Волчий аконит

К удивлению парней, Выручай-комната была свободна для входа. Резные двери выделялись среди каменной кладки, словно специально приглашая к себе. Переглянувшись, они кивнули друг другу и синхронно толкнули дверцы. Внутри царил полумрак. Обрезные колонны, подобно сосулькам, свисали с высокого потолка. Здесь было довольно прохладно даже для Драко, но Поттер, конечно, не чувствовал разницы в температуре вовсе. Парни замерли, а их взгляд приковался к натянутым цепям, на которых безмолвно висела девушка. Покрасневшие запястья контрастировали на бледной коже, а свежие кровоподтеки говорили о пытках. Гарри сразу же привлекло движение сбоку. Но от увиденного он оцепенел. Поттер просто не верил, что такое действительно возможно. Только не он. Но это действительно стоял Рон, довольно ухмыляясь. Он играючи вертел палочку в руке, словно для него это не было предательством, словно это порядок вещей. - Так я и думал, - сквозь плотно сжатые челюсти прошипел Драко, а из его груди вырвалось утробное рычание. - Уизли. - Хорек, - не остался в долгу парень. Драко было дернулся в его сторону, желая разорвать его на куски, но тот предусмотрительно дернул палочкой, заставив Гермиону застонать от боли. В сознание она так и не пришла, но Малфоя будто приковало к месту. - Зачем ты это сделал, Рон? - Гарри не кричал, но тон его голоса был ледяным на столько, что, казалось, стены пойдут инеем. - А разве не ясно? - рыжие волосы дернулись, а на веснушчатом лице отразилось презрение. - Я ненавижу вас, проклятых кровососов. Сначала ты, потом эта грязнокровка. Ходили на одной волне, ни на кого не обращая внимания. Смотрели на всех, как на чертов кусок ветчины! Вы чудовища. И должны сдохнуть! Он махнул палочкой, отчего Гермиона снова дернулась в цепях. Раздался звон, и ее оковы с эхом обрушились на каменный пол. - Но сначала начнем с вас, - Рон издевательски ухмыльнулся, с каким-то дурным восхищением глядя в пустые алые глаза бывшей подруги. - Превосходно. Рад, что это зелье получилось, как надо. Ни Гарри, ни Драко не успели сообразить, чему именно так был рад рыжеволосый предатель, но вскоре поняли, когда неожиданно Гермиона начала нападать на Гарри. Она была подобно фурии, резко перемещаясь и пытаясь превзойти Поттера в скорости. Она пыталась убить его. Драко в неверии отступил на шаг назад. Руки дрожали. Ком в горле словно прирос в гландам, отчего он не мог сглотнуть его. Как такое возможно? Ему, конечно, было плевать на Поттера и что с ним будет, но она, эта гордая гриффиндорка, никогда не простит себе этого. Маленькая бестия. Только его личная демонесса. Драко закрыл глаза. Вдох-выдох. Он пытался унять страх и чувства, чтобы выпустить внутреннего зверя на волю. Аристократические черты лица заострились, губы изогнулись в зверином оскале. Когда он снова открыл глаза, Поттер явно сдавал позиции. Вот-вот, и когтистая рука гриффидорки снесет голову своего друга, который так и не смог собраться. Гарри просто не мог причинить ей боль. Этот страх навредить родной сестре мешал сосредоточиться на собственной жизни, если ее так можно было назвать. Неожиданно прямо перед ним появляется светлая макушка. Лишь на короткое мгновение Гарри увидел ее, прежде чем удар девушки обрушился на слизеринца. Затуманенное сознание Гермионы переключилось на нового противника. Она избивала его, впиваясь когтями в лицо, шею, плечи, но намеренно не получала ударов в ответ. Драко чертыхнулся, когда понял, что и сам не может ударить ее. Потому что любовь заставляла его делать глупости. Не зря отец говорил, что подобное проявление чувств - слабость. Несмотря на то, что и сам упивался ею с лихвой. Кровь залила глаза, но Драко четко увидел, как по щекам девушки текут холодные слезы. Будто настоящая Гермиона где-то внутри рыдала от того, что делает ее тело, которое она больше не контролировала. А Рон, все еще стоящий во тьме комнаты, довольно улыбался. Все шло, как он задумывал, хотя Малфой и не