Четыре пинты

Бывало, Джейкоб часами смотрел на листы бумаги с написанным на них приветствием «Дорогая сестрица» борясь с желанием дописать такие же короткие два слова «Езжай домой!», так закончить самое честное и емкое письмо для Иви. Ведь ее место было здесь, в Лондоне. Джейкоб видел это в строках ее писем, когда читал короткие, но пылающие тихой тоской по племяннику строки, тщательно разбавленные событиями в Амритсаре, и лишь в самом конце пара строк говорили о том, что Иви едва вспомнила, что дела брата тоже должны были ее волновать. Это было больно, но вовсе не от обиды, а за сестру, оторванную от дома и семьи. Её семьи, а не семьи Генри, в которой хоть и приняли дочь, способную на хладнокровное убийство, но словно не желали оставить молодых в покое. И Джейкоб писал, молча проклиная необходимость шифровки из-за обычных событий, о которых трубили газеты, но по мнению Иви могли намекнуть на отношение к ним Братства. И писал много, ведь об Эмметте он мог часами говорить… но не шифровать. И писать по пять листов за раз огромной радости не приносило, ведь еще один он отводил именно на ответ сестре о Братстве, тренируясь шифровать самостоятельно. Ведь очень скоро придется шифровать и информацию про Эмметта. — До чего же ты упрямый, любовь моя, — проворковал Арно, встав за спиной Джейкоба. Склонившись над заранее распахнутым справочником, он обнял Фрая за плечи, поцеловав в макушку. — Керолайн сильно изменилась с тех пор, как ты нашел те чертовы бунтарские письма. — Три года прошло, — кивнул Джейкоб, внутренне напрягаясь. — Но когда она объявилась в нашей жизни, сколько Эмметту было? Два с половиной? Почти три? К тому же я имею право шифровать письма сам. Хотя бы на Иви тратить свое время. — Я видел эти письма, — тихо улыбнулся Арно, выудив из ящика в столе кипу бумаг, на которой остались отпечатки написанных в прошлом строк, проводя по ним пальцем. — Какими развернутыми и искренними выглядели изначальные варианты и насколько сжатыми выходили окончательные, потому что кое-кому лень переводить. — Я тебя, вообще, только с переводом помочь просил, а не исходники читать, — парировал Фрай, выдернув меченные листы из рук француза, смял их и швырнул в камин. — Я, правда, хочу рассказать ей о каждом его шаге. Но дразнить не хочу. Не на этом поле. — Не хочешь дразнить? — уточнил Арно, присаживаясь рядом. — Значит, выдавленные на письмах «Мы ждем тебя в гости», «Я случайно проговорился Эмметту, что в середине твоего имени буква «В». Приезжай и засвидетельствуй» - на самом деле не твой гений шифровального мастерства, а… — Проклятье! — вспыхнул Джейкоб, комкая остатки бумаг. — И как часто я прокалывался на этом? — Обычно, когда просиживаешь за письмом более трех часов подряд, — пожал плечами Арно. — Но факт в том, что Иви все еще не здесь, а значит, в Индии у нее есть что-то важное, не так ли? Джейкоб дернул головой, устало подперев голову руками, позволил перу выскользнуть из его пальцев. Эта переписка невероятно утомляла его. И если подумать, утомляла куда больше, чем какие-либо еще дела в Братстве, включая воспитание его учеников, одно место среди которых все еще пустовало. — Иногда мне кажется, что Эмметт для Иви такой же сын, как для меня, — поморщился Фрай. — Это странно. Ты же видел ее с Эмметтом во время ее визита? — Ничуть, — пожал плечами Арно. — Просто не пытайся заменить ей то, что должен дать другой мужчина, но не ты. Оставь в покое этого… Гринни. — Вот мне только о нем над шифровками пыхтеть не хватало, — фыркнул Джейкоб. — Мне придется шифровать, как я обучаю сына! — Так скоро? — Ему скоро семь! — воскликнул Фрай. — Да, его обучение не требует раскрытия тайны, пока я учу его сжимать