Пробуждение Силы по воле Божьей

Предводитель воинов Первого Ордена остановил лошадь посреди двора и ловко спрыгнул на землю. Когда он выпрямился, то стало ясно, что он еще выше, чем казался, пока был в седле. Он превосходил любого из монахов больше чем на голову. Он носил широкий черный плащ с капюшоном, а под плащом — стальные латы. На руках — черные перчатки, а на ногах — высокие сапоги из мягкой сафьяновой кожи с темным рисунком шагрени. На поясе висели ножны с драгоценной отделкой. Весь его облик свидетельствовал о высоком положении рыцаря. Другие члены отряда за его спиной имели, словно для контраста, светлую броню, красные плащи и шлемы, почти целиком закрывавшие их лица. Все они двигались ровным строем, без характерного солдатского гомона и неразберихи. В свете факелов они могли почудиться кому-нибудь выходцами из потустороннего мира. Солдаты казались призраками, бледными слугами Смерти. А их главарь — самим Дьяволом. По, схоронившийся за дверями амбара, где лежали мешки с запасенным впрок зерном, затаил дыхание. Из своего укрытия он видел происходящее, словно на ладони. Его не покидало ощущение, что рослый воин в черном одеянии обладает какой-то тайной мощью. Как будто он способен видеть людей насквозь — все их тайные помыслы. Прежде чем указать ему место, где удобнее всего скрыться, настоятель торопливо сунул в руки Дэмерону мешковатую серовато-коричневую рясу послушника — чтобы тот мог второпях прикрыть свой сверкающий доспех. Оказавшись на земле, темный рыцарь огляделся, отыскал взглядом Сан Текку, который стоял неподалеку, и направился прямо к нему, не замечая никого вокруг. В этот момент двое его спутников подхватили святого отца под локти с обеих сторон и насильно поставили на колени. Тот почти не сопротивлялся. Предводитель отряда подошел вплотную и откинул с головы капюшон, обнажив стальную маску, которая скрывала его лицо. — Какая встреча! — сказал он почти без эмоций. — Известный солдат удачи наконец попался. Ты так постарел с нашей последней встречи. — Случившееся с тобой гораздо хуже, — со скорбью в голосе ответил Лор Сан Текка. — Немощь тела — ничто перед немощью души. Только сейчас Дэмерон сообразил, что эти двое, похоже, неплохо знакомы. Таинственный рыцарь нетерпеливо проговорил: — Осторожнее, старик. Ты знаешь, зачем я пришел. — Да. И знаю, откуда. До того, как взял себе имя Кайло Рен. Сам Кайло Рен… Теперь По ясно понял, что за незнакомец потревожил монастырскую обитель своим появлением. О рыцарях Ордена Рен шла молва как о беспощадных убийцах и служителях тайного темного культа, о котором, как и о личностях самих рыцарей, никто ничего толком не знал, кроме того, что этот культ был так же противен Святой Церкви, как и мерзость язычества. Кодекс и цели этого Ордена были окружены тайной. В глазах народа рыцари Рен рисовались не менее зловещими, чем безбожные магометане. Их боялись, как боятся только чумы или нашествия врагов-иноземцев. Они закрывали лица масками, чтобы придать себе еще большее сходство с беспощадными демонами ночи. Единственный из них, чье имя было, по крайней мере, на слуху — это магистр Ордена, Кайло Рен. Впрочем, даже о нем гуляло много небылиц, никто не ведал ни его родни, ни его истинного имени. Говорили, что он — колдун, способный читать чужие мысли и подчинять людей своей воле. Что его меч — суровое оружие палача — был выкован в адском пламени и преподнесен ему самим Люцифером; и что никто, кроме Кайло, не способен поднять этого оружия. Что в своих покоях он хранит сосуд с прахом поверженных врагов... Доподлинно