входил в его планы. Но так было даже лучше. Гарри, наконец, отошел от произошедшего, а его раны слегка затянулись, вызывая жажду крови. Хищный взгляд кинулся к предателю, который был отвлечен боем, а десны мягко запульсировали. Голос внутри сладко нашептывал ему: "Давай, выпей эту тварь до дна... отомсти..." Поттер не стал сопротивляться, резко оказываясь рядом с Уизли. Кровь с привкусом табака ударила в горло. От нее першило и хотелось закашлять, но он сдержал этот порыв, замечая, как Малфой с силой падает на пол, разбивая каменные плиты. Его лицо выглядело ужасно, но Гарри понимал, как тяжело ему сражаться против нее. Потому что знал. Каким бы он не был противным, но Малфой любил Гермиону. Всем сердцем. Горячо, страстно... Рон недолго сопротивлялся ему, теряя вскоре сознание. Гарри не собирался убивать его, поэтому просто оттолкнул от себя, позволяя ему грузно завалиться на бок. Рукавом он вытер окровавленный подбородок и глянул на Малфоя. Тот, видимо, держался уже на одних лишь своих чувствах и прирожденной настойчивости. Но гриффиндорец не имел права вмешаться. Он увидел это в глазах цвета расплавленного серебра, что сейчас необычно ярко светились, будто то было лунное свечение. Истинный оборотень, который мог использовать свою силу даже без всякого превращения. Возможно, он делал это нарочно, боясь навредить Гермионе. Драко резко остановился, когда рука девушки занеслась для удара. Длинные острые когти готовы были разодрать его грудную клетку, схватить бьющееся живое сердце и сжать. Раздавить его или вырвать, пока оно не остановится на холодном каменном полу. Драко не стал ждать этого. Он быстро отбил ее руку в сторону, резко обнимая. Его горячие разбитые губы коснулись ее. Холодных, даже ледяных. Вампирша замерла подобно прекрасной статуе, а по щекам сильнее побежали слезы. Малфой чувствовал их вкус на свои губах. Они не были солеными. Но их горечь, казалось, разъедала язык. Она ответила ему спустя долгие минуты, расслабившись. Глаза ее закрылись, а тело затряслось от рыданий. Похоже, зелье, которым напичкал ее Уизли, перестало действовать. Драко прижал ее к себе, чтобы она не упала, истерзанная пытками этого гриффиндорского урода, хотя и сам еле стоял на ногах. Девушка в его руках вскоре отключилась, поэтому он легко подхватил ее на руки. Все закончилось. Его маленькая фурия жива и никого не убила. Драко перевел взгляд на Поттера, который по-деловому кивнул, закинув тряпку-Уизли на плечо. *** Вот и настал экзамен по зельям. Сонные ученики сидели в Большом зале, вяло поедая овсянку. Скудный завтрак, который совсем не настраивал на положительные эмоции. Драко вздохнул, ковыряясь в своей тарелке, а затем бросил беглый взгляд на гриффиндорский стол. Гермионы не было, несмотря на то, что вчера ее выписали из лазарета. Место Рона Уизли тоже пустовало, многих приводя в замешательство. Но Драко лишь ухмыльнулся, чувствуя, как минусовая отметка настроения переползает на плюс. Да, сколько бы он не вспоминал об этом, каждый раз не переставал радоваться, что все закончилось. Свет из открывшейся створки для сов упал на металлическую чашу с тыквенным соком когтевранского стола. Птицы, медленно кружа, сбрасывали свою ношу к рукам владельцев. Только одна, так и не найдя своего хозяина, улетела обратно. То был сычик нищеброда, который еле держался на лету - так тяжела ему была почта. Поттер никак не отреагировал сначала на газету, спокойно доедая завтра и переговариваясь о чем-то с Дином Томасом, пока не кинул взгляд на оборотня. Драко дернул бровями и кивнул на Ежедневный пророк. Удивленный гул поднялся раньше, чем он смог увидеть долгожданную статью о том, как Рона Уизли приговорили к пяти годам в Азкабане, кишащему дименторами, за попытку убийства известных личностей, за пытки и использование запрещенного зелья внушения. Впервые недруги улыбнулись друг другу. Казалось, стена, которую они построили за семь лет, начала рушиться. Драко даже уже не считал