Маринетт Дюпэн-Чен не думала ни о чем, когда впускала гостей внутрь. Разве что чуть-чуть о том, как ей не начать при них рвать на себе волосы и не свалиться на пол и застыть в оборонительной позе эмбриона. Она поприветствовала Адриана, сладкого мальчика, сошедшего с глянцевой обложки журнала, настолько кисло, что у нее свело челюсть. Он этого, кажется, даже не заметил.
Влетевшая на всех порах Алья чуть не сбила и так стоящую кое-как на подгибающихся ногах подругу и похлопала по плечу.
— Не думала же ты, моя девочка, что твоя работа поменяет нам планы, — нагло сообщила Сезер и подтолкнула свободной рукой своего молодого человека, который нес на себе целую коробку настольных игр к дальнему столику. — Хотя… по взгляду вижу, что думала…
— Надеялась, — кислее прежнего поделилась Мари и судорожно вздохнула, оттаскивая подругу в угол, — ты какого черта привела сюда Адриана? Все его нежелание написано на лице!
— Ты видишь нежелание, а я – стеснение. Целое поле для возможностей, не находишь?
Маринетт вздохнула полной грудью, надеясь заразиться воздушно-капельным путем позитивом Альи. Та буквально сверкала, следя за парнями. Мари впервые настолько не хотела знать, что творится в голове у лучшей подруги. Была уверена, что ей это в лучшем случае просто не придется по душе
Звонкий колокольчик оповестил о новоприбывшем посетителе, и Маринетт на автомате натянула дежурную улыбку, быстро пересекая помещение и становясь за прилавок. Помогая выбирать пирожное покупателю, она время от времени кидала косые и полные интереса взгляды на своих друзей, которые расположились за столиком около самого дальнего окошка.
Не вслушиваясь в бурные дискуссии по поводу выбора первой игры, Мари поняла, что сбежать ей уже точно не удастся. Кто она такая, чтобы портить чужие планы из-за своего нежелания раскрывать личные тайны?
«Вообще-то я имею на это полное право! Мой секрет важнее игр, направленных, — опять таки! — на сводничество меня и… Адриана. Почему он выглядит таким поникшим?».
Увы, посетители не могли прибывать беспрерывно и в один момент ей пришлось оставить заляпанный фартук и подойти к дальнему столику ужаса, как мысленно назвала его Маринетт. Она присела на стул напротив Альи, по левую же руку от нее сидел Адриан, а по правую – Нино. Стол был миниатюрным для такой компании и круглым, что означало «любое резкое движение – и ты коснешься Адриана Агреста собственной персоной».
Ну, конечно же, она сидит рядом с ним. И ее очень сильно волновало его столь близкое присутствие.
— Хэй, Мари, как насчет игры в Alias? Слышала о такой? — Весело спросил Нино, раскладывая карту на середине стола и ставя две фишки. Дюпэн-Чен убрала со стола локти, чтобы освободить место.
— Не слышала, — отрицательный кивок головой, — я думала, вы планируете играть в Монополию или вроде того…
— Монополия сосет, — просто ответила Сезер и улыбнулась, когда Ляиф ей поддакнул.
— Согласен, сосет. — Адриан решил вставить свои пять копеек.
Переглянувшиеся между собой друзья в немом удивлении посмотрели на никогда-не-произносящего-плохие-слова-Адриана. Блондин сделал вид, что не замечает шокированных взглядов и быстро ухватился за правила неизвестной игры.
— Я тоже, кстати, не знаю правил. Значит, нужно разбиться на команды…
— Чур я с Альей! — Нино показушно переплел их с Сезер пальцы и поцеловал дамскую руку, давая понять, что это серьезно и рассмотрению не подлежит.
Когда Маринетт злобно сжимала под столом кулаки и проклинала всех и вся, находящихся в этой комнате, Адриан и ухом не повел.
— Итак, на карточке указано по десять слов. Нужно объяснить человеку в команде слово так, чтобы не использовать однокоренные. Объяснил одну карточку – берешь другую. Чем больше карточек объяснил, тем большее количество шагов на карте ты сделаешь. На все про все дается одна минута. Вроде бы, все ясно. Ты как, Маринетт, поняла?
