Глава 36
23 октября 2016 г. в 17:33
Декабрь 2012 г. А это Маяковскую и Кулакова занесло отмечать Новый год на студии радио. На фото Женька обмотан мишурой и счастливая Юля с стаканом шампанского в руках, которая прижалась к нему, целуя в щеку. Полину озарила улыбка, глядя на это фото, и она даже не сдержала легкий смех. И даже не спрашивайте, как эти двое там оказались!
Полина Н.: Они постоянно умудрялись вляпаться в какую-нибудь историю, найти себе приключения на задницу. Только Юля и Женя могли поругаться за день до Нового года! (посмеивается)
Евгений К.: Я знаю, мы немного ебанутенькие. (смеется) Шучу. Нет, я просто не знал, что такое может творится с женским мозгом. А потом Юлька еще и сама добавила масла в огонь!
Юлия М.: Сколько бы уже мы не поднимали эту тему, я всегда сначала сопротивляюсь и протестую, а потом соглашаюсь, что виновата отчасти и я. И, наверное, это был еще один такой этап совместной жизни, после которого мы стали с Женькой все всегда стараться обсуждать.
Евгений К.: Все началось еще 30 декабря. Мы готовились к празднику: убирались, наряжали елку. У нас, кроме разбросанной одежды, постоянных забегов на работу, разъездов по гастролям, ничего на той недели не было. И мы в 12 часов ночи начали эту эпопею! Ребенок спит, а мы активничаем! Идиллия семейная прям! Мы что-то дико спорили, орали друг на друга, как сумасшедшие. Мне кажется, что соседи били в стенку и орали: «Лучше трахайтесь!». Вообще-то, мы обсуждали где будем отмечать Новый год! Мне кажется от таких разговоров веет теплом, в голове звенят колокольчики и играет песня: «Jingle Bells». У нас что-то пошло не так.
— Давай поедем к моим родителям. Они нас ждут. Вместе встретим Новый год. Ты не против? — предложил я. К слову, я понимал, что ей хотелось бы провести этот день как-то по-особенному. Юля сама говорила, что для нее этот праздник очень семейный, тихий, уютный.
— Может, давай лучше дома? Я боюсь, я буду чувствовать себя неловко. — сомневается Юля, как-то неловко глядя на меня. Сама примеряет игрушки на елку, подобно тому, как художник смотрит издалека на свое полотно.
— Ну хорошо, давай поедем к Леше и Полинке. Они звали нас, ты же помнишь. К родителям они не собирались. Соберемся все вместе, пойдем на каток. А хочешь, вообще вместе в Финляндию рванем на машине и там встретим Новый год? Леха, кстати, предлагал туда на каникулах рвануть. А давайте, билеты закажем и рванем в Болгарию, например. Или в Исландии пошляемся. — генерировал я идеи словно «человек-праздник».
— Мы постоянно проводим все праздники вместе. — вздыхает Юля, вешая шарик.
Мне кажется, я уже пыхтел, как паровоз, от ее неопределенности. Я совсем не понимал, что ей нужно и чего хотела бы она!
— Хорошо, давай встретим этот Новый год нашей семьей: Ты, я и Димка. — предложил я, выравнивая гирлянду. Я ожидал, что она сейчас скажет, типа, «Вау! Как здорово! Давай, конечно!», но тут она выдала:
— Слишком скучно. — сморщилась она.
ДА ЕПРСТ! Я споткнулся об ящик с игрушками, хотя на самом деле я его пнул ногой на эмоциях.
— Хорошо! — не унимаюсь я. Впервые я не говорил, то что я думаю, ибо если бы я выпустил мысли наружу, то она уже тогда задушила бы меня либо мишурой, либо гирляндой, — Давай поедем к Юрке. У него там будет как всегда полный дом гостей! Это ж Каспарян! Андеграунд!
— Ну может лучше к родителям? — тяжело вздохнула она, посмотрев на меня невинным взглядом.
На этом мой мозг начинал завязываться в тугой узел. Я уже начинал на нее злиться, потому что уже больше часа мы не могли решить самый простой, но «глобальный» вопрос: ГДЕ ВСТРЕЧАТЬ НОВЫЙ ГОД! Новый год, мать вашу! Ни праздновать свадьбу, ни крестить ребенка, ни регистрировать брак, а встречать очередной Новый Год!
— Ты же только что сказала, что ты не хочешь к моим родителям? — говорю я, набрав побольше воздуха, чтобы сохранять спокойствие. Сам напяливаю на елку мишуру, стараясь спасти себя не от неминуемой участи.
Маяк молчала. Я видел, как она колебалась, терялась. То ли ей действительно ничего не хотелось, то ли она издевалась надо мной. И буквально спустя минуту она выдает, но с диким сомнением:
— А может давай все же к Леше?
Мне казалось, что с одной стороны она была явно чем-то недовольна и раздражена. А с другой стороны, она просто терялась. Но тут мои нервы начали сдавать.
— Юль, определись уже! Ты меня запутала! Мы не можем этот элементарный вопрос решить уже полвечера! Почему у нас все так слишком сложно! — не выдержал я.
— Женя, не беси меня! — рявкнула она, напяливая игрушку на ветку.
Я всего лишь так же пытался разобраться.
— Минуту назад ты сказала, что ты не хочешь к родителям, потом ты сказала, что хочешь к родителям, потом я сказал: «давай к Леше», ты сказала «нет», потом я предложил к Юре, и ты снова сказала НЕТ! А потом ты решила все-таки поехать к Леше! Дорогая моя, я не понимаю тебя! — выпалил я, подозревая уже, что это не последнее ее решение, и она сейчас снова изменит свое мнение.
— Ты ставишь меня в тупик! — снова возмутилась она.
— Какой тупик?! Юля! Я спросил серьезно! — недоумеваю я.
