Зависимость

«Зависимость — навязчивая потребность в чём-либо. Истинные корни зависимости тянутся от человеческих желаний и потребностей. Все мы жаждем чего-то особенного, но порой жажда перерастает в необходимость, а необходимость — в слепой и неконтролируемый фетиш…» Никогда ещё записи старого дневника не интересовали Сару Далтон, но, пожалуй, сегодня, когда календарь отмерял уже пятый год со дня её, в каком-то смысле, перерождения, хотелось оглянуться назад. Былая жизнь вовсе не манила девушку. Она так и осталась прозябать в уголках памяти вместе с криво выведенными строчками из старого блокнота. Но сейчас хотелось ощутить себя гораздо лучше, почувствовать триумф победы над собой и своими слабостями, сладость пяти счастливых лет на губах вместе с лёгким послевкусием добротного ирландского виски. Девушка поставила стакан с «Jameson» на стол и вновь перевернула страницу блокнота. Она то и дело тянулась к своим волосам, дабы поправить короткие чёрные пряди, что выглядело весьма суматошно и нервно на фоне всеобщего спокойствия и затишья в небольшом ирландском пабе немного западнее центра Лондона. Бесстрастное выражение лица порой сменялось хмурым, а иногда — совсем уж грустным. Странная гостья посетила нынче это тихое заведение: её редко увидишь в таких местах, ведь обычно Сара Далтон мало заботится о разнообразии своего досуга, предпочитая сидению в барах штудирование очередного посредственного (или не очень) чтива по современной психологии. Сдержанная закрытая одежда и невыразительная мимика выдают в этой девушке конструктивную, слегка замкнутую и достаточно прагматичную личность. Лицо практически полностью состоит из острых углов: тонкий длинноватый нос, низкий лоб, впалые скулы, мягко очерченные тонкие губы, которые Сара так любила поджимать в задумчивом состоянии и глубокие почти угольно-чёрные глаза, в которых сейчас плескался океан безразличия к окружающему миру. Мирные посиделки в баре были Саре сегодня только в радость. Это всяко лучше, чем проводить выходной в компании того парня, Уилла, из конторы, в которой она работает. Психолог без высшего образования — прямо, как и любой из телеведущих тех сопливых передач, которые только-только стали набирать популярность на ТВ. Саре не нравилась её работа. И виной тому даже не низкая зарплата, а абсолютная заурядность дел, с которыми она сталкивалась. Всё было, словно по чёртовому учебнику. Никакой человеческой практики с действительно интересными людьми — одна сплошная сухая рутина, наполненная беседами с недалёкими домохозяйками и скучнейшим офисным планктоном. Отчего-то Саре вспомнились годы в университете: «Чёрт бы побрал тех канцелярских крыс из Оксфорда… Рассуждать о Стокгольмском синдроме, имея на руках лишь выписки из каких-то заумных книжонок, — всё равно, что пытаться словесно пересказать девственнику порно», — думала она, пролистывая очередную страницу своего дневника. «… Кричащие лозунги с рекламы манят шопоголиков, алкоголь топит на дне рюмки его рабов — алкоголиков, стойкий запах табака пробуждает умы курильщиков, а блестящая игла связывает одной неразрывной нитью с собой миллионы наркозависимых… Зависимостей несметное количество, но лишь одна пока интересна мне. Та, испробовать которую на себе, пожалуй, проще и опасней всего — „мать“ ВИЧ и СПИДа — наркомания…» От последних строчек Сару невольно передёрнуло. Это было написано за три дня до её первого прихода в «Sweet Virginia» — популярный наркопритон в трёх милях от Оксфорда. Это место стало условной могилой её силы воли и здравомыслия. Желание познать на себе сильнейшую людскую зависимость завело Сару Далтон туда, откуда практически нереально найти выход. Кайф, как смысл жизни, — звучит сейчас для неё слишком омерзительно. Раньше же это выражение вкратце характеризировало девушку. Последующие страницы Сара смотреть не пожелала. Она захлопнула дневник и сунула его в сумку. «Всё же, стоит его спалить…» — подумала она. Вскоре девушка позабыла о дневнике, а ум переполнился другими мыслями. Мыслями о не самом радужном прошлом, ещё до того, как она с позором покинула Оксфорд… — Прилежной девочке не подобает такое поведение! — кричал отец-священник. — Вы слишком многое себе позволяете, Сара! — вопила монашка в католической школе. — Вы опустились