Слёзы и чувства

Меня разбудил забавный ветерок, развивающий мои волосы, и свет в глаза. А также чей-то чужой, совершенно незнакомый женский голос. — Девушка, — твердил он. — Девушка, просыпайтесь. Меня потеребили по щекам, и я нахмурилась. — Как думаешь, стоит вызвать ей скорую или нет? — спросил тот же голос. — Нет. Мне кажется, она просто заснула. Или упала в обморок, — ответил более грубый и низкий голос. Похоже, мужской. Я кое-как разлепила глаза и стала моргать, глядя на две расплывшиеся на фоне яркого света фигуры. Они склонились надо мной, и мне пришлось сесть на что-то жёсткое и неудобное. Я была в джинсах и тёплой кофте, но не помнила, когда оделась. В нос ударил запах чего-то противного, словно дым из машин, смешанный с запахом земли и бензина. Я протёрла глаза и облизала засохшие губы, поднимая голову на те две фигуры. Это были мужчина и женщина, довольно пожилые, и они с беспокойством смотрели на меня. Я с шоком оглядела местность. Чёрт меня подери! Я сидела на лавочке на какой-то остановке посреди шоссе. И со мной был лишь большой портфель. И, видимо, я появилась здесь не так давно, если меня ещё не успели ограбить, похитить или изнасиловать. — Вы были пьяны? — спросила женщина. — Нет. Я не пью. Мне нельзя пить, я жду ребёнка… — выпалила я, соображая, что происходит. Как такое могло произойти? Из-за чего меня вышвырнули из дома? — Всё понятно, Рик, она упала без сознания. А мы за вас волновались. Вы давно пришли сюда? — Женщина положила руку на моё плечо. Я не могла ничего ответить, не соображая. — Наверное, да. Автобус был ещё в пять утра. А вы его пропустили. Бесчестные люди, не подумали о вас бедной. Давайте мы отвезём вас в город? — В город? — уточнила я, и женщина кивнула. — Да, пожалуйста. Она помогла мне встать. А ноги были ватные, словно меня усыпили. Она аккуратно усадила меня на заднее сидение и положила рюкзак на колени, пристегнула ремни. А я и понять ничего не могла. Я только ёжилась от страха и неизвестности. Что меня ждёт, если я не вернусь. А я ведь даже не знаю, где я. Как далеко от Вичбриджа. Какой город тут рядом? Словно эта та же неизвестность. Только теперь я не сбежала. Меня выгнали. Просто выкинули, как ненужный испорченный хлам. Что ж, Мэтту, наверное, не нужна девушка, которая доставляет столько проблем. — Вы можете прилечь, милая, — сказала женщина. Её муж посмотрел на меня через зеркало, но потом вновь уставился на дорогу. Я закинула ноги на сидение, и вдруг услышала тихое шуршание. Что-то в кармане смялось, и я залезла в него рукой. Это был обычный белый сложенный лист, явно подложенный мне кем-то. Я открыла его и принялась читать последнее послание. «Привет, Никки, Это я, твой Джон. Надеюсь, ты нормально отреагировала на то, что находишься на свободе. Прости, что не предупредил тебя, что такое произойдёт. Но в последний наш день я старался оставить у тебя побольше воспоминаний обо мне. Хороших, конечно. Ты ведь знаешь, как я люблю тебя, верно? И ты понимаешь, что это ради твоей же безопасности. Я просто не мог придумать, как обеспечить вам с малышом хорошую жизнь. В доме, этом совершенно мёртвом доме, твоя жизнь не наладилась бы. И я попросил Мэтта выполнить некоторые мои просьбы насчёт тебя. Он знал, что твоя жизнь подвергается опасности, но он бы не стал мучить беременную девушку. Смерть ребёнка он бы себе не простил ни за что. И теперь ты там. За пределами Ада. Прошу, не думай возвращаться. И хоть велика вероятность того, что мы никогда не увидимся, не делай глупостей. Воспитывай нашего малыша на свободе и рассказывай ему иногда обо мне. Я любил его, наверное. Наверное, сильно. Я ведь ещё сам не понял, что стану отцом. А я бы так хотел увидеть новорождённого малыша или малышку. Подержать на руках это крохотное тельце, боясь уронить. Посмотрел бы в тёмно-синие глаза младенца.

Я люблю тебя. Прошу, живи счастливо. Вечно любящий тебя Джон Фолл».