— Д-да, — пролепетала Мари.
«Уверенности тебе не занимать! Браво!», — ударил внутренний голос по и так хлипкому самообладанию.
На самом деле сложившаяся ситуация не являлась такой уж страшной для героини, потому что игра ни в коем разе не затрагивала ее личную жизнь или любые другие немаловажные аспекты.
… Наивно думала девушка, пока дело не дошло непосредственно до игры. Разыграв кубик, решили, что первыми ходить будет команда Алья-Нино.
— Ну, это то, по чему ты взбираешься наверх на уроках физкультуры, — объяснял Нино, повернувшись к своей девушке всем телом.
— Канат!
— Верно. А это… От курения они страдают...
— Легкие!
— Уф, ты гений, — не удержался от комплимента Нино, — это… как бы сказать… Когда человек краснеет, как его называют?
— М-м… Помидор?
— Нет. Он еще нервничает…
— Понятия не имею. Точнее, точнее объясни!
— Ну, Маринетт? — предположил Ляиф, чем ввел в смятение всех находящихся в этой комнате.
— Стесняшка?
— Ага, ты угадала. И у нас уже истекло время. Итого три карточки и мы продвинулись во-о-от на столько вперед. Ваш черед, команда «Адринетт».
Всесильная супергероиня под лукавыми и одним заинтересованным взглядами меняла окраску лица словно хамелеон: сначала она побелела, став похожей на лист бумаги, затем покраснела, по цвету напоминавшей то муссовое пирожное в виде сердца, которое пользовалось особой популярностью в их кондитерской.
— Вы же в курсе, что эта игра сосет не меньше Монополии? — Злобно прошипела девушка, не отдавая себе отчет в столь отдаленно напоминающем нормальном поведении. Адекватном.
— Божечки, Боже, Мари, тебе что, НАСТОЛЬКО не хочется играть в эту игру? — Алья даже не старалась делать вид, что это не напускное удивление. Первый звоночек в голове у Маринетт прозвенел слишком поздно. — Ну что же, Нино, разве мы можем заставлять нашу милую подругу играть в это скучнейшее безумие? Не изверги же мы!
Агрест перевел взгляд с не умолкающей Сезер и сияющего Ляифа (который уже вовсю скидывал игру в ее коробку) на такую же ничего не понимающую Дюпэн-Чен.
Только вот она, в отличие от блондина, понимала, для чего был устроен этот цирк. Первая игра была лишь прикрытием, длительным вступлением перед десертом, который хитрая парочка успела приготовить. Это была заранее спланированная стратегия. Алья, вероятно, предполагала, что кому-то в любом случае игра не придется по душе и ее свернут. Кому – оставался вопрос. Скорее всего, если бы Мари или Адриан не открыли бы свои рты, игра внезапно наскучила бы самой Альей.
Как наивно так попадаться…
— К счастью, мы приготовились заранее и решили, что лучшим решением для таких хороших друзей как мы будет небезызвестная «Правда или действие».
Маринетт в один голос с Агрестом запротестовали.
— Я не согласна!
— Я не согласен!
Кот, сидевший в глубине души у Агреста и показывающийся только в минуты, когда ни от кого не нужно скрывать свое существование, внутренне закричал. Адриан покрылся мурашками от осознания того, в какую задницу его завел лучший друг. От того, куда эта ситуация могла привести позже, ему было ужасно страшно.
Маринетт уже готова была наплевать на все, трансформироваться и улететь куда подальше, чтобы никогда больше в жизни не испытывать такого пронизывающего все тело озноба. Толком не в состоянии объяснить, из-за чего так категорично относится к «правде», которую всегда можно приврать, она оказалась прикованной к стулу своим же длительным враньем. Объяснять другим – себе дороже.
Все, что ей остается – это выбирать вариант «действия», кукарекать под столом, громко кричать матерные слова и прыгать по пять минут на одной ноге.
