Шрамы над бровью и небо над головой

У Кая херовая семья, Кирстен это знает. У Кола семья не лучше, об этом она тоже наслышана. О том помнит ли ее собственная уебанской семейка — она понятия не имеет. Это делает их похожими. Воскрешение Кола их объединяет. Кирстен умиляется, когда повернув голову назад, обнаруживает Кая спящим на полу в ее комнате. Её улыбка не остаётся незамеченной Колом, конечно же. — Влюбилась что ли? — ухмыляется он, полунасмешливо, полусерьезно. Кирстен не знает, так ли это. В последнее время Кай часто засыпает в ее комнате, и лишь благодаря тому, что Мэтт редко бывает дома, его еще не обнаружили здесь ни разу, иначе… Кирстен вздыхает, потому что не знает, что было бы, узнай кто-либо о том, что она участвует в заварушке — воскреси первородного, да еще и в паре с Каем Паркером. Но временами ей хочется, чтобы кто-нибудь узнал, ведь эта тайна последнее, что разделяет их. Кирстен пожимает плечами, не глядя на Кола. — Серьезно? — удивляется он. — В Паркера? Кирстен сглатывает ком в горле. Влюбилась — это, наверное, громко сказано, ведь ей просто нравится проводить с ним время. Он смешной на самом деле, когда не пытается выставлять себя безжалостным мудаком. Она знает и причину того, почему он это делает. Кай — паршивая овца в своей семье, он рассказал ей об этом после бутылки виски распитой на двоих. Ей жаль его. Очень очень жаль. — Не думаю, что все настолько серьезно, — наконец произносит она. Кирстен поднимает голову, застав секундное непонимание на лице Кола, который смотрит на нее недоуменно, словно собственный ушам не может поверить. — Мной ты прониклась не так быстро, — хмыкает он. — Ревнуешь? — ухмыляется она, но слишком уж серьезное выражение лица Кола её смущает. Её немного пугают его прищуренные глаза, с этими извечно присутствующими в них дьявольскими огоньками. — Ты ведь знаешь, что будешь первой, на кого я залезу, как только вернусь? — спрашивает он без тени шутки в голосе. Кирстен хмурится, пытаясь выискать намек на то, что он разыгрывает ее, но не находит. А в её груди тем временем расплывается какое-то странное тепло, источник которого она не понимает.

***

Сегодня они пересекут последнюю ступень — Кирстен знает. Что ей неизвестно, так это то, чем это кончится. Сегодня в полночь их сотрудничество перестанет существовать, Кирстен уверена в том, что воскрешение Кола пойдет на ура, но радует ли ее это? Она просыпается раньше Кая, который обвивает ее талию рукой во сне. Его ресницы забавно подрагивают, рот чуть-чуть приоткрыт, вызывая у нее умиление. — Грустишь, что это последняя ваша ночь? — Кирстен вздрагивает, когда до нее доносится бодрый голос Кола, и поворачивается в сторону кресла, в котором он сидит. Он выглядит сегодня веселее обычного, заигрывает с ней взглядом. Последние недели он был мрачнее тучи, но сегодня, сегодня все не так. Кирстен пожимает плечами. Она слишком привыкла быть с ним честной. — Если так? — спрашивает она в ответ. — Опять болтаешь со своим жмуриком? — сонно бормочет Кай с закрытыми глазами. Он тянет ее вниз, прижимает к себе, затем резко приподнимается на локтях, возвышаясь над ней. — Типо того, — отвечает она, прежде чем почувствовать покусанные ею самой губы Кая на своих губах. Кирстен отвлекается от него через минуту, смотрит, изучает его лицо, большие голубые глаза, губы, всегда усмехающиеся, зачастую над ней самой, затем проводит пальцами по его плечам, наконец полностью осознав как трудной ей будет с ним расстаться. Она знает, что Кай не ощущает ничего подобного, знает, что он не умеет привязываться к кому-либо, но его прикосновения будут снится ей еще много месяцев, она понимает. — Сегодня все закончится, — вроде и спрашивает, но скорее констатирует факт Кай. Кирстен кивает, вновь ощущая его губы на своих.

***

В полночь темно и пиздецки холодно, а Кирстен все понять не может, почему все важные ритуалы должны проводиться ночью. Она смотрит на Кая, склонившегося над прахом Кола, шепчущего заклинание. Кол тем временем смотрит на него с нетерпением, прежде чем Кирстен замечает свет вокруг, а через секунду отключается. Чуть позже она услышит этот диалог, но будет слишком обессилена, чтобы понять хоть слово. — Ты знал, что ей придется умереть? — А ты думал, что воскрешение это так легко? — Почему ты не сказал мне? — А что? Ты бы отказался? Пауза в разговоре прерывается лишь тогда, когда Кирстен полностью отключается.