Необычная жизнь в Ходячем Замке

Через два дня после переезда в дом Фанни Софи проснулась от того, что солнечный луч немилосердно светил ей прямо в глаза сквозь незакрытые со вчерашнего вечера шторы. Софи приоткрыла глаза, оглядев комнату. Под яркими лучами утреннего солнца помещение выглядело еще более нежным и уютным. Солнечные росчерки прыгали по стенам и делали все ярче и радостней. Софи блаженно улыбнулась. Настроение сегодня у нее было хорошее, наверное, в первый раз с момента переезда. За эти два дня проблема постепенно переставала казаться Софи неразрешимой. Девушка начала более здраво смотреть на ход дела и стала спокойнее относиться к происходящему. Софи увидела Моргана, уже проснувшегося, и прямо в пижаме игравшего на полу. Врожденная чистоплотность Софи всем существом восставала против этого, но она сейчас была совсем не в том настроении, чтобы поучать сына. С другой стороны комнаты горел камин. За ночь огонь уже сжег все дрова и сейчас горел в холостую на одной магии. Софи устроила ему такой нагоняй, что теперь он в действительности поддерживал необходимую температуру сам. Морган увидел, что мама проснулась и радостно подскочил к ней, плюхнувшись на кровать. — Привет, мам! А когда мы кушать будем? — поинтересовался Морган, любопытно сверкая ярко-зелеными глазками. — Скоро, солнышко, — ласково отозвалась Софи, как вдруг услышала дробный стук по стеклу. Выглянув в окно, они с Морганом увидели снаружи красивого голубя. Это была белоснежная голубка с пушистым хвостом, распущенным веером, бархатными карими глазами и нежно-розовым клювом, которым птичка и стучала в окно. К лапке у нее было привязано маленькое письмо без надписей. Увидев это, Софи какая была — растрепанная после сна, в ночной сорочке, распахнула окно и впустила голубку в дом. Из окна на нее дохнуло утренним холодом конца октября. Она уже знала эту голубку, с которой Хоул посылал ей письма из Замка. Софи нетерпеливо сняла с лапки птички послание и почти не удивилась, когда вестница с легким хлопком исчезла, оставив после себя лишь голубиное перо, из которого голубка была наколдована. Хоул мог связаться с Софи любым другим способом, но предпочитал именно этот. Романтик, что не говори. Распечатав конверт, Софи увидела ровный, четкий, чуть округлый почерк Майкла. За время совместной жизни с чародеем, Софи все равно так почти и не научилась разбирать почерк мужа. Девушке строчки от его руки напоминали какие-то зашифрованные иероглифы, поэтому, если Хоулу нужно было что-то письменно передать Софи, он просил писать Майкла с его слов. Впрочем, написанные подмастерьем письма он никогда не проверял, доверяясь Майклу, и только давал общий смысл текста, предоставляя ученику самому выбирать формулировке. Поэтому Майкл в посланиях выражал и свои мысли. Вот и сейчас она быстро читала: «Здравствуйте, милая Софи». Майкл продолжал обращался к ней на «вы». «Как ваши дела? Как Морган? Как ваши отношения с Фанни? Хоул особенно переживает за вас обоих, хотя и старается не показывать этого. В Замке все хорошо, за время выходных нам никто не докучал, и все было спокойно.» Это было второе письмо из Ходячего Замка после того, которое Софи получила на следующее утро по приезду в особняк Смитов. «Надеемся, что и у вас тоже все в порядке, но, к сожалению, я должен вас несколько огорчить, поскольку спешу передать важную новость из королевского дворца. Хоул только что вернулся оттуда. Как мы и предполагали, за выходные новость распространилась по Кингсбери и дошла до дворца. Сегодня весь королевский двор только об этом и шептался. Но, что же вы думаете? Когда королю буквально прямо задали вопрос о его отношении к случившемуся, он спокойно заявил, что «Я, конечно, думал, что с женитьбой мистер Пендрагон остепенится, но если уже так произошло, то я изначально назначал его к себе на работу, не обращая внимания на множественные слухи. Меня они не волнуют и