Абуломания, давшая уверенность

      Пациенты психбольницы сладко потягивались в своих кроватях, разминая тело, и неохотно спускали с них ноги, надевая пушистые и мягкие тапочки, пробуждаясь окончательно после дневного сна. Шарканье ног послышалось на всех этажах, и больные медленно подтягивались ближе к столовой, откуда доносились изумительные запахи, заставляющие людей передвигать ноги быстрее.       Только один мальчишка оставался в своей палате, сладко посапывая на кроватке, пока дверь в его сонное царство с громким стуком не ударилась об стену, тут же отскакивая обратно и делая шишку на голове входящего медбрата.       Тот тихо взвыл, держась одной рукой за ушибленную макушку, а другой удерживая поднос с едой.       От грохота больной проснулся и теперь с удивлением смотрел на высокого парня, что так и застыл в дверях, скрючившись. Из-за своего роста ему, чтобы войти в палату, потребовалось нагнуть голову, поэтому попало именно по ней, а не по оставшемуся в целости подносу. - Здравствуйте, а вы кто? - прервав жалобный скулеж, вежливо поинтересовался паренек.       Медбрат моментально выпрямился, но так как он не ушел с порога, то его голова ударилась иной раз, теперь о притолоку двери.       Тихо засмеявшись в кулачок, мальчишка с возрастающим любопытством и озорной улыбкой наблюдал за этой шпалой. Медбрат с матюгами отчаянно тер кулаком свою голову, словно распространяя боль. Пройдя несколько шагов внутрь палаты, он, все не поднимая головы, представился, а пациент вздрогнул от его низкого голоса: - Пак Чанель, для вашего услужения прибыл! - и только потом встретился глазами с мальчишкой, умолкая. - Бен Бэкхен! Не ждите от меня пощады! - в том же шутливом тоне ответил больной, смущаясь пристального внимания, но в ответ разглядывая парня.       Чанель был, как уже сказано, высокого роста, настоящая башня; длинные ноги, красивое, ухоженное и подкачанное тело, которое не могла спрятать уродливая униформа. Темные волосы, но с вишневым отливом, и то, что больше всего привлекло внимание Бена - смешные, оттопыренные ушки, как у эльфа. Ему так и хотелось потрогать их и растянуть еще больше в разные стороны. Задорно улыбнувшись своим мыслям, он прервался от разглядывания нового знакомого и перевел взгляд на окно.       Пак видел перед собой крайне миловидного парнишку с каштановыми волосами, мягкой и лукавой улыбкой, милыми щечками и лучистыми карими глазами. Он заметил, как щурится аккуратный носик, когда Бен улыбается и сам не смог удержаться от улыбки. Только когда тот отвел от него взгляд, Чанель понял, что в палате несколько минут стоит тишина. - Я принес вам обед, Бен Бэкхен, - спотыкаясь, произнес он, краснея из-за своей неловкости. - Вижу, спасибо, - ответил пациент, наслаждаясь видом медленно алеющих ушек, которые привлекали его все больше и больше. - Честно говоря, - продолжил Чанель, - я взял еще несколько блюд из меню, так как мне показалось, что ваш рацион ограничен. Теперь вы сможете выбрать, что хотите съесть.       С каждым словом Бэкхен напрягался, со страхом смотря на протягиваемый ему поднос. Там действительно было многообразие блюд, но не успел Бэк ответить, как на ноги, поверх одеяла, уже легло блюдо с едой, а Чанель стоял рядом и заваливал его вопросами:       - Что будете вначале? Фрукты или с серьезного? Вам нужна салфетка? Может, подложить под голову подушку? Так что вы выбираете?       Пак, стараясь угодить, не замечал крупной дрожи, охватившей Бэкхена, и его расширенных глаз, теперь охваченных ужасом, с плещущимся на дне отчаянием. А медбрат все не успокаивался: - Что на десерт: мороженое или торт? Если мороженое, то надо сейчас, иначе расстает. Ну же, что выбе...       Бэкхен истошно вопил, схватившись за голову и сдавливая виски руками, по его щекам текли слезы, он в панике смотрел на еду и в неконтролируемой ярости скинул поднос с ног на пол. Раздался громкий звон разбившейся посуды, а Бен, продолжая кричать, не мог остановиться и в истерике катался по койке, грозясь упасть.       