На мой взгляд, все было очевидно! Можно было совместить все варианты и за это длинную новогоднюю ночь побывать везде! Юля уже с такой ненавистью надевала эти игрушки на елку, что мне казалось, что она мне сейчас какой-нибудь шар засунет с ненавистью в рот! Особенно после того, как мы еще 15 минут пытались выяснить кто прав, кто виноват! Ей еще нужно было повод найти отношения повыяснять! Начина-а-а-ется!
— Ты даже с Димкой не сходил в детсад на утренник, на представление для яслей! Почему мне приходится делать все самой?! — начинала она перетекать из пустого в порожнее. Ей просто нужно было найти повод, и я не знаю, почему ей это потребовалось. Она часто странная, но я люблю ее и такой. Тем временем Юля, сама не замечая, нанизывала третий шар на одну и ту же ветку!
— Юль, я не понял, зачем ты сейчас об этом говоришь! — возмутился я. Я действительно, не понял, зачем она переключилась на другую тему и стала раздражаться. Маяк, как сумасшедшая, носилась вокруг елки, не переставая меня упрекать в том, что я то с Димкой не погулял, то ее с работы не встретил, то ужин не сготовил, то носки поразбросал вместе с футболкой.
— Детка, это был секс! — возразил я в ответ на последнее.
Похоже, Юля разозлилась еще больше: в меня полетела мишура. Я так подозреваю, что еще ее одно слово, и в меня полетит елка.
— Кулаков! Я тебя задушу сейчас! — шипела она с этой пушистой лентой в руках.
Я всячески пытался увернуться, прятался за елкой, закрывался котом.
— Юлек, откуда такие странные мысли, порывы, желания, быстрая смена мнений? Ты беременна что ли, я не понял? — не выдержал и спросил я прямо в лоб. Ну должно же быть хоть какое-то объяснению ее поведению! И понеслись пляски у новогодней елки! Зачем я это сделал? Что она только в меня не бросала: мишуру, какие-то звездочки (или это были звездочки у меня в глазах), серпантин, который наматывался на меня, вату, которая прилипала ко мне. Вы еще хотите узнать, чем закончился этот тупой скандал с перебором всех бытовых и семейных вопросов? Мы бесили друг друга, даже лежа в одной постели, когда засыпали. Я придвинулся к ней и попытался ее обнять.
— Кулаков! Руки убрал! Я хочу спать! — влетело мне в ответ, а еще она пнула меня.
Шипит на меня, как кошка. Снова завелась. У меня уже желание закрыться подушкой, укутаться одеялом, чтобы не слышать ее. Она от злости, казалось, сейчас на фальцет перейдет! В результате мы снова наорали друг на друга. Возмущалась Маяковская долго. Стаскивала с меня одеяло. Пыталась столкнуть меня с дивана, чтобы я не мешал, но упала сама. Я был обеспокоен ее падением и тут же вскочил, чтобы поднять ее.
— Все хорошо? Ты не ушиблась? — волновался я, помогая ей встать.
— Я сама справлюсь! — рыкнула она в ответ.
Вот так всегда и во всем: «Я сама!». Меня бесит иногда, то что она не может признаться, что в чем-то слаба, или ее нужно пожалеть! Она улеглась обратно, укуталась в одеяло. Я пытался ее обнять, прижать, согреть, но увы. Хорошо, что ко мне пришел кот и улегся рядом со мной.
— Спасибо, Шарль! Ты никогда меня не бросаешь в одиночестве! — сказал я, поглаживая кота, чуть ли не целуя его в макушку.
— Я очень рада, что хоть кто-то с тобой на одной волне и всегда тебя поддержит! — съязвила Маяковская и стянула с нас одеяло на себя.
Я боялся, что она сейчас со своей эмоциональностью либо захлебнется слюной и умрет, либо сломает себе все части тела при очередном падении. Я решил идти спать на кухню. Ну а куда еще! В кроватке с Димкой я не помещусь, на полу — твердо и холодно. Поэтому каким-то чудом я расположился на стульях, поставив их около батарей. Я почти висел в невесомости! Практически йог! Я старался показать, что не одну ее бесят такие моменты в наших отношениях. Потом меня ослепил свет (возможно, это был свет в конце туннеля, подумал я тогда). Но это моя тигрица выбралась на кухню выпить воды.
— Но-но-но! Звезд нельзя фотографировать со вспышкой! — сказал я, пытаться закрыться от этого яркого света.
Маяковская посмотрела на меня, как на умалишенного. Я чувствовал, как ее глаза закатывают до мозга, а потом возвращаются обратно, а из ее ноздрей выходил пар. Все, поезд заведен. Она сделала глоток воды и спросила с издевкой, глядя на меня:
— Ну как, удобно?
— Очень удобно! — довольно ответил я, растягиваясь на этой лежанке, как кот, всячески делая вид, что мне действительно удобно. На самом деле я еле держался на этом лежбище. В плацкарте на боковой полке удобнее спать, чем на стульях.
— М-м-м. Ну-ну. Спокойной ночи, милый! — протянула она с наигранной улыбкой.
— И тебе спокойной ночи, дорогая! — отвечаю я в том же духе.
Юлия М: Я вернулась на диван и рухнула спать. Я удобно расположилась, закрыла глаза. Но тут раздался грохот. Кулаков упал с своего царского ложа, и поэтому всяческие «блять», «твою за ногу» и прочее-прочее, плотно разносились по нашей квартире.
— Кулаков! Если ты мне сейчас ребенка разбудишь! Я тебя придушу! — прошипела я, с досадой хлопнула рукой по подушке и понеслась на кухню. Знаете, то чувство, когда тебе хочется и убить, и заржать, и ты переживаешь, вдруг он себе что-то сломал еще не дай бог!
Евгений К.: Все-таки на полу было намного удобнее. Я уже успел привыкнуть, расслабиться. Но тут опять зажегся свет, и передо мной снова явилась эта женщина.
— Ну что, «удобно» говоришь? — говорит Юля, стоя руки в боки и терроризируя меня своим взглядом.
