***
— Эй, вы там, внизу, осторожно! — крикнул Джейкоб и, поскользнувшись на мокрых каменных ступенях, свалился на руки Бронвин. — Что там произошло? — спросила она. — Вы поймали голубя? — Он у нас, — ответил Портман. Потом Брантли также поймала Эмму и Горация. — А это Мелина, — добавила Эмма, держащая голубя в одной руке, а другой показывая наверх. Ещё одна странная возилась наверху. Джейкоб заметно нервничал, что нельзя было не заметить. Пришлось убрать пистолет обратно в карман. Я аккуратно взяла Оливия к себе на спину. Странная была не против. Она обхватила мою шею, а я её ноги. Если бы не утяжелённые туфли, она совсем лёгкая. Мелина захлопнула и заперла на ключ деревянную крышку колодца, одновременно отрезав нас от последнего источника света. Пока она в темноте спускалась вниз, Портман объяснил друзьям, что за нами уже гонятся пустоты. Он так нервничал, что все, что у меня получилось, прозвучало так: — Уходите! Скорее бегите! — не членораздельно выкрикивал странный. Я обернулась к Оливии: — Подождем Мелину? — малышка неуверенно кивнула в ответ. — Пустоты! — продолжал Джейкоб. — Сейчас же!!! Странные начали бежать в сторону выхода. Через пару секунд к нам спрыгнула брюнетка лет четырнадцати-шестнадцати. Я с Оливией на спине и Мелиной побежали за странными.12 глава -- Голуби
28 декабря 2016 г. в 12:14
Я приземлилась не самым удачным образом. В моей спине что-то противно хрустнуло, когда я сделала на лестнице кувырок назад, но в итоге приземлилась на зад. Опомнившись через пару мгновений, я отползла от лестницы, чтобы меня не зашибли странные. Брюки в районе колен противно вымокли. Мне удачно попался свой собственный пистолет. Я выронила его в полёте и сейчас с ним в руке, вспомнилось наличие моей гордости. Я встала, оборачиваясь на странны, уже спускающихся за освещающей путь Эммой.
В холодном воздухе стоял странный запах наподобие того, который спустя какое-то время начинает издавать старая одежда, забытая в затопленном погребе. С шероховатых каменных стен постоянно стекала влага загадочного происхождения.
Здесь было жутко и странные тоже это чувствовали. Возможно, даже лучше меня. Когда с лестницы сошла Бронвин, она открыла чемодан и раздала всем свитера из шерсти странных овец, которые странным подарили в зверинце.
Тем временем я вгляделась в утопающий во мраке туннель. В очередной раз у нас появился безвыходный, слабый намёк на надежду…
Я в шоке помотала головой, отгоняя от себя такие странные мысли. Похоже я уже бесповоротно размякла и смягчилась.
Джейкоб медленно шел вперед, прощупывая темноту в поисках пустот. Я подошла к нему, шумно вдыхая гнилой воздух. О, этот еле уловимый смрад невозможно не узнать.
— Чувствуешь? — с усмешкой поинтересовалась я. — Они здесь были.
— Они? — переспросил подросток, оборачиваясь ко мне.
— Пустоты, — ответила я, дальше продолжая тише. — Возможно твари.
— А ты больше к ним не относиться? — грубо осведомилась Эмма, подходя к нам. На её руке всё ещё горит огонь.
Я запустила свободную руку в свои собранные, растрепанные волосы.
— Хороший вопрос, — я склонила голову. Неожиданно мне в голову ударила ужасная мысль. — Если меня найдут с вами, примут за предательницу.
Я произнесла это так печально, опуская плечи, подбородок, руку и взгляд. Я действительно позволяла себе подобную безответность и глупость?! О, ужас…
Мои ноги просто понесли меня дальше по тоннелю. Мысли увели меня далеко в бесцветный, суровый взгляд отца. Он и так ко мне относился не лучшим образом, а теперь вообще минимум — возненавидеть. Повезёт, если останусь жива.
Но с другой стороны, я уже через столько прошла с этими странными. Всё так трудно! Выпить бы!
Мы шли дальше. Шум наших шагов по мокрым камням эхом разносился по бесконечному коридору. Что бы ни ожидало нас впереди, подкрасться к нему незаметно нам все равно не удалось бы.
Потом на плитах под нами стали появляться намёки на надписи. Их было невозможно прочесть, потому что надгробья безнадёжно стерлись. В какой-то момент я замедлила шаг, утонув в собственных мыслях и вскоре шла уже за странными. Я думала о своих нравственных ценностях и о том, что делать дальше.
Из мыслей меня вывел голос Милларда:
— Эй? — по голосу он был рядом. — А откуда ты знаешь ту сказку?
— Что? — переспросила я, переводя взгляд из вне на ничто в пальто.
— Ну, эти сказки считаются только странным фольклором.
К нам присоединился заинтересовавшиеся Хью.
— Подруга их мне пересказывала, — безэмоционально ответила я.
— Странная подруга? — осведомился Хью.
Я запустила руку в волосы, вконец растрепав их, потому что резинка просто спала с волос. На неё было как-то всё равно. Сейчас было важнее решится на одно или другое. Это разрулит проблему с моей жизнью в корне. Важный шаг, короче. Расскажу я, о том, что помогла имбрине или промолчу.
— Да, — неуверенно ответила я. — Она имбрина… Жила у меня пару недель. Потом Бах нашёл ей домик, оформил на неё. Пришлось сделать ей паспорт, в котором она на год старше своего настоящего возраста.
— Я знала! — подскочила ко мне Оливия и крепко обняла. — Я знала, что ты добрая!
— Имбрина? — спросила Эмма не оглядываясь, голосом явно выражая недоверие.
