Девушка с острова Тарт

Давай, давай закажем мне Медленные, медленные танцы Пусть подождет порочный круг Мы будем приближаться, приближаться, приближаться Давай, давай сплетем себя Шагами лабиринты кружевами Медленные, медленные танцы Возьмите меня, возьмите меня Возьмите меня голыми руками Мумий тролль «Медленные танцы»

       Особняк гудел, слуги носились как полоумные, чертов галстук жал. Дался он сестре… — Могу я сделать тебе подарок, — задушевно начала она, повязывая дурацкую удавку. — Ты слишком хороша этим утром для пыток, Серси, — он даже прикрыл глаза, словно был ослеплен её невозможным сиянием. — Сними его немедленно — это будет лучшим подарком.       Чистосердечное признание Джейме, даже сдобренное порцией лести, ничем ему не помогло. Он замер, выставляя обе руки перед ней ладонями, словно капитулировал, но сестра только отмахнулась от него, наоборот с силой дотягивая галстук. Власть, ей так нравится власть, с тоской подумал он, беря ее под руку. — Мы открываем этот балаган, веди себя соответственно, — фыркнула она в его сторону, и он, нацепив самую жизнерадостную из своих улыбок, толкнул локтем загипсованной руки тяжелую дверь.        Их встретили овации. Зеркала сияли, отражая тысячи свечей и прорву электричества. Белые зубы гостей, блеск драгоценностей, запахи и звуки — все слилось и закружилось, немного приглушаясь, когда он наконец вывел сестру в центр зала. Самой прекрасной девушке в этом зале хотелось блеска и пафоса, она словно напитывалась им и жила. Он улыбнулся еле заметно, она повторила его улыбку, как лучшее зеркало, и они закружились. Подол ее платья мел по его ногам, тела двигались легко, словно они всю свою жизнь только и делали, что танцевали вдвоем. Ветер кружил их волосы, переплетая. Я бы мог ее поцеловать сейчас, вдруг подумалось Джейме. И она бы не отказала. Серсея так любит маленькие скандалы, может быть, в честь дня рождения ее бы устроил большой? Тем временем музыка закончилась, и он передал сестру в руки Ланселя. Серсея не пропустит ни танца этой ночью, он был уверен.        Он не первым заметил Бриенну, пугливо выглядывающую из-за колонны. Что ж, ты сам виноват — именно ты решил, что ей необходимо это высшее общество. Иди, расхлебывай. Делай вид, что хотя бы тебе оно не надоело до смерти, что ее тут не сожрут, стоит тебе на минуточку зазеваться. — Бри, — он остановился, не доходя нескольких шагов, скрестив руки на груди. — Прекрасно выглядишь.       Девушка подняла на него глаза с непередаваемым ужасом. Эмоции били через край, налетая одна на другую, как машинки на автодроме в детском парке. Помимо стеснения он распознал недоверие, сомнение и страх. Наконец ее глаза сфокусировались на нем, и на мгновение полыхнули нежностью, сразу же сменившись мольбой. Прекрасный самоконтроль, мысленно похвалил он. — Джейме, — наконец вымолвила она. — Здесь так ярко и … — Да, так обычно и бывает… — начал было он, когда она вдруг остановила его, сообщая — Я еще тебя не поздравила, и можно… — смущаясь произнесла девушка, —…можно, я не буду сваливать свою маленькую коробку в ту огромную кучу?       Джейме сделал шаг к ней и обернулся на груду упаковок. Это кладбище надежд, хотел бы он сказать. Девочка, если б ты знала, как мало из того, что там лежит, действительно нужно мне или сестре. Взяв за руку Бриенну, он подвел ее к витражу. Сквозь него парень видел бесконечную ленту подъезжающих такси, но, отрезанный от этого действа, чувствовал себя в полной безопасности. Чего нельзя было сказать о его спутнице. — Достаточно торжественно для тебя, если я приму подарок здесь? — уточнил он. Бриенна была на каблуках, которые совсем немного увеличивали рост, но стеснялась так, словно он говорил ей все это в район пупка, держа за колено. Или это платье так на нее действовало. — Да, спасибо, — наконец вымолвила она, пытаясь глядеть на него уверенно. Робея, она протянула сверток. Он был синим и перевязан тесьмой. — Я должен открыть его сейчас? — уточнил он. Бри мотнула головой отрицательно. — Нет, лучше ты… — она на мгновение зажмурилась и сжала губы в одну тонкую линию, а потом решительно распахнула глаза, ослепив его этим сапфировым пламенем. Потрясающе красивые глаза. — Открой, когда будешь один. Или когда…ммм… когда закончишь с остальными подарками.        Ее ресницы снова дрогнули, но он не дал ей снова запаниковать. — Хорошо, — произнес он уверенно, убирая во внутренний карман пиджака ее подарок. — Теперь ты должна мне танец, Бриенна. Не бойся, я не кусаюсь.       