на само социальное и моральное дно, мисс Далтон… — с грустью говорил её любимый преподаватель Честер Грин. Эти воспоминания вызывали скорее грусть, чем отвращение. Загубленное суровым отцом детство не вернуть, распятую на кресте перед католической школой юность вряд ли можно воскресить, а гнилая молодость прошла… Саре Далтон двадцать шесть и только сейчас она помаленьку начинает ощущать жизнь. Мысли об этом вгоняли девушку в уныние. Скука плавно охватывала ум Сары, заставляя искать развлечения. Обычно выходом становилось наблюдение за людьми и составление обычного психологического портрета той или иной личности, достаточно интересной для самой Сары. Сейчас же Далтон решилась шагнуть дальше и помимо привычных гляделок испробовать словесный контакт. Чего ей стоил лёгкий флирт? Всего лишь потраченного времени, коего у неё в этот вечер было достаточно. Блуждая взглядом от одного посетителя паба к другому, Сара пыталась определиться с её будущим «подопытным». На фоне играло что-то уж слишком невзрачное, чтобы обращать на это внимание. И лишь один мужчина, кажется, внимал ритму музыки в пабе. Он отбивал пальцами лёгкий мотив какой-то ирландской народной песенки, доносящейся из колонок над барной стойкой, и что-то сосредоточено читал. Саре не была интересна его невзрачная на тёмном фоне внешность. Этот мужчина показался ей живым воплощением черного цвета — мрачный, как тень, что вышла из тьмы переулка. Наверняка, в нём не было ничего особенного, кроме, разве что, его мимики: активной, яркой, такой живой и до жути странной, словно наигранной. Читать его можно, как открытую книгу. Это и заинтересовало в нём Сару. Она просидела на своем стуле у барной стойки ещё совсем немного, размышляя о том, как бы лучше завести разговор с тем мужчиной. При том она вовсе не хотела смотреть на него. В её голове сложился определённый психологический портрет, а внешность лишь будет отвлекать Сару от главного — от самого характера того достаточно эмоционального мужчины. Девушка уже протянула кредитную карту бармену, дабы оплатить свой напиток, но её руку резко перехватила мужская ладонь. Сара отчего-то совершенно не удивилась, завидев возле себя предмет её недолгих наблюдений — не сильно высокого темноволосого мужчину с безумными чёрными глазами. Сейчас он был точной противоположностью тому образу, что сложился в голове девушки. Надменный взгляд, манерные движения и лёгкая ехидная ухмылка — это выдавало в нём экспрессивную, возвышенную особу. Такие люди были по душе Саре. ¬— Совет на будущее: если хотите проанализировать кого-то — не засматривайтесь долго на его лицо. Сущность человека в незаметных мелочах. А лицо — только источник бесполезных непроизвольных эмоций, — не сказал — ехидно бросил он, садясь рядом с Сарой. — Откуда вы знаете, что я пыталась рассмотреть в вас? — Вы пока единственная девушка в этом пабе, которая смотрела только на моё лицо и даже краем глаза не глянула на мой костюм и не составила его примерную стоимость в попытке узнать моё материальное состояние и перспективы своего будущего «улова». — А вы наблюдательный. — Вы даже представить не можете — насколько. Так что вы скажете обо мне… — он выжидающе замолчал и взглянул на Сару, — Нет, мистер, — она отрицательно замотала головой, — я слишком мало выпила, чтобы называть первому встречному своё имя. Мужчина на миг молча уставился в глаза Сары, пытаясь найти в них подвох. Право, она была слишком самоуверенной для одинокой дамочки в захудалом пабе. Ему уже было интересно узнать её личность. Потом же его губы растянулись в лёгкой улыбке и «мистер», как его окрестила пока Сара, вновь спросил: — Так что вы рассмотрели? Его голос был слишком неестественно спокойным, словно это мужчина нарочно пытался расположить девушку к себе. Правда, о мотивах его действий Саре сказать было трудно. Он всегда смотрел ей в глаза, лишь изредка уделяя своё драгоценное внимание сотовому. Сара захотела задеть его, выпалить то, что думает, и посмотреть на реакцию. — Вы прекрасный актёр, мистер, — с наигранной ухмылкой ответила Сара. — Превосходная мимика. Неплохо скрываете свою истинную натуру надменного, самоуверенного, инфантильного человека с полным отсутствием терпения. На этом, пожалуй, всё. В глазах её собеседника читалось