал по улице, кругом было уже достаточно темно, огни освещали пространство, воздух как будто дрожал. Одинокие дома совсем не согревали, внутри поселился необъяснимый холод. Как бы он ни ненавидел своего мужа, услышать новость о его аресте было неожиданно. Страх поселился внутри, ведь вчера он стал свидетелем чудесного воскрешения.       Крис никогда не распространялся о том, чем он занимается, Исин знал лишь то, что он управлял каким-то крупным казино. Знал, что у его мужа были какие-то дела с его отцом. Именно по воле родителя Исин оказался в этом капкане. Старший организовал свадьбу сына, поставив его в известность за два дня до венчания. Крис выглядел тоже не слишком счастливым, но Чжан был настолько зол, что ему не было дела до чувств альфы.       За годы совместного проживания их отношения не сдвинулись ни на шаг. Они спали в разных комнатах, муж старался как можно реже появляться дома, ладно бы это отношение относилось только к Исину, но Крис полностью взвалил на плечи омеги воспитание сына, а Сехун… Сехун с первого дня отнёсся к Чжану настороженно, а во время свадьбы вообще устроил истерику. Он швырнул в омегу букет, кричал о том, как он ненавидит отца, говорил что-то о папе, о том, что он знает, почему его не стало. Крис лишь растерянно улыбался, а потом увёл мальчишку, оставив Исина разбираться с гостями, а вечером Чжан стал свидетелем странного разговора. В первый и последний раз он слышал виноватый голос мужа, он умолял кого-то не трогать мальчишку. – Я сделаю всё, что вы захотите, только, пожалуйста, не обижайте его. Он единственное, что у меня осталось. – Хорошо, – грозно ответил отец. – Но он должен забыть о том дне, отвечаешь головой. – Как скажете, босс.       Исин ушёл в свою спальню, по пути заглядывая в комнату ребёнка, что спал свернувшись в клубок на кровати, на его щеках застыли слёзы. В сердце что-то сжалось. Чжан зашёл в комнату и попытался повернуть мальчика, чтобы тот лёг удобнее. – Что ты здесь делаешь? – спросил появившиеся в дверях Крис. Исин заметил, как он смахнул рукавом слёзы со своих щёк. – Он неудобно лёг, так спать нельзя. Я ведь доктор… – Ты патологоанатом, – фыркнул Крис, а потом посмотрел на Сехуна, его глаза были наполнены нежностью, которую он тут же спрятал за равнодушным взглядом. – Но если тебе так нравится, то позаботься о нём…       С тех самых пор Исин стал нянькой Сехуна, а Крис… Крис лишь изредка подолгу зависал на спящем сыне, в такие минуты в нём просыпалась та самая нежность, а Чжан отчасти завидовал ребёнку.       С неба начали падать первые снежинки, но Исин не чувствовал холода, он бежал, пытаясь унять сорвавшееся с ритма сердце. Что они теперь будут делать? Правда ли, Крис причастен к тому взрыву? Почему отец снова и снова набирает номер Чжана, а главное, почему Исин снова и снова сбрасывает вызов, словно боится услышать там что-то неприятное.       Телефон снова разрывается, Чжан смотрит на экран, понимая, что прятаться всё же не имеет смысла, что отец не может разрушить его жизнь одним словом, но слышимое в трубке. – Ты возвращаешься в Китай, лишает равновесия. – Что прости? – почти шепотом спрашивает Чжан, а краем взгляда замечает табличку с нужным адресом. – Что непонятного я сказал? – спрашивает альфа на том конце. – Не хватало, чтобы из-за этого идиота полицейские ищейки стали рыться и в твоей биографии. Приезжай, мои адвокаты оформят развод. – Я никуда не уеду, – решительно сказал Исин.       Молчание в трубке напрягало. Отец не любил повторять дважды, но Исин не хотел подчиняться. – У меня здесь работа, друзья, муж, сын, которых я люблю… – Муж, который ни разу к тебе не прикоснулся. Сын, который ненавидит тебя больше всего на свете. Друзья, которых ты сам себе придумал, работа, которую дал тебе я. Ты немедленно возвращаешься в Китай, иначе я лишу тебя всего. – Вы только что сами сказали, что у меня ничего нет, так какой в этом смысл. – Я ведь могу сделать так, что ты станешь вдовцом в одно мгновение. Этот идиот испортил мне все планы, поэтому я вправе накинуть на его шею удавку. – Короли не умирают, отец, запомните это.       