Поттера таким безмозглым идиотом. Гарри же жалел, что на первом курсе не пожал протянутую ему руку. Ведь на самом деле тот был прав по поводу Рона. Они встретились на выходе из Большого зала и вместе направились в подземелья на экзамен. Уже на середине пути Драко заговорил с ним. - Слушай, хотел спросить тебя... - О Гермионе? - Ну, охренеть! - фыркнул Драко. - Теперь ты и мысли читать умеешь? На это Гарри лишь сдержанно усмехнулся и мотнул головой. - У тебя это на лице написано. Драко на это ничего не ответил, решив, что так оно, видимо, и есть. Теперь Поттер был слишком проницательным, чтобы читать Малфоя, как раскрытую книгу. - Вот скажи, что за тараканы сидят в ее голове, а? Я все эти дни пытался попасть к ней в лазарет и поговорить, но каждый раз она была без сознания или Помфри не пускала из-за гребанного тихого часа. Теперь вся злость, что копилась в нем ранее, взяла над ним верх, хотя этого и не было заметно по выражению его лица. Только брови вновь свелись к переносице. - Ну, - Гарри деланно задумался и усмехнулся, - наверное, ей не слишком удобно, что она нас чуть не убила, при чем ты чуть не лишился жизни уже второй раз. Драко на это ничего не ответил. Конечно, любой бы чувствовал себя виноватым в такой ситуации. Но это не повод игнорировать его. Больше они не говорили. Ближе к кабинету его нагнал Блейз, поэтому с Поттером они распрощались, рассаживаясь по разным углам кабинета. Грейнджер обнаружилась на первой парте, привычно перелистывая учебник, словно боясь забыть хоть что-то. Если это было возможно при теперешней памяти вампира. Драко решил, что после экзамена просто обязан выловить эту гриффиндорку и поговорить с ней. Однако она превзошла все его ожидания и сама подошла к нему. Не переговариваясь, они поднялись на Астрономическую башню. В Драко засело нехорошее предчувствие. Уж больно символичным было место. Будто все, что началось здесь, здесь и закончится. Ему не хотелось думать о том, что Гермиона не испытывала к нему того, что чувствовал к ней Драко, что она считала все это ошибкой. Он с силой сжал руки в кулаки, отчего костяшки пальцев заметно побелели. Хотелось выкинуть подобную мысль, но Грейнджер снова и снова возвращала ее на место своим поведением. Она молчала, отвернувшись от него к перилам и смотря на начало дня, который обещал выдаться жарким. Мимо пролетела белоснежная сова, и Драко готов был поклясться, что ее послал Поттер. Все-то ему надо знать. Малфой от злости сжал губы и нахмурился, потому что это молчание начинало его раздражать. - Даже сказать нечего? - процедил он сквозь зубы. Но гриффиндорка ничего не ответила, чем снова выбесила его. Подобное поведение болью отзывалось в сердце. Ведь он и так достаточно истерзал себя, принимая в себя эти чувства к вампиру. Его горячее сердце крушилось, осыпалось песком от того невыносимого предчувствия, что не давало ему успокоиться. А она все молчала и молчала, будто проглотила свой чертов гриффиндорский язык. Драко рьяно двинулся в ее сторону, чтобы схватить за локоть, силой заставить посмотреть в его глаза. В нос привычно ударил запах шоколада и мускуса. Когда его рука уже готова была прикоснуться к ней, ее слова раздались, как гром среди ясного неба, заставив парня замереть от удивления. - Я люблю тебя. Парень услышал, как она взволнованно зажмурилась. И теперь осознал, как сильно ошибся. Предчувствие обмануло его, направило в неправильное русло мысли. Она просто волновалась. Потому что эти слова были для нее новыми. По крайней мере, по отношению к нему. Драко все-таки развернул ее к себе, но девушка избегала прямого взгляда. Это заставило его улыбнуться. Он нежно провел пальцем по ее щеке, очерчивая скулу, а затем мягко коснулся ее губ. Они были привычно холодными, но обжигали сильнее огня. - Я люблю тебя, - повторил он тоже самое. Только теперь ее карие глаза посмотрели в его, цвета расплавленного серебра. Она счастливо улыбнулась, запечатлив этот момент поцелуем.