— Бах? — усмехнулся Енох.
— Она имбрина, — ответила я, стараясь скрыть смущение. — Но вы её не знаете. Она не входит в совет имбрин и вообще в теории умерла при нападение на петлю. А Ба-ах, — протянула я, меняя тему. — Мой жених, которого вы скинули с маяка.
Этот разговор можно было бы продолжать вечно, открывая всё новые подробности моей жизни. Там бы могло и до отца дойти, и до моего собственного птичьего образа. Но мы остановились, врезавшись в друг друга. Эмма светила куда-то в открытую дверь, которую я не заметила до этого момента. Я вспомнила, что у меня в руке пистолет и крепче сжала рукоятку.
Там внутри, в темноте кто-то очень тихо плакал.
— Эгей? — позвала Эмма. — Кто здесь?
— Пожалуйста, не делайте мне больно, — произнес в ответ чей-то голос, который повторился эхом отскакивая от стен.
Эмма с Джейкобом осторожно прошли в комнату. Там от света девушки стали видны кости. Много костей. Локтевые, лучевые кости внизу, на них вперемешку берцовые, бедренные и черепа. Пока странные застыли в ужасе, в моей голове пронеслась мысль: «вот бы их обглатать. Интересно, какие они на вкус?».
— Эй! — снова позвала Эмма. — Кто здесь? Покажитесь!
Я сделала пару шагов назад, чтобы забыть искушение взять пару костей с собой, а потом размахивать ими, жестикулируя руками. Оливия отпустила меня и подошла ближе к комнате, заинтересованная голосами.
— Здесь никого нет, — произнес тихий голос.
— Уходите, — раздался второй голос. Так их двое. — Мы мертвы.
— Ничего подобного, — фыркнул Енох. — Я-то уж знаю!
— Не смей пугать их, — угрожающе прошептала мне Бронвин.
— Выходите оттуда, — ласково позвала Эмма. — Мы вас не обидим.
— Обещаете? — хором спросили голоса.
— Обещаем, — кивнула Эмма.
Кости зашевелились. Из них начали вылезать двое мальчиков. Черепа выпадали из кучи костей и катились по полу. Мальчики неуверенно встали перед нами. Их обведенные черными кругами глаза на фоне мертвенно-бледной коже беспрестанно вращались в глазницах, рассматривая нас. Я спрятала пистолет за спиной.
— Я Эмма, это Джейкоб, а это наши друзья, — сообщила им Эмма. — Мы странные, и мы не причиним вам вреда.
Я подняла брови, отводя взгляд. Конечно никто не обидет. Здесь ни одной твари на горизонте.
— Вы можете нам сказать, как вас зовут? — очень мягким, увещевающим тоном поинтересовалась у них Бронвин.
— Я Джоэл и Питер, — сказал мальчик повыше.
— Так ты Джоэл или Питер? — уточнила Эмма.
— Я Питер и Джоэл, — сообщил ей младший мальчик.
Эти странные оказались эхолокаторами, зависящими друг от друга. Их петлю взломали и сейчас мы идём именно в неё! Мальчики-эхолокаторы показывают нам путь. А у меня в голове не укладывается одна мысль.
— Мы идём в петлю, где уже никого и ничто не найти и не спасти? — поинтересовалась я.
— Но здесь могут быть странные голуби, — пояснил Хью.
Голуби. Голуби. Голуби. Я глубоко вздохнула, просто ожидая того, что будет дальше. Не хватает либо попкорна, как в кино, либо уютного пледа, как для чтения книги. Я далеко не героиня этой истории. Я её зритель, наблюдатель, смотритель, очевидец, свидетель, созерцатель, но не действующее лицо. Как минимум, держаться надо именно так. У меня и так проблем теперь будет достаточно.
Мы подошли к отвесной стене с крошечными не-до-ступеньками поросшими мхом. Там далеко наверху должен быть дом эхолокаторов. Там же мои странные хотели найти голубей. Туда полезли Джейкоб, Гораций и Эмма.
Я устроилась на полу, откинувшись спиной на стену и закрыв глаза. Пол подо мной был мокрый, но было уже совсем всё равно. Скоро придётся бежать. Просто потому что петля уже взломанная и здесь должны пастись пустоты.
За сегодня мы пережили уже очень многое. Ранним утром я ещё хотела пристрелить странных. Я сняла их с поезда, потом с ними же на том же поезде доехала до Лондона. Потом я сменила одежду, догнала странных, наблюдала как они ловят голубей на площади. Дальше собор, бомбёжка и наконец этот мрачный склеп-туннель. Ах, да. Ещё я была птицей и даже летала. Если папа узнал о последнем бы, был бы в ярости. Да и от остального в восторг не пришёл бы.
Джейкоб, Эмма и Гораций поднялись наверх и осталось только ждать.
Внезапно мне стало очень плохо. Голова неприятно закружилась и я не могла остановить это. Каждое движение головой имело последственную навязчивую боль. Живот скрутило, в горле застрял мерзкий ком и моя спина согнулась, отклоняясь от спины.
Я кушать хочу. И это очень-очень плохо. Мне надо есть или пить в виде амбро странные души, чтобы поддерживать человеческий вид. Об этом я совсем забыла и теперь у меня максимум недели две. Потом изо рта вырвуться щупальца, я потеряю контроль и начну вонять. Однако мои шансы умереть раньше нельзя отрицать. Если меня найдут другие твари, мне конец.
Рядом со мной села Оливия. Мы молчали. Самый доверяющий мне человек — простодушная маленькая девочка. Это при том, что там в доме в Кэрнохолме я так грубо тащила её по лестнице. И вообще, я сильно изменилась за последние дни. Особенно, за сегодня.