Я видела посреди письма несколько расплывшихся следов, словно от капелек слёз. И бумага в этих местах стала мягче. Я не могла понять, зачем он так. А по щекам бесшумно бежали слёзки. Я даже не дышала, чтобы не зарыдать в голос. Он ради меня и нашего ребёнка умолял Мэтта? И он готов был отпустить меня. И мы, возможно, никогда не увидимся. — Где вас высадить, милочка? — спросил мужчина, курящий сигарету. Окно было раскрыто на всю, и мои волосы развивались на ветру. — У отеля какого-нибудь, — сказала я, и голос дрогнул от слёз. Я вытерла их. Но женщина, повернувшая ко мне лицо, заметила это. — О, прошу, не плачьте, — попросила она. — Я не буду лезть в вашу личную жизнь, может, у вас что-то стряслось. Но прошу, успокойтесь. Всё наладится. — Конечно, наладится, — кивнула я и улыбнулась ей. А на душе была лишь боль. И живот скрутило, а я в страхе поджала ноги. Прошу, Господи, только не трогай моего ребёнка. Машина остановилась, и я поглядела на то место, где мы были. Отель. Маленький и, наверное, дешёвый. Но у меня, наверное, не было денег. Я вышла из машины, поблагодарив пару, и посмотрела на входную дверь. Оттуда выходила одна парочка подростков, словно после бурной ночи. Хотя, может, так и есть. Я присела на лавочку и расстегнула молнию рюкзака. Там комьями была напихана какая-то одежда. Нижнее бельё. Был мой паспорт и заряженный телефон. А также пачки денег. Огромных денег. Что? Откуда тут такое? А на самом дне лежала книжка, словно ежедневник, в синем кожаном переплёте. Я не стала её смотреть. Я лишь вынула одну купюру из пачки и направилась к отелю. Там меня поприветствовала вполне опрятная девушка и дала ключ от хорошего номера. День в отеле стоил не так много. В сравнении с теми деньгами, что у меня были сейчас. Аккуратнее с ними надо, они мне ещё пригодятся. Я стала рыться в сумке, вываливая всё, кроме денег. Так, пара носков, нижнее бельё, футболка и свитер. Они все были смяты. Видимо, запиханы на быструю руку. Книжка вызвала больший интерес, и я открыла её, прочитывая первую строчку. «Николь сегодня плакала. И её утешала Исами». Я закрыла книжку. Это его дневник. Дневник, в котором я описана со всеми моими достоинствами и недостатками. Этот дневник он вёл обо мне. О каждом дне со мной. Это так мило, но и больно в то же время. Больно, ведь я больше никогда его не увижу… Я отложила в сторону дневник и взяла свой телефончик. Наверное, он давно вышел из моды, но я молюсь богу, чтобы не изменился номер Джейн. Раз я теперь на свободе, я хочу услышать её голос. Денег на телефоне у меня не оказалось. Это неудивительно, ведь если бы я нашла свой телефон будучи у Джона, я бы могла позвонить кому-нибудь. Это казалось ему небезопасным. Мне пришлось звонить из гостиницы. — Алло, — услышала я голос Шарлотты. Дрожь побежала по спине, но я не могла сдержать улыбки радости. Мама Джейн, я слышу её мягкий голос. Не верится. — Здравствуйте, а можно Джейн? — спросила я, еле сдерживаясь, чтобы не назвать своё имя. — Хм. Конечно! — Я слышала, как трубку положили, а потом громкий возглас. Шарлотта никогда не умела кричать, и сейчас её голос сорвался. Видимо, Джейн была на втором этаже. Я с замиранием сердца слышала шаги к трубке. — Сейчас она подойдёт. Секунду… — И трубку положили. Но гудков не было, и вскоре я услышала прерывистое дыхание. — Джейн? — спросила я хрипящим от страха и предвкушения голосом. Сердце гулко стучало в груди. — Кто это? — сонно спросила моя милая Джейн. Я узнала её голос. Он ночами крутился в голове. — Это Николь… — Моя рука рвалась положить трубку от трусости. Сердце говорило: «Ты боишься, тебе придётся объясняться, положи трубку, ведь проживёшь на деньги Джона!» Но разум кричал: «Не бойся. С ними ты всегда будешь в безопасности. Они помогут в любую трудную минуту». — Кто? — вдруг удивилась Джейн, и её голос стал более бодрым. — Николь Блёр. — Что? Прекратите издеваться! Вы не первая, кто так говорит. Всё! — крикнула она. — Я кладу трубку! — Нет, постой, — умоляла я. — Это действительно та самая Николь Блёр. У меня на телефоне нет денег, поэтому я звоню из отеля, в котором поселилась. Я не знаю, что это за город, и хочу попасть домой, но не знаю как. — Что за бред? — Кажется, она была серьёзно раздражена. — Джейн Фармер! — воскликнула я и вскочила с кровати. — Прекрати немедленно говорить, что я несу бред! Ты разве не узнала мой голос? Я мечтала услышать тебя. Чем тебе доказать, что я та самая Николь Блёр? — Какой был твой любимый балет? — Лебединое озеро. — Я закатила глаза. Вопросы для меня просто странные. — Правильно. В каком ухе у меня вторая серёжка? — В