Зависимость

Сара Гордон, «Природа зависимости», Часть 2. НА ОСТРИЕ ИГЛЫ, Эпилог: «Мне стоит подвести некоторые итоги. Эта часть писалась мной около десяти лет, начиная с того момента, когда я впервые переступила порог Оксфордского университета и заканчивая днём моего двадцатидевятилетия. Укладывать её и обрабатывать весь накопленный за годы материал было по-своему тяжело. В девятнадцать я считала себя достаточно умной, чтобы начать работу над монографией по теме, в которой, по сути, ничего не смыслила. Большинство тех записей сгорело, а те, что остались, не несли никакой информативной ценности и являлись лишь выдержками из других книг. Скудность теоретической базы с годами разбавляли наглядные примеры. Вносилось слишком много правок, чтобы я могла вспомнить изначальный вариант текста, но есть кое-что, всего один абзац, который я не меняла. В нём говорится, что привязанность к человеку — наисильнейшая зависимость. Годами эта фраза была для меня обычным красивым выражением. Что-то поменялось в тот самый момент, когда я встретила самого непостоянного и невероятного человека, который, конечно же, никогда не прочтёт эту книгу. Оценить всю силу той зависимости я не могу до сих пор. Она значительно повлияла на меня, и поэтому я решилась написать итог этой части. Сейчас, фактически, я пишу Эпилог к одному слишком насыщенному периоду своей жизни. От рождения и до сегодняшнего дня я прошла не столь длинный, сколько сложный путь. Многое из того, что случилось, ослабило меня. Большинство событий были последствиями моих ошибок. Не стоит рассыпаться в сложных эпитетах, чтобы описать весь этот период, он того не стоит. Лучшее из того, что случилось в нём, никогда не войдёт ни в одну книгу — ведь есть то, о чём не пишут. Могу лишь сказать, что моё детство и юность прошли на юго-западе Шотландии, там, где воды Атлантического океана подмывают скалы, а вересковые пустоши тянутся на долгие мили — и это было прекрасное время. Ну, а худшее из этого двадцатидевятилетнего марафона вы увидели на страницах этой книги. Я никогда не любила подводить итоги, ведь они всегда являлись условной точкой в истории, но сейчас я понимаю, что мне это необходимо. Я хочу закончить эту главу жизни именно так, на страницах своей книги. Здесь, в этом разделе, не будет никаких сложных формулировок и десятка сносок на одну страницу. Они утомили и меня, да и здесь, в моём маленьком эндшпиле, они неуместны. Заканчивать что-то априори тяжело, ведь необходимо сделать всё так, чтобы расстаться с делом достойно, — говорил мне отец. Стоит последовать его совету. Перечитав бессчётное количество работ (научных и псевдонаучных) по теме зависимости, могу сказать, что, в сущности, каждый человек называет подобное явление чем-то невообразимо плохим. Я не согласна с ними. Нет, наркотики — это зло, как и алкоголь или никотин, но есть то, от чего мы зависимы всю свою жизнь, и оно приносит нам гораздо больше счастья, чем пагубные привычки. Это — наша семья, наши друзья, хобби, спорт, работа, увлечение, драйв, любовь. Всё это, по определению, зависимости, ведь часто мы даже не замечаем, насколько сильно нуждаемся в этих вещах. Я видела людей, одержимых своим детищем — они создают невероятные вещи, не нуждаясь в бессмысленной стимуляции морфием или кокаином. Я не вправе давать советы. Чтиво подобного рода — не моя прерогатива. Но в этой книге я нарушу свой принцип и напишу один воистину жизненно важный совет: не увлекайтесь зависимостями, что разрушают вас.

Лондон, 2012»

