***
Сидя в одиночестве в своей спальне, Блэк размышляла. Она злилась на Джорджа за то, что он не воспринимает её всерьез и постоянно отшучивается. На Сириуса за то, что возомнил себя родителем. А особенно Сэм злилась на себя за то, что так бездумно бросается словами. Теперь ей было стыдно смотреть Блэку в глаза. Какой черт дернул её за язык вспомнить об Азкабане? Бродяга ведь рассказывал ей, как его ночами мучают мрачные кошмары, где мерзкие твари в черных балахонах высасывают из него душу, лишая последних счастливых воспоминаний. Но ведь Сириус тоже хорош — знает ведь, что Сэм на дух не переносит, когда кто-то говорит о её семье. Дядя и племянница. Они точно друг друга стоят. Как там говорят? Яблоко от яблони? Где-то через час после стычки с Сириусом, Саманту отпустило, и сладостный запах имбирных пряников миссис Уизли поманил девушку на кухню, но принципы не давали вот так просто забыть обиду и признать, что она сама закатила скандал на ровном месте. Как бы девушке не хотелось этого признавать, она ждала, что кто-то придет к ней и пожалеет, попросит вернуться ко всем и дальше готовиться к Рождеству. Сириус был прав — она вела себя слишком по-детски. Но ведь в душе Сэм была обычным ребенком. Ребенком, у которого забрали безоблачное детство и насильно запихнули в мир, в котором каждый сам за себя. Возможно, именно поэтому она не могла довериться Джорджу. Хотела, но не могла, ведь привыкла рассчитывать только на себя и никогда не позволяла окружающим вторгаться в её внутренний мир и нарушать своенравную гармонию. Чувство голода дало о себе знать, когда регулярное урчание в животе стало приглушать звуки патефона, играющего в гостиной. Сэм уже раскаивалась во всех своих недавних грехах и просила Мерлина послать ей человека, который мог бы принести ей хоть какую-нибудь пищу, приготовленную не Кикимером. Частично её желание сбылось. — И какая саламандра тебя укусила? — спросил Джордж, когда ему осточертело сидеть под дверью Саманты и просить девушку снять защитное заклинание. — Клянусь бородой Мерлина, которая и близко не такая изящная, как волосы твоего отца, что не скажу больше ни слова об навозных бомбах, подрывах школьных туалетов и шампуне для Снейпа. Буду белым и пушистым. Ну, то есть рыжим и пушистым. А, и если ты обижаешься, потому что Фред съел твоих шоколадных лягушек, то я обещаю, что как только окажусь на Косом Переулке, сразу же закажу тебе партию этих сладостей. — Фред съел моих шоколадных лягушек? — Блэк с возмущенным видом открыла дверь. Волосы её были взлохмачены, делая девушку внешне еще больше похожей на тетю Беллатрису. — На самом деле нет, но я рад, что этот вопрос волнует тебя настолько сильно, что ты удосужилась даже открыть дверь и удостоить простого смертного своей компанией, — улыбнулся Джордж и прижал девушку к себе. Она примостила руки на его груди и заглянула в задорные глаза своего парня. — Я такая истеричка. И идиотка. Не понимаю, как ты терпишь меня. Но спасибо, — прошептала Блэк и виновато опустила голову. — И я не понимаю. Не понимаю, но люблю. Саманта несмело посмотрела на Джорджа, скользя взглядом от его манящих губ к доверчивым глазам. Еще никто из них до этого не произносил это вслух. По крайней мере, прямо. В прошлый раз, когда девушка хотела сказать это заветное слово, в комнату залетела МакГонагалл, разрушая в пух и прах романтическую обстановку. Вспомнив о той комичной ситуации, Блэк улыбнулась. Её радовали воспоминания о Хогвартсе и днях, проведенных там. Саманте нравилось каждое утро вставать и следовать за остальными слизеринцами на завтрак, по ароматам пытаясь угадать, что же эльфы приготовили на этот раз; нравилось блуждать величественными коридорами замка, чувствуя себя принцессой из Средневековья; Сэм всегда сходила с ума от счастья, когда они с близнецами придумывали и успешно осуществляли новые пакости Амбридж и Филчу. Ей было жаль покидать Хогвартс. Но она должна была. Чтобы еще раз доказать себе и остальным отличие от своей семьи, чтобы опять выделиться на общем фоне и чтобы, в конце концов, стать полезной. — И я люблю тебя, Джордж, — она прислонилась к его щеке и впервые за последнее время почувствовала себя комфортно. — Ветка омелы, — проконстатировал парень, подняв взгляд. — Что? — Кто-то повесил ветку омелы здесь, над твоей дверью. — Ну, Джинни… Блэк помахала головой, а Джордж, вспомнив о давней английской традиции, со всей нежностью прильнул к её губам.***
