Три точки

Часть 6 Гостиная и впрямь была сиреневая. То есть сплошь. От бледно-сиреневого потолка до тёмного густого сиреневого пола. Низкие столики, яркие подушки, разбросанные всюду, несколько диванов и кресел, тоже, разумеется, сиреневых. На одном из них и сидел монарх Соединённого Королевства, Гуриг Восьмой. Его глаза светились солнечной радостью. Он подошёл и обнял меня. - Макс, я так рад тебя видеть! – он просто сиял. - И я! – мне было странно и приятно видеть такую простодушную радость, обозначившуюся от присутствия собственной персоны во времени и пространстве другого человека. Он потащил меня за рукав: - Пойдём, будем есть муримахские тёшки и ты мне всё расскажешь, – сказал Гуриг. И тут я очень кстати вспомнил, что в последний раз что-то ел ещё вчера, а сегодня проснувшись у Шурфа в кресле даже кофе выпить не успел. - Слушай, а тёшки – это что-то существенное? - попробовал уточнить я. - А то я даже позавтракать не успел. Он смерил меня взглядом: - Будет тебе и существенное. И уставился в одну точку, видимо отдавая безмолвные распоряжения. Обернулся на меня: - Макс, нам слуги нужны? Я отрицательно помотал головой: - Справимся как-нибудь. Я очень постараюсь, соберу всю волю в кулак и донесу еду до рта без посторонней помощи. В крайнем случае ты ведь не дашь мне пропасть? Король заржал, и мы отправились куда-то по коридорам и просторным холлам. Видимо искать то место, где в этом доме едят. - Гуриг, ты меня тут одного не бросай, а то я из этого лабиринта не выберусь, ну или карту какую дай, - я говорил почти всерьёз, - хотя по-хорошему, в таких домах должен быть путеводитель и стрелочки на каждом углу. - Макс, это просто невозможно, - Король продолжал хихикать, - я чувствую, что с тобой я буду смеяться всё время, а я столько не смогу! - А что делать, - притворно вздохнул я, - я надеюсь, что мы с тобой будем не только смеяться. Под тёшки, последовавшие за вполне плотным завтрако-обедом, которые на поверку оказались нежными сырными шариками, обжаренными в чём-то хрустящем, я рассказывал Гуригу о своих трёхдневных приключениях на Тёмной Стороне. На самом деле рассказывать-то было практически нечего, это для них прошло три дня, для меня же не более получаса, да и то с большой натяжкой. Ну, и я сделал короткую вполне информативную выжимку из нашего с Шурфом разговора, исключая подробности, не предназначенные для королевских ушей. Тёшки закончились, мы оба выпили свои любимые напитки – я кофе, а Гуриг, разумеется, компот. Я потянулся как ленивый кот: - Гуриг, может делами мы займёмся завтра, давай сегодня устроим себе день Свободы от забот. Король посмотрел на меня удивлённо: - Макс, у правителей не бывает дней Свободы от забот. - А тебе не кажется, что это вопиющая несправедливость, - шепнул я ему на ухо, медленно его прикусывая, - а с несправедливостью нужно бороться, Король ты или кто?! Он, конечно, сделал круглые глаза, но не сильно сопротивлялся и позволил убедить себя, что делами мы точно можем заняться завтра, и церемониймейстер ему не указ, потому что Король именно он. Соответственно, наши хвалёные миссии могут чуть-чуть подождать, потому что сегодня… а сегодня у нас день Свободы от забот. Мы ушли Тёмным Путём на пустырь недалеко от той самой поляны, на которой пару лет назад его Величество чесал Чуб Земли, а мне позволено было присутствовать и наблюдать, как Мир выворачивался на изнанку, делая прозрачным всё вокруг и нас в том числе. А сейчас нас встретили те самые знаменитые муримахские радуги. И теперь они не убегали от меня, а готовы были принять, не усыпляя. Я стоял в разноцветном потоке