Птица с белыми глазами

       Тут раздалось громкое шипение, голубой свет с одной стороны зала стал ярче, и все обернулись, чтобы посмотреть. Жидкость из разбитого сосуда капала в желоб у стены, и там где вода и голубая жидкость смешивались, начиналась реакция. Вода запузырилась и забурлила, сияя еще ярче, чем прежде. — О, нет, — одними губами произнесла я. — Аллилуйя! — крикнул Каул.        Быстрый поток в желобе нес сияющую пузырящуюся воду вдоль стен. Мы, поворачиваясь, следили за ним, пока он не достиг мелкого, обрамленного камнями бассейна в дальнем конце зала — и уже сам бассейн начал бурлить и светиться, столб яркого голубого света поднялся из него до самого потолка.  — Я знаю, что это! — просиял Бентам дрожащим голосом. — Это называется «купель душ». Древнее средство для вызова и общения с мертвыми, — мысленно я умоляла дядю Бентама замолчать. — Но если живой человек войдет в бассейн во время призыва… — Он вберет в себя призываемый дух, — закончил за него Каул. — Я думаю, мы нашли ответ!       Покачиваясь над поверхностью бассейна в колонне света, возник призрачный белый туман, он уплотнялся, постепенно принимая форму человека. — Самое время одуматься, — пропела я. — Последствия непредсказуемы.       Дух безмолвно парил над водой. Он был одет в простую тунику, открывающую взгляду чешуйчатую кожу и плавник, выступающий у него из спины. То была душа Йет-Фару, человека-русалки, выбранная охранником. Столб света, видимо, был своего рода тюрьмой, из которой она не могла выбраться. — Меня не интересуют чужие объедки, — самодовольно сказал Мистер Сапсан. — Я хочу вон тот, — он указал, по словам Джейкоба, на самый большой из всех сосуд: — Вылей его в воду, мальчик. Сейчас же. — Ты зашёл слишком далеко, — снова пропела я. — Кого ты из-за строишь? — раздражённо спросил Каул, пока Джейкоб доставал ледяной, невидимый сосуд. — Голос разума, которого у тебя нет.       Джек только прорычал. Портман выполнил приказ и отошёл ко мне. Жидкость из огромной урны достигла бассейна. Вода в бассейне запенилась и вздыбилась, словно какое-то морское чудище собиралось подняться на поверхность. Столб яркого света стал еще ярче, и дух Йет-Фару испарился бесследно. Новое облако тумана начало сгущаться, гораздо больше того, которое оно заместило. Оно и принимало образ человека, то это был гигант, в два раза выше любого из нас, его грудь была в два раза шире. Его руки были похожи на когтистые лапы, и они были подняты ладонями вверх, словно демонстрируя огромную и ужасную мощь.       Каул посмотрел на это создание и улыбнулся: — А теперь, как говорится, мой выход.       Он встал на бортик бассейна и был уже готов спуститься в него, но мы все услышали приглушенный резкий лай. — Это собака? — как будто задумчиво спросил Джек. — Эддисон! — воскликнула я.       Это могло означать только одно: наши друзья справились с охраной и, ведомые Эддисоном, направляются к нам. Но было слишком поздно. Каул с криком: — Мир будет только моим, — выстрелил в Портмана и ступил в бассейн.       Я в шоке замерла от слишком резкого выстрела. Казалось, пуля попала в меня, но в действительности был ранен подросток. Мистер Сапсан застрелил подростка, чтобы тот не смог сделать дядю Бентама таким же богом, как он. После ступора появилась резкая ярость. Используя обе руки и превозмогая боль в плече, я набросилась на последнего охранника и свернула ему шею, отобрала из холодеющих рук автомат, направила его на Бентама, освобождая мисс С и Эмму.       Они подбежали к убийце пустот и крича, призывали его к жизни. Медленно, не уводя дуло с цели, я подошла к ним, бросила взгляд на бледного подростка, потом посмотрела на Каула.       Он стоял почти по колено в воде, вытянув руки и запрокинув голову, в состоянии какого-то паралича, в то время как туман охватывал его, сливался с ним. Мистер Сапсан проникал в каждое отверстие на его лице: щупальца тумана скользили в его горло, жгуты тумана, переплетаясь, поднимались к его ноздрям, облака тумана оседали в глаза и уши. А затем, в течение нескольких секунд, туман исчез, голубой свет, наполнявший пещеру, померк вполовину, словно Каул впитал часть его силы.       