все знали только, что глава Ордена Рен являлся преданным соратником лорда Сноука, его правой рукой и последователем некого тайного мистического учения. Скорее всего, Сноук был для Кайло кем-то наподобие наставника. Рука в черной перчатке сжалась в кулак. — Не испытывай мое терпение. Мне нужна карта, ведущая к Скайуокеру. Ты отдашь ее Первому Ордену. Но брат Сан Текка словно не слышал его угрозы. Он смотрел на темного рыцаря взглядом, полным сострадания, как на сбившееся с пути дитя. По, видевший его взгляд, впервые по-настоящему поразился величию души этого божьего человека, способного искренне жалеть даже лютого врага. — Ты ведь знаешь, что тебе не по пути с Первым Орденом, — грустно произнес монах. — Первый Орден — порождение Тьмы, бесовского волхвования и скверны. Но ты не такой. Вспомни о наследии своей семьи, покайся и возвратись в лоно Церкви, под длань Господа нашего. Казалось, Лор Сан Текка сам не верил, что от его призыва будет хоть какой-то толк. Но считал себя обязанным попытаться. Черная фигура отступила на шаг. Было похоже, что еще немного — и Кайло Рен рассмеется. — Покаяться? Мне не хуже тебя известно милосердие Церкви. Я не спешу угодить на костер во искупление своих грехов и ради спасения души. Итак… — Кайло заметно напрягся. — Что с картой? Учти, если станешь упрямиться, погибнут не только твои братья во Христе, но и жители деревни. Не превращай будничное дело в трагедию. Старик высоко запрокинул голову, продолжая пронзительно глядеть снизу вверх на безликую маску. — Каждый из тех, чьими жизнями ты угрожаешь мне, предан Господу и нашей Отчизне. Отречься от своего рода, потерять связи с прошлым — вот настоящая трагедия. По в это время беззвучно молился, чтобы Биби поскорее оказался как можно дальше отсюда. Рен стремительно простер вперед руку, выражая этим жестом и просьбу, и приказ. — Отдай ее мне, — прошелестел он. — Нет, я не отдам карту, — четко произнес Сан Текка. Повинуясь беззвучному приказанию Кайло, отряд рассредоточился. Солдаты двинулись к церкви и к кельям монахов, чтобы перерыть все вокруг. Двое конвоиров вновь вздернули старика на ноги и принялись обшаривать его скудную одежду. Понимая, что скоро его обнаружат, Дэмерон шагнул вперед. Его рука удерживала скрытый под широкой робой легкий арбалет, уже заряженный стрелой. Сан Текка продолжал — тщетно — увещевать захватчика: — Ты служишь обманщику и безбожнику, мальчик. Лорд Сноук, твой учитель и сюзерен, тайно получает приказы от османского султана, который стремится ослабить нашу страну. — Все это — грязная ложь, мерзкие слухи! — Кайло взревел так, что его присные отшатнулись. — Это правда, Господь свидетель! — продолжал монах как ни в чем не бывало. — Подумай сам. Ведь Сноук не знатных кровей, у него нет ни собственных земель, ни громкого имени. Откуда у него средства, чтобы прокормить его немалую армию? Глупо полагать, что это – лишь на деньги его союзников, давних поборников Империи. Даже ты не настолько наивен, чтобы в это верить. Кайло Рен обнажил меч — тяжелый двурушник с блестящим смертоносным лезвием и украшенной изображением химер рукоятью. Это оружие и вправду было способно повергнуть в трепет одним своим видом. Старик спокойно склонил голову. Предстоящая казнь не пугала его. — Сколько бы зла ты ни сотворил, помни об одном — ты не можешь противиться тому, кто ты есть. — Разумеется, — сквозь иронию в голосе магистра ордена Рен слышался гнев. Один удар — и тело старика, практически разрубленное надвое, изуродованное, с оголившимися ребрами медленно осело на землю.