Исин сбросил вызов, внутри было пусто, но он не должен был уступать, потому что там в Китае его ждало очередное выгодное замужество и новый поток инвестиций теперь уже от другого идиота. Исин не любил мужа, но становиться снова марионеткой отца он не хотел. Уже несколько лет он пытается выяснить у Сехуна то, чем он так провинился перед ним, но мальчишка лишь огрызался, но теперь он не отступит, ведь он видел, как младший смотрел на его отца и братьев. Было в этом взгляде что-то пугающее.       Исин зашёл в подворотню, здесь, в отличие от спящего города, было многолюдно. Играла громкая музыка, на наспех сооружённой сцене отплясывали юные танцоры. Толпа задорно вторила им, двигаясь в такт музыке. Яркие вспышки петард ослепляли, толпа ревела, когда в небо врывался очередной фейерверк.       Чжан пробирался ближе к сцене, оглядываясь по сторонам, сейчас его не волновал разврат, творившийся толпе, не волновало огромное количество алкоголя и явно распространяющие наркотики личности. Он хотел найти в этой толпе лишь одного единственного человека, потому что вместе выдержать удар будет гораздо проще. – О, не знал, что наше маленькое мероприятие заинтересует старшее поколение, – оказался рядом с омегой высокий темноволосый альфа. – Потанцевать пришли, дядя или ещё чего ищете, более приятное? Так я полностью к вашим услугам.       Исин хмыкнул, окинув альфу взглядом. На вид ему было не больше двадцати, в тёмных волосах блестели белые снежинки, в глазах отражался блеск огней, а улыбка больше напоминала оскал. – Спасибо за предложение, малыш, – ответил Исин. – Но сегодня я здесь с другой целью. Сехуна знаешь? – А что если знаю? – ответил альфа. – Не думаю, что этот мальчишка может доставить больше удовольствия, чем я.       Альфа придвинулся ближе, обвивая руками талию старшего. – Эй, малыш, а не торопишься ли ты? – отстранился Исин. – У меня, действительно, нет настроения для развлечений.       Альфа лишь засмеялся, пододвигаясь ещё ближе, а потом ведя носом по шее омеги. Исин почувствовал лёгкую дрожь, потому что у него давно не было альфы, а этот юнец был слишком горяч. Можно было бы плюнуть на всё и затащить его в какой-нибудь тёмный уголок, но сегодня у него были совсем другие цели. Омега крепко схватил младшего за волосы, оттягивая от своей шеи, а потом заломил ему руку. – Ну, так… – сказал он, наблюдая за сморщившимся от боли младшим. – Где Сехун? – Пусти дядя, – прошипел младший. – Вон твой Сехун, на сцене отжигает со своим дружком.       Чжан отшвырнул от себя парнишку, переводя взгляд в сторону сцены, где сейчас двое мальчишек отлажено двигались под современный трек. Их движения был такими синхронными, что Исин невольно залюбовался. Он ведь даже не догадывался, что его пасынок увлекается таким. Адрес этого места Исин нашёл в истории просматриваемых сайтов на ноутбуке Сехуна, ему повезло, что мальчишка никогда не скрывал своей виртуальной жизни.       Светлые волосы Сехуна были уложены, джинсовая куртка и модные джинсы приковывали взгляд, второй парень выглядел не менее привлекательно, дыхание почему-то замерло, когда темноволосый сделал волну телом. Толпа взревела, а Исин понял, что не может оторвать взгляда от совершенного тела, в голове рождались совсем неприличные мысли, и нужно бы бежать, но ноги приросли к полу, взгляд скользнул по смуглой коже, волевому подбородку, пухлым губам. Мальчишка смотрел в зал, на мгновение Чжану показалось, что младший тоже смотрит на него, но омега тут же отогнал эту мысль, разве можно заметить его в этой толпе. Тут около сотни человек и настоящее безумство. – Кай! Трахни меня, Кай! – доносится откуда-то сбоку, Исин оборачивается, замечая стайку возбуждённых омежек лет шестнадцати. Как только родители этих детей отпускают их на подобные мероприятия? Исин ещё помнил, как отец не выпускал его лишний раз из дома, особенно после того, что случилось с его дядей.       Исин не знал своего истинного, первой его любовью был секретарь отца, мужчина был старше, давая неопытному парню первые уроки любви, а потом мужчина исчез, просто испарился. Отец морщился при каждом упоминании мужчины, Исин плакал, кусал губы, а потом смирился. Спустя пару лет в его жизнь вошёл Крис, живя с ним, Исин почему-то очень боялся посмотреть в сторону другого альфы, хотя у него было для этого всё, миллион свободного времени и пропуск на все светские тусовки города. Исин ходил на работу, а потом возвращался домой и молча ждал, ждал когда в соседних комнатах хлопнут двери. Крис возвращался за полночь, а Сехун… Младший всё чаще пропадал где-то в неизвестности. На все вопросы он отвечал грубо и просил оставить его в покое.       