Спать на кухне была неудачной идеей. Я всячески пытался показать ей, что не нуждаюсь в ее помощи, а сам запутался в одеяле. Она сняла его с меня.
— Иди уже спать на диван! Не хватало, чтоб ты еще попал в травмпункт накануне Нового года! Хочешь повеселить скорую помощь? — говорит Маяковская, провожая меня в комнату. Я постарался обнять ее сзади со словами: «Спасибо моя хорошая, моя зайка!», но она развернулась, всучила мне одеяло со словами:
— Спокойной ночи!
Спали мы под разными одеялами, но хотя бы вместе. Утром я проснулся со странным чувством. Сегодня же вроде 31 декабря, а дома никого! Я потянулся за телефоном посмотреть время, но он упал на пол. И, похоже, прямо на кота, судя по тому, что заорал Шарль нечто подобное мне вчера.
— Шарль, ну прости меня! — извиняюсь я, дотянувшись и погладив его. Заодно взял телефон. Первая миссия — извинится перед котом — провалилась с треском: кот просто развернулся и ушел. Я не сомневаюсь, что он сговорился с Юлей. Вторая миссия — позвонить Маяковской, спросить, где она, — провалилась тоже. Я понимаю, что я мог бы походить по квартире, поискать ее, но дело в том, что я ощущаю ее присутствие и отсутствие дома. Вот сразу начинается ощущение того, что не хватает чего-то жизненно важного.
Я звонил ей даже, когда умывался и брился, завтракал, одевался. Я не понимал, какого черта происходит. Я боялся, что Маяковская забрала Димку и ушла от меня. Но с другой стороны, я надеялся, что они уже у Леши с Полиной. Я стал звонить. Но оказалось, у них ее нет, но эта парочка всячески завлекала меня приехать к ним. Я отмахнулся, решив, что мне нужно сначала найти Маяка. Когда я только сел в машину, включил радио, я сразу понял — Юля на работе. На работе, на которой она не собиралась работать 31 декабря, и это мы решили еще полгода назад! Ребенка она «на радость» воспитателям засунула в детсад. Ох, Маяковская, тебя сегодня полгорода проклинают!
Я решил, что надо ее как-то вызволять уже с работы. Я уже ей давно предлагал бросить это радио и заняться одними концертами, но ее все время тянуло туда. Я поехал в супермаркет набирал праздничную корзину: фрукты, шампанское, оливки, мясо, овощи, рыбу, конфеты. Мне казалось, Маяковская вообще забыла, что сегодня Новый год! Я все время звонил ей, но она так и не ответила. Ок, если она не хочет, то действовать буду я. Я поехал в детский сад забирать Димку, продумав полностью свой план. Потом заберу Маяка, и мы счастливые уедем домой. Мои планы рухнули, когда я в детсаду столкнулся нос к носу с Полиной, которая забирала Димку и одевала на него одежду. Мне кажется, я запыхтел, покраснел, захотел затопать ногами и закапризничать, как Димка.
— Женька, привет! — обрадовалась Полька.
— Привет! — говорю я в ответ с улыбкой, а на самом деле недоумеваю с перекосившимся лицом. Хотел спросить, но тут она выдала сама…
— А меня Юлька попросила Димку забрать из детсада. — протарахтела Полинка с довольной улыбкой, застегивая на Димке комбинезон.
Я чуть ли не рвал на себе волосы. Еще миг, и я б взорвался! Так Маяковская мне еще и не доверяет?
— А ты папаша опоздал! Раньше надо свой зад поднимать и за ребенком приходить! Правда, Димулька? — засмеялась она. Я прям видел, как она издевается надо мной с подачи своей подружки!
— Вы сегодня все надо мной издеваетесь! — не выдержал я, протараторив вполголоса, — Но я вас люблю! Я всех вас люблю! И Маяка, и тебя, и Димку, и Лешу, и Юрика, и всех! Господи, прости меня, расставь все на свои места!
Полина странно посмотрела на меня, сомневаясь, все ли со мной хорошо. Хорошо, что хоть не покрутила у виска.
— Ты пешком? — спросил я, стараясь сгладить ситуацию. Сам чуть ли не смеюсь. Ха-ха-ха! Андреевы! А детского кресла у вас нет в машине все равно, а у меня — есть! Хм-хм… Оказалось, Полина пешком.
— Лешка дома готовит там, суетится. — поясняет она.
— Поехали тогда. — предложил я.
Забрал ребенка из ее рук. Димка даже успокоился. Женщины! Не можете вы с детьми справляться! Полька постоянно радостно мне о чем-то жужжала. Но я так и не рассказывал ей про Маяка. Подружки ж! Надо бы разведать почву. Я подозрительно посматривал на нее. Я знаю, что она все знает. Вскоре я уже сидел дома у нашей самой любимой четы Андреевых. Смотрел я на Леху с Полькой и просто утираю слезу от счастья! Сижу, как дебил, даже не контролируя ребенка, который сидит у меня на коленях. А у них тут на столе уже полный калейдоскоп: крошится оливье, маринуется курица с апельсинами для запекания, еще что-то такое весьма аппетитное. Праздник! Новый год, мандарин мне в рот, блин! Эта парочка, как всегда, надеялась, что я сейчас еще Маяка подтяну к ним в гости, и у нас начнется веселье. Но тут я добавил огонечку! Рассказал про то, что мы с Маяковской не разговариваем.
— Вы что! — первой завелась Полина, думая, как бы помягче сказать, чтобы не заругаться матом при ребенке, — Вообще, что ли с елки упали, или как? Из вас никто головой не ударялся?
Она была, как всегда, замечательна, эмоциональна. Порезала палец себе, потому что не сдерживала себя. Сморщилась, закусив этот палец, но по крайней мере замолчала, не читая мораль. Я взял у нее нож в руки и стал продолжать нарезать вместо нее.