Ближе к вечеру приехала Гермиона. Она радостно поздравила всех с предстоящим праздником Рождества и немедля отправилась наверх к Гарри. Сэм неплохо промыла ей мозги и была рада, что Грейнджер реагирует на все не так остро, как остальные. Как и ожидала Блэк, гриффиндорке удалось уговорить Поттера выйти из комнаты и объяснить друзьям причину своей апатии. Саманта в круг друзей не вписывалась, поэтому она просто сидела на жаркой кухне, помогая миссис Уизли и только догадываясь, о чем же говорят ребята. — Милая, а какие у тебя планы на будущее? — невзначай спросила рыжеволосая ведьма, помешивая суп. — Хочешь стать мракоборцем? Или работать под прикрытием в Министерстве? — Я, честно говоря, пока не думала об этом, — замялась Сэм и нож, которым она нарезала лук, скользнул по её коже. — Какая же я неуклюжая! — Прям как Дора! — усмехнулась миссис Уизли. — Мне кажется, тебе тоже стоит попробовать себя в качестве мракоборца. Работа что ни на есть опасная, зато нужная. — Но для этого нужно закончить обучение в школе. А я, признаться, не собираюсь возвращаться в Хогвартс, — девушка виновато опустила глаза, ожидая, что Молли начнет читать ей лекцию о важности образования. Но волшебница лишь понимающе кивнула, не отрываясь от готовки. — В тебе течет кровь самых прославленных магических родов. И дар к волшебству ты переняла и от Малфоев, и от Блэков. Но кроме этого, вместе с необычайной силой тебе передался дух бунтарства, присущий Сириусу, и эгоизм — что греха таить, главная черта твоего папы. — Я не эгоистка, — начала оправдываться Саманта, — я просто хочу быть нужной. Хочу, чтобы во мне нуждались и всегда помнили. — В тебе нуждается Джордж и, боюсь, оставив Хогвартс, ты оставишь и его, — грустно произнесла миссис Уизли. — Но я не хочу влезать в ваши отношения и портить что-то своими советами. Поступайте, как знаете. Блэк ничего не ответила. Остальное время она не решалась больше заговорить с Молли, понимая, что слова волшебницы действительно правдивы. Она уйдет из школы и прекратит общение с Джорджем, поскольку оно будет практически нереальным. На секунду девушка задумалась: а нужны ли ей были эти отношения? Блэк начала встречаться с Джорджем, так как искала поддержку, и парень был готов предоставить ей её. Он был чрезвычайно мил и заботлив, но как бы Сэм не старалась, она не могла стать такой, как он. Несомненно, он ей очень нравился. Она тянулась к нему, как цветок к нежному весеннему солнцу. Но миссис Уизли права — она законченная эгоистка. Сэм привыкла быть одной, всегда заботиться только о личных целях и интересах. Девушке было сложно жертвовать своими желаниями ради кого-то другого. Она запуталась в себе. Одна её мысль противоречила другой, терзая душу и сознание. — Миссис Уизли, я себя что-то плохо чувствую, — соврала Блэк, когда у нее в голове мелькнула неплохая идея. — Можно я немного отдохну? — Ох, милочка, а температуры нет? Я слышала, что сейчас жуткая эпидемия какого-то маггловского заболевания, — Молли засуетилась, ища в шкафчике какие-то травы для чая. — Нет, спасибо. Думаю, это просто усталость. Так я пойду? — Конечно, иди. Укутайся в одеяло и закрой окна. В этом доме кругом ужасные сквозняки, — недовольно пробурчала женщина, а Сэм благодарно улыбнулась и ушла в свою комнату. В её маленькой комнатке, которую она делила с Джинни, а теперь и с Гермионой, было очень тепло и по-домашнему уютно. Возле окна мерцали несколько маленьких свечек, а у стола лежали старые ветхие фолианты, судя по всему, принесенные Грейнджер. Обои были выцветшими и в некоторых местах отклеились, но в общей сложности, комната была неплохой. Сэм удобно присела на кровать, пододвинула поближе свечку, взяла пергамент, чернила и, не особо тщательно подбирая слова, начала выводить изящные острые буквы. Когда на улице окончательно стемнело, Блэк закончила писать. На пергаменте красовалось письмо следующего содержания: «Дорогая