и чувствовал, как каждую клеточку моего тела наполняет бурлящей радостью. Столб радуги, почти как живое существо, поддразнивал, щекотал, обдавал тёплым потоком воздуха. Было ощущение, будто я обнимал саму землю, которая бесконечно благосклонна ко мне. И я видел Гурига, который совсем рядом купался в таком же радужном потоке и беззаботно хохотал. Я сделал несколько шагов к нему на встречу и увидел, как три радужных потока соединились в один большой специально для нас двоих. Стоя рядом с ним, я запускал пальцы в его волосы, проводил ладонями по плечам, целовал в хрупкие ключицы, губами прихватывал кожу. Бурлящий восторг накатывал на меня волнами солнечного света, проходил по всему телу, стекал с пальцев, почти плотная, почти осязаемая радость, которую я никогда не испытывал раньше. И был счастлив. Бездумно, беззаботно и совершенно, мне хотелось обнять весь мир, мне хотелось рассказать этому Миру, как он прекрасен и, как я благодарен за то, что он так добр и щедр ко мне! Гуриг обнял меня за талию, легонько толкнул, и мы одним клубком ввалились в душистую мягкую траву. Радуги укрыли нас собой, и я слышал только его прерывистое дыхание, когда я целовал его, тугой быстрый ритм его сердца, когда мои губы задерживались на тонкой ниточке пульса на его шее. Его бархатный горьковатый миндально-мятный запах, его лёгкий вздох, когда я медленно входил в него. Его тихий шёпот на выдохе: «ещё, Макс, ещё»… Как я прихватывал зубами его плечо почти рыча, и да, мне хотелось в него ещё и ещё, глубже, сильнее. Как он стонал и бился подо мной. И мой собственный крик, мечущийся в радужном плену, когда я впечатывал его бледные лопатки в пушистую зелень травы. Эта радость захлёстывала меня целиком. Нестерпимая, яркая, невозможная. Мы никогда не просыпались вместе. И это было странно. Название местной королевской резиденции «походный дом» было мягко говоря, некоторым преуменьшением. То есть размеры этого «дома» всё же уступали столичному замку Рулх, но, прямо скажем, не так чтобы в разы. Конечно, у нас были разные спальные комнаты, как и положено по этикету, но, кто ж его соблюдает-то! Королевская опочивальня была на удивление удобной. Я ожидал увидеть комнату, размером со стадион, с какой-нибудь помпезной позолотой и огромной кроватью с балдахином, ну, не знаю с дурацкими статуэтками или что там ещё принято считать предметами роскоши, а оказалось, что это не слишком огромное помещение, а в качестве кровати всё тот же мохнатый мягкий пол, как и везде в Ехо, отдельно стоящий небольшой диванчик и пара кресел между которыми помещался низкий стол, всё в тёплых нейтральных бежевых тонах. Вполне уютное место. Мы засыпали обнявшись, сонный монарх утыкался носом мне куда-то в шею, обхватив меня руками, я слушал его ровное дыхание, гладил его по светлым прядям и шептал: «Спокойной ночи, моё Величество!», тоже проваливаясь в сон. А утром, проснувшись, в бликах света, в размытых чистых красках я снова видел его улыбку, его синие-синие искрящиеся глаза совсем рядом. И то, как он, не сводя с меня этих синих глаз, взял мою руку в свою, медленно прикасаясь губами к пальцам, легонько проводя по ним языком, облизывая, целуя, принимая в рот, глубже… Такая откровенная ласка, такая явная ассоциация, я не мог сдержать стон. А мою вторую ладонь он положил себе на член. Это невозможно, это невероятно. Я вспыхнул моментально! А после позднего завтрака (он сидит напротив, на шее у него едва заметные следы от моих зубов, он ещё не заметил, а я пока не хочу говорить – любуюсь). Мы оба, наконец, вспомнили, что находимся тут, на Муримахе не просто так, а