Бартон и...

      Клинт слышал, как она встала и тяжелыми шагами доковыляла до ванной. Даже когда зашумел душ, он продолжал прикидываться спящим, не разлепляя глаз. Он и Джаннет! Зачем? Вчерашняя ночь казалась какой-то чудовищной ошибкой.       Лишь когда хлопнула входная дверь, Клинт вылез из-под одеяла, ища глазами на полу своё бельё.       Вечеринка затянулась, и он зачем-то — проклятый алкоголизм — предложил ей выпить ещё в ближайшем баре. Потому что все остальные разъехались. А потом они уже сидели на набережной с бутылкой португальского креплёного, болтая о жизни. И позже — шоты в забегаловке на углу его дома, когда они добрели до этого злачного местечка. Он хотел вызвать Джаннет такси, но та желала подняться. Клинту следовало учесть, что она снова поссорилась с Пимом и вообще вела себя последнее время весьма вызывающе. Но что-то учитывать после десяти имперских пинт, половины бутылки портвейна и нескольких шотов? Соколиный глаз был тренирован, но не настолько.       Клинт отправился в душ, оставив Джаннет на диване в гостиной с бутылкой пива. Он ничего такого не планировал. Выдал ей футболку и полотенце, а сам пошёл в спальню. Один.       Но она припёрлась, не успел он прилечь, залезла под его одеяло. Эту ночь сложно было назвать незабываемой, но секс с женой Пима плохо стирался из мозга Клинта. И не лучший секс, к слову.       С другой стороны, это было, своего рода, естественно и ожидаемо. Джаннет сильно переживала из-за отсутствия внимания мужа, а Клинту она казалась симпатичной. Не он, так кто-то другой. Пока Пим изучал поведение муравьёв где-то в Африке… Как бы херово это ни звучало.       И Клинт вспоминал жадные нелепые поцелуи, неудачные позы.       Он стоял целую вечность под душем, пытаясь отмыться. Зачем, зачем Клинт это сделал? Нет, Джаннет сама полезла к нему, но… Это было против его правил.       Он вытер волосы и нацепил свежую рубашку.       Джаннет ещё не было в башне. Клинт с Соколом пялились в дисплей ноутбука.       — Бро, ну это полное говно, — Сокол тыкал пальцем в перчатке в экран. — Ты ему нахер голову снёс?       — Не хотел, — пробубнил себе под нос Клинт, видя краем глаза, как Джаннет подходит к ним.       — Ба-а-артон! — слишком жизнерадостно она замахала руками от самой дверей.       Он видел её глаза. Виноватые? До сих пор пьяные? Просто уставшие?       — Джаннет! — Клинт привстал, чтобы чмокнуть её в щёку.       Она улыбнувшись проследовала дальше. Словно ничего и не было. Или ничего важного для неё не было на самом деле?       — Эй! — окликнул её Клинт ближе к вечеру у выхода.       Джаннет обернулась. Казалось, что она уже хотела покинуть башню. Вся её фигура как-то нехотя застыла посреди коридора.       — Кофе? — добродушно улыбнулся Клинт, бескомпромиссно хватая её за локоть.       Джаннет вымученно, но согласно кивнула, поворачивая к выходу.       — Это было неправильно, — сразу перешёл к делу Клинт, плюхаясь на стул напротив. — Я знаю, о чём ты думала.       — Да? — хмыкнула она, прячась за чашкой с латте. — Я вот не знаю, о чём думала.       — Я… — он замялся, почесав затылок. Советовать что-то Джаннет, снова — в четвёртый раз — сойдясь и поссорясь с Бобби? В пятый после развода. — Я хотел сказать, что Хэнк тебя любит.       — Поэтому он инсценировал свою смерть, чтобы я не мешала ему работать? — Джаннет зло усмехнулась, буравя Клинта взглядом.       — Ну, — на такое сложновато подобрать веский контраргумент. — Он же всегда был таким? Гений, типа Старка. Весь в работе, своих насекомых и частицах…       — Он был другим. Ты его тогда не знал, — этот типичный задумчивый женский взгляд куда-то вдаль, туда, где уже по-осеннему прохладный августовский дождь поливал тихую нью-йоркскую улочку. Клинт тряхнул головой, чтобы не улыбнуться своим мыслям, насколько это всё напомнило какую-то не слишком оригинальную мелодраму. Ещё и с низким бюджетом.       — Но я знаю его сейчас, — кофе начал остывать, и в общем-то Клинту хотелось домой. Главный вопрос, мучивший его с самого утра, оказался решённым: он продолжал общаться с Джаннет точно так же, как и до… до того, как понял, что между ними произошло. Ни неловкости, ни ещё чего-то там. По крайней мере, у него. Да и не казалось, чтобы назойливая Оса, королева драмы, переживала больше, чем обычно.       — Ничего ты не знаешь, — фыркнув, Джаннет вскочила на ноги и стремительно покинула кафешку, подняв воротник куртки.       — Очередные проблемы с очередной девчонкой? — прямо за спиной послышался знакомый с детства насмешливый голос.       — Барни, — Клинт устало потёр глаза, даже не поворачиваясь. — Как и зачем ты меня нашёл?       — Моего маленького братишку не так сложно разыскать, просто посидев немного напротив башни Мстителей, — хохотнул старший брат, занимая место Джаннет. Над левым глазом у него уже желтел синяк, на скуле появился новый рубец, а подбородок он не брил около недели. Клинт заметил, что на висках и в бороде Барни появились седые волоски. Сколько они не виделись? Не так уж долго.       — Ты знаешь, что я тебе не отдам деньги? — вздохнул Клинт. У брата была перевязана правая кисть, на левой — напрочь разбиты костяшки. Судя по вороту некогда белой футболки, торчавшей из-под спортивной куртки, он не переодевался уже несколько дней.       — Я не о том, бойскаут, — Барни одним махом опрокинул в себя остатки кофе Джаннет. — У тебя около дома какие-то стрёмные чуваки тусят, братишка.       — Ты, что ли? — хмыкнул Клинт, показывая официантке, чтобы та принесла счёт.       — Не, — покачал головой Барни. — По твою душу. Они нас попутали. Я еле ноги унёс.       Брат потёр левую кисть со свежими ссадинами. Конечно, Клинт не считал, что сейчас они так уж похожи: Барни оброс, чуть набрал веса, да и волосы были темнее. Ну и если кто-то следил за квартирой, то спутать хоть и помятого, но гладко выбритого Бартона в свежей рубашке с Бартоном, не принимавшим душ уже несколько дней — это надо постараться. Но те, русские мафиози, вполне могли.       — А тебе что там надо было?       — Хотел чистое шмотьё раздобыть, — Барни проследил, как официантка унесла десятку на блюдечке. — И, братишка, я б перекантовался у тебя, если не против. Не очень долго. У меня есть дельце одно. Просто я улетаю, но пока жду, когда бумаги все оформят.       Они уже шли под дождём к подземке, когда Клинт всё-таки задал интересующий его вопрос:       — Куда летишь? — наверное, он должен был сначала спросить, насколько законно то, что Барни собрался делать, но почему-то не стал.       — Ближний Восток, — хмыкнул тот в ответ, выгребая мелочь из кармана, чтобы оплатить проезд. — Это от правительства.       Ещё один Бартон взялся за самоубийственную правительственную работу. Трикшот был хорош, но Клинт решил, что Барни совсем прижали власти, раз тот согласился. Он сам-то присоединился к Щ.И.Т.у, когда другого выхода просто не было… Они молча вышли на его станции и так же молча дошли до дома. Клинт видел в машине хмурых типов, докучавших ему уже довольно долго, с тех самых пор, как он выкупил весь дом у того русского мафиози. На деньги, украденные у Барни, к слову. Так что не пустить брата переночевать было бы не очень правильно.       — Ссут, — усмехнулся Барни, кивнув на машину.       — Ну и адский холод у тебя! — брат захлопнул окно. Зато запах перегара выветрился за день.       — Забавный оксюморон, — улыбнулся Клинт, доставая из холодильника две бутылки пива. Со вчерашней ночи где-то должны оставаться орешки, но вообще — имело смысл заказать пиццу.       — Это тебя та русская научила? А то больно умные словечки для парня, который даже в среднюю школу не ходил, — Барни ловко открыл бутылку о край столешницы.       — Нет, Джессика Дрю, — он уже набирал в доставку. Побольше мяса и соус барбекю. Они с братом обожали этот вкус в детстве.       — Паучиха?! — тот аж закашлялся.       — Типа того, но уже — бывшая, — Клинт приложил палец к губам. Он слышал в трубке привычное приветствие пиццерии.       — Так что там? — они давно доели пиццу и выпили всё пиво. В расход пошли запасы виски. Именно Барни когда-то научил Клинта пить эту — как тогда казалось — дрянь.       — Новая проблема, — пожал плечами Трикшот. Он помылся, сбрил нелепую бороду, напялил футболку с щитом кэпа, а Клинт сменил ему бинты. Барни всё ещё был в форме. — Не моё дело о чём-то рассуждать и кого-то осуждать, но наш звёздно-полосатый больно любит везде совать свой нос, чтобы типы, вроде меня, находили работёнку, а молоденькие вчерашние школьники получали посмертно награды, возвращаясь в цинковых коробках из мест, про которые мы знаем исключительно по мультику про Алладина. Да новостям по федеральным каналам.       — Неужели больше ничего нет? — Клинт вновь наполнил стаканы. Фоном по ящику крутили какой-то вестерн с Иствудом. Звука толком не было, только прищуренные взгляды. — Не на Востоке?       — Я тысячу лет никуда не ездил за границу! — рассмеялся брат, приобнимая его за шею. Как в детстве. — Слушай, ты же знаешь меня: я не пропаду.       Клинт его знал. Слишком хорошо. Барни всегда было чересчур много, где бы они ни оказывались. Он был смекалистее, сильнее, точнее, талантливее, в конце концов. То, что Клинт тренировал месяцами, тот, казалось, умел с рождения. Но Барни занимался со своим нерасторопным братишкой, долго, муторно, чуть не выходя из себя. Клинт был обязан ему всеми своими умениями.       Он глотнул виски.       — Не пропадёшь.       — А то, знаешь, как-то нелепо, — Барни звонко стукнул своим стаканом по его, — когда брат Величайшего героя Земли в федеральном розыске…       — Ну ты хоть не был в тюрьме на пожизненном, — ухмыльнулся Клинт, вновь беря в руку бутылку: — За то, чему научил Чарльз Бернард Бартон.       — А не научил бы — Клинтон Френсис Бартон сдох, даже не дожив до полового созревания, — хлопнул его по плечу Барни.       И с этим сложно было поспорить. Если бы не Барни… Да что об этом думать? Брат всегда был чем-то большим. Большим, чем что? Клинт не знал. Барни был самым ужасным и самым лучшим старшим братом, втянувшим когда-то в криминальный цирк, но столько раз спасшим его жизнь. И его разум. При всём том аду, в котором они оказались в детстве.       — Знаешь, братишка, я бы указывал тебя в качестве экстренного контакта, если было бы где. Потому что у нас больше никого не осталось. Всё-таки пусть знают, что имеют дело с братом Мстителя, — Барни выпил виски и поднялся на ноги, хмельно подмигнув. — И кем бы ни был я, ты — Величайший герой Земли.       Которого всему научил ты, — про себя подумал Клинт, наливая ещё, когда Барни направился в сторону спальни. Все равно после ночи с Джаннет, спать в своей постели не очень хотелось.        С паршивым характером Барни они ещё помаются, но что Щ.И.Т., что Мстители как-то же терпели Клинта, такого же Бартона, только менее талантливого?