— Полиночка, ты так трогательно нас ругаешь, но я ничего не могу сделать! Все претензии к Маяку! — просто ответил я. После этих слов она мне чуть в лобешник не залепила апельсин. Но спасибо Андрееву!
— Ребят, Димка огурец пытается есть. Ему можно? — спросил Леша, расхаживая по комнате с ребенком на руках.
Я тут же отложил нож, пока этот «воспитатель» ребенка мне не испортил. Взял Димульку на руки. Тот уже во всю пытался активно жевать огурец и отказывался мне его отдавать. Полька снова продолжила нарезать апельсин.
— Я над вами вообще… — говорила снова глянула на Димку, чтоб не использовать нецензурную брань. И поняв, что без этого ее словарный запас сильно ограничен в данный момент, выпалила, — Я в шоке короче!
Я чмокнул Димку в макушку и вел себя относительно спокойно. Полина теперь ходила из стороны в сторону, размахивала руками. Я уселся на стул с довольной улыбкой и представлял, что нахожусь в итальянской семье. Какой карнавал! Какие краски! Димку забрал на руки Леша. Полька продолжала нарезать круги по комнате и жевать огурец. Я снова продолжал «кулинарное искусство» вместо нее. Ее прям бомбило!
— Оп! Ушки закрываем! — тетешкался Леша с Димкой, закрывая ему ушки, чтобы «не допустить до ребенка проникновение бранных слов в его сознание» (сказал я словами Славы). Хотя можно было запикивать. Димка смеялся от удовольствия, видя, что с ним дядя Леша играет.
Полина Н.: Я, конечно же, все знала. Мне Маяк утром позвонила. Она очень эмоционально добиралась на работу, сбивая всех на своем пути на тротуаре, и разговаривала со мной по телефону:
— Юль, вы олени что ли или как?! Вы бараны! Только вы могли поругаться в канун Нового года! Вам заняться нечем было? Скучно жить стало! — не выдерживала я.
— Так, я не поняла, ты что его защищаешь?!
— Я никого не защищаю! Просто Юль, вы вдвоем виноваты. Но вы, как всегда, не признаете этого! Потому что ВЫ ДВА БАРАНА! Вообще, давайте прекращайте! Новый год сегодня! Разворачиваешься и идешь домой мириться! А уж как, я не знаю! Это твоя фантазия! И хорош шутить уже про работу, иначе я и до твоего начальства доберусь! Приезжайте к нам! Поможешь мне готовить, пирог свой традиционный испечешь. — говорила я. И я так понимала, она меня не слышала.
— Ты че сказал?! Идиот! Смотри куда прешь! — орала она мне в трубку. Она сбила кого-то на пути, а меня она и не слушала. Мои глаза закатывались до мозга!
— Юль, ты меня слышишь? Или как? Маяк! Прием! Прием! — сказала я.
— Удод! — выругалась она, оглушив меня.
— Юль, ты с Женькой собираешься мириться? — не унималась я.
— И не собираюсь я ни с кем мириться! — послышалось мне в ответ.
Была б моя воля, я б их сгребла в охапку двоих, закрыла в одной комнате, и сидели бы там до тех пор, пока не помирятся! И мне не важно, какими методами они будут это делать!
— Юль, ну реально, ну че вы как дети! Взрослые люди ведь! Заканчивай уже со своей работой и дуй домой! И ребенка забери из садика! Я не знаю, зачем ты его туда вообще отвезла! Сегодня же предпраздничный день! Все спешат домой! А тут ты со своим ребенком!
Ответа на свои реплики я снова не услышала, потому что Юля снова там снова с кем-то заругалась. Потом я поняла, что такси она до работы не поймала. Правильно! Надо было не ругаться с Женькой и тогда бы он ее отвез на работу, если это действительно необходимо. А еще круче, вообще не брать себе рабочее 31 декабря!
— Да, Маяк, ты неизменна. — проговорила я, вздохнув.
За все 20 минут нашего разговора, я успела разбудить Лешу, почти сорвать голос, несколько раз оттянуть веки, как у бульдога! Но я так и не поняла причину их скандала. Не знаю, может что-то случилось.
— Почему сразу случилось! — нервно сказала она. Действительно, блин, почему бы не устроить себе развлечение в качестве скандала!
Мы с ней разговаривали даже когда она до работы все-таки добралась. Успела разлить на себя кофе, а потом еще и взглянула на себя в зеркало и поняла, что у нее один глаз не докрашен.
— Юль, тебе Вселенная намекает, что тебе нужно было остаться дома рядом с Женькой и никуда не рыпаться из его объятий. — смеялась я над ней, слушая как матерится (надеюсь, еще не в прямом эфире).
Мы договорились, что я заберу Димку, она доработает до 9 вечера и сразу приедет к нам. И было бы очень сподручно! Приехал бы еще и Женька! Но он появился передо мной значительно раньше! Сидел у нас уже до самого вечера и гипнотизировал свой телефон. Маяковской не было. Я ей отправила 20 смс с вопросом «Юль, ты где? Ждем тебя!» в перерывах между тем, как накрывала на стол потихоньку. Почти десять вечера, а мы еще год старый не провожали! А еще все валилось из рук, глядя на Женькину кислую мину.
— Сейчас ты берешь и едешь на студию, и миришься с Маяком, и вы вместе приезжаете к нам! Все! Мне надоело на тебя смотреть уже! И мне не важно, КАК ты будешь это делать! Пойди на примирение первый! — не выдержала я.
Я говорила на полном серьезе. Тот удивленно смотрел на меня. А потом стал выеживаться на тему того, что первой мириться должна она. И все пошло заново по кругу.
— Женьк, ну ты ж мужик! Ты же старше, к тому же. Очаруй ее заново! — вклинился Леша.
