катастрофическое

крик, крик, крик. и на этот раз не мой, приятель. я замкнулась, как ебучий электрический ток в гирлянде, и потому она горит через раз (или не горит вовсе). всё бестолково заезженное до такой степени, что я устала рассказывать об этом. потому что у меня нет новых слов, старые смотрятся слишком истёрто, фразы корявые и бессмысленные, ведь потеря смысла как истинная сущность моего глупого существования, ты же знаешь об этом. руки мёрзнут, лак стремительно стирается, обнажая синеющую ногтевую пластину, голос хрипит к вечеру или вовсе пропадает, в голове будто раскручиваются спирали чёртовых борозд мозга, и я устаю придумывать метафоры, чтобы описать своё состояние. знаешь, что было несколько дней назад? меня выбросили в море и дали на выбор несколько сотен сторон, куда я могла направиться и найти спасение, хотя я не знала, для чего мне его искать, и потому перестала бороться. смотри — я знаю, как можно уйти глубже, чем дно, хочешь со мной? а сейчас я будто в нескольких сразу листах чёртового ожидания, и самое страшное в том, что мне ничего из этого не нужно, не интересно, не важно, однако я остаюсь ждать, ждать, ждать, пока кто-то выберет за меня, и нахуй тот факт, что никто этого делать, эй, вообще-то не будет. я знаю. знаю, что декабрь заканчивается, люди устали надеется, что я в конечном итоге определюсь, кто-то и вовсе уже молча ушёл, а от кого-то я жду ответа, но они игнорируют меня так, будто кто-то рассказал им девять тысяч секретов, почему я отвратительна в каждом аспекте дурацкой истории жизни, которую кто-то когда-то-там, блять, придумал. знаю, что это по-детски: прятаться, закрываясь собственными руками; однако вряд ли я способна на что-нибудь, кроме этого, разве так сложно понять? я разъебываю, разъебываю, разъебываю всё на своём пути, потому что оно и без того хрупкое, зачем ждать, пока оно разъебёт меня? если и нужно себя как-нибудь защищать, то это то, как я, чёрт подери, могу, ладно? я крушу всё быстрее, чем кто-либо успевает проследить, потому что ведь все мы, конечно же, знаем, что никому эта история к херам не сдалась, и они просто ждут удобного случая, чтобы уйти, ну так вот я облегчаю вашу работу, Боже ты мой. я разрушаю все выстроенные здания, парковые зоны, клумбы во дворах школ. чтобы наверняка без воспоминаний и отпечатков, ты понимаешь? ты понимаешь, что здесь никогда не было смысла? его нигде, чёрт возьми, просто нет. и я не знаю, почему его все ищут, почему все так старательно стараются кого-бы-то-ни-было переубедить, ведь смысл постоянно заканчивается, внезапно исчезает или не появляется вовсе. неважно, кто ты и чем занимаешься, в итоге ты будешь сидеть на лавочке, как тот мужчина в строительной одежде, и пить водку, хотя лицо его столь свежо и живо, просто цвет глаз чёрный, и я улыбнулась ему, а он кивнул мне в ответ, как будто бы понял. неважно, сколько у тебя денег, дипломов и открытых офисов, где-то посреди этой алгоритмической рутины ты потеряешь в с ё, за что когда-либо хватался, и тогда жизнь пойдёт по пизде, а? у меня до сих пор тройка по математике, и я не имею понятия, почему никто не догадывается, что я не понимаю, зачем всё это нужно. почему ты не догадываешься? почему меня ловят какие-то люди за секунду до столкновения с трамваем? почему аварии выглядят так привлекательно? почему силы так любят, блять, заканчиваться? но, эй, стой. я ведь в порядке, это всего лишь осевший снег на поверхности лёгких, — слишком сложно дышать, поэтому я кричу. н о т ы в е д ь м е н я н е у с л ы ш и ш ь.