мама, Я не писала тебе уже довольно давно. Не было времени, да и писать-то было особо не о чем. Как ты? Где планируете отдыхать на Рождество? Слышала, Драко собирается приехать домой на каникулы вместе с Пэнси Паркинсон. Она мне нравится, да и ему, кажется, тоже. Рождество я встречу в компании дяди и семьи Уизли. Прости, не могу сказать, где конкретно. Позже хочу навестить тетю Меду. Может, и мы с тобой как-то встретимся? Если у тебя, конечно, будет время. Так почему я, собственно, пишу. Мам, мне нужен твой совет. Я встречаюсь с одним парнем. Он чистокровный, но его семья не одержима манией крови, как наш отец. Мы учимся на одном курсе в Хогвартсе, но на разных факультетах. Но вот в чем суть всей проблемы: я не буду возвращаться в школу после каникул. И если я перестану учится в Хогвартсе, как мне тогда поддерживать отношения с моим парнем? Я его действительно люблю, но ничего не могу с собой поделать. Я не понимаю, чего хочу. С меня достаточно этой учебы. Да и вообще, я ехала в Хогвартс только для того, чтобы познакомиться с Драко. Познакомилась и хватит. Пожалуйста, напиши мне сразу, как получишь письмо. P. S. с Рождеством! С любовью, Твоя Саманта». Блэк запечатала письмо и привязала его к лапке совы. Та мгновенно вспорхнула и вылетела в открытое окно. — Что же мне спокойно не живется? — задала сама себе риторический вопрос Сэм, а сердце её наполнилось необъяснимой тревогой о собственном будущем.***
Наконец, наступило долгожданное Рождество. В доме на площади Гриммо полным ходом бурлила жизнь — все обитатели древнего поместья с самого утра дарили и распаковывали свои подарки. Исключением не оказалась и Саманта. Проснувшись с утра, она обнаружила около своей кровати порядочную горку подарков в яркой упаковочной бумаге. В комнате также были Джинни и Гермиона, что с интересом доставали все новые и новые вещи из своих коробок. — С Рождеством, девочки! — Сэм потерла глаза и потянулась. — Посмотрим, что тут у нас, — она потерла руки и принялась за свои подарки. Первой ей на глаза попалась большая красная коробка. Блэк разрезала бумагу и увидела там много бесполезной ерунды: чудо-хлопушки от Фейерверкуса, черви-свистелки, две кусачие кружки, мыло из жабьей кожи — целый набор из лавки «Зонко». — Это наверняка от Фреда и Джорджа, — предположила Джинни, увидев содержимое красной коробки. — Они очень буквально восприняли фразу: «Дари другим то, что хочешь получить сам». Блэк пожала плечами и потянулась к другому подарку, на этот раз немного меньшему. Развернула бумагу и увидела там элегантную вечернюю мантию изумрудного цвета, со сдержанным кружевом, что скромной паутинкой украшало воротник и рукава. К подарку прилагалось письмо, отправленное из Малфой-Мэнора. Девушка отложила сверток, решив прочитать его наедине. Следующей ей в руки попала крошечная черная коробочка, перевязанная серебристой лентой. Блэк аккуратно открыла её. Там, лежа на мягкой бархатистой подушечке, в лучах утреннего солнца нежилась платиновая подвеска на тонкой цепочке. — От кого это? — приподняла бровь Гермиона. — Здесь, кажется, написано что-то, — сказала она, приметив на обратной стороне подвески едва заметную надпись. Саманта покрутила украшение в руках и присмотрелась. «Последнее решение всегда за тобой» — гласили слова на подвеске. — И кто это у нас такой загадочный? Долго гадать не пришлось — под надписью были инициалы отправителя подарка —С.Б. Сэм улыбнулась и твердо решила для себя, что сегодня наконец попросит у Сириуса прощения за свои необдуманные слова. Позже Сэм распечатала подарок от четы Уизли — мягкий вязаный свитер с буквой «С» на нем. Она поняла это, как знак того, что её приняли в их семью. В общей сложности, подарков было много: набор косметики от Джинни, которая забыла, что Саманта — метаморфомаг и без того умеет изменять внешность, книга о практическом использовании сложных защитных заклинаний от Грейнджер, набор редких трав и прочих ингредиентов для зелий от Люпина, от Тонкс — комплект из нескольких упаковок разных магических сладостей. Саманта тоже в долгу не осталась — каждый из её знакомых обнаружил у себя подарок от нее. Пусть они были и не совсем обычные, зато