Он отмахнулся. Типа справится сам, а мы тут ему чушь втираем. Он поставил свое мужское гордое Я и ушел. Леша устало вздохнул. Слов у меня больше не осталось! Я закатила глаза. Взяла Димку, и мы пошли с ним в комнату разглядывать елку, огоньки разноцветные. Это был его первый новый год! Ему было все так интересно! Леша накрывал на стол. Знаете, Новый Год для меня такой семейный уютный праздник, наполненный атмосферой объединения. Наверное, поэтому я на дух не переносила такие ситуации. В душе мне было интересно, чем закончится эта гребаная история!
Евгений К.: Я в результате сидел в машине, не помню уж где на улице. По радио отчаянно выл Бориска Гребенщиков «Не было такой и не будет». Я не знал, что мне делать. Я осознавал ненормальность всей этой ситуации. С одной стороны, я ругал Маяка! И мириться с ней ни при каких условиях не хотел! Сама устроила этот «цирк», наорала! А я еще и виноват! Вечно найдет она к чему придраться. С другой стороны, я не представлял, как я вообще живу сегодня без нее.
Я распластался на руле, как тюлень на пляже. Я чувствовал себя каким-то сумасшедшим. Я бился головой. В добавок ко всем что-то там сидел и бормотал еще, как старый дед. У всех, блять, новый год, а я в машине сижу! Размышляю про бренность бытия своего! Это был наш первый Новый год с Маяковской, а у нас все через жопу! Леша с Полиной пытались направить меня на путь истинный, а я не шел туда! Мне казалось, сейчас передо мной явится Слава в белом обличии с какой-нибудь иконой в руках, и рядом с ним Юра тоже в белом, и вдвоем они мне скажут: «Мы тебя благословляем!» И такие Полька с Лешей как ангелочки поют: «Аллилуйя!». Похоже, мой мозг окончательно дал сбой. Потом вот как раз в машине позвонила мама, поздравила с наступающим, а дальше добила меня вопросом, где я буду отмечать новый год?».
— Поеду домой, напьюсь шампанского целый ящик! Потом пойду на набережную и буду орать всем «С Новым годом!» А потом ждите, вам позвонят из обезьянника и предложат забрать пьяного сына из ментовки! Не соглашайтесь! Выберусь сам! Я свободный, взрослый, самостоятельный, состоятельный! Так что, выберусь сам. Суток через 15! — говорил я, немного раздражаясь и наигранно улыбаясь.— Мам, ну шучу я! Где я еще могу отмечать Новый Год? Дома, конечно же!
Иначе даже в полночь я буду слушать вместо поздравления президента нотацию мамы. И тут такая остановка в динамике и ее слова на одном дыхании: «Слава Богу!». Мне кажется, я даже в этот момент вспотел и стер со лба пот, как будто переживал вместе с мамой, а потом выдохнул с облегчением, чуть не перекрестился, потому что я уже успел себе представить все, что только я сказал. М-да, видон был б у меня не очень. Дальше она стала говорить, что они Димке хотели подарок передать и Юльку хотели порадовать и мне что-то приготовили. Снова звали в гости.
— Приезжайте к нам. Я тут столько всего наготовила. Переночуете. Всем места хватит! И Диму уложим!
— Юля работает. — отвечаю я на полном серьезе, перебивая ее фантазии о семейном празднике. К тому же, скажу по-честному, на тот момент такие визиты превращались в бал лицемерия и лжи, потому что мама всячески отрицала нашу пару с Юлей, сватала мне дочек своих подружек, вправляла мозги, как только я выходил из комнаты. Отношения были поначалу очень сложными. Потому что она даже сейчас умудрялась сокрушаться тому, что Юля на работе, такая сякая.
— Ну приезжай один! Мы всегда рады тебя видеть!
— Мама, Юля работает! Один я не поеду! Все. С Новым годом, извини, мне некогда говорить. Я сижу у друзей. — заявил я и положил трубку. Больше мама мне не звонила. Ну, перед ней я потом тоже извинился.
Вот такой у меня был небольшой дурдом. Хотелось пустить мужскую скупую слезу и заныть чисто по-женски: «Ну за что мне все это!». Увы, я же мужчина! И к тому же еще Маяковская продолжала доводить меня своим голосом по радио, заставляя жалеть, что я сейчас не с ней. Это выводило меня из раздумий.
— До нового года остается час! Милые мужчины, подумайте с кем вы хотите провести этот праздник. Ведь как Новый Год встретишь, так его и проведешь! Я надеюсь, человек, которому посвящается следующая песня, поймет все.
По радио играла «Мужчины не плачут» Ляписа Трубецкого. Ну знаете, эта, «Будет удача, Жека, ты знаешь, не может иначе». Как будто точно уверена, что я ее слушаю сейчас! Вот сучка, еще и издевается! Я снова разлегся на руле. А еще достал спрятанную коробочку с подарком для Маяка — кольцо со знаком бесконечность, которое было усыпано камнями. Я представил, как она была тронута, и как оно очень подошло бы ей. Какая нахрен бесконечность?! Тут и года не прошло! Я уже представляю, как она эту коробочку засунула бы мне в рот, не давая сказать ни слова! И цветами так по морде со всего размаху! Нет уж, пожалуй, мириться не хочется пока. Я, наверно, себя настолько эмоционально вел в машине, когда лежал на руле, разговаривал сам с собой, и бился еще головой, что люди стали сомневаться, что я адекватный и психически стабильный, потому что в окно постучала женщина, которая встревожено смотрела на меня.
— М-м-м! Можем познакомиться! — протянул я с блаженной улыбкой, открыв окно.
— Мужчина, вам плохо? — абсолютно серьезно и обеспокоенно, не обращая внимания на мою фразу, спросила она.
Тут до меня дошло. Я резко подскочил на месте, выпрямился, стал смотреть на часы, на телефон, протирать глаза, бить себя по щекам. Сейчас еще не хватало, чтобы позвонили Славику или Юре и сказали: «Блааа, ну ваш барабанщик ваще неадекват! Мы ему психушку вызвали, ищите его на Пряжке».