Однажды Исин не выдержал, он ворвался в комнату мужа и высказал всё, что скопилось. Он рассказал о том, что не намерен быть примерным мужем и заботливым папой, если никто не воспринимает его всерьёз.       Крис смотрел на него серьёзно, а потом, когда запыхавшийся омега перевёл на него свой взгляд, улыбнулся. – Чего ты лыбишься? – сорвалось с губ Чжана. – Ты хоть знаешь, где ночует твой сын? – Знаю, – ответил Крис, делая глоток кофе, а потом поднялся и ушёл.       Исин проводил его, возмущёно пытаясь что-то сказать, но слова так и не сорвались с его губ. Подумав, он решил, что если Ифань не переживает за Сехуна, то и ему не стоит, но снова и снова набирал номер мальчишки, чтобы услышать равнодушное «не твоё дело» бодрым голосом.       Музыка закончилась и оба парня спрыгнули со сцены под бурные овации, их тут же окружила толпа нетерпеливых омежек, парни мило улыбались, пытаясь выбраться из плотного кольца поклонников.       Исин поспешил к ним, боясь, что мальчишки исчезнут так же внезапно, как и появились. Чжан не должен был упустить, ведь после ареста Криса они оба находились в опасности.       Сехун и Джонин улыбались, кивали, что-то отвечали на вопросы, народу было слишком много. Осталось дождаться результатов соревнований и двигаться домой. Сехун скользил взглядом по толпе, упиваясь своим превосходством, он всегда хотел возвышаться над толпой. Он хотел доказать всем, что он не забитый сирота. Он хотел заработать себе имя, чтобы потом уничтожить тех, кто разрушил его детство. Он ещё помнил, как плакал отец, стоя перед ним на коленях. Он умолял Сехуна забыть ту страшную ночь, иначе и его постигнет участь папы и дедушки. Сехун молчал, он сделал вид, что забыл, но он каждый день представлял, как пустит пулю в лоб тому человеку, что ворвался в их дом.       Глаза зацепились за знакомое лицо, а кончики пальцев задрожали. Этого человека не может быть здесь, только не сейчас, не в момент его триумфа. – Ты чего? – спросил Джонин, чувствуя, как рука Сехуна сжала его запястье. Друг был бледным, его слегка потряхивало. – Се…       Ким слегка потряс друга, младший посмотрел на него, а потом потянул в противоположную от сцены сторону. Ву бежал, не оглядываясь, игнорируя все вопросы старшего. Он должен был убежать как можно дальше, потому что этот человек снова и снова делал его беспомощным ребёнком, что плакал среди мусорных баков. – Сехун! – раздался знакомый голос. – Подожди! Нам нужно поговорить.       Ву не думал останавливаться, что этот человек может сказать ему? Как вообще он его нашёл? Если он знает, где он, то и его семейке наверняка это известно, значит, они тоже могут вот так просто прийти за ним. Нужно было спрятаться.       Толпа рассеялась, они снова оказались на пустынных тёмных улицах. Сехун продолжал сжимать руку Джонина, который, не сопротивляясь, бежал за младшим, только в ему одному известном направлении.       Сехун видел лишь одно место, где он сможет спрятаться от этого человека, он бежал в сторону казино, он бежал к единственному родному человеку на этом свете. – Се, стой же, – слышался голос Исина, что не отставал. – Послушай же, Криса арестовали! Его сегодня увезли в тюрьму, его обвиняют в убийстве Пак Чанёля.       Сехун резко затормозил, Джонин врезался ему в спину. Ву непонимающе смотрел на запыхавшегося Исина, что тоже остановился и пытался перевести дух. – Что значит… – То и значит, он пошёл в тюрьму добровольно, понимаешь? Он оставил нас одних. Пожалуйста, Се, сейчас мы должны сделать всё, чтобы поддержать его. Я знаю, что ты ненавидишь меня, но… Но у меня больше никого нет. Вы с Ифанем моя семья. – А как же те убийцы? – оскалился Сехун. – Убийцы? – переспросил непонимающе Чжан. – Твой отец лично застрелил моего папу, а твои братья поиздевались над дедушкой, а все ради чего, чтобы выдать тебя за одного из трех «королей» этой страны? Ты убил мою семью и хочешь, чтобы я так просто закрыл на это глаза?       Исин непонимающе смотрел на младшего, который взглядом метал в него молнии. Он догадывался, что было что-то между отцом и Крисом, но такое… Как должно быть больно было альфе. Теперь Исин понимал, почему так сильно ненавидел его Сехун. Теперь Исин понимал, что бояться нужно было не полицию… – А теперь вы хотите отобрать у меня и отца?