в общем-то по делу. Я должен был встретиться с местным орденом Семилистника, а Король закончить муторные переговоры с болотными ведьмами. Каким собранным и спокойным он может быть. Глядя на него, я начинал сомневаться в том, что это именно тот человек, с которым мы проснулись утром вот совсем недавно, бёдра которого двигались в такт моим, и именно он зажимал в зубах край подушки и дрожал, кончая в моих руках. Сейчас его взгляд был отстранённым и спокойным, собранным, сосредоточенным на деле. Я сидел на низеньком диванчике и пролистывал содержимое шурфовой папки, чесал репу, потому что не понимал практически ничего. Как дурак. Нет, все слова были знакомы и каждое отдельно взятое – понятно, но вот вместе – они составляли шиншийскую вязь. Гуриг заметил моё замешательство, подошёл, молча и быстро просмотрел листки и начал переводить с сухого административного на человеческий: - Макс, на самом деле, тебе практически ничего не нужно будет говорить, здесь всё изложено. Ты просто отдай эту папку муримахской главе Ордена и всё. Сэр Лонли-Локли описал всё очень подробно и досконально. И суть, собственно, состоит в том, что он предлагает муримахцам перенять опыт Ехо, когда старшие магистры обучают младших, освобождая Великого Магистра и его помощников для ведения административных дел, снимая с себя часть обязанностей по преподаванию и участию в ненужных общих ритуалах, так же как это сделал сам сэр Шурф у себя в Ордене. Таким образом, нагрузка на всех распределяется более равномерно, старшие магистры оказываются при деле и одновременно все практикуют магию почти беспрерывно, что создаёт хороший магический круг преемственности в Ордене. Я смотрел на него во все глаза: - Ты вот это всё прочёл? Сейчас? За пару минут? - Ну, во-первых, я внимательно слушал сэра Шурфа, когда вы оба приходили ко мне с визитом перед нашей предполагаемой поездкой сюда, а во-вторых, да, просмотрев эти документы, я убедился, что всё именно так и есть, – он кивнул и пояснил, - Макс, я обучен скорочтению с детства и применяю заклинания, позволяющие усвоить большое количество информации за короткий срок, и тренирую память. Постоянно. Ты думаешь головоломки, которые я так щёлкал с Базилио – это была в детстве просто забава? Да я их терпеть не мог, но это было обязательно, равно как и многое другое. И ко многому мне пришлось привыкнуть и даже это полюбить. - Гм, даааа, - не то чтобы я удивлялся, просто во мне поднималось сочувствие к человеку, поставленному в такие жёсткие рамки, - сложное у тебя было детство. - На самом деле мне повезло, - ответил Гуриг, - Смутные времена вносили разнообразие в моё воспитание и делали некоторые вещи проще и легче. Потому как основной целью моего тогдашнего существования всё же была безопасность, так что науки, включая изучение королевских церемоний и ритуалов были пущены практически на самотёк. Да и мой покойный батюшка был не очень строг со мной. На этой благодушной ноте, мы всё-таки разошлись по нашим делам, Король к ведьмам, а я к колдунам, ну то есть в Орден Семилистника. И, конечно, наш монарх оказался прав, я передал папку с инструкциями от Шурфа, и просто сидел смотрел как местный Великий Магистр читает сие послание, кивает, бурчит себе под нос что-что типа «угу-угу», периодически поднимает на меня взгляд, пока я бодро осушаю третью чашку местной орденской камры, но, хвала Магистрам, ничего у меня не выспрашивает и не уточняет. Видимо и правда способность Шурфа к изложению таких инструкций выше всяких похвал! Ну, а собственно, стоило ли сомневаться, это же Шурф, у которого практически всё случается