— Не переживайте, все хорошо. — отвечаю я с улыбкой. А затем с полной уверенностью добавляю, — Жду девушку из магазина. Шляется вот где-то все! Сказала ведь: «Я только за укропом! Я только за укропом!». С наступающим!
— А то я уж подумала, — рассмеялась она. Ох, женщины такие хохотушки! И говорит потом напоследок, — И вас с наступающим!
Наконец-то ушла. Я вздыхаю с облегчением. Я снова уткнулся в руль и заныл. У меня был вопрос один: «Этот день закончится благополучно?». Я, правда, боюсь, что если он закончится благополучно, я точно напьюсь. Тут еще и телефон зазвонил. Это была Полина. Игнорировать ее сложно. Просто поверьте, этот человек хуже любого журналиста! Не пытайтесь повторить это! Маяк, прости меня, но Полина докопается до любого! На самом деле я Полинку просто обожаю! Она классная! Это мой братан, который и поддержит, и поржет, и люлей вставит, и от Маяка защитит.
— Да, солнечные гномики! Я вас слушаю! — наигранно отвечаю я на звонок.
И тут дальше вопрос прям в лоб мне: «Вы помирились?»
— Нет. — отвечаю я и стремлюсь как можно скорее положить трубку, иначе… Не успел. Началось.
— Женя! Твою мать! Какого! — разразился гром в моих динамиках. Маленькая, а орет похлеще Каспаряна. Я аж отвел телефон от уха, чтобы не остаться инвалидом по слуху. Моему мозгу приходилось половину ее речи просто запикивать, потому что такого даже я не слышал! Полина оказывается уже и Маяку позвонила. И та, видимо, ей тоже что-то в том же духе ответила. Полина продолжала верещать мне в трубку. Я наконец-то набрался сил, сделал глубокий вдох и положил трубку, поздравив ее с наступающим уже 20 раз за день. В ответ мне послышалось: «КУЛАКОВ, Я ЕЩЕ НЕ ЗАКОНЧИЛА!», но было уже поздно. Тут еще эта опять по радио трещит:
— До Нового Года остается 55 минут! Надеюсь, уже все проводили старый год? Салаты накрошены! Шампанское в холодильнике! Салюты наготове! Отлично! А мы продолжаем поздравлять наших музыкантов и передаем поздравления вам от них! О, кстати, поздравляем группу Ю-Питер с наступающим Новым годом! И как вы там говорите: «больше цветов и меньше терний!». А для Вас, дорогие слушатели, мы ставим эксклюзив, который нам передал сам Слава Бутусов и пожелал всех благ! А мы дарим этот трек вам. И кстати, трек выбран не случайно! Именно сейчас у вас есть уникальная возможность получить билеты на концерт группы Ю-Питер, который состоится уже в январе нового года! Готовы к вопросу? В какой альбом группы входит прозвучавшая песня? Слушаем! И кстати, я думаю, эта песня будет небольшим маячком для одного человека.
Я аж встрепенулся, а мое сердце заколыхалось. Ну спасибо! Вспомнила! И поставила нашу концертную версию «Девушка по городу», которая даже еще в свет не вышла. Я снова понимал, что опять все идет в мой адрес. Стал пытаться ей звонить, но вместо нее со мной пообщался автоответчик. Мне начало это все изрядно надоедать! Я на всякий случай поехал до ближайшего цветочного магазина, купил цветы в последние минуты до закрытия, чуть не сломав витрину! Потом я встал в пробку. Гребенщиков уже просит метать стаканы на стол. А я тут застрял. Мне кажется, я посреди дороги, дождусь 12 часов, открою шампанское, пробью пробкой лобовое стекло и запью свое горе. До Нового года 25 минут… Маяковская и не собиралась домой, а разговорилась на радио!
— Наверно, это глупо, но я хотела бы попросить прощение у одного очень дорогого мне человека, который делает для меня все, который терпит меня, который заставляет плакать от радости, который меня очень любит. Жень, я тебя тоже очень люблю. Если слышишь меня, прости меня, я была не права. Я истеричка. Я не знаю, когда мы встретимся и захочешь ли ты меня видеть, но я прошу, прости. — слышалось мне.
Господи, какая дуреха! Конечно, захочу видеть! Я чувствовал, что у нее взволнованный голос, и что она сейчас там уже на грани того, чтобы плакать. Так, по-девчачьи, в одиночестве. Знаете, я понял. Я не хочу допустить главную ошибку — встретить Новый год раздельно. Я, как можно быстрее, добрался на радио. Застал Маяковскую в расплох прямо у дверей, что она даже забыла, куда шла. Просто без слов прижал ее к себе и стал целовать в губы. Она не сопротивлялась, стягивала с меня красную куртку, стараясь ее уже куда-то закинуть. Я обнимал ее, словно не видел вечность. Она с такой жадностью впивалась в мои губы и чуть ли не плакала от счастья. Мне казалось, она испугалась больше не встретиться со мной. Я пытался ей сказать, что я ее люблю, и что я виноват, но она ничего не хотела ничего слышать и затыкала меня поцелуями. Мы пропустили Новый год, вернее мы его встретили в объятиях друг друга. Залпы салютов были однозначно в нашу честь!
— Теперь. Я. Тебя. Никуда. Не отпущу. Моя. Истеричка. Только. Моя. — говорю я ей, целуя на каждое слово ее в губы.
Маяковская смеется. Я обожаю ее вид: слегка растрепанная, озорная, счастливая, и в то же время очень сексуальная. Она потягивается и зависает на носочках, около моих губ. Пару раз мне так попала в нос головой. Мы смеялись. Я снова притягиваю за бедра к себе. Ее глаза светились и выглядели, как у кота из Шрека. Я забыл про подарки и просто стоял, обнимал ее и целовал в макушку. Весь наш романтик разбивает стук в дверь. Маяковская срывается, как ошпаренная, с места, толкает меня куда-то в сторону. Я прекрасно вписываюсь задом в горшок с только недавно политым цветком. Fuck! Юля бежит к двери и открывает ее. Я услышал голос директора радио. Потом что-то загремело, и это был я.
