Крик души

Освободившись от оков Джерома, собравшиеся вернулись к главной теме и продолжили не довольствоваться их ролями в фанфиках. Действующие лица: Са… ну, по мере выступления увидите, этих самых действующих лиц. Сара Эссен: Ну, собственно говоря, мне не о чем жаловаться. Я привыкла сидеть в тени… Люциус Фокс: Ну, я как бы тут. Хей! Я все еще готов появится в любой работе, даже в слэше. Это не намек, но я буду ждать даже это. Рене Монтойя: Ну я так-то довольна. Про меня пишут фанфики, редко, конечно, но зато с Барбарой. А это уже превосходно. Марио Пеппер: С уверенностью скажу, что те, кто прямо сейчас прочли мое имя и фамилию, подумали, что я женщина… и я тоже как бы готов в тенечке Мэри Сью погундеть, если в нормальных работах не появлюсь. Красный колпак: *долго молчит* Эдуардо Фламинго: *поет песню* Как же я горяч. Как же я горяч. Как же я. Как же я. Как же я горяч. Горяч как огонь… Красный колпак: *все еще молчит* Эдуардо Фламинго: *осознает, что на него смотрят зрители и пока те не вызвали скорых, откашлялся и начал говорить* Эдуардо Фламинго: Я уже и забыл, что сказать-то хотел *достает ружье*. Сейчас подстрелю какого-нибудь автора и заставлю его написать про меня фанфик. Красный колпак: Пока не определюсь, кто я на самом деле, ничего не скажу *уходит*. Том Догерти: Меня волнует один вопрос… Почему из всех персонажей, только наши речи оформлены как «имя-двоеточие-речь»? Но от зрителей ответа так и не последовало, потому что зрители сами не знали, почему диалоги именно этих персонажей оформлены подобным способом. Зато намекну, что мало читателей, кто помнит этих персонажей, и посему они (читатели) вовсе пропустили диалоги выше и просто пролистали вниз, потому что нафиг не хотят вспоминать этих героев и заморачиваться над их недовольствами и автор решил не заморачиваться по поводу оформления диалогов героев. Ну, есть еще единицы читателей, кто в данный момент забили в гугл, яндекс, оперный театр или лисичку, запрос «Кто такой Фламинго из сериала Готэм» и прочли их недовольства выше. А самые ленивые просто забили «фламинго готэм», даже не увеличивая шифт на имени, и не факт, что сами забили, а не воспользовались функцией «скопировать-вставить». Но об этом позже, так как следующие выступающие с нетерпением ждали момента, когда им предоставят возможность говорить.

***

— Дорогая, успокойся, — мужчина приобнял свою женщину за плечи и протянул ей носовой платок. — Я спокойна, — вытерла она этим платком слезы, а затем и шумно высморкавшись, отдала обратно мужу. — Родители? — Брюс был удивлен, что начал заикаться. Альфред радостно улыбнулся, что снова увидел своих старых хозяев, но долго этой радости не хватило. — Мы с Мартой, — волновано начал Томас Уэйн, — пришли к выводу… что… — Хватит тянуть и говори уже прямо, что ты хочешь уволить Альфреда, — цокнула Марта Уэйн. — Да. Мы пришли к выводу, что хотим уволить Альфреда Пенниуорта. Шок. Буря. Безумие. И все эти чувства, в плохом смысле, наполняли дворецкого. — Мы поняли, что лучше нанять женщину-дворецкого будет лучше, чем, кхм, мужчину. Злость. Буря. Безумие. Теперь исходило от Брюса, он не понимал, почему и главное за что решили так обойтись его родители с самым лучшим дворецким. Уволить его — это разрушить Готэм.