***

По услышал собственный крик как будто откуда-то со стороны. Мысли завертелись в его голове вихрем. Бессильная ярость заполнила сознание. В считанные мгновения он вскинул арбалет и выстрелил, целясь в Рена, который в этот момент вытирал кровь с лезвия меча. Тот резко развернулся, выставив вперед ладонь на манер щита. Стрела, так и не достигнув цели, на мгновение застыла в воздухе, а затем покорно опустилась на землю, в шаге от темного рыцаря. По с трепетом перекрестился. "Колдун… и вправду колдун…" — подумал он в ужасе. Увиденное немного привело его в чувства, остудив пыл. В этот момент рыцарь осознал, что стоит посреди двора, у всех на виду. Впрочем, его бы все равно обнаружили рано или поздно. Его подхватили за плечи и рывком бросили к ногам Рена. Несколько мгновений тот хранил молчание. Взгляд из-под маски пристально изучал странную фигуру послушника. Дэмерон чувствовал странный холод внутри. Потом Кайло приблизился и, ничего не говоря, вспорол мечом монашескую одежду, выставив напоказ рыцарские латы и золотую эмблему Сопротивления. — Обыскать его, — коротко распорядился ученик Сноука. Те, кто еще несколько минут назад осматривали одежду Сан Текки, снова принялись за дело. По прикусил губу, стараясь максимально отрешиться от происходящего. Жестокие руки, алчно шарившие по его одежде — еще не самое страшное. А вот если слухи о том, что Кайло Рен умеет читать чужие мысли, тоже окажутся правдой… Закончив с обыском, один из солдат сообщил: — Ничего, господин. Стальная маска не пропускала наружу ни гнева, ни разочарования. — Берем его с собой, — приказал Рен. Воин Сопротивления, который, судя по его доспехам, имеет рыцарский сан и приличный чин, в любом случае будет полезен живым. — А прочих убейте. По не успел что-либо сообразить. Ему заломили руки за спину и плотно стянули запястья веревками. Затем связали щиколотки. В таком плачевном виде капитана гвардии принцессы Леи Органы грубо перебросили через седло, а затем пустили коня иноходью в направлении ворот. Тем временем в монастыре творилось бесчинство. Солдаты Первого Ордена, не страшась Божьего гнева, потрошили внутреннее убранство церкви, рыскали среди вещей братии, переворачивая вверх дном каждый мешок, каждый сосуд, встречавшийся им на пути. Они не грабили, лишь искали то, что было велено. Монахи, испуганно сбившись в кучку, глядели на происходящее со стороны и скорбно качали головами. Когда раздался приказ Кайло Рена «убить прочих», сразу с полдюжины бойцов направились к ним, на ходу освобождая мечи из ножен. Настоятель выступил навстречу палачам, вскинув руки. Другие члены братии принялись торопливо молиться. — Да смилостивится Господь над вами, безумцы… Ладонь настоятеля легла на чело одного из воинов, шедших в первом ряду. Речь монаха оборвалась на полуслове. Голова полетела с плеч. Исполнение приказа не заняло много времени. Минуту спустя убийцы расступились, оставляя окровавленные тела лежать на земле без погребения. Только один задержался на месте казни — отмеченный прикосновением предсмертного благословения. Обхватив руками голову и пугливо ссутулившись, он стоял неподвижно, и кажется, ему не хватало лишь немногого, чтобы расплакаться. Когда он поднял взгляд, то сразу же увидел Кайло Рена, смотревшего в его сторону. Душа у солдата мигом ушла в пятки. Тот, как и По Дэмерон, испугался, что темный рыцарь может видеть в человеческих душах больше, чем доступно обычному взору. А значит, сумеет легко узнать, что воин этот, пока продолжалась бойня, махал мечом лишь для вида, ни разу не поразив реальную цель. Однако мгновение спустя Рен просто отвернулся и зашагал в другую сторону, ничего не сказав.