Юлия М.: Я стараюсь улыбаться начальнику. Он смотрит на меня. Я смотрю на него. Взрыв! Буря! Искры! Эмоции! Я стараюсь исправить все улыбкой, но это, видимо, глупо получается.
— У тебя все нормально? Ты чего-то заработалась уже! Давай, ставь уже там треки в очередь на автомат и иди домой. — отвечает он, качая головой глядя на меня.
Я киваю головой, убеждаю его, что все отлично и тут же закрываю перед ним дверь. Тут же обернулась. Женьки нигде не было.
— Жень? Ты где? — зову его я.
Оказалось, Женька спрятался около нашей небольшой елочки и напялил на себя новогодний колпак, тем самым делая вид, что он надежно замаскировался. Я засмеялась, как только увидела его в таком виде.
— Все хорошо? — спрашивает Женька.
— Все хорошо. — уверенно отвечаю я.
Обнимая его, я почувствовала, что весь его зад в джинсах был мокрым и грязный. Я начинаю безудержно ржать. Женька напомнил мне, что я неудачно толкнула его, и он осел в горшок с цветком. Радовало, что растение было цело. Мы смеемся.
— Снимай штаны! — смеюсь я.
— Оу! Ты хочешь продолжить? — спрашивает он заинтересованно.
— Нет! Я хочу их застирать в туалете! — обломала его я.
Мы снова не сдержали свой смех. Он согласился, даже успел сбегать в машину, у него там остались спортивные штаны после тренировки и переоделся. Наконец-то он вспоминает про подарки. Оказывается, Женька постарался и притащил не только огромный букет моих любимых роз, которые были очень ароматными, но и шампанское с фруктами. По-моему, даже банку оливок захватил. Ну, мы этим займемся позже! А пока все мое внимание было на Женьку, который стоял на коленях и дарил мне подарок.
— Я знаю, мы вдвоем не правы. Я хочу, чтобы это больше никогда не повторялось. Хочу, чтобы мы были бесконечно счастливы, бесконечно любили друг друга. — говорил он, надевая мне на палец кольцо.
Я сначала вообще подумала, что он делает мне предложение. Но он засмеялся и сказал, что будем считать, что это была репетиция. А я была все же очень тронута таким подарком, потому что это был первый его такой вот подарок достаточно серьезный. Наши отношения никогда не завязывались на подарках друг другу. Ну максимум, цветы, или подарки на дни рождения. А так мы старались просто больше проводить времени друг с другом. И это самый ценный подарок, который может только быть.
Евгений К.: Мы поздравили друг друга с Новым Годом! И нам было неважно, что мы пропустили там какие-то символы нового года: речь президента, куранты, салюты. Главное, что мы были рядом. Я заказал пиццу в круглосуточной пиццерии рядом со студией, пока та разговаривала с директором. Я знал, что она голодная. И вот мы сидели на полу, она уже запустила там целый плейлист в эфир и была свободна для меня. Сидела рядом со мной расслабленно, склонив голову мне на плечо, пила шампанское. Я кормил ее фруктами, а заодно рассказывал ей про сегодняшний день без нее.
— Женька! — не выдерживала она уже в который раз и снова заразительно смеялась надо мной.
— Ну что, Женька! Что! — посмеивался я над ней и ее смехом с детскими нотками. Потом говорил с улыбкой, — Ну все, все. Хватит, успокойся. А то мне кажется, ты теперь не остановишься. И будет «Она идет по жизни смеясь». Не очень то весело!
Я поцеловал ее. Она успокаивалась и старалась сделать серьезное выражение лица, но глядя на меня снова не сдержала смех. Я поднялся с места, предложив наполнить бокалы. Она решила мне помочь. Стоит босоногая, уставшая от туфель. Я протягиваю ей обычный одноразовый стаканчик. Надо еще изобразить хрустальный звон.
— Я предлагаю выпить за нас в Новом году! — предложил я, глядя на нее.
— Может просто за Новый Год, мы же его пропустили? — предлагает она.
— Это неважно! Важнее не Новый Год, а с кем ты его проводишь. К тому же, зачем пьют на Новый год? Чтобы загадать свое новогоднее желание! А я свое уже загадал еще до его наступления, и оно исполнилось!
— М-м-м, и какое? — протянула она с интересом, интригующе глядя на меня.
— Быть с тобой. — отвечаю я.
Все коротко и просто. Мы застыли с бокалами, решив поцеловаться. Но потом, я хотел закончить тост и наконец-то чокнуться и выпить. Но почему-то именно в этот момент на столе завибрировал телефон Маяка. Она игнорирует его или просто отклоняет вызов. После то же стало с моим. Я нащупал его и тоже отключил, не желая прерываться.
— Ты… — начинаю было я снова что-то говорить Юле в нашей совместной тишине, которая была очень уютной. И тут снова загудели смартфоны. Я пытаюсь, не отвлекаясь, прочитать СМС от Полины: «ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ ПРИЕХАТЬ! ТЫ САМ ЗНАЕШЬ, ГДЕ И С КЕМ ДОЛЖЕН НАХОДИТЬСЯ!». Я улыбаюсь, читая этот текст. Юлька смотрит на меня с улыбкой, при этом даже ни о чем и не спрашивает. Мне кажется, она обо всем догадывалась.
— Когда я встретил тебя, то я понял… — снова пытался я сказать речь, и тут снова стук в дверь. Я не знаю, куда мне кидаться с этими бокалами, куда девать мишуру с шеи, которую напялила на меня Маяк, куда прятать продукты и тем более джинсы с батареи! Маяк растеряна, но видит через жалюзи, которые загораживали стеклянные стены этого аквариума, что там снова пришел директор. Она кидается открывать дверь, спотыкаясь об обувь.