идеально. И вот как раз, когда вдумчивое прочтение этих идеальных инструкций главой Ордена острова Муримах перешло в завершающую стадию, и я бы даже сказал, что вышло на финишную прямую, в моей голове зазвучал голос Джуффина: «Привет. Макс, ты мне нужен». Это было так внезапно, что я даже испугаться не успел: «Что случилось?» «У нас тут один сновидец строптивый, – продолжил шеф без всяких околичностей, - никак не хочет просыпаться. Кажется, твой земляк, в общем нужно будить». «Что, прям сейчас?» - я был удивлён. Ну что за срочность-то такая?! И Джуффин замолчал в раздумье, может просто в потолок пялился, может трубку набивал, отсюда с Муримаха-то и не разглядишь, потом видимо понял, что паузами меня не проймёшь, я тёртый калач, и продолжил: «Гм… Я думаю с полчаса он ещё продержится, ну может с час, а дальше помрёт конечно, потому что и сейчас уже почти прозрачный». «Так. Понятно. А ты где? И где этот упрямый сновидец?», - я понял, что, во-первых, отвертеться никак, а во-вторых совершенно никак. Да я в общем, и не пытался. Вот угораздило же Нумминориха вывернуть эту грешную шапку, дырку над ним в небе! «Сижу с ним в Обжоре, пытаюсь втолковать, что он спит, видит сон и что проснуться ему пора было давно. Давай, приходи, а то не ровен час – сбежит, будем его потом по всему городу ловить», – я чувствовал в голосе Джуффина тревогу и нетерпение, несмотря на то что Безмолвная речь не очень хорошо передаёт эмоции собеседника. И я, как и Джуффин, тоже понимал, что ловить сновидца по всему Ехо удовольствие ниже среднего, мягко говоря, тем более, если шеф опасается за его жизнь. «Хорошо», - просто ответил я. Извинился перед местным Орденским начальством, служба мол, и шагнул в «Обжору». Своего шефа я заметил сразу, он сидел ровно на том же месте, на котором сидел когда-то, разговаривая со мной в моих самых первых снах про Ехо. И рядом с ним находился парнишка лет двадцати. В первое мгновение я даже отшатнулся. Нет, этот незнакомый парень не был похож на меня, просто ситуация была уж очень узнаваемая. Я посмотрел на него периферийным зрением – конечно он мерцал как блёклая голограмма. Шеф мне кивнул и перешёл на безмолвную речь: «Нумминориху я Зов послал, он сейчас будет тут, так что пусть принюхивается и быстро дуйте в Хумгат». «Джуффин, мне хоть Короля нужно предупредить что меня на Муримахе уже нет, а то я с важного задания слинял». «Ну так давай, чего резину тянуть!» - я не мог понять отчего Почтеннейший Начальник пребывает в таком нетерпении. Парнишка мерцал конечно и потихоньку истаивал, но по большому счёту про оставшиеся у него полчаса Джуффин попросту соврал. Я пока ничего не понимал, но хотелось бы думать, что мой шеф знает, что делает. А Гурига и правда стоило хотя бы предупредить, а то вот так взял и сбежал ни слова ему не говоря. Он конечно поймёт, да-да, служба и всё такое, но… Мне хотелось его предупредить, да и было ужасно жаль, что наши каникулы вот так прерываются. Я надеялся, что моё путешествие в Хумгат не затянется на долго, сейчас я быстренько разбужу этого паренька и вернусь к своему Королю. По крайней мере я очень рассчитывал на такой исход событий. И послал зов Его Величеству, хвала Магистрам, он не выставил защитные барьеры, и я легко до него достучался: «Гуриг, я тут в Ехо, меня Джуффин срочно вызвал по служебным делам, надеюсь, что управлюсь за пару часов, так что ты меня не теряй. Я постараюсь вернуться сегодня. Не скучай там». «Хорошо, Макс, я понял тебя. Мне бы тоже хотелось, чтобы ты вернулся сегодня. Постараюсь не скучать». Кажется, он улыбался. Я хотел ему ещё что-то сказать, но