Направив на него автомат, я опустошила его каждый раз попадая в туман, но не раня Каула. Он рос. Он рос очень быстро, увеличившись вдвое в высоту и в ширину всего лишь за несколько секунд. Он издал животный вопль, когда его кожа лопнула и исцелилась снова, лопнула и исцелилась. Вскоре он превратился в гору сырого розового мяса и рваной одежды, его гигантские глаза сияли голубым электрическим светом, украденная душа заполнила, наконец, ту старую пустоту, что он носил внутри себя так долго. Самыми страшными были его руки. Они стали огромными, узловатыми штуками, толстыми и перекрученными, словно корни дерева, с десятью пальцами на каждой.       Выругавшись, я отбросила автомат в дядю Бентама, взяла Джейкоба под руку и потащила к выходу. Эмма тут же взяла его с другой стороны. На удивление он оказался тяжёлым. Мисс С следовала за нами. — АЛМА! — взревел Каул вслед сестре.       Тяжело дыша, я посмотрела на лицо бывшего убийцы пустот. Он приоткрыл глаза и фокусировался на происходящем. — Держись, кусок мяса, — прошипела я.       Собачий лай был всё ближе. Подмога близко, но близка к смерти, обещания которой выкрикивает Каул. Джейкоб снова отключился и надежда вынести живым его отсюда погасла.       Странные начали вываливаться из коридора. Дети и имбрины, все вперемешку. Эддисон должно быть привел их сюда, как вел он их и сейчас, фонарь свисал из его пасти.       Аиша подбежала ко мне и мы обнялись всего на пару мгновений. — Убегай, — шёпотом взмолилась я. — Ты обещаешь, что вернешься? — Да, — совпала я, — обещаю.       Удивительно, но это сработало. С печальным видом Сойка исчезла в толпе, потом мелькнула у выхода из пещеры и исчезла.       Странные увидели это возвышающееся чудище и бросили против него все, что у них было. Сборщики швырнули свои молотки. Бронвин метнула кусок стены, который она принесла с собой, закрутившись и выпуская его, словно метатель ядра. У некоторых из детей было оружие, которое они забрали у тварей, и они палили из него в Каула. Эмма оставив Джейка мне, подбирала с земли камни, раскаляла их и кидала всё туда же.       Ничего из этого не возымело над ним ни малейшего эффекта. Пули отскакивали от него. Кусок стены он отбил. Он поймал молотки своими гигантскими зубами и выплюнул их. Камни, если и долетали до него ещё горячими, отскакивали от плоти и падали на земляной пол. — Бегите!!! — крикнула я, всё также сидя у трупа подростка.       Все ломанулись обратно в коридор. Грохочящеми шагами Каул пошёл за ними что-то злобно выкрикивая и напоминая мне Годзиллу. Я не спешила за остальными, продолжая сидеть на корточках, заметила обеспокоенные взгляды Эммы и тёти Алмы. Но после они исчезли за каменной стеной как и остальные.       Заревев от разочарования, человекоподобная Годзилла побежала за ними, плюхнулась на живот и попыталась протиснуться в коридор следом за ними. Она как раз помещалась там, хотя и с большим трудом.       Я опустила взгляд на Портмана. Он вновь открыл глаза и пошевелил руками, прерывистыми движениями ощупал свою грудь. Мы оба одновременно заметили пуля, застрявшую в сером шарфе. Буквально на пару мгновений я вспомнила бомбу в Лондоне 1940, когда пострадала моя спина, а странные в свитерах из шерсти странных овец были невредимы. — Сволочь! — крикнула я и дала ему подзатыльник.       Тут я обратила внимание на дядю Бентама. Он нервно осматривал ниши, но наконец выбрал душу и взял её. Сначала необычным мне показалось только, что он посмел брать сосуд. Потом дошло, что он его взять и начало казаться, что не вижу эти урны только я. — Его надо остановить, — Джейкоб с трудом присел, смотря также на Бентама. — Лежи, я справлюсь, — я уверенно направилась к дяде. Он заметил меня. — Послушай, — взмолился он. — Я должен сделать это. Я ваша единственная надежда. — Тебе можно доверять?       Он достал из кармана жилета небольшую, сложенную бумажку и протянул мне. — Это рецепт. Покажи его имбринам. Они поймут, что делать. — Ты уверен, что это сработает? — Однажды это сработало, — ответил он, — и я не вижу причины, почему не может сработать снова.       