Девушка с острова Тарт

Она постучала в дверь деликатно, но громко. Даже элементарный стук в дверь девушка стремилась сделать обворожительным. – Да, – раздалось из-за двери раскатисто. Отец был у себя и был зол. Что ж, включим невинность. Она медленно впорхнула в кабинет, буквально облизывая контур двери изгибами тела. Носок туфли, лодыжка, стройное колено, бедро, кисть, локоть, плечо. Нога продолжала движение руки, плавно, как музыка лилась девушка из дверного проема, отвлекая на себя внимание. Пара танцующих шагов к столу, и она застыла перед отцом. Серсея была сама кротость, распущенные волосы лежали на плечах двумя золотыми волнами, взгляд невинен, глаза прикрыты длинными ресницами. Она ждала приглашения сесть. – Серсея, – констатировал отец. Голос его смягчился, но не так сильно, как она рассчитывала. Хм, странно. – Папа, ты хотел меня видеть, – ответила она, робко подняв глаза на отца, и снова уставилась в пол. На самом деле она опустила голову, почти прикрыв веки, но из-под ресниц наблюдала за руками отца. А они нервно дрогнули самую малость после ее слов. Да, он в крайнем бешенстве. Вот же я попала. Где чертов брат?! Он должен быть здесь и защищать ее. Ну, она припомнит это, Джейме, вот только попадись под руку! – Я хотел тебя слышать для начала, – отец встал из-за стола, шагнул к ней и протянул руку. – Твой мобильник. Серсея снова вскинула на него полный удивления непонимающий испуганный взгляд, потом, всплеснув руками, стала рыться в сумочке. Разумеется, мобильник был заблаговременно поставлен на беззвучный режим. Ее алиби с этой стороны было безупречным. – Конечно, – сказала она, протягивая новенький i-phone ,– вот. Отец небрежно вскрыл телефон одной рукой, затем легко преодолел пароль и вошел в систему. Серсею не удивило его поведение, но насторожила скорость. Отец снова знал ее свежий пароль. Как всегда. Это ее взбесило, но она постаралась быстрее прийти в себя и снова надеть маску невинности. – Три неотвеченных вызова. Моих, – Тайвин поднял голову и остановил тяжелый немигающий взгляд на дочери. – Почему режим беззвучный? – На уроке поставила, забыла снять, – прощебетала та. – Твоя забывчивость преступна, – пригвоздил ее отец. Вздохнув, он сел в свое кресло, положил телефон на стол перед собой и, тяжело опустив руки на подлокотники, продолжил: – С твоим братом сегодня произошло одно событие. Происшествие. – Что? Папа, о чем ты? – Серсея прекрасно понимала, что речь о вызове к директору и дурацких цветах, но неужели он всерьез собирается говорить об этой туфте? Да и закладывать брата ей не улыбалось. – Это я у тебя должен спросить, Серсея Ланнистер, – в голосе отца звенели крещенские морозы. Да что происходит, недоумевала она. – Ты присутствовала при этом. – О, ну это всего лишь безобидная шалость, па, – начала она с отсутствующим видом, – Прости, я не думала, что из-за такого пустяка, как вызов к директору за разбитый цветок, я должна занимать твое драгоценное время. У тебя столько работы… – Что-о-о? – вскричал он, вскакивая на ноги. Серсея инстинктивно попятилась. Никогда еще она не видела отца в таком состоянии. – Ты прикидываешься дурочкой, отрубаешь мобильник и где-то болтаешься со своими пустоголовыми подружками! Твой брат-близнец в больнице с тяжелой травмой, сейчас его оперируют, а тебе все бы веселиться. Рот Серсеи самопроизвольно открылся. Сначала она готова была накричать на отца, но когда до нее дошел конец фразы, слов не осталось. Она схватила мобильник со стола, мгновенно вызвала Джейме, но телефон был отключен. Недоуменно уставившись на телефон, она с отчаянием перевела взгляд на отца. – Я не знала! – закричала она. – Откуда мне знать?! Эта огромная девка увела его к директору, я ушла на урок! – Он не вернулся на уроки, но ты была видно так поглощена алгеброй, что этого не заметила, – Тайвин снова опустился в кресло. – Тебе нечего сказать, я так понял. – Что с ним? К