ликование. Их ехидный блеск приводил Сару в праведный ужас. В тот момент мужчина показался ей до жути похожим на Патрика Бэйтмана из «Американского психопата». Чистое безумие проскальзывало через пелену из миллиона его масок. Этот «мистер» оказался не таким уж простым. Она попрощалась слишком быстро, чтобы это выглядело нормально. Встав из-за стула и бросив бармену двадцать фунтов ¬— последнюю наличку, которая была у неё — Сара решила покинуть бар, сказав на прощание лишь: «Просите. Похоже, мне уже пора». Его звучный баритон нагнал её в переулке возле паба. — Уже уходите, Сара? — крикнул ей вслед мужчина. Она остановилась, услышав своё имя, и с ужасом застыла в нескольких ярдах от входа в паб. — Откуда вызнаете, как меня зовут? — спросила Сара, поворачиваясь к незнакомцу. — Пока мы с вами болтали, я попросил моего человека пробить номер вашей кредитки, которой вы хотели расплатиться. — Зачем я вам? «Мистер» не удостоил Сару ответом. Он несколько секунд стоял в кромешной тьме переулка, после чего вышел в свет фонаря, под которым стояла девушка. И вновь это жуткое ликование застыло ужасающей маской на лице мужчины. — Что вы увидели тогда в пабе, Сара? — Я… я… — она мямлила что-то несуразное, а терпение «мистера» постепенно сходило на «нет». — Хватит заикаться! — резко перебил он девушку. — Что вы увидели? — Я увидела чистое безумие, — её голос дрожал, и это не могло ускользнуть от внимания «мистера». — А вы верите своим глазам, мисс Далтон? — вопрос прозвучал ехидно, словно в нём крылся какой-то подвох. — Более чем, — гораздо увереннее ответила Сара. — Тогда ваш страх оправдан. Думаете, я убью вас? — Думаю, вам это не нужно, — Сара вновь пыталась анализировать. Но в таком состоянии всё выходило из рук вон плохо, так что пришлось полагаться на пресловутую интуицию. — Почему? — Вряд ли человек вашего порядка любит марать руки. Вопреки вашему суждению я всё же попыталась подсчитать ваш примерный доход и предположить ваш статус в этом обществе. Едва ли мужчина, носящий Westwood в качестве повседневной одежды, любит заниматься столь грязной работой. «Мистер» внезапно засмеялся. Ему нравились предположения Сары — смелые, немного дерзкие, но, в то же время, практически на сто процентов правильные. А мисс Далтон немного пугал этот смех, так же, как и человек, который сейчас стоял напротив неё. От него веяло безумием, но Сару от чего-то это даже больше раскочегаривало и пробуждало в ней внутренний интерес. Если раньше она хотела уйти, дабы не довести до непоправимого и не пересечь точку невозврата, то сейчас ей уже было плевать. — Вы так и не ответили на мой вопрос, — сказала Сара, как только мужчина на миг успокоился. — Зачем я вам? — Хочу предложить вам работу. — У меня уже есть работа. — В захудалой конторке в Брикстоне? — мужчина хмыкнул. — Не думаю, что она вам интересна. — А чем меня может заинтересовать ваше предложение? — она бросила этот вопрос лишь для собственного интереса. — Перспективами. В вашем распоряжении будет превосходный материал для исследований. — И что же это? — Я. Такой ответ слегка обескуражил Сару. Этот мужчина предложил ей стать его личным психологом или он так шутит? — единственный вопрос, который интересовал сейчас девушку. — Предлагаете стать вашим психологом? — Собеседником. — И в чём же разница? — Вы будете только слушать. Минимум вопросов, максимум внимания и почти никаких советов. — Хороший психолог никогда не даёт советы, мистер. — Джеймс Мориарти, — представился мужчина. — Что ж… — Сейчас на вашу карточку будет переведена кое-какая сумма… — Простите? — непонимающе переспросила Сара, вытягивая из кармана пальто телефон. На экране высветлилась надпись, оповещающая о новом сообщении из банка. Открыв письмо, Сара на миг утратила дар речи. На её счёт было переведено 400 тысяч фунтов. — Что это? — спросила она, поднимая взгляд от экрана сотового на Джеймса. — Аванс за два месяца. Согласитесь работать на меня — он ваш. Ваш месячный оклад составит двести тысяч фунтов. Поверьте, это небольшая плата за хранение в тайне той информации, о которой вы будете узнавать из наших разговоров. Условий нашего сотрудничества несколько: во-первых, полная конфиденциальность, во-вторых, ненормированный график, в-третьих, ваше проживание в моей