тут увидел входящего в Обжору всклоченного Нумминориха, поэтому бросил короткое: «Отбой» и переключился на своего коллегу. Наш нюхач посмотрел на меня, кивнул шефу и перешёл на безмолвную речь: «Тот, что сидит рядом с сэром Халли, так?» «Ага», - легко подтвердил я, потому что других сновидцев в нашем любимом заведении не наблюдалось - «ну что, успел принюхаться?» на что сэр Кута скорчил рожу, обозначающую укоризну и удивление одновременно. Ну, вот и ладненько. И я отрапортовал шефу: «Мы готовы. Только вот я не понимаю, Джуффин, что за спешка. Кажется, он бы мог продержаться ещё несколько часов как минимум». При этом сам парень совершенно не замечал нашего присутствия. Он сидел и потягивал из высокого стакана какое-то вино и смотрел в окно прозрачными не очень сфокусированными глазами. «Макс, он слишком не хочет жить там, где родился, - Джуффин был очень серьёзным, - у парня хорошие способности к истинной магии, но сейчас оставаться в Ехо ему просто бессмысленно, - он почти ребёнок». «Как и я когда-то?» - я не мог удержатся от этого вопроса, памятуя о том, что Джуффин забрал меня в Ехо далеко не сразу, ну по крайней мере это та реальность, которую я помнил. И помнил вполне отчётливо. А я как-то успел договориться сам с собой, что моё настоящее прошлое – это то, что я сам о себе помню. «Да, Макс, как и ты когда-то, только вы с ним совершенно разные. И он хоть и с твоей далёкой родины, но не Вершитель, зато совершенно уникальный и сильный Медиум. И, конечно, не знает об этом, поэтому периодически думает, что сходит с ума, видя и слыша то, что происходит с другими людьми. При этом, похоже, что парень склонен к однополой любви, уж не знаю были у него в роду эльфы или как-то иначе сложилось, но этот дурак решил, что передозировка вашего местного супа отдохновения решит все его проблемы, вот и оказался тут. И, как ты понимаешь, в Ехо ему очень понравилось и обратно ему совершенно не хочется. Сначала я пробовал говорить с ним, да похоже без толку, а сейчас он сидит вот и пялится в окно пустыми глазами, значит ваш суп отдохновения действует и при чём быстро. И соответственно, времени у него остаётся не много». «И ты потом планируешь забрать его сюда, в Ехо вместе со всеми потрохами?» «Кто знает, - многозначительно и неопределённо ответил Джуффин, - может и так случится, а может и нет. Сначала ему нужно хоть немного повзрослеть и научиться жить со своим даром». Я подвёл неутешительный итог: «И его нужно разбудить как можно быстрее, пока наши наркотики не сделали своё дело, а заодно и растолковать ему, что всё не так уж страшно. И про то что он медиум и про то что он гей». «Он кто?» - переспросил у меня Джуффин. «В том мире откуда мы с ним оба, ну, он точно, а я воображаемо, это слово обозначает однополые отношения между мужчинами, да, а наркотики – это эквивалент супа Отдохновения, только гм… в очень концентрированной форме» - пояснил я. «Угу», - отозвался шеф, - «так что сам видишь, времени лучше не терять». Я вздохнул (терпеть не могу наркоманов и самоубийц!) и тронул за плечо, заскучавшего было Нумминориха, мы быстро подошли к высокому тонкому, темноволосому, почти прозрачному парнишке, не давая ему опомниться взяли за руки с обеих сторон, закрыли глаза. Я сделал шаг вперёд, и мы оказались в Хумгате. Я чувствовал, как паникует и кричит сознание этого почти мальчишки, как ему страшно, странно и как он хватается за наши сущности в поисках поддержки и тепла. И находит, и успокаивается. Через мгновение Мир Паука притянул нас, потому что именно этот мир и был родиной нашего сновидца. Джуффин не ошибся, земляк. Мы