от чистого сердца. — Ох, Сэмми, спасибо за этого выдрессированного нюхлера! — не могла нарадоваться миссис Уизли, наблюдая за черным зверьком, что носился по кухне, собирая давно растерянные ценные вещи: монеты, сережки и прочую мелочь. — А где же ты его взяла? — Я когда-то давно дружила с одним пареньком из рода Скамандеров. Сейчас мы не очень часто общаемся, но он был рад помочь, когда я попросила его найти послушного нюхлера. Эти животные на самом деле очень хорошие, если их правильно воспитывать. Фред и Джордж получили от Саманты книгу-пособие: «Как успешно сдать ЖАБА тому, кто никогда ничего не учил». — Эта книга нам не поможет, — улыбнулся Фред. — Это почему еще? — возмутилась Сэм. — Мы за все семь лет обучения не прочитали ни единой книги. Почему ты так уверена, что мы прочитаем эту? — засмеялся Джордж и обнял свою девушку. — Какие же вы дети. Одни хихоньки да хахоньки. Вот провалите экзамены и будете у мамы на шее сидеть, — бурчала девушка, но парни не обращали на нее внимания. Саманта ведь не знала о плане близнецов открыть свой личный магазин, а если бы и знала, обязательно поддержала б их. После рождественской трапезы семья Уизли, Гарри и Гермиона отправились в больницу святого Мунго, дабы навестить Артура и вручить ему подарки. Сэм осталась дома под предлогом того, что будет готовить праздничный ужин для членов Ордена Феникса, которые не появились на обед. На самом же деле, девушка просто выжидала подходящий момент для разговора с Сириусом. Ей было весьма не просто найти в себе силы на извинения. — Привет, — Блэк постучала и несмело вошла в гостиную. Сириус сидел в кресле, закинув ноги на стол и опустошая бутылку сомнительного содержания, которую ему, в качестве подарка на Рождество, с утра предоставила племянница. От мужчины доносился запах дорогого алкоголя вперемешку с ветреным ароматом утерянной свободы. — Я хотела попросить прощения… — А ты помнишь, как мы с тобой познакомились? — спросил Блэк, хотя его вопрос был далеко не уместным. — Да. Я вернулась из Америки, сообщив тете Андромеде, что меня выгнали из Салемского Института. Она немного разозлилась и сказала, что я — бестолочь и что больше у нее на меня нет сил. Тогда я решила поступить в Хогвартс и как раз поехала на Косой переулок, — вспомнила Сэм, проговорив это все с неестественной легкостью, но так и не понимая, к чему клонит Сириус. — И если мне не изменяет память, она выгнала тебя из дома, — подметил Блэк. — Но это она погорячилась, ты же знаешь, — мужчина улыбнулся и стряхнул с лица черные волосы. — Андромеда сама по себе особа очень вспыльчивая, а тут еще и её блэковский темперамент. — Но я не жалуюсь. Она заботилась обо мне всю жизнь, и я ей благодарна. — В день нашей первой встречи ты говорила не так, — опять ухмыльнулся Сириус. — В день нашей первой встречи, о своем дяде я знала только то, что слышала из легенд, — передразнила его Саманта. — А вообще, я не представляю, как бы все сложилось, если бы ты не решился тогда ослушаться Дамблдора и прогуляться по Косому Переулку. — Когда я увидел тебя, примеряющую мантию у мадам Малкин, я сразу понял, что мы с тобой не просто похожи. Ты жутко смахиваешь на Белатриссу, и тогда мне показалось, будто время вернулось назад, а я пришел на Косой Переулок, чтобы купить вещи для школы. — Былые времена не вернуть, старичок, — девушка похлопала дядю по плечу. — А почему ты не боялся познакомится со мной? Разве ты не думал, что я могу тут же сдать тебя Министерству? — Таких мыслей у меня тогда не возникло. Я был уверен, что мы чем-то повязаны. И я не ошибся. — Порой ты поступаешь настолько необдуманно, — вздохнула Саманта. — Большая часть твоих поступков спровоцирована тем, что у тебя возникало какое-либо предчувствие. И ты не задумывался о последствиях. Только благодаря своей удаче ты все еще жив и здоров. — Не превращайся в Гарри, прошу. Я сыт этой опекой по горло, — слегка раздраженно сказал Сириус. — Каждый член Ордена волнуется за тебя, — серьезно ответила Саманта. — Ты должен подождать еще чуть-чуть, и тогда жизнь наладится. Если повезет, еще погуляем на моей свадьбе. — Почему я должен ждать? Ты не представляешь, насколько мучительно