лондонской квартире. — Что? — и вновь этот мужчина загнал Сару в тупик своими словами. — Двести тысяч в месяц — это, конечно, славно, но… Зачем мне жить в вашей квартире? — Если вас волнует вопрос комфортабельности или личного пространства — не беспокойтесь. В квартире два этажа. Места вполне хватит, тем более, учитывая то, что бываю я там крайне редко. — И как вы представляете это: я едва вас знаю и тут вдруг решаюсь не просто работать на вас, но ещё и жить с вами под одной крышей? Вы чёртов псих, Джеймс. Откуда мне знать, что, как только я переступлю порог вашего дома, вы не убьёте меня? — Вы же сами сказали: я не люблю марать руки. Несмотря на страх, Сара, вы делали достаточно верные предположения. Ваши выводы обоснованы, а мнение достаточно чёткое и ясное. Мне хватило этого, чтобы пригласить вас к себе на работу и в свой дом. Чего не хватает вам, чтобы принять моё предложение? — Как минимум, времени. — Его у меня в избытке. Я даю вам десять секунд, Сара, чтобы решить. Вы или остаётесь работать за гроши в «Гелиосе» и лишаетесь аванса, или соглашаетесь на сотрудничество. Время пошло. — Что? — Девять, — начал свой отсчёт Джеймс. Сара стушевалась. Она стала перебирать возможные варианты развития событий, начиная самыми ужасными и заканчивая наиболее радужными. — Шесть. Но время неумолимо летело, и приходилось выбирать. Девушка ещё раз глянула на экран телефона. Четыреста тысяч фунтов смотрелись на её счёте даже очень неплохо. Но деньги — лишь стимул. Истинная награда — интересная работа… — Четыре. Возможно, Джеймс Мориарти форменный  псих с замашками мазохиста — это Сару пугало и отталкивало. Но она вертелась в обществе отбитых наркоманов, у которых не было и гроша в кармане. Разве может быть что-то хуже? — Два-а, — протянул с издёвкой Джеймс. «Нет, хуже уже не будет». —Один… — Да, — выкрикнула достаточно громко Сара. — Чу-удно, — усмехнулся Джеймс. — Обсудим детали? — Завтра. — Я же говорил, у меня нет времени… — начал было Мориарти, но Сара перебила его: — Одна ночь ничего не решит. Мне всё равно нужно собрать вещи для переезда. — Что ж, дело ваше. Адрес моей квартиры отправят вам через СМС. Мой юрист подготовит контракт и сбросит вам на e-mail. Советую прочитать его перед тем, как подписывать, — он развернулся и пошагал вдоль переулка. — И ещё одно, Сара, — крикнул он, не обернувшись. — Не советую вам брать такси. Лучше пройдитесь пешком. Тонкая чёрная фигура стала отдалятся от Сары, пока совсем не исчезла в тени домов. Девушка пока слабо осознавала, на что она пошла и чего ей это будет стоить. Джеймс Мориарти был слишком сложным человеком даже для её понимания. Но, возможно, это даже к лучшему. Реальный шанс развить свои способности за достойную плату выпадает слишком редко, чтобы от него отказываться. Мысли тонкой лентой переплетались в её уме в одну красочную надпись «Дура». Чутьё мисс Далтон предупреждало её о возможной опасности, которая исходит от этого Мориарти. Но Сара второй раз в своей жизни пошла ему наперекор. Первый раз это решение завело её на больничную койку центра реабилитации наркозависимых. На сей раз Саре очень хотелось верить, что результаты её поступка будут куда более приятными. Ночь опустилась на Лондон пеленой кромешного мрака. Слабый свет луны сливался с лучами уличных фонарей, создавая слабую видимость в это тихое умиротворённое время. Редкие смельчаки решались в одиночку пройтись в это время богом забытыми переулками, и Сара, увы, была в их числе. Она тихо шагала к своей квартире и размышляла о насущном. Холодные порывы осеннего ветра заставляли то и дело поднимать воротник пальто. Её маленькая квартирка в доме № 5 по Брикстон-роуд в райончике Лористен Гарден уже была в двух шагах от девушки, когда она увидела машины полиции, припаркованные возле соседнего здания. Привычная картина для этого района Лондона вовсе не поразила девушку. Она вынула ключ из кармана и засунула его в замочную скважину, всё ещё поглядывая в сторону соседнего дома. Закрыв за собой дверь, Сара Далтон уже не могла увидеть того, что творилось снаружи. Она пошагала к своей квартире, в то время, как по соседству с ней один гениальный человек и его новый напарник помогали расследовать серию загадочных убийств, от которых не первый месяц содрогался Лондон.