Юлия М.: Директор снова смотрит на меня. Я снова появляюсь перед ним без туфлей и становлюсь ниже на полголовы. Я пытаюсь нелепо шутить и выкручиваться, а тот странно смотрит на меня, как на умалишенную. Я еще и пытаюсь закрыть своей спиной весь обзор того, что у нас происходит в студии, и в том числе и Женьку. Кулаков где-то пытается заржать, решив никуда не прятаться.
— Маяковская! Иди домой! Новый год! У тебя семья! Тебя ребенок ждет с подарками! И хватит музыкантов тут принимать, эфир уже пора заканчивать, ты видела время! Сама не отмечает и другим не дает! — ругается он, явно заметив Женьку и подумав, что я не отпускаю его с эфира Ю-Питера, которого не было. Договорив он поспешил на выход. Я закрывала дверь, а Женька жутко смеялся над ситуацией. Я вернулась к нему. Мы снова сквозь смех берем бокалы. Я пытаюсь надеть туфли, чтобы не казаться рядом с ним маленькой!
— Не надо, я люблю, когда ты такая. — останавливает он меня с улыбкой и сажает меня на стол, чтобы моим ногам не было холодно. Протягивает бокал. Потом говорит с улыбкой, — Ты самое лучшее, что случилось со мной за прошедший год!
На его словах что-то отрывается во мне, как в первый раз, и уносится, как комета. Я даже слегка содрогаюсь, будто бы скромничаю, глядя ему в глаза, даже сама не зная, что на меня нашло.
— Ты тоже. — говорю ему я с улыбкой. Мы поцеловались, наконец-то чокнулись бокалами и выпили. Это был самый необычный новый год в моей жизни.
Евгений К.: Но чтоб нам попасть домой, нам надо было пройти квест! (смеется) Все ушли, а мы оказались закрытыми в студии. Сначала была паника и неугасающая надежда найти выход. Думали сначала вылезти через окно и спуститься по пожарной лестнице, но сработает сигнализация. Маяк не могла ни с кем связаться. Естественно, все бурно отмечают Новый Год, а мы в студии застряли. Еще и телефоны сели. У нас было очень веселое и зажигательное настроение, и мы решили все послать и просто веселиться. Танцевали, орали, пели. Радовались салюту в окнах, как малые дети. Надеюсь, камеры видеонаблюдения нас потом не выдали. У нас романтики без плюшевых мишек и свечей хватало. Юля безудержно смеялась во время медленного танца, особенно когда я ее неожиданно наклонил вниз. Никто еще не пробовал танцевать медляк под хиты русского рока, ага! Шампанское дало нам по мозгам! Такого Нового Года действительно еще никогда не было! Мы уснули под утро на маленьком диванчике, плотно прижавшись друг к другу. Наконец-то я лежал в обнимку рядом с ней и был абсолютно счастлив. Целовал Юлю в плечо, а она все еще веселая, но при этом сонная и уставшая, немножко даже пьяненькая, что-то бормотала. Я прижимал ее к себе еще сильнее. Наверно, все происходит так, как должно было быть. И не мы этим располагаем.
Юлия М.: А утром мы вспомнили про ребенка. Я смогла вынудить директора приехать и открыть нас, несмотря на то, что он матерился в 9 утра. Пришлось в ход пустить и эмоции, и истерику. Все, как мы женщины иногда умеем. Главное, с этим не переборщить.
Евгений К.: (смеется) Она вылетела из здания быстрее, чем тот открыл дверь. И это хорошо, что так все закончилось. Было смешно гораздо смешнее, когда Маяковская в панике разговаривала с Полиной.
— Где? –переспрашивала Полина.
— В Караганде, Полин! — говорила Юля.
— Мать, ты там что совсем с ума сошла?
— Мы на студии! Мы закрыты! — снова вопила в возмущении Маяк, сама чуть ли не ревет от такого фиаско.
Рядом смеялся я. Нашим друзьям на том конце провода было все понятно без дополнительных объяснений.Когда мы приехали к Леше с Полиной, они думали, что мы их разыграли или обманули с примирением и ссорой. Мы и хотели сначала так сделать, но лень было притворяться. Но выяснилось за нашим примирением, возможно, полгорода следило. Маяковская не отключила микрофон. Вот ребята и стали смски отправлять, звонить. Юля сидела, обхватив голову, жутко краснела. Мне тоже было не по себе, хотя я подкалывал ее. Эти двое над нами ржали. А Маяковская молилась потом, чтобы ее не уволили. Пронесло. Хорошо, что можно было отвлечься от этой мысли. Маяк была счастлива, когда взяла сынишку на руки. Они очень обрадовались друг другу! Смотреть на детей сплошное умиление. А потом он заметил меня и стал тянуться ко мне. У меня аж отцовские чувства заиграли. Мы снова с Маяком заспорили, кто его покормит сейчас из бутылочки.
— Опять! — провопили Леша и Полина, глядя нас. — Дим, ну ты-то им хоть скажи!
Он заулыбался. Это дороже всяких слов! Это, еще пока беззубое чудо, прижалось так ко мне. А я держал за руку Юльку, которая сидела рядом. Я безмерно счастлив. Нет, ссориться мы больше не будем. Ради него. И ради друг друга. Дальше было веселее, потому что пришел Юра с Айкой в гости, и мы загуляли почти на всю неделю. Проводили рождественский вечер у Славы дома, что было очень символично. А потом мы все же выбрались в Финляндию, покататься на лыжах, сноуборде. Нам понравилось! Я свою каракатицу учил кататься на сноуборде, а она постоянно падала и материлась. (смеется, но потом становится на удивление серьезным) Ну, Маяк! Ну не говорил я! Ну ты не каракатица! Ну давай не будем!
Полина Н.: Они такие вот постоянно. Мы их за это и любим. Они стебают друг друга, и при этом безумно счастливы. Этот Новый Год вспоминали еще очень долго.