Агрест спустя каких-то пару секунд пришел к тому же выводу и нахохлился от своего великого ума. Все гениальное просто, как говорят.
И только Нино с Альей смотрели на них во все глаза и молча задавались вопросом: «Этим двоим действительно есть что скрывать?». Двое людей, не знающие о ситуации ничего, оказались куда проницательнее двух супергероев, переживших вместе не одно сражение бок о бок.
— Мне кажется, Нино расплачется, если вы откажетесь, — Сезер ткнула своего молодого человека в бок и тот согнулся от боли, но промолчал и стерпел, — вот, он уже чуть ли не плачет.
— Ладно, — вытянула клещами из себя Маринетт. Агрест ляпнул что-то аналогичное, на что в силу нервов Мари даже не обратила внимания, — но нам ведь нужна для этого бутылка?
Н-да. Было ошибкою предполагать, что Алья не позаботилась об этом заранее.
— Всегда при себе, радость моя. Давайте посчитаемся, кто будет ходить первым, — Алья сверкала от своего самодовольства так ярко, заставляя Дюпэн-Чен чуть ли не щуриться. Она единственная напоминала собой солнце, когда как Маринетт была похожа на маленький и сжавшийся от нехорошего предчувствия Плутон.
Итого, первым должен был ходить Нино. Бутылку раскрутили.
Все находились в возбуждении, но каждый – по своей причине. В Алье говорил задор от любого возможного из придуманных ею исходов, которые заканчивались если не свадьбой двоих друзей, то как минимум сладостным поцелуем. Манипулятор во всей красе! Нино было в большей степени наплевать на саму игру, его заботило веселье любимой дамы и совсем немножко психологическое состояние грустившего весь день друга. Агрест веселился, представляя, какие жестокие задания придумает для Ляифа, не ограничивая фантазию простыми «ку-ка-ре-ку». Мари вжималась в спинку стула и с самого начала игры надеялась на милостыню от Высших сил.
Донышко бутылки остановилось на Алье и у Адриана на время отлегло сердце. А Маринетт была дальновиднее, понимая, что после этого крутить будет подруга…
— Правда или действие, любовь моя?
Как слащаво, Ляиф. Двоих людей в этой комнате снедало чувство зависти и отвращения к прилюдному выражению чувств. Но все-таки больше зависти.
— Несмотря на то, что ты знаешь обо мне все на свете, «правда».
— Хорошо, хорошо… Ты меня когда-нибудь ревновала?
Злобный взгляд темных глаз мазнул по лицу парня и пригвоздил того к месту. Ауч.
— Было дело, — девушка не потеряла самообладание, ответив кратко и ясно. Посчитала свой ответ достаточно компетентным, — вот и настала моя очередь крутить прекрасную бутыль из-под неплохого вина. Чудесный сегодня день!
«Не то слово».
Не зря сердце супергероини отбивало сумасшедший ритм, ведь донышко бутылки указало на нее.
— Ох, Мари, правда или действие?
— Действие, — сквозь зубы процедила темноволосая и вперила пару злых глаз в подругу.
— Ты выглядишь замерзшей. Пожалуй, тебе стоит погреть свои ручки в карманах Адриана. В течение пятнадцати минут.
Маринетт как в замедленной сьемке перевела взгляд на одежду своей первой любви и не могла понять, где у него на толстовке карманы. Ведь их не было. Единственные оставались на джинсах. Голубые глаза также медленно поднялись к восхитительному лицу блондина, который легкой, подернутой нервами, улыбкой встретил ее взгляд.
— Пятнадцати минут? — Слова пришлось в горле собирать по буквам, чтобы выговорить их достаточно членораздельно.
— Ага. Как раз согреешься.
Дюпэн-Чен еще какое-то время неприлично гипнотизировала чужие джинсы, пока прохладная рука не накрыла ее еще более холодную. Сердце юной девушки билось в горле, силясь справиться с нахлынувшими очередной волной чувствами.