очутились в небольшой комнате. Я тут же подскочил к окну и открыл его, потому что понимал, что Нумминориху сейчас, мягко говоря, несладко. Мы так же попали с ним один раз, когда спасали незадачливую королеву и запахи были примерно те же. Бедный наш нюхач, достаётся же ему! И то что для меня тривиальный запах долго не проветриваемого помещения, в котором явно курили, для Нумминориха хуже казни египетской. Поэтому он молча, благодарно мне кивнул и высунулся в окно чуть ли не по пояс. - Где-то очень близко река, - констатировал факт сэр Кута. Я пожал плечами, ну, да, возможно река, что с того, глянул в окно и увидел вдалеке очень знакомые очертания разведённого моста. Всё понятно. Мы в Петербурге. Городе волшебства и чудес. Почти Ехо. Я оглядел комнату - типичное сдаваемое жильё, высокие потолки с лепниной, скорее всего какой-нибудь старый фонд и центр, раз мост видно, громоздкий шкаф, колченогий стол, продавленная тахта, на которой лежало неподвижное тело. Я облизал тыльную сторону ладони и поднёс к его лицу – через какое-то время почувствовал слабое дуновение, ну хоть дышит ещё, хвала Магистрам! Парень выглядел практически так же как в своём сне. Длинный, тощий, с копной кудрявых чёрных волос, на вид лет двадцати с мягко очерченной линией рта, бледный до белизны и совершенно неподвижный. Включив свет, мы с Нумминорихом начали методично обшаривать жилище на предмет всяческой наркоты и нашли под тахтой пустой шприц. Один единственный. Больше никаких признаков наркотиков или их употребления не обнаружилось. Скорее всего этот шприц был действительно единственный и был приобретён с единственной же целью. Вот идиот! Я был зол на этого нелепого мальчика, который так бездумно распоряжался своей жизнью. За своё не слишком долгое существование, да ещё в обществе выдающихся колдунов и таких же выдающихся убийц, я усвоил очень полезное знание, привнесённое ими же и смутно осознаваемое мной ранее: жизнь – это величайшая драгоценность. Всё стремится быть, осуществляться, жить, длиться. И это невероятное таинство и хрупкость, потому что это бытие может закончиться в любой момент. Действительно в любой. Смерть и так в конце концов побеждает по всем фронтам, стоит ли ей давать шанс просто так из-за нелепицы? Слабости? И даже настоящей боли? Стоит ли это чудо жизни быть прерванным? Я вспомнил как злился когда-то на художницу Анну, которую мы ровно так же с Нумминорихом нашли в Мире Паука, будь он неладен. А этот мальчик… Я прищёлкнул пальцами, с которых тут же сорвался зеленоватый шар, с мягким щелчком погружаясь в бледный лоб спящего. Его губы дрогнули, и мы с Нумминорихом услышали едва внятный шёпот: «Я с тобой хозяин». Вот и славно. Я смотрел на его бледное лицо и говорил, абсолютно уверенно, без колебаний: «Когда я закончу говорить, ты откроешь глаза и будешь чувствовать себя совершенно здоровым и хорошо отдохнувшим. Ты будешь помнить всё, что с тобой случилось во сне. Ты будешь помнить город Ехо из своих снов. Сейчас ты откроешь глаза и когда я замолчу, освободишься от моей власти. Ну, давай!» Парень открыл глаза и тут же дёрнулся, увидев, что на его постели сидит какой-то незнакомый мужик. Он вращал глазами и дико озирался по сторонам, заметил Нумминориха, открыл рот, закрыл, снова открыл и глядя на меня сипло прошептал: - Ты кто? Я заржал. Мне нестерпимо захотелось его проучить: - Смерть твоя. Ну а что, все думают, что это баба с косой, ан нет, смотри-ка вот два мужика. И даже без косы. Нумминорих, - обратился я к своему коллеге, который тоже потихоньку начал подхихикивать, - друг мой, скажи, похожи мы