Слёзы и чувства

Прекрасный день. Кажется. По крайней мере, в окна бьёт яркий солнечный свет. Хотя ночью я слышала, как дождевые капли ударяли по стёклам. Погода такая переменчивая весной. Но я чувствую чем-то под сердцем, что скоро лето. И от этого так радостно становится. Всё внутри сжимается в предвкушении этого прекрасного аромата вьюнов и речки неподалёку. Так и хочется слышать птиц и кваканье лягушек где-то в траве. Я переживала это каждое лето в деревне. Но никогда не ценила. А сейчас я так скучаю. Даже прошлым летом такого не чувствовала. Поскорее бы освободиться. Но я не знаю, что ещё нужно сделать, чтобы найти десятый ключ. Оставшаяся комната – эта. Комната Кукловода, в которой он печатает свои газеты, которые оставляет нам. Тут же он наблюдает за всеми. Тут его кабинет, кухня, спальня, ванная. Отдельная квартира внутри огромного дома. Сюда никто не попадёт, здесь никак не пройти испытания, и я не понимаю, откуда возьмётся последний ключ. Он хочет, чтобы я его нашла? Так я перерыскала все ящики, пока его не было! Что же происходит? Сейчас Джона тоже не было. И я тут правила. Даже чувствовала себя Кукловодом. Только девушкой… И я сейчас сидела на стуле перед мониторами, и нащёлкивала на клавиатуре уже привычные комбинации. Я уже умела управлять камерой, приближать удалять. Настраивать звук и разговаривать по микрофону. Радовалась, как маленькая, когда мне это показывали. Со мной вообще в последнее время что-то происходит, капризничаю много, да и прихоти отчего-то возросли. Мне пора на свободу. Так, а вот и Джек проснулся. Проснулся и матюгнулся. От того, что снова оказался здесь. Кажется, он делает так каждое утро, наверное, уже вошло в традицию. Но я улыбаюсь каждый раз, как в первый. Посмотрела в гостиную. Вот, спят. Джим и Дженни лежат под тонким покрывалом на диванчике в гостиной. Им тесно и неудобно, но они всё-таки проспали так всю ночь. Я ещё вчера слышала их ночную беседу. Джим уснул первым, и Дженни улеглась ему на плечо. А быть Кукловодом – не так уж и скучно. Если слушать, о чём разговаривают люди и видеть, как формируются чувства между ними. Это так умиляет. Я встала, походила… Стало скучно, снова села на стул. Без Кукловода и заданий особо никуда не денешься. Лишь ходи… броди по дому… или по «квартирке» Джона. Райан тоже что-то смотрел в мониторах, а Мэтт читал в зимнем саду. Теперь не скрывается. — Райан, он ничего не натворил? — спросила я в полголоса, повернув голову к микрофону. Всегда так громко выходит. Форс чуть ли не подпрыгнул от неожиданности. — Николь, ты чего там делаешь? — крикнул он, грозно глядя в камеру, и я беззвучно расхохоталась. — Охраняю владения Учителя, — гордо произнесла я. — Да и спала я тут. Проснулась недавно. — Кукловода нет? — Не-а. Вернётся скоро. Пока я выходить не буду. Я тут вроде сторожа, так, что там с Мэттом? Он хорошо себя ведёт? — Хорошо. Только зря ты познакомила его с Алисой. Они почти не отходят друг от друга. — Райан зло цыкнул. — И разговаривают о прошлом! Да, конечно, ведь они были знакомы когда-то. Зато Алиса не пристаёт ко мне. Но и не занимается Последователями. Как-то она утратила свои цели, утрачивает авторитет. Последователи негодовали из-за её пропажи и спрашивали меня, где она. А я лишь Перо. Я в Последователях из-за Кукловода. Из-за моего милого, нежного, любимого маньяка. Фи. Как это странно звучит – маньяк. Особенно из моих губ. — Мань-як, — тихо процедила я в тишину, смачно повторив: — Маньяк. Ну уж нет. Лучше говорить «Джон», «Джонни», «милый», «дорогой». В Подполье я бы не выжила среди его лютых ненавистников. Хотя и последователи бывают разные: фанатики и просто преданные свободе люди, трусы и бездушные психи. Такие, о каких говорят крысы. Что я вообще делаю среди фракций? Я должна быть здесь, с ним. — Ты там где? — вдруг хмуро сказал Райан, но обращался он не ко мне. Он говорил с Джеком, который что-то ему подавал из кучи инструментов. Как они сошлись с такими разными мировоззрениями? Джек подал что-то Райану, потом принялся копаться в той куче инструментов. Помню, находила некоторые. — Проснулась? — услышала я шёпот сзади и обернулась, тут же улыбаясь. Ведь увидела его – моего милого Джона. Он развёл руки, и я побежала к нему, чтобы обнять. — Я соскучилась, — проскулила я, обнимая его. Не понимаю, что за чувство абсолютной влюблённости проснулось во мне. Я так хочу его ласки и защиты. Хочу, чтобы он всегда был рядом. — Я тоже. Думал, приду ещё до твоего пробуждения. Но я сегодня смотрел на рассвет. Задумался и опоздал. На улице так хорошо, знаешь ли. Тебе бы там понравилось. — Конечно. А с тобой было бы ещё лучше. — Я поцеловала его в губы. — Я не думала, что ты придёшь. Приготовила