Адриан Агрест как настоящий мужчина решил взять ситуацию в свои руки и пододвинул стул к своей хрупкой однокласснице. Взял ее руки в свои, как бы давая свое разрешение на это… действие.
Маринетт, как только внезапно показавшиеся не ее собственными руки оказались в чужих теплых карманах, не смела поднять ни на кого взгляд. Ощущая спиной теплую грудь и руку Агреста, которая лежала на спине у едва ли не дрожащей от восторга девушки, она пыталась найти в этой навязанной им игре хоть какие-то минусы.
О, а их было много. Но разве это имело хоть малейшее значение, пока она чувствовала биение его сердца и ощущала теплое дыхание в волосах?
Несмотря на полное выпадение из игры и мира Маринетт Дюпэн-Чен, игра продолжалась. Она не помнила, в каком бреду крутила бутылку головой и что за глупый вопрос задала Нино, но он, похоже, остался доволен. Когда пришло время крутить бутыль Агресту, он невесомо задел оголенную шею Мари своей рукой и послал ей очередную волну с ума сводящих мурашек.
Сам же парень не бледнел и не краснел от близости со знакомой, но изрядно нервничал, когда сознание подкидывало ему невозможную, желанную идею: «А если бы на месте Маринетт была Ледибаг?».
Если бы, если бы…
Пятнадцать минут прошли мгновенно, и Маринетт чувствовала себя не в своей тарелке без приятной коже ткани джинсов и теплых карманов. Она, получается, практически касалась его ног сквозь тонкую ткань.
Через неопределенное количество позорных партий с дурацкими действиями а-ля «вой на луну» или «снимите с себя одну вещь» (Агрест снял носок), донышко бутылки указало на Адриана вновь. Мари выдохнула, когда очередная ужасная учесть была отстрочена.
Если бы крутила не Алья!
— Правда или действие, Адриан?
— Действие.
— Нет, так дело не пойдет. Нельзя постоянно выбирать «действие». Тебя это тоже касается, Маринетт, — она кивнула в сторону скисшей супергероини, — у нас уже шутки про кукареканье заканчиваются. Ох, хотя, есть еще кое что… Действие, значит?
Адриан напрягся. Такую страшную женщину как Алья никогда нельзя снимать со счетов.
— Подари кому-нибудь в этой комнате поцелуй. Какой – на твое усмотрение. Но моего мальчика не трогать!
Ожидав от Агреста протестов или хотя бы попытку увернуться от навязанных ему правил, никто не ожидал, что сам парень нервничать ни в коем случае не собирался.
Вновь прикоснувшись к заледеневшей без его теплых карманов ручке Маринетт, он поцеловал ее тыльную сторону ладони. Кратко, но нежно.
***
Что думал обо всей это ситуации сам Агрест? Друзья недвусмысленно пытались свести его с Дюпэн-Чен. «Зачем?», — спрашивал себя блондин и не понимал мотивов, ведь он никогда не выказывал никаких знаков внимания в сторону Маринетт. Да и она никогда не намекала ему о своих чувствах. Был ли этот план просто прихотью или нет, Адриан не интересовался.
Прошел еще один круг и причина, по которой Адриан никогда не смотрел в сторону Мари, стала ему ясна как день – он ее никогда и не знал. И никогда не хотел узнать, зациклившись на своей безответной любви к Ледибаг.
— Если ты сейчас выберешь «действие», клянусь, я действительно разрыдаюсь, — давил на жалость Нино.
— Если я посчитаю вопрос слишком личным, то могу не отвечать?
— Можешь, — влезла в дискуссию Алья, — но тебе зададут новый вопрос. И, кто знает, будет ли он лучше предыдущего…
— Ладно, валяй, чем быстрее отделаюсь – тем лучше, — горько вздохнула хозяйка пекарни.
— С кем был твой первый поцелуй?
— С Котом Нуаром.
Немая сцена.
Маринетт хлопнула себя по лбу с такой силой, что сомнений не оставалось, завтра у нее будет огромный отпечаток своей красивой ладошки во все лицо.
— Это не так, — ляпнул, не подумав, Адриан.