кулак, но… Пропеллер уже преуспел в уличных драках. Дальше начинается иной уровень. На улицах не учат минимизировать выпады до точного повреждения костей противника, там просто на место ставят. — Я знаю, — усмехнулся Арно довольной физиономии любимого. — И Эмметт ставит на ура, — удовлетворенно прищурившись, сообщил Джейк, расплываясь в улыбке от уха до уха. — Скоро сколотит свой филиал Грачат. — Но матери поколоченных малышей недовольны, — заметил Дориан. — Тебе не кажется, что стоит быть построже? — Вот станет официально моим учеником – стану, — отмахнулся Фрай, не открывая глаз. — А пока мне хватает бухтеть на нынешних. — Это другое. — Хочешь квест «Найди четырнадцатилетнего идиота под одной из кроватей борделей Лондона, когда там идет обслуживание?» — рассмеялся Джейкоб, глядя на кислую мину возлюбленного. — Хотя, теперь мне Гладстон за молчание должен, но суть происходящего ты верно уловил. — И ищешь ты явно только одного Избранного, хотя Питер тоже начинает пускать слюни по женским округлостям. — Дружище Джек снабдил меня весьма неплохим козырем! Учитывая, что мы с Иви когда-то одолжили у Гладстонов экипаж и именные приглашения во дворец, старина Билли нами не совсем доволен, — радостно сообщил Фрай, переводя взгляд на скомканные листы, настроение от вида которых тут же резко упало. — Нужно сказать Эмметту. И зашифровать подробный отчет для Иви. — Ему только шесть, — вздохнул Арно. — Поверь моему опыту, Арни, — хлопнув Дориана по плечу, воскликнул Джейкоб. — В шесть лет начинается все самое интересное! По крайней мере, примерно с этого возраста мы с Иви стали куда самостоятельнее. Отцу была противна мысль о том, что нам кто-то мог бы прислуживать, включая нянек, а сам подолгу пропадал в Лондоне. — Вы были сами по себе, — улыбнулся Арно, вспоминая свои шесть лет. Тогда его отец был еще жив. Но в восемь уже стал работать помощником управляющего. Он все же был старше на два года. — Но я помню, Арни, — не обращая внимания на задумчивый взгляд любимого, сообщил Джейкоб, улыбаясь искренней мальчишеской улыбкой. — Каково это узнать, кем ты можешь стать в будущем! И не особо хочется заставлять Эмметта ждать. — Он повзрослел, — обреченно констатировал Арно, откинувшись на спинку стула, запрокинул голову. — А это значит, — довольно промурлыкал Фрай, хитро прищурившись. — Тебе пора выполнять обещание и брать ученика. Мой приказ. — Qu'est ce que je vais faire avec lui?* — заныл Дориан. — Ты сам уже четверых набрал. Еще Эмметт. Куда больше? — И этих четверых едва хватает, чтобы я оставался ради них в Лондоне, а не бороздил океан на пароходе с целью начистить морду недомужу сестры и забрать Иви к ее племяннику, — развел руками Джейк. — Ты сам поймешь, зачем это нужно, Арни. К тому же ты просто пообещал помогать мне. — Еще скажи, что я не выполняю это обещание! — усмехнувшись, воскликнул Арно, выпрямляясь на стуле, придвинулся к Фраю. — И в Братстве, и на заданиях, и в мире. Джейкоб не смутился, наоборот, улыбнулся еще шире, внимательно наблюдая за действиями Дориана, за его томным взглядом из-за полуопущенных ресниц, в ожидании облизнул губы. Но Арно едва успел прикоснуться к любимому, как в дверь настойчиво постучали. — Войдите, — вздохнул Джейкоб отстраняясь, встал навстречу гостям, прежде чем дверь распахнулась, явив ассасинам слегка сконфуженного Питера и потрепанного Эмметта с ссадиной на носу. — Разнимать малышню скоро станет моим призванием, — пробурчал ученик Джейкоба, подталкивая ребенка в квартиру. — Который раз за неделю? — Эмметт? — участливо поинтересовался Джейкоб, вытащив платок, протянул его сыну. — Роджер сказал, что из-за моего дурацкого характера меня мама бросила, — пробурчал