***

Осмотрев все монастырское имущество и не обнаружив карты, солдаты послушно собрались у главных ворот. Ни у кого из них так и не возникло мысли поживиться ценностями монастырской церкви, вроде позолоченного кубка для причастия; без воли командира они не могли позволить себе ничего подобного. К магистру подошел воин, с ног до головы закованный в примечательные серебристые доспехи, такие гладкие и чистые, что они отражали свет не хуже зеркала. И смотреться в них можно было точно так же. Этот воин носил черную — а не красную, как у других — накидку, переброшенную через плечо на ромейский манер. — Господин, — сказал воин. Плотное забрало шлема не позволяло увидеть его лица, но голос свидетельствовал о принадлежности к женскому полу. — Мы обыскали все. Карты нет. — Вы уверены, что ничего не пропустили, капитан? — переспросил Кайло. — Абсолютно, милорд. — Тогда уходим отсюда. Пусть воины возьмут себе все, что пожелают. Естественная плата за верность цепных псов – иной раз бросить им объедки со своего стола. — Господин… лорд Рен… — окликнула его женщина, когда Кайло уже повернулся к ней спиной. — Да, капитан Фазма? — стальная маска снова уставилась на нее. — Как прикажете поступить с местными? Большинство солдат давно заметили, что жители Туанула стянулись сюда со всех концов поселения, привлеченные шумом и блеском факелов. Целая толпа стояла неподалеку от ворот. Люди робко переговаривались друг с другом и то и дело крестились — разорение святой обители являлось для богобоязненных крестьян поступком невиданным и страшным. — Сжечь деревню, — распорядился Кайло. По одному легкому, непроизвольному движению можно было понять, что Фазма немного опешила. — А люди? — Тех, кто побежит от огня, добейте стрелами. Рыцари Рен всегда держат слово, даже если тот, кому оно было дано, уже мертв. Фазма вздрогнула, но возразить не осмелилась. Когда черная фигура немного отдалилась от нее, капитан громко крикнула: — Финн! Ступай сюда! Она нетерпеливо огляделась в поисках этого недотепы, своего слуги. Солдат, который еще недавно сокрушался над останками убитых служителей Господа, несмело шагнул к ней. — Слышал приказ лорда? — коротко спросила Фазма, едва его увидев. — Возьмешь нескольких стрелков — и приступайте к исполнению. Финн весь затрясся, как осиновый лист. Он был юн – гораздо моложе других. Страх за свою бессмертную душу еще не успел покинуть его, как это случилось с собратьями по оружию. Прежде ему не приходилось убивать людей, а тем более в таком количестве. Его бы и вовсе не взяли в эту миссию, но вышло так, что капитан Фазма совсем недавно пожелала принять юношу к себе в услужение. И тот, признаться, гордился оказанной ему честью. Он рассказывал о своей удаче направо и налево. Он называл себя "оруженосцем миледи", никого и ничего не стесняясь. И конечно, он рвался в бой при любом удобном случае. И вот теперь все в одночасье пошло прахом. Как же быть? Ослушаться он не мог. Но не мог и выполнить то, что от него требовали. — Исполняй! — гаркнул у него над ухом голос капитана. Юноша машинально отвесил поклон. — Как пожелаете, госпожа.

***

Из-за положения, в котором он находился, пленник мог разглядеть немногое — разве что рыхлую землю под копытами лошади, камни у дороги да иной раз чьи-нибудь сапоги. Но слышал он достаточно, чтобы пожалеть о связанных за спиной руках. Путы мешали ему даже заткнуть уши, чтобы отрешиться от того, чему Дэмерон никак не мог помешать. До него доносились отчаянные крики, мольбы о пощаде и детский плач — и каждый из этих звуков обрывался так резко, что По казалось, будто с каждой новой смертью в его собственном сознании гаснет какая-то частица жизни; будто его душа вместе с душами невинно убиенных стремительно покидает тело. А потом голоса совсем стихли. И остался только сухой звук горящего дерева. Отряд, исполнив свою миссию, выдвинулся в обратный путь.