проводить целые месяцы взаперти в этом доме. Как сложно жить здесь, быть контролируемым всеми, но в то же время полностью отрезанным от мира, — голос Блэка сорвался на крик. — Сириус… Перестань, прошу. Нам всем тяжело. Все мы от чего-то отказались: я постепенно отдаляюсь от своего парня, Молли и Артур уже и забыли о размеренной семейной жизни, большинство орденцев потеряли свои работы и статус в обществе. Но все это делается ради одной общей цели, — девушка сделала паузу, будто набиралась смелости закончить мысль. — Мы терпим. И ты тоже можешь потерпеть. Блэк несколько секунд молчал, судя по всему, обдумывал слова Саманты. Ему стало стыдно за то, что он такой эгоист. Что постоянно думает только о себе, не обращая внимания на жертвы других. — Да. Ты права. Прости, — Бродяга поднялся с кресла и направился к двери. — Нет, Сириус, подожди, — Сэм схватила мужчину за руку. — Я не хотела, чтобы это прозвучало так грубо. Но он её будто и не слушал. Провел рукой по её скуле и пышным волосам, всмотрелся в глаза, что излучали только доброту и верность. — Ты выбрала себе неправильную фамилию. Блэки слишком самовлюбленные и надменные, а ты не такая. — Это очередные глупые стереотипы. Ты Блэк, но ты плевать хотел на свое происхождение и не ставишь себя выше других. — Это единственное, в чем мы с тобой похожи. Хорошего дня, Саманта. Сириус удалился из комнаты, оставив неприятное ощущение недосказанности. Сэм умостилась в кресле, где только что сидел Блэк, налила себе стакан коньяка, поджала ноги и продолжала высматривать что-то в играющих огоньках. Девушка чувствовала себя виноватой, ведь её дяде и так было трудно вести такой отчужденный образ жизни, а она еще и решилась упрекать его. У Саманты нет сдержанности и умения держать язык за зубами. Прямолинейность — это путь к одиночеству, а она настойчиво шагает по этой тернистой тропинке. Сэм опустила руку в карман и выудила оттуда тонкую цепочку с подвеской. Еще раз оценила взглядом надпись на ней. Что именно подразумевал Сириус под этими словами? Они касались чего-то конкретного или же это просто напутствие на всю оставшуюся жизнь? Саманта не знала и боялась, что так никогда и не узнает. Отношения с Сириусом, как и с Джорджем, становились все более натянутыми и девушку начали регулярно посещать мысли о том, чтобы сдаться. Сложить руки и перестать пытаться кому-то что-то доказать. Но слабость — это черта для беспомощных, их оправдание и единственный выход. Себя же Блэк беспомощной не считала. У нее было все, чтобы начать с чистого листа. Не хватало единственного: того самого терпения.***
Веселье и музыка на площади Гриммо не утихали до глубокой ночи. Аластор Грюм, уже достаточно выпивший, по второму кругу рассказывал байки о своих приключениях мракоборца, хоть его никто и не слушал, Хагрид с Люпином вовсю заводили песни, миссис Уизли делилась с Гермионой, Дорой и Джинни секретами о том, как быть хорошей женой и успешной хозяйкой, близнецы пытались втюхать Наземникусу Флетчеру какой-то свой товар, но тот лишь отнекивался. — Тебе не идет этот кулон, — к Саманте, спокойно попивающей огневиски, подошел Сириус и взглядом показал на цепочку, подаренную им же. — Нужно было брать золото. — Мне он нравится, — холодно ответила Сэм, но по одному взгляду, которым она одарила Блэка, было ясно, что ей действует на нервы эта игра в молчанку. — Спасибо за твой подарок. Коньяк был отменным. — Мерлин бы тебя побрал, Сириус, долго мы еще будем разговаривать так, будто мы друг другу никто? — прошипела девушка, чтобы больше никто не услышал. — Ты ошибаешься, если думаешь, что мне это в радость. Из родных людей у меня только ты и Гарри, — сентиментально ответил Бродяга, оперевшись на дверной косяк. — Перестань быть такой вспыльчивой. Сейчас далеко не то время, когда твои моральные качества и чувства будут цениться. Не показывай слабину и держи себя в руках. Это единственное наставление, которое я могу тебе дать. — А что насчет «Последнее решение всегда за тобой»? — Над этим подумай сама, — ухмыльнулся Блэк и ушел. Просто ушел. Не хлопнув дверью, не закатывая истерик. Молча, не привлекая к себе внимания. Секунда — и будто его и не было.