с тобой на смерть? Он кивнул и ответил со знанием дела: - Не знаю, как я, а ты точно, даром что ли чёрную мантию столько времени таскал? - Вооот, - многозначительно сказал я, уже снова обращаясь к жутко перепуганному парню, - Нумминорих врать не будет, ему нужно верить, понял? (Парнишка сидел неподвижно и, кажется, начинал дрожать). Тебя как звать-то, а? - Л-л-л-л…. Лёша, Алексей, – голос его по-прежнему был сиплый и невнятный. - Так чему ж ты, Алексей, удивляешься? - я поднял шприц и поднёс к его глазам. - Вот она – смерть твоя, как в сказке, на конце иглы, сам же того хотел. Я действительно злился и, похоже, распалялся всё больше и больше — что такого в твоей жизни приключилось, что она стала невыносимой? Он опустил глаза и так же почти шёпотом: - Кажется я болен. Неизлечимо. - Да? И чем же? – тоже мне, диагност великий выискался! - Я псих, - просто отозвался он, - я слышу мысли других людей и вижу их настроения, и чувствую их желания. Ну, точнее, мне так кажется. И ещё, ещё я… - он опустил голову ещё ниже, и его голос стал почти не слышен, - я, кажется, гей. Ох, ну что тут будешь делать. Мне вдруг стало жалко его. Я видел в нём себя. Мне тоже когда-то было странно и страшно от того, что свои сны я порой воспринимал реальнее чем любую явь, видел, как на это реагируют другие люди и часто чувствовал себя если уж не совсем психом, то точно человеком одиноким и не от мира сего, примерно таким же, как этот мальчик. - Тебе сколько лет? - мягко спросил его Нумминорих. Алексей покосился на моего коллегу и почти нехотя ответил: - Девятнадцать. Будет. Через два месяца. Грешные Магистры, совсем ребёнок! Девятнадцать будет! Я пару раз вдохнул, выдохнул и заговорил гораздо спокойнее: - Ты помнишь, что тебе снилось? (Он кивнул). Вот и хорошо. Так вот запомни – это всё правда. - Что правда? – тупо переспросил парень. - Всё правда, Алексей. И город в твоих снах, который настоящий и который есть на самом деле, и то, что ты видишь людей не так, как это делают другие и ещё много чего. Как бы тебе объяснить? - Макс, покажи ему, - сказал из-за плеча сэр Кута. - Не бойся, - скомандовал я Алексею, - конечно я никакая не смерть, иди сюда. Ничего плохого не будет. И не дожидаясь пока он что-то сообразит, я сам придвинулся к нему вплотную и прижался своим лбом к его холодному лбу. Если он такой классный медиум как говорит Джуффин, а шеф наш не ошибается, то сейчас он всё увидит сам. - Не бойся, - сказал я ещё раз как можно мягче, - просто впусти меня, попробуй дотянуться до меня своим сознанием. Тебе это будет просто. Ты сам всё увидишь и всё поймёшь. Давай, попробуй. Я почувствовал, как он расслабляется, как перестаёт дрожать и в его глазах светится любопытство и… я тоже расслабился и позволил увидеть ему мой Ехо. Мой первый дом на улице Старых монеток, мои первые прогулки, то как я вдыхал густой вкусный, пахнущий дымом и рекой воздух своей первой весны в этом городе, как я украдкой гладил камни мостовых пока никто не видел, как обнимался с безымянным деревом вахари, выходя однажды от Меламори. Он увидел красоту и тонкость того мира, который я так любил, ощетинившийся домами Гребень Ехо, сияющий огнями вечерний замок Рулх, улочки, освещённые разноцветными фонарями и грибными светильниками, сады левобережья и площади Правого берега. Я показал этому мальчишке всю любовь, которую могло вместить моё сердце – смех и азарт Меламори, хладнокровие и надёжность Шурфа, двойственность Мелифаро, могущество Джуффина, спокойную уверенность Кофы, неизбежную доброжелательность и любопытство Нумминориха, который сейчас стоял у меня за