сейчас, когда их характер просто изменил направленность». Передаю со слов Хоула. Как он сам утверждает, этим самым король заставил понять других, и Хоула в первую очередь, что из-за этих сплетен ничего менять не собирается. Хоул раздражен своей ошибкой, еще бы, ведь он считает себя отличным знатоком человеческой психологии, но утверждает, что это ничего не меняет, и возможно, ваш вынужденный отъезд продлится вместо положенной недели, две, только и всего, но я так не думаю» Выражение «я так не думаю» было жирно зачеркнуто несколько раз, но Софи с трудом все же прочитала его. Похоже, Майкл увлекся в своих измышлениях, и, чтобы не тревожить Софи, решил вычеркнуть это. «Словом, я не хочу навязывать вам свое мнение, и даю вам возможность самой решить, как относиться к этой новости, хотя что-то мне подсказывает, что вы не обрадуетесь. Скажу только, что я был против этой авантюры с самого начала, как узнал». Это предложение было прямым подтверждением мыслей Софи, отчего она фыркнула. «Хоул, кстати, собирался вас скоро навестить. На этом, наверное, все… Мы очень скучаем и ждем вашего скорого возвращения. Без вас Замок опустел и приуныл. Ожидайте от нас новых писем, а до того, с наилучшими пожеланиями ваши Хоул, Майкл и Кальцифер». Софи несколько раз перечитала письмо и раздраженно фыркнула. Она подозревала что-нибудь в этом духе. Ну что же, пусть Хоул только заявится, она все ему выскажет. После она быстро написала ответ Майклу, где высказала все, что она на этот счет думает и, собравшись, вышла из комнаты вместе с Морганом. Сегодня она была одета в изумрудно-зеленое платье с пышными юбками ее излюбленного фасона, замшевые туфли-лодочки, а Моргана одела в голубой костюмчик. Уже спускаясь по лестнице, Софи слышала голоса Фанни и мистера Смита, а пройдя еще немного, смогла и видеть их. Они сидели на кухне, в небольшой комнате с белым кухонным гарнитуром во всю стену, округлым столом, застеленным кружевной скатертью. Из большого окна за белыми шторами в комнату лился теплый солнечный свет, придавая комнате семейной атмосферы. Фанни в золотистом платье с длинными облегающими юбками в пол, и с по привычке распущенными светлыми волосами, стояла у плиты, варя кофе. Мистер Смит, на этот раз в сером костюме с черной прострочкой, сидел за столом перед приготовленным завтраком, читал газету. Это было привычкой предпринимателя. Он всегда читал с утра, перед работой, узнавая все новости дня. Софи инстинктивно приостановила шаг. Не то чтобы она хотела подслушивать, просто в последнее время Фанни постоянно в отсутствие Софи заводила разговоры о ней. Так было и когда к ним в гости на выходных приходила Марта, так происходит и каждое утро. Хотя Фанни подрастеряла пыл, но упрямо от этой темы отходить не собиралась, и после пары-тройки предостерегающих взглядов Софи, которые девушка бросала на мачеху, когда та собиралась снова заговорить на эту тему, женщина перестала беспокоить девушку, но это не мешало ей беспокоить этим окружающих. Так, любой разговор проходящий без Софи, она всегда пыталась склонить на тревожащую ее тему. Так было и сейчас. — Вот, что делается, что делается, — приговаривал негромко в слух мистер Смит, не отрываясь от газеты, — если принц Джастин ничего не предпримет в кратчайшие сроки, то он может потерять контроль над Дальнией! И, вроде, всем хорош принц, а слишком мягок, уступчив и править совсем не умеет. Я считаю, что, если король не хочет потерять Дальнию, ему самому нужно вмешаться в это дело. Фанни на это раздраженно хмыкнула, не отворачиваясь от плиты. — Ну, я думаю, на принца еще повлияла его жена, — язвительно отозвалась мачеха о принцессе Беатрис, — Это, как-никак, ее страна, ее народ, я и вовсе думаю, а не специально ли она подводит Джастина к тому, чтобы он потерял контроль над государством? Тогда бы она смогла вернуть бывшую правящую династию своих родителей на престол. Хотя бы по этому ехидному