Я неуверенно кивнула. Он неожиданно обнял меня, но совсем не на долго. Потом я вернулась к Джейкобу, а дядя продолжил возиться с сосудом. Вскоре последний оказался в жалобе и вода в который раз сошла с ума. — Почему ты его отпустила?! — крикнул Портман. — Так надо, — я потащила его ближе к стене.       Каул уже почти выбрался из коридора, и он обезумел от ярости. — ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ?! — заорал он. — Я УБЬЮ ТЕБЯ!!!       Тем временем Бентам добрался до полуразрушенной ванны. Туман собрался в очертания гиганта, почти такого же огромного как Каул, только с крыльями.       Каул, наконец, выкарабкался из коридора и, покачиваясь, тяжело поднялся на ноги и побежал к Бентаму.       Скрипя сердцем, я взяла убийцу-пустот-библиотекаря под руку и, помогая ему идти, направилась к коридору. Пока когда-то самые дорогие мне люди дрались и калечили друг друга, мы вышли. Дальше по тёмному коридору надо было двигаться по шагам странных. Стены за нами рушились от эпик битвы божественных странных душ. — Эмма! — во все горло крикнула я, надеясь на помощь.       Мы были уже на полпути в коридор, когда Эмма и Бронвин выскочили оттуда, чтобы встретить нас. Они схватили нас за руки и втащили в безопасное место быстрее, чем это смогли бы сделать наши избитые тела сами. Я устало дышала, плечо было невыносимой болью.       Дальше мы бежали уже к выходу. Дальше надо будет убегать через поля и наконец главный выход.       Я позволила себе оглянуться. Сквозь облака пыли и тумана я увидел двух существ, огромных как дома, пытающихся убить друг друга: Каул держал Бентама одной шипастой рукой в удушающем захвате, кулаком другой выбивая ему глаза. Бентам, с головой как у насекомого, с тысячей запасных глаз, вгрызался в шею Каула длинными гибкими мандибулами и бил по нему огромными кожистыми крыльями. Они танцевали там, переплетясь конечностями, впечатывая друг друга в стены, пещера рушилась вокруг них, содержимое бессчетного числа разбивающихся сосудов с душами брызгами летало вокруг них подобно светящемуся дождю.

***

      На выходе из пещер Эмма наконец обняла Джейкоба так крепко, как могла. — Я видела, как он в тебя выстрелил! Каким чудом ты остался жив?! — Чудом, сотворенным шерстью странных овец и снами Горация!       «Кто б мне такой шарфик связал?» — как будто с усмешкой подумала я. — Я так рад, что это помогло! — сияя, ответил Сомнассон.       Они тоже обнялись. Я осмотрела странных и не найдя Аишу, бросила внимательный взгляд на холмы. Благодаря острому зрению, я заметила розовое пятно в море зелёных оттенков. Малышка бежала в нужном направлении и это меня успокоило.       Разрушения возобновились, грохот усилился до невообразимых пределов. Гора камней выкатилась из коридора на нас. Даже если Каул и Бентам не могли достать нас здесь, она все еще могли обрушить все это место нам на головы.       Я передала тёте Алме рецепт, про который чуть не забыла. Она осмотрела его, задумчиво кивнула и отошла к остальным имбринам. Они переговорились парой слов и мы наконец побежали, волоча ноги и спотыкаясь, назад, тем же путем, которым пришли. Половина из нас была хромающей массой, остальная служила человеческими костылями. Звуки битвы Каула и Бентама как будто преследовали нас, становясь все громче, несмотря на то, что мы удалялись от них, так словно они росли. Насколько большими они могли стать и насколько сильными? Возможно, души из всех разбитых сосудов вылились в бассейн, напитав их, делая их еще более исполинскими.       Мы были уже на полпути туда и, спотыкаясь, бежали через поляну, когда земля под нами содрогнулась так яростно, что все повалились с ног. Потрясенные, мы обернулись и увидели, как акры земли фонтаном взметнулись в воздух, а затем услышали, совершенно отчетливо, крики Бентама и Каула. Они освободились из библиотеки. Они прорвались через потолок пещеры, через невообразимую толщу камня, к дневному свету. — Мы не можем больше ждать! — прокричала мисс Сапсан. Она встала и подняла над головой смятую бумажку Бентама. — Сестры, пришло время закрыть эту петлю!       