Чанель держал его за руки, пока не прибежал лечащий врач, который тут же выгнал его из палаты, приказав идти в кабинет. Прошло уже полтора часа, а доктора все не было. Пак начал нервничать и измерял шагами маленький кабинетик, судорожно сжимая и разжимая кулаки. Это был его первый день работы здесь, но волновался он не из-за этого, а переживал за солнечного и хрупкого Бена Бэкхена. И, когда доктор пришел, он кинулся к нему, схватив за плечи: - Лэй, что с ним? Почему так долго?       Названный снял с себя руки Чанеля и прошел за рабочий стол. Сев, устало потёр переносицу и закрыл глаза, пока Пак неотрывно следил за ним. От этого пристального взгляда Исин разозлился еще больше, но терпеливо ответил, хотя в голосе и проскальзывали нотки раздражения: - Скажи, Чанни, ты прежде чем к нему идти, историю болезни прочел? - Зачем? - искренне удивился друг Исина еще со школы. - Что значит зачем, Чан! Ты понимаешь, что сейчас убил полгода моих стараний?! - П-прости, - пролепетал напуганный Пак. - Держи, - Исин кинул папку. - Прочтешь до завтра. Сейчас свободен. Вообще. Возвращайся домой. И пока не изучишь историю, я тебя ни к одному пациенту не подпущу, понял меня? Отныне занимаешься только им, - и, чуть смягчившись: - Вечером зайду и объясню все.       Чанель кивнул и ушел из больницы, крепко прижимая к груди ценную папку с бумагами. Он не видел извиняющегося взгляда Бена, следящего за ним с подоконника в палате.       Придя домой, Чан не глядя кинул одежду и сумку в сторону, одной рукой натянул домашние хлопчатобумажные штаны с рисунком забавных щеночков, лишний раз напоминающих ему о Бэкхене. Прошел на кухню, поставил разогреваться еду и прямо за кухонным столом углубился в чтение истории болезни.       Оказалось, что у Бена одно из редких психических расстройств - абуломания. Он не мог выбрать что-либо из предложенного, как начинались неуправляемая истерия и паника. Заболевание начало прогрессировать в семнадцать лет, и родители отдали его на лечение в больницу. Эти два года улучшений не наблюдалось, но новому лечащему врачу Чжан Исину удалось добиться стабильного состояния.       Выпив чай, Чанель надолго ушел в размышления. Он пропустил стук в дверь и очнулся, когда завибрировал телефон.       Звонил Лэй, которому надоело стоять под дверью. Пак выглянул на улицу за окном и удивился непроглядной тьме, которая опустилась, не замеченная им. Исин обрадовался сосредоточенному и задумчивому Чанни: значит, он заинтересовался делом пациента. Он также знал этот решительный, серьезный взгляд, который означал, что друг отдаст всего себя решению проблемы. Чанель налил чай себе и доктору, и они сели в просторной гостиной, отделанной под черно-белую тематику, иногда со серо-стальными отдельными деталями, как, например, лампы, телевизор и низенький столик, за который они и сели, прямо на расстеленный, темно-шоколадного цвета ковер с длинным ворсом. Лэй начал рассказ: - Ну, как ты понял, я занимаюсь лечением Бэкхена не с начала, но тем не менее, много знаю. Его родители, какие-то богатые выскочки, узнав про болезнь, забросили ее, посчитав незначительной. К тому же они боялись огласки в прессе, так как мой пациент - единственный наследник крупной корпорации. Был, - тут Лэй тяжело вздохнул. - Как только психическое расстройство начало прогрессировать, они убрали его к нам в больницу и редко навещали. И, знаешь,я заметил, что чем реже их посещения, тем лучше Бену. - Я думал о том же, - уверенно проговорил Чанель, аккуратно помешивая чай в третьей по счету чашке. - Вероятность того, что абуломания развилась в ответ на бесконечное давление со стороны родителей, очень высока. - И что собираешься делать? - поинтересовался Чжан, грея руки о горячий напиток. - То же, что всегда. Импровизировать. - Ах, так этому тебя учили в Лондоне? - рассмеялся Лэй. - Не совсем, - ухмыльнулся Пак. - Что ж, ты всегда умел удивлять. - Исин задумался: - Мне назначить тебя лечащим врачом? - Будь так добр. Вся конспирация насмарку, - это он уже тихо выдохнул в сторону. - Твоя вина, - заразительно улыбался Лэй. - Ну-ну, - ворчливо буркнул парень в ответ. На следующий день весь медперсонал был ошарашен стремительным взлетом Пака по карьерной лестнице: от медбрата до врача в один день - это надо постараться! По больнице поползли слухи, которые Чанель и Лэй стойко игнорировали.