бы завтрак. Ты был осторожен? — Как и всегда, Николь. Ты же знаешь, что моя внешность совсем непримечательна. Никто не выделяет меня из толпы, не влюбляется с первого взгляда. Тем более я всегда закупаюсь в разных магазинах. Привёз тебе новые вещи. Будешь мерить? — Что там? Джинсы и футболки? — Нет. Майки и шорты. Также новое бельё. А скоро привезут и ваши женские штучки… — Джон поморщился. — Какие штучки? — Джон поморщился ещё больше. — Я их не покупаю. Их заказывает бабушка, которая приютила меня, когда я сбегал из тюрьмы. Затем всё привозит ко мне в дом, девушки-последователи всё раскладывают в ванной. — А, я поняла. Хорошо, что ванных в доме две. Мужская и женская. Теперь. И хорошо, что у меня она тут. Завтрак приготовил Джон, пока я примеряла новые вещи. Думаю, в них будет нормально в такую-то погоду. Также были новые вещи для остальных. И я оценивала и их новые вещи. Как всегда – куча платьев для Дженни, ведь она ни в чём ином не ходит. И Мэтту что-то привёз. Конечно, не ходить же в тех лохмотьях, в которых он прибыл сюда, и скрывался. Всё разорвал. Да и вещи его воняют сыростью и какой-то гнилью. Джон подошёл ко мне сзади, чтобы позвать на завтрак. Обнял, поцеловал. — Я приготовил тебе сюрприз, о котором ты узнаешь вечером, — шепнул он мне на ухо, и я покраснела от той страстной интонации, с которой он говорил. — Почему только вечером? Почему не сейчас? — Я повернулась к нему и поглядела на хитро улыбающиеся губы. — Нет. Вечером, Николь. Самое подходящее время. Ты, надеюсь, будешь рада. — Ладно, — кивнула я осторожно. Завтрак прошёл обычно, мы разговаривали о его маленьком путешествии. Он выезжал далеко за город. Был аккуратен. Всё прошло, как по маслу. А затем я отправилась в дом, к остальным Марионеткам. Всё было так же, как и всегда. Я даже заскучала, не видясь ни с Исами, ни с Джеком. Даже Лео не показывался, а зимний сад – место для расслабления – я обходила стороной. Потому что там сидел Мэтт. Вечера я ждала долго. Казалось, время идёт так медленно. И мне было так одиноко. Пять часов вечера… Я отправилась к Джону, хотя он и не звал меня. Думаю, это не помешает его сюрпризу. Зачем он только сказал мне о нём – я весь день гадала, что он там приготовил. Умеет же заинтересовать! И вот я пришла к нему и увидела Джона, сидящего на диване и читающего что-то в ноутбуке. В руках он теребил карандаш, на меня внимания не обратил. Я обняла его сзади, и он вздрогнул, улыбнулся и поцеловал мою руку, откладывая карандаш и ноутбук. — Я тебя не ждал так рано, — шепнул он, помассировав переносицу двумя пальцами. Словно устал, и ему хочется спать. Верно, ведь его не было всю ночь. — Я не нарушила твоих планов? — спросила я, подняв брови. — Всё нормально? — Всё хорошо. — Ты спал сегодня? — присев рядом, спросила я и заглянула ему в глаза. Белки были красными, глаза его явно устали. Он сидел перед мониторами да ещё и не спал. — Часик вздремнул. Было много дел. Ты готова к сюрпризу? — Джонни улыбнулся. — А что, нужно куда-то идти? — Я была удивлена. — Тут недалеко. Джон вдруг встал и ушёл в спальню. Я не видела, что он делал – полог всё закрывал. Но когда он вышел, я заметила чёрную повязку у него в руке и сжалась. Что. Он. Задумал. — Повернись ко мне спиной? — попросил Джон. Я трусливо сглотнула и повернулась к нему спиной. Он ведь ничего мне не сделает, да? Я же должна ему доверять… Я думала, что он сейчас свяжет мне руки, но он закрыл мне глаза, и сделал нетугой узел на затылке. Стало вдруг темно, но всё ещё страшно. Но вдруг я перестала чувствовать пол под ногами, и мою руку Кукловод закинул себе на плечи. Дрожь колола моё тело, и я сжалась, положив голову парню на плечо. Закусила губу и тяжело выдохнула, не пытаясь вырываться. В голове только одна мысль и стояла: «Я должна доверять любимому человеку, ведь он не сделает мне плохого». — Не бойся, — вдруг шепнул Джон и куда-то пошёл. По моим расчётам, это была дверь – выход из его обители. Зачем он выходит? Зачем несёт меня с собой? Я тихо проскулила и вдруг почувствовала поглаживание по плечу. Всё ещё не могла понять, что за сюрприз вне его комнаты. Джон шагал тихо и медленно, и лишь его дыхание слышалось здесь. Я ощущала присутствие пустоты, словно кроме нас никого. И было темно, и снова страшно. Вдруг Джон стал опускать меня и посадил на что-то прохладное. Затем я почувствовала, как он снимает с меня обувь, а потом вновь поднимает. На этот раз на ноги. Я почувствовала холодный бетон, а руки Джона развязывали повязку. Свет ударил в глаза, свет от фонаря, слишком яркий и непривычный. Я резко прикрыла глаза, а потом вдруг поняла, что это за фонарь. Это уличный фонарь, нависающий над крышей дома. Я на улице…