Имбрины стали образовывать круг, напоминая мне сектантов, готовящихся к ритуалу. Не дожидаясь разрешения птиц, я повела странных к выходу из петли. Они волочились, оглядывались или шли спиной назад, чтобы видеть птиц.       Двенадцать имбрин образовали тесный круг и взялись за руки. Мисс Сапсан заговорила на древнем языке странных людей. Остальные повторяли за ней в унисон, их голоса поднимались ввысь жутковатой ритмичной песней. Это продолжалось тридцать или около того секунд, время, за которое мистер Сапсан начал выкарабкиваться из пещеры, валуны покатились с холмов там, где его огромные руки находили себе точки опоры. Дяди Бентама не было слышно уже несколько минут. Убил ли его Каул?       После прочтения «рецепта-заклинания» ведьмы птицы побежали за нами. Там где стояли имбрины, землю прорезала трещина, глина падала в быстро расширяющуюся воронку, из которой исходило громкое, почти механическое жужжание. Разрушение началось.       Невзирая на усталость, поломанные тела и заплетающиеся ноги, мы побежали, гонимые ужасом и жуткими апокалипсическими звуками… и гигантской разбухшей тенью, которая упала поперек нашего пути. Мы бежали по расползающейся земле, вниз по древним ступеням, крошащимся под нашими ногами, назад в первое строение, из которого мы вышли, задыхаясь от красной пыли от рассыпающихся стен, и, наконец, вбежали в проход, который вел обратно в башню Каула.       Но как оказалось, дверь была сломана и весь хаос не закончился. Он следовал за нами из петли. Когда мы вбежали в башню, она уже крушилась. С потолка посыпалась плитка, а по полу пошли трещины. Мой дом, место, где я выросла вот-вот будет рухнет и станет развалинами.       Нам ничего не оставалось и мы побежали вверх по наклонному коридору и выбежали на открытый воздух, в угасающий день. Под нами раскинулся Акр Дьявола: территория крепости с ее белыми стенами, туманный провал и его полый мост с пустóтой, черные угли Дымящейся улицы и тесно стоящие жилища за ней, а позади всего этого — Канава, змеившаяся по границе петли, будто ободок накипи.       Одна за другой имбрины превратились в птиц и расселись на перилах, готовые помочь всем, чем смогут. Оливия ухватилась за хлипкие, опоясывающие площадку, перила обеими руками и выскользнула из туфель. Ее ноги взлетели вверх, и она встала в стойку на руках, пятками в небо. — Бронвин, хватай мои ноги! — крикнула она. — Мы сделаем цепь. Эмма схватит ноги Бронвин, а Джейкоб — ноги Эммы, Хью — ноги Джейкоба, а Гораций — ноги Хью и так далее!       Я была мягко говоря в шоке и предпочла помогать странным в тебе птицу, чем брать за ноги кого-либо из странных. Пришлось попрощаться с кожаной курткой и уже привычным платьем. В последний момент я вспомнила о ключах и судорожно захватила их в свой клюв.       Маленькая Оливия согнула колени и, брыкаясь, опустила одну ногу к Бронвин и протянула той. Бронвин взялась за ногу Оливии, потянулась и схватила вторую. Оливия отпустила перила и встала в руках Бронвин, толкая себя к небу, словно пловец в бассейне. Так странный за странным образовали длинную, живую цепочку. Я помогала ей придерживая кого-то внушительными когтями. Хотя мои навыки полёта оставляли желать лучшего.       Здание начало рушатся. Было ужасно наблюдать как крепость складывается, словно карточный домик. Это происходило быстро, обрушиваясь внутрь себя, его верхняя часть, казалось, сжималась, словно ее засасывало в разрушающуюся петлю. После этого обрушилось и все остальное: оставшиеся ярусы накренились и переломились посередине, осев на землю огромным облаком пыли и мусора со звуком, словно миллион кирпичей высыпали в карьер.       Я и остальные имбрины отвели падающих странных в сторону от обломков. Их приземления прошло удачно, после чего все начали благотворить уставшую Оливию. Я бы обняла её, крепко-крепко. Но крыльями трудно пробиться сквозь толпу, а голышом это будет походе на неудачную попытку педофилии.