замечанию Фанни можно было понять ее плохое настроение и желание поскорее перейти к другой теме. Мистер Смит продолжил со своей обычной беззаботностью. — Не знаю, дорогая, но я не думаю, что Беатрис способна на это. Она, кажется, присягнула на верность Ингарии… Мистера Смита немилосердно перебили. — Ты слишком плохо знаешь придворных интриганок! — раздраженно воскликнула Фанни. — Я считаю эту тему и вовсе пустой. Даже если Дальния освободится, то никакой опасности для Ингарии она в своем нынешнем состоянии не представляет, кроме как Джастин лишится королевства. На этот раз мистер Смит отнял свой чистый взгляд от газеты и с любопытством взглянул на супругу. Кажется, эта тема показаламь ему интересной. — А вот я так не думаю, Фанни, — это был один из редких случаев, когда преприниматель не согласился с женой. — Это Дальния сейчас немощна, из великой страны она превратилась в жалкую, порабощенную деревню, и стала лишь тенью прошлой себя, но я уверяю тебя, дай срок, и она восстановится лучше прежнего и вот тогда станет угрозой для Ингарии. Я уверен, она захочет взять реванш, отмстить, так сказать, и вот тогда нам станет не до смеха. Я не знаю через сколько это будет, все зависит от темпов развития и упорства, но через лет тридцать, в крайнем случае, пятьдесят… — Пятьдесят! Вон куда хватил! Эти пятьдесят лет нам с тобой еще прожить надо! Сейчас нужно волноваться о проблемах насущных, а ты, вон куда загадал! Что будет через пятьдесят лет мне все равно, после нас хоть потоп, как говорится, нужно думать о настоящем! — снова перебив мистера Смита, выкрикнула Фанни, не сдержавшись, и этим порывом прямо подводя к тревожащей ее теме. Мистер Смит отлично знал свою жену, поэтому понял ее намек. — Тебя что-то тревожит? — поинтересовался он, сочувствующе глядя на нее. После этих слов Фанни круто обернулась от плиты и, совершенно забыв о кофе, облокотилась на нее. Глаза мачехи судорожно заблестели. — Я так волнуюсь за Софи, ты не представляешь! Как она все это перенесет! Как выдержит! По тому жару, с которым мачеха говорила, обнаружился предмет всех ее тревог. — Как она это переживет?! Развод — это такое тяжелое дело, а эти консервативные идиоты из дворца только все усложняют. Я слышала, что в других королевствах к этому относятся терпимей. А нельзя ли им развестить где-нибудь в Ингландии, например? Я узнавала, но не будет ли препятствием тот факт, что мы подданные Ингарии?! Фанни уже повело совсем в другую сторону, поэтому мистер Смит поспешил ее остановить. — Они оба — взрослые люди, — успокаивающе заговорил он, ласково глядя на жену, — и, как со свадьбой, так и с этим разберутся без твоего посредничества. Этими ненароком сказанными словами мистер Смит серьезно уязвил Фанни. Дело в том, что действительно Софи и Летти организовывали свои свадебные церемонии самостоятельно, без особой помощи мачехи. Фанни обижалась и сердилась, что ей как матери нельзя приготовить торжество, тем более, что она здраво считала свои познания в этой области более обширными, чем у дочерей, но не учла, что они захотят все сделать на свой вкус. Софи и вовсе пошла на уступки, позволив мачехе полностью заниматься сервировкой стола. На силу успокоили ее тем, что свадьбу Марты будет полностью организовывать она. Фанни задохнулась от возмущения. — Взрослая? Да она сама еще почти ребенок, ей во всем нужно помогать. Что она сможет, без особенного жизненого опыта, против этого самоуверенного мужлана?! Да он на девять лет ее старше! Она сказала этот последний аргумент, словно он-то все и решал. Софи уже мучительно приготовилась слушать ответ мистера Смита, когда Моргану, похоже, уже надоело стоять в коридоре, и он громко спросил: — Мам, а почему мы не заходим? Мальчик спросил это без всякого злого умысла, но момент уже был упущен. Софи судорожно вздрогнула. — Идем, идем, — тихо ответила Софи, надеясь, что их не заметили, но они все-таки были