голосе слышался подвох. — В обоих. Ещё ты хотела проколоть себе сосок, но увидела фотографию своего напирсингованного брата и передумала. — Какой твой любимый кофе? — Я не пью кофе. Я пью чай или молоко. Люблю какао, но от кофе у меня всегда голова болела! — говорила я, а Джейн даже не смела меня перебивать. Когда я закончила, она молчала. С полминуты я слышала лишь то, как она дышит. Это было странно, и я посмотрела в окно на почти пустынную дорогу. День, почти никто не ездит. Все на работе. Не удивительно. — Ты говоришь, что не знаешь, в каком ты городе? — переспросила она. — Как это может быть? — Я объясню всё позже. — Скажи хотя бы, что за отель, в котором ты живёшь. Попробую найти его в интернете и приеду за тобой, как можно скорее. — Я улыбнулась. — Мой отель называется «Президент», только совсем не отвечает за своё название. Это обычная гостиница, в которой можно пожить пару деньков. Явно не для важных персон. — Так, я нашла такой отель. Он примерно в шести часах езды отсюда. Если на машине. — Как далеко меня увёз Мэтт от Вичбриджа. На байке мы ехали больше дня и приехали к Кукловоду. Мэтт, наверное, вёз меня всю ночь. Видимо, Джон попросил именно этого. Чтобы увезли подальше от города, которого нет на карте, чтобы я не смогла его найти ни за что на свете. Чтобы не смогла вернуться. — Я приеду, Николь. Сегодня же вечером приеду и приду к тебе в номер. Какой он у тебя? — Сорок восьмой. Я предупрежу о твоём появлении. Спасибо, милая. Я буду ждать тебя. Пока. — Я прикрыла глаза и положила трубку. Сев на кровать, я положила руку на живот и посмотрела в потолок. Джейн. Неужели я увижу её сегодня? Она будет расспрашивать, что со мной случилось. Где я пропадала так долго? Где Денни? Что стряслось тогда, в тот февральский вечер… Прекрасный, но банальный и совершенно фантастический план образовался в голове моментально. И я лежала так очень долго, обдумывая детали. Я уже знала ответы на все возможные вопросы, я думала недолго, но Джейн поверит, хоть и знает ещё, наверное, как я не люблю лгать. Пять часов вечера. Я провела без движения все эти часы с самого утра. Я просто лежала, думала и поглаживала живот. Сомнений в моей беременности не было, но я даже не хотела точно проверить. Я знала, что прошло уже много времени. Джейн, наверное, ошиблась и посмотрела не на тот город. Или не поверила мне и не собиралась приезжать. Ладно, что ж поделать. Я как-нибудь сама доберусь домой. От нечего делать, я пошла в душ и постояла под тёплыми струями воды минут пять от силы. Затем вышла, обматывая полотенцем голову, а сама завернулась в мягкий халат. Я увалилась на кровать снова, беря в руки дневник и осматривая чистое нижнее бельё. Особого выбора не было, но всё же. Откинувшись на подушки, я открыла первую страницу и начала читать. «Николь сегодня плакала. И её утешала Исами. Я не мог понять, почему вдруг она заплакала, но мне очень хотелось узнать. Спросить я не мог из-за гордости. Она что-то шептала Тэн в ухо. Но как я, Кукловод, могу спросить у ученицы, что случилось с моей любовницей. Любовницей, которая недавно узнала, что я люблю Дженни. Может, из-за этого, но разве это способно причинить ей боль? Николь так холодна ко мне. Холодна со мной. Она не чувствует ко мне ничего, разве что «обязанность» спать со мной. С Джеком она открыта и весела, и я даже ревную, завидую ему, когда вижу её улыбку…» Вдруг телефон зазвонил, и я медленно, кое-как отрываясь от текста, связанного со мной, поднесла трубку к уху. — Да, — писклявым голосом спросила я, а глаза бегали по только что прочитанным строчкам. Он думал, что я холодна к нему. Каким наивным он был. — Мисс Блёр? — спросил знакомый женский голосок. Это девушка с ресепшена. — К вам пришли. Это та девушка, о которой вы говорили? Ам… — Она остановилась на секунду. — Джейн Фармер, так? — Да. Я жду её… Пожалуйста, пропустите. — Да, мисс. Трубку положили, и я кинула её куда-то на тумбочку. И вдруг постучали в дверь, и я окончательно оторвалась от чтения. Я побежала открывать дверь, снимая полотенце с головы, но прежде взглянула на себя в зеркало. Узнает ли она меня? Вряд ли. Но я не медлила… Я быстро дёрнула за ручку двери, удивляясь, ведь это не причинило мне боли, и посмотрела в зелёные нуждающиеся глаза, полные надежды и отчаяния. Это была Джейн. Такая же повзрослевшая, как я, но это была она. Я узнала её. Узнала её волосы, обычно, да и сейчас, вьющиеся, только концы волос были выкрашены в какой-то безумно малиновый. Узнала её губы, которые сейчас, к моему удивлению, не улыбались вовсе. Узнала всё те же глаза. Это была точно она. И она нашла меня.