«Все. Точка. Где Плагг? Пора выбрасываться из окна и плевать, что мы на первом этаже! Я кусок не умеющего вовремя заткнуться идиота».
— Откуда ты знаешь? — В ее тоне не было злости, но была заинтересованность и страх, что она договорится и ее раскроют.
— Я же могу не отвечать на этот вопрос, правда? — Взмолился Агрест, поворачиваясь к Алье и Нино.
— Не можешь, — решила перетянуть на себя одеяло Маринетт, — сказал А – говори Б.
Хоть когда-нибудь она разговаривала с ним более открыто, чем сейчас?
— Кот Нуар ни с кем никогда не целовался, — раздосадовано сообщил парень, смотря на свои скрещенные руки.
— И откуда, позволь узнать, эта секретная информация? — Маринетт не собиралась униматься!
— Хэй, хэй, ты обязан мне сказать, где в интернете нарыл такие сведения о нашей супергеройской парочке. Такая информация не повредит Ледиблогу!
— Похоже, тут собрались одни фанатики Кота, — пробурчал Нино в плечо Сезер, выражая свою незаинтересованность в разговоре.
— Фанатики? Да я порою терпеть Кота не могу, — зашипела Маринетт в свою защиту и усугубила положение дел еще больше.
— Ты наверняка шутишь! Как можно не любить кого-то столь веселого и привлекательного? Он, кстати, еще и Париж раз в несколько дней спасает.
— Насколько я знаю, Париж спасает Ледибаг, а Кот прыгает где-то сбоку и иногда, в редких случаях, помогает.
Адриан аж воздухом подавился. Неужто так он выглядит со стороны? А его Леди того же мнения о его работе в команде?
— Ты серьезно?
— Серьезнее некуда.
— Ты считаешь, что он… бесполезен?
Чтобы понять, в какой момент по комнате пробежал холодок, не нужно было быть гением. Кто же знал, что в их первый нормальный, не заикающийся, диалог они начнут спорить из-за Кота.
— Я так не говорила, Адриан, — Дюпэн-Чен вздохнула, понимая, что этот разговор ее утомляет и очень настораживает, — Кот не бесполезен. Без него Ледибаг не смогла бы справиться со многими акумами. В конце концов, без него она бы грустила, прыгая в одиночестве по крышам. Без него она была бы… без друга.
«Говорить о себе в третьем лице может войти в привычку. В странную привычку», — девушка прикусила щеку.
Маринетт расслабилась, когда лицо ее собеседника из хмуро-расстроенного чуть просветлело. Он что, так сильно волнуется о судьбе двух героев?
— Ты права, Маринетт, он для Ледибаг хороший друг.
***
Адриан не любил заходить домой через главный вход, считая его слишком помпезным и очень уж бросающимся в глаза. Привычнее и роднее было запрыгивать через открытое окно сразу же в свою комнату, чтобы снять трансформацию и упасть на мягкую кровать. Обычно именно такой ритуал происходил у него с завидной периодичностью после очередного вечернего патруля с Ледибаг. Он долгое время отлеживался, размышляя о ее развивающихся волосах или грациозных прыжках, сильном, но мягком голосе.
А сегодня, присев на край всегда аккуратно заправленной постели, в голове у него вертелась Маринетт, отчаянно защищавшая свои мысли и идеи. Даже свою несмешную шутку про первый поцелуй с Нуаром.
«Я с ней и виделся-то до этого всего раз в костюме Кота. Или два. Два или три? Не много. Может она просто влюблена в Нуара? Да нет, глупость какая-то».
Но, черт…
«Мне ведь все равно, в кого она влюблена. Меня съедает интерес, почему она соврала».
— Плагг, трансформируй меня.
Гневные возмущения потонули вместе с квами, который вмиг оказался в кольце. Кот не до конца понимал, почему его так тянет узнать правду.
«Потому что она может опорочить мое имя и Леди узнает об этом?», — думал Адриан, незаметно перемещаясь словно тень по городу.
Холодный воздух его бодрил.