Эмметт, вытирая ссадину. — Ну я еще свой дурацкий кулак показал ему по лбу. Он еще добавил, что у меня имя дурацкое. Я ему второй показал, а Марк меня за волосы, как девчонка, схватил. — А потом подошел дурак Питер и разнял четверых балбесов, — закатил глаза Питер. — А где был пятый по имени Джек? — нахмурился Фрай, ощупывая переносицу сына и жестом направляя его к умывальнику. — Да мне почем знать? — дернул плечом ученик. — Зря вы этому оленю Эмметта поручаете, Наставник. Он не понимает, что такое ответственность за своих. — Но вы же ладите с ним, — нахмурился Джейкоб, понимая, что опять придется воспитывать горе-повесу. — Ладим, — пожал плечами юноша. — Но я не знаю, как объяснить это. — Я поговорю с ним, — пообещал Фрай. — Спасибо тебе, Пит. Зайдешь на кухню? — Еще бы я отказался! — обрадовался парень. — Он будет шикарным ассасином, — улыбнулся Арно, когда Питер скрылся за порогом с туго набитыми едой карманами. — Не станет, — возразил Эмметт, хмуро глядя вслед парню. — Он берет еду для себя, но обманывает. Других кормит. — Именно поэтому и станет, Эм, — улыбнулся Джейкоб, с гордостью глядя ученику вслед. — Тогда почему мне нельзя отдать овсянку кому-нибудь другому? — озадачился мальчик. — Даже если ты не пожертвуешь свой завтрак на голову очередному вредному мальчишке, а отдашь по-человечески, ты разве не будешь голоден? — иронично усмехнулся Джейк, присаживаясь на стул. — А я Питеру пожалуюсь, он мне тоже яблоко даст, — дивясь тому, что приходится объяснять столь очевидные вещи, объяснил Эмметт. — Ну здрасте! А кто даст яблоко тому, кому Питер планировал отдать твое? — вскинул брови Джейкоб. — В то время, как ты вернешь яблоко в вазу и будешь ждать до полудня, потому что я что сказал? — Что после завтрака яблоки только на десерт, — надулся мальчик. — А тому мальчику Арно купит, да? — А можно я просто им яблоки куплю, но учить не буду? — вздохнул Дориан, когда Джейкоб вопрошающе обернулся к нему. — И даже не одно. — Нельзя, — довольно просиял Джейк. — Но можешь купить не одно не только ученику. Тебе нельзя зарывать свой талант в землю. — Какой талант? — полюбопытствовал Эмметт. — Да уж не яблоки продавать, — улыбнулся Джейк, взлохматив волосы сына. — Но тебе пора о нем узнать. — Что? — Одну очень древнюю и интересную историю, что перевернула далеко не одну в меру талантливую жизнь, — загадочно улыбнулся Дориан. — В одном черном-черном городе на черной-черной фабрике жил сильно-пресильно закопченный с головы до пят мужик, — закатив глаза, продекламировал Джейкоб, слегка улыбнувшись засмеявшемуся сыну. — Это тебе предисловие, Эм, к рассказу о том, чем занимается твой папа, твоя тётка Иви, Арно и еще куча твоих знакомых. — Дядек коптят? — удивился Эмметт. — И до этого доходило, Эм, — вздохнув, заверил француз. — И не раз. — Так вот почему они в Индии такие коричневые, — удивленно моргнул мальчик. — Это все тетя Иви, да? Джейкоб удивленно раскрыл рот, после чего переглянулся с точно таким же перекошенным от изумления Арно, издавшим непонятный звук, похожий на смесь повизгивания новорожденного щенка и крика гагарки, после чего дал волю хохоту. — Вы чего? — смутился Эмметт, насупившись глядя на двоих угорающих мужиков. — Пап, что сделала тетя Иви? — Все, чтобы я не остался несчастным через шесть лет, — пытаясь перевести дыхание, просиял Фрай, жестом подзывая сына к себе в объятия. — Почему? — недоуменно поднажал мальчик. — Потому что ты мое счастье, Эм! — воскликнул Джейкоб, обнимая сына и с благодарностью глядя на смятые черновики письма сестре. Нет, он будет ей писать. И писать и шифровать все, что поможет выразить на бумаге это счастье. И когда-нибудь, когда Иви будет готова, он позовет ее домой.