Сара третий раз перечитала написанный текст, сохранила изменения в документе и обернулась к сидящему на диване Мориарти. Он погрузился в чтение какой-то странной книги с нелепым названием и ещё более нелепым сюжетом. Саре казалось, что таким образом этот человек пытается или разгрузить свой мозг или довести его до критической точки. — Не знала, что ты приобщился к массовой литературе. Ответом послужило многозначительное «угу», что значило лишь одно: Джеймс увлёкся. Сара на миг даже испугалась за литературный вкус мужа, но потом вспомнила, что на прошлой неделе Мориарти для одного своего дела взял в руки какой-то популярный подростковый роман. — Только не говори, что ты покупал эту книгу, — она села рядом с ним на диван и заглянула через плечо, рассматривая текст. — Нет, она по почте пришла. Похоже, бросили не в тот ящик. — «My Dark Soul», — прочла она название книги в верхнем правом углу страницы. — Это… Детектив? Ужастик какой-то? — Просто величайший в мире бред. — Тогда зачем ты это читаешь? — Нужна загадка с сюжетом. Обычно все ищут вдохновение в книгах, вроде «Фауста» или «1984», и совершенно забывают про бульварное чтиво. — Может, потому что оно ужасное? — От этого только веселее. Сара выудила книгу из рук Мориарти и скептически осмотрела её. Кроме сносной обложки в ней не было ничего такого, что могло бы привлечь читателя. — Замечательно, — она захлопнула чтиво и отложила его в сторону. — Ты ещё помнишь, что мне нужно уезжать, чтец? Она стала складывать вещи в сумку, одновременно наводя порядок на столе. Билет, кошелёк, телефон, ключи и книга — всё, что ей, в принципе, было необходимо. Джеймс отрешенно наблюдал за Сарой, методично печатая очередное сообщение своему клиенту, с которым у него должна была состояться встреча. — Ты всё ещё не хочешь брать машину? — спросил он, когда Сара металась в поисках билета. — Я еду в Фортингэл, ты сам видел, какие там дороги. Судя по прогнозу погоды, там сейчас дождь, так что если застряну, то точно не выберусь оттуда до Рождества. — Тебе принципиально ехать именно сейчас? — Сегодня годовщина смерти отца. Стэн тоже приедет. — Ну да, — Сара резко развернулась с сумкой в руках и укоризненно глянула на Джеймса. — Что? — О, нет, всё в порядке. — Видимо, твоё эго так не считает, — усмехнулась она, идя к входной двери. Джеймс пошёл следом. Обогнав Сару, он открыл перед ней дверь и проводил её скупым «Счастливой дороги». На улице уже стоял кэб, и Далтон не хотела задерживаться, но вопрос мужа остановил её на полпути к машине. — Напомни, почему ты не вышла за него замуж? «Похоже, ты явно перечитал массовую прозу, Джим», — подумалось Саре. — Потому что тогда бы я осталась в чёртовом Фортингэле и угробила свою жизнь в местном приходе, — ответила она. — Чудно, — усмехнулся Мориарти. — Теперь ты готова к поездке. — Прикажи своему самомнению заткнуться до моего приезда, — бросила она на прощание и села в кэб. В то время, когда Сара пересекала Лондон на пути к вокзалу Паддингтон, она думала о том, что стоит внести несколько правок в текст пятой главы и купить уже, наконец, хороший кофе. Эта странная бытовая жизнь вперемешку с практикой и работой над книгой захватила её, похоже, без остатка. Саре подумалось, что года три назад она бы покрутила пальцем у виска в ответ на заявление: Ты выйдешь замуж, окончишь экстерном университет и будешь счастлива (в какой-то мере), а ещё завершишь свою монографию и издашь её; и в твоей жизни будет место только одной зависимости. Она никогда больше не анализировала Мориарти с того самого момента, как перестала официально быть его личным психологом. А он, похоже, решил сдержать обещание и уменьшил концентрацию бреда в её жизни. Наверное, наибольшее, что он смог для неё сделать, это помочь избавиться от груза вины и боли, что легла на её плечи после убийства. Сара чувствовала себя беспомощной и от этого становилась ещё более уязвимой. Моменты, когда Джеймс сжимал её руку во сне и давал ощутить реальность, относились к тем, о которых она никогда не напишет ни в одной своей книге. И пусть, параллельно с этим, Сара почти каждый день видела того самого рефлексирующего и нервного Мориарти, нечто в их отношениях изменилось, и больше не нужно было переходить на учтивый тон или подбирать формулировки, чтобы сказать правду. Они, наконец, начали слушать друг друга. Впрочем, не только по отношению к ней поведение Мориарти изменилось. Себастьян Моран так же попал в этот список счастливчиков. Исходя из их с Сарой последнего разговора, Джеймс, наконец, восстановил его в должности, и Далтон была этому рада. Как-то раз Сара уже не помнит точно, при каких условиях, она сказала Мориарти: — Мне кажется, Себастьян Моран — это один из немногих (если не единственный), кто всегда был верен тебе до конца. От чего судьба снайпера так беспокоила её, Далтон поняла только, спустя какое-то время. До неё этот человек оставался единственным хоть мало-мальски приближённым к Мориарти, который мог сказать о нём чуть больше, чем: тот самый псих, что платит мне деньги и от скуки вешает на людей взрывчатку. Сейчас он писал ей: «Ты точно не подмешала ему ничего в чай? Мне даже не пришлось никого убивать ради повышения. СМ» «Ты и так постоянно это делаешь. СД» «Ты уже в поезде? СМ» «Только пришла на вокзал. СД» «Счастливого пути. Напиши, если что-нибудь случится. СМ» Когда она села в поезд, то не могла представить, что ждёт её в Фортингэле. Она не была там больше двух лет. На самом деле, атмосфера экспресса здорово успокаивала её перед встречей с родными краями. Наверное, только поэтому Сара не захотела брать машину. Когда поезд тронулся с места, на её сотовый пришло сообщение с фото ирвингского прогноза погоды от Джеймса. «Солнечно, возможен порывистый ветер». Она усмехнулась и заблокировала телефон, бросив его поглубже в сумку. Сара всегда брала с собой в поезд хотя бы одну стоящую книгу. Дорога до Ирвинга занимала около четырёх часов, а скоротать это время можно за чем-то более интересным, чем рассматривание окрестностей или сон. К примеру, сегодня в её сумке было одно-единственное издание мемуаров Ральфа Гордона, и Сара знала — эти четыре часа должны пройти прекрасно. «Посвящается Шарлотте и Саре Гордон», — было написано на первой странице книги. Когда за окном поезда показались бесконечные поля вереска, Сара оторвалась от чтения и невольно потянулась ладонью к запотевшему стеклу. Вдали шумел прибой, а за окном ласковое весеннее солнце заигрывало на каплях росы. Лёгкий ветер волнами пролетал над пустошью. Саре на миг показалось, что в небе над полем мелькнул красный воздушный змей.