плечом. Не знаю сколько прошло времени, скорее всего не очень много, но когда я открыл глаза и отстранился от его лба, то увидел, что по его щекам текут слёзы. Он смотрел на нас во все глаза не смея поверить: - Это что, есть на самом деле? – только тихий шёпот. - Вы не шутите? Это всё правда? И Вы… (похоже он не знал, как сказать) и Вы… волшебник? Колдун? - Ага, - отозвался я, вытирая ему слёзы, - колдун и вот… Ох, мы же за воспитательными работами забыли представиться, - я старался говорить, как можно теплее и дружелюбнее. Хватит с него и так. Нумминорих образцово приложил ладонь к глазам: - Сэр Нумминорих Кута, вижу тебя как наяву. - Ну да, я Вас тоже, - отозвался Алексей, - а я Лёша, я же говорил уже. Мы с Нумминорихом оба прыснули. - Это у нас так здороваются. Просто сообщают своё имя и говорят, что видят тебя как наяву, а значит просто запомнили тебя. Я сэр Макс. Можно на «ты» и просто Макс, - и не давая ему опомниться, я заговорил снова, - так вот, всё это чистая правда. Этот город не просто тебе приснился, он не выдумка из твоих снов, и ты не псих. Это город из другого мира, называется Ехо и существует на самом деле. А ты не ненормальный, а совершенно уникальный Медиум, с такими способностями к истинной магии, что многие выдающиеся колдуны обзавидовались бы. (Лёша открыл было рот, чтобы что-то сказать, но я его тут же остановил). Ничего не нужно говорить. И вопросов хватит, пожалуй. Ты сейчас всё равно мало что поймёшь и скорее всего половину забудешь. Но то, что я скажу сейчас, ты просто обязан запомнить, потому что это важно. Сейчас это самое важное что может быть для тебя: ты должен жить, учиться работать, просто что-нибудь делать, и однажды, если будешь бережен к своему дару, если не растеряешь, не расплескаешь, не уничтожишь его, то окажешься в Ехо, в этом городе из твоих снов, как оказался когда-то я. Наш шеф, который тебя заприметил, таким добром не разбрасывается, поверь и я тому лучшее доказательство. И вот ещё, - я стал невероятно серьёзен, - знаешь, я тоже гей. Глаза у парня стали совершенно круглые: - Вы??!! - Да, я, - я говорил спокойно и твёрдо, хотя на самом деле и сам был в этом не очень уверен, но… но понимал его сейчас как никто, вспомнил, как совсем недавно для меня самого это было ошеломляющим, совершенно шоковым открытием и как не сразу я смог смириться и свыкнуться с таким знанием о себе. – И, поверь, это совсем не мешает мне быть вполне сносным колдуном. - Макс не просто сносный колдун, это он скромничает, - вмешался Нумминорих, - Макс – один из лучших и мой наставник. Ты должен был умереть, ты помнишь? (Он кивнул). Так вот это Макс сделал так, что теперь ты не просто не умираешь, а совершенно здоров. - А ведь точно, - Лёша посмотрел на свою руку, след от укола на локтевом сгибе был на месте. - Точно-точно, тебе не примерещилось, - отозвался я. - Это будет тебе ещё одним подтверждением. В общем, ты нас понял да? - Да, - он кивнул и подтянул колени к подбородку. - Ничего не бойся. Верь в себя, и в твоей жизни всё будет хорошо. И никаких наркотиков!!! – я сотворил зверскую рожу. - А то явлюсь тебе в кошмаре и уши надеру, понял?! В его глазах снова отразился испуг: - Понял. - Вот и чудненько. Ну, мы пошли. Пока что ли. - Пока, - отозвался он тихо. Я взялся за ручку двери, Нумминорих был рядом, плечо к плечу, мы услышали, как он вдогонку нам говорит: - Вы там не шумите, у меня соседи… Краем глаза я ещё успел увидеть, как улыбается Лёше сэр Кута, прощально машет ему рукой, а через секунду ни стало ни двери, ни черноволосого Лёши, ни нас самих – коридор между Мирами принял нас.