нему можно? – Серсея на глазах теряла самообладание. – Ему сломали правую руку. Сейчас его оперируют, и я жду звонка из больницы по результатам. Пока никаких посещений. Серсея рухнула в кресло напротив отца, не заботясь о его разрешении. Она пробежала пальцами по мобильнику, набирая смс брату. «Как же ты теперь будешь?». Отправив, она снова посмотрела на отца. – Он поправится? Будет гипс? – Ничего не знаю. Впредь держи телефон включенным и отвечай на мои звонки. – Тайвин встал, прошел через комнату и распахнул дверь. – Иди, обдумай свое поведение. Мне тут реки слез не нужны. – Но отец, – она, качнувшись, встала с кресла, хватая его за руку. – Ты не рассказал толком. – Завтра, – произнес Тайвин, отстраняя ее. – Иди в свою комнату. Серсея взбежала на этаж вверх, хлопнула в сердцах дверью спальни и растянулась на кровати. Ее душила злость на отца вперемешку с жалостью к брату и обидой на несправедливость. Ее бесили инвалиды – эти странные порождения человека, ублюдки без конечностей, с искаженными лбами, слепые, калеки. Они все напоминали ей самое мерзкое создание в ее семье – младшего брата Тириона. Ее бесил этот коротконогий ублюдок, убивший при рождении мать близецов. Теперь и старший станет таким же искалеченным. Надолго? Навсегда? Она стремительно встала, прошла к шкафу и, порывшись за ворохом шляпок, добыла бутылку Бейлиса. Плеснув в стакан, она залпом выпила ликер. Огонь пробежал по ее горлу, устремился вглубь по пищеводу, и она, наконец, начала согреваться. Тревога стала отпускать. Серсея уселась на кровать по-турецки, поставив бутылку на прикроватный столик, и, прихлебывая, принялась просматривать ленту друзей соцсети. Взгляд ее упал на фотку с рождественского бала. Кое-кому стоило обрабатывать фотографии быстрее. На снимке, смазанные от движения, вихрем кружились вокруг стройных ног Серсеи пышные юбки вечернего платья, Джейме крепко обнимал ее талию, кружа в вальсе. На втором кадре она стояла в обнимку с братом в полумраке, и луч света, поднимаясь от лодыжки по ноге вверх, вспыхивал на ее округлом бедре, соблазнительно прикрытом платьем. Она смотрела на Джейме, он на нее, и на лицах была написана объединяющая тайна. Она не знала, когда их успели застать, но хорошо помнила тот момент. Уже не говоря о моменте после. Той ночью была огромная белая луна, она заливала всю спальню серебром, и Серсея долго лежала на кровати, откинув голову, и запомнила ее в деталях. Той ночью Джейме впервые пришел к ней сам, это было ее маленькой победой, и они славно ее отметили. Воспоминания всплыли в ее голове, кружа ее, как ветер листья. Серсея подошла к оконной раме и встала, опираясь на нее. Сначала она показала брату, какими мягкими и требовательными могут быть ее маленькие пальчики. Лунный свет играл на его обнаженном теле, когда Серсея подвела его к окну, гладя сначала почти целомудренно по плечам, спускаясь все ниже. Он сначала робел ее прикосновений, но очень скоро сдался. В его стонах было ее имя. Девушка не успела утереть липкие ладони, когда Джейме перехватил ее за талию и прижал к стеклу спиной. Ее заводило осознание, что кто-то может их увидеть, она фантазировала, как проходящие замечают их. Джейме целовал ее жадно, она обвила его талию ногами, мечтая о большем. Затем они оказались на кровати. И она принялась учить его. Пальцы, поначалу грубоватые, с каждым мигом все правильнее и точнее находили нужные точки, и она убрала, наконец, свои руки, отдаваясь его касаниям, плавясь от скольжения. Он целовал ее колени, в то время как руки безжалостно сминали и дразнили, покорные ее командам. Быстрее, сильнее, еще, еще, еще. Серсея, припоминая, вытянулась в той же позе на кровати, сминая тонкие простыни между ногами. Она закрыла глаза и, медленно лаская себя, начала раздеваться, представляя, что ее раздевает Джейме. Они снова будут лучшей парой на новогоднем балу. А гипс… мммм… приспособим как-нибудь.