услышаны из кухни. Мистер Смит закрыл рот, Фанни встрепенулась, а Софи, заливаясь краской, вместе с сыном шагнула в кухню. Поздоровавшись со всеми и посадив Моргана на место, Софи принялась помогать Фанни с завтраком. Как раз в это время, кофе, о котором все забыли, убежало, и Софи, воспользовавшись предлогом оттирания пятен с плиты, встала спиной ко всем и принялась судорожно бороться со смущением. «Какой позор, ведь они подумают, что я подслушивала!», — ужасалась Софи мысленно, в это время борясь с румянцем стыда. Но, кажется, этого никто не заметил. Мистер Смит углубился обратно в свою газету, Фанни с преувеличенным энтузиазмом собирала завтрак, который состоял из омлета с беконом, бутербродов с сыром и колбасой, и чая. Когла все было готово, они все вместе уселись за стол и заговорили о каких-то незначительных мелочах. Фанни тараторила без умолку, а мистер Смит читал им особенно интересные статьи из газеты. При этом, он удивительно умел не терять нить разговора за чтением, а только лишь иногда бормотал себе под нос что-то из газеты. Так разговор, естественно, дошел до планов на день. — Сашеверелл, какие у тебя сегодня планы? И кстати, к нам на ужин послезавтра придет мистер Лайонс? Я сегодня иду на рынок и мне нужно знать, что покупать, — говорила Фанни. — Хм, неужели Брауды действительно разорились… — бормотал он неразборчиво, но уже в следующее мнгновение громко ответил. — Сегодня мне нужно договориться по поводу поставок, не знаю на сколько это затянется, а что касается ужина, то он состоится, Лайонс придет к нам в восемь. — Ох, это же тогда нужно всего накупить, — засуетилась Фанни, заканчивая завтрак. — Нужно скорее на рынок, пока там еще самое хорошее не разобрали. Что лучше купить: курицу или рыбу? Софи в первый раз слышала об ужине и потому, отхлебнув чаю, с любопытством поинтересовалась: — А кто такой мистер Лайонс? Фанни тут же радостно просветила ее. — Ах, Эдвард — начинающий предприниматель, молодой партнер мистера Смита по работе. Его отец влиятельный торговец, и сын решил пойти по его стопам, открыв в будущем свое дело, а пока числится у него генеральным заместителем. Такой милый, добрый, уважительный юноша, всегда со мной здоровается, когда видит. Он уже знаком с Мартой и Летти и давно хотел познакомиться с тобой. О! — воскликнула Фанни, пораженная новой мыслью. — Эдвард холост и может стать для тебя отличным мужем! Вас обязательно нужно познакомить, обязательно! Фанни, загоревшись новой мыслью, пришедшей так невзначай, совершенно не следила за тем, что говорит и не обращала внимания на хмурый взгляд Софи. Сама девушка нервничала из-за всего этого, и думала о том, как бы сказать Фанни правду. Мысли о Хоуле заставили ее глаза яростно сверкнуть. Она уже знала, что чародей за все это так просто не отделается. — Фанни, я не намерена сейчас подыскивать себе женихов, — решительно сообщила она мачехе. Та подняла на нее сияющий взор, в котором неотступно виднелась эта новая идея. — Я понимаю, твоя душевная рана еще слишком свежа, — заметила она кротко, — но, ведь просто познакомиться же можно? Несмотря на эти слова, Софи все равно видела в довольном выражении лица Фанни уверенность в правильности ее задумки. Эта авантюра сосватать Софи и Эдварда как-то изнутри озарила мягким светом благодушия все ее лицо, и то, что она старалась скрыть свое ликование, только больше выдавало крепость ее намерений. — Молодой, не молодой, а конкуренцию мне на рынке составляет еще какую. Да и не партнер мне он, а больше конкурент. Хочу за этим ужином как раз и уладить все наши разногласия, — усмехнулся мистер Смит. Фанни махнула рукой на мужа, посчитав не слишком, как ей показалось, лестные слова мистера Смита, неуместными к, возможно, будущему мужу Софи. Далее к этой теме за завтраком не возвращались, хотя стало заметно, что Фанни только и живет этой идеей. Конечно, ведь это был шанс разрешить все ее сомнения.