Вальс обнял их, поддерживая со всех сторон, втянув со временем, как воронка водоворота. Поначалу девушка была немного деревянной, но потом он чуть сильнее сжал ее в своих руках, и она отдала ему инициативу. Дело пошло на лад. То и дело их взгляды пересекались, и Бри начала краснеть. Щеки ее пылали, глаза блестели, а рот был приоткрыт. Если бы он мог позволить себе протанцевать с ней пару танцев подряд, она бы уже не так робела. А потом как бы было здорово сбежать с собственного дня рождения, которое больше напоминало похороны, утащить ее за руку вверх по лестнице, влететь в пустую комнату и развернуть ее подарок. Выслушать все, что она скажет, смотреть, как она обегает взглядом стены комнаты. Отчего-то ему была важна ее реакция. Чувствовать ее дыхание. Держать за руку. Он мечтательно улыбнулся, и она, впервые за танец, очень робко дернула одним уголком губ.        Музыка тем временем кончилась. Он отпустил свою даму, надеясь, что ее не съедят заживо сразу. Пара танцев, и он был уверен, что найдет способ сбежать с этого пышного мероприятия.       И снова сестра в его руках, и они движутся как единое целое. Так легко, словно части одного безупречного механизма. Шаг-шаг-шаг, улыбка, наклон, волосы перед лицом, искрящиеся весельем глаза, белоснежные зубы, темные ресницы трепещут, как крылья бабочки, маня и опустошая. Словно танцую со своим отражением в зеркале. Раньше это его вполне устраивало, теперь же… Чего-то важного не доставало. Слишком гладко, слишком правильно и вместе с тем не так. Устал я с этим праздником, подумал Джейме. И все дело в этом. Нет никого во всем мире прекрасней девушки, с которой я танцую, и я еще на что-то жалуюсь? Толпа ее кавалеров не умещается в зал, толпясь на галереях и в саду. А она с тобой, здесь, и улыбается только тебе. Сейчас тебе, а потом… Нет, стоп, это в прошлом. Все будет иначе, ведь я рядом. Музыка кончалась, и он улыбался Серсее, а она — ему.        Что-то неспокойное пробивалось в его голову, как росток сквозь почву. Взяв бокал шампанского, он поискал глазами брата, но не обнаружил Тириона в пределах видимого пространства. Бриенна тоже как сквозь землю провалилась, понял он. Ее подарок не был тяжелым, но почему-то он не мог забыть, что он в кармане. Танцы тоже начали утомлять, вдруг осознал он. Что можно считать благовидным предлогом, чтобы избежать продолжения этого праздника жизни и роскоши в отдельно взятом львином логове?        Тем временем Лансель кружил Серсею. Их лица были слишком близко. Черт! Хорошо, что он поставил бокал за минуту до того. Этого не может быть! Джейме подошел к отцу, кипя гневом. Его взгляд вперился в родителя, а указующий перст в пару грешников на танцполе. — Отец, но почему ты это позволяешь? — Джейме, твой кузен Лансель танцует с твоей сестрой Серсеей, в чем проблема? — ответил Тайвин. — Они целуются! — возопил Джейме. Он стерпел танец, но это было выше его понимания. Тайвин крепко взял его за руку, заставляя сесть и умолкнуть. — Ей восемнадцать, и он ее двоюродный брат, причем давно ею интересующийся, — ответил Тайвин невозмутимо, — тон сбавь и объяснись. — Да это просто неприлично, мимо норм морали, публично целоваться всего в восемнадцать, — он говорил тихо, но яростно. — Джейме, я правильно расслышал, — спросил подошедший Киван, — ты видишь какие-то проблемы в публичных поцелуях в восемнадцать? Напомнить тебе возраст Ромео и Джульетты или актуальный опыт южных народов? — Дядя, я не гуманитарий, а Шекспира проходили черти-когда, и проблему я вижу в поцелуях в целом. — Братьям, конечно, свойственно ревновать сестер, но не до такой же степени, ты не находишь? Серсея очень красива и она уже совершеннолетняя.       Дядя отпил из бокала и перевел на него взгляд, продолжая:  — Это жестоко. И они красивая пара. — Мне тоже восемнадцать, но я не планирую таких вольностей для себя, — выпалил Джейме и немедленно пожалел об этом. — Да? — произнес дядя Киван с лукавой усмешкой, заставившей его немедленно вспомнит, кто застал его над разрушенной койкой с Бри. — Ну, поживем — увидим. — Любопытно — произнес отец, и у Джейме прошел холодок вдоль позвоночника. Он знает? Не может быть… О Серсее? О Бриенне? Отец страшный человек — он может знать все.       В панике он отошел от стола и оглянулся по сторонам. Бриенны нигде не было видно. Впрочем, в зале стояла такая духота, что ему и самому уже хотелось оказаться снаружи.