Пять шагов Ашера Миллстоуна

Коннор внимательно изучил то, что находилось прямо перед ним, и вздохнул. — Итак, это правда. — Конечно, правда! Ашера распирала радость. Немного раньше он успел насладиться изумленным выражением на лице Коннора. И сейчас, хотя тот тщательно себя контролировал, Ашер чувствовал исходящую от любовника и соперника досаду. Трофей стоял на видном месте, посередине девственно чистой полки. Ашер убрал оттуда остальные безделушки, чтобы ничто не затмевало его главную победу. Он даже тщательно натер трофей перед приходом Коннора, золотая Фемида сияла, как слиток драгоценного металла. Коннор наконец отвернулся от трофея и обратил взгляд на его счастливого обладателя. — Что ж, поздравляю. Как тебе удалось его добыть? — Это останется между мной и Аннализ, — быстро ответил Ашер. Коннор, похоже, остался при мысли, что он совершил что-то незаконное, чтобы заполучить награду. Новый владелец трофея не стал его разубеждать, хотя знал, что Коннор не осудит. Он сам пошел бы на что угодно, оба это знали. — Я тебя недооценивал. Эти слова прозвучали для Ашера музыкой. Он приложил ладонь к уху на манер рупора. — Прости, что? Не расслышал. Коннор только усмехнулся и резко толкнул его в грудь. Сердце забилось от испуга, Ашер нелепо взмахнул руками и рухнул на кровать. Коннор тут же оказался рядом, коленом небрежно разбросав его ноги в стороны. — Значит, теперь ты хороший мальчик Аннализ? Тебе полагается награда. — Я давно хотел попробовать одну штуку! — Я сам решу, что с тобой делать, — перебил Коннор. Ашер был разочарован, но не слишком. У Коннора явно возник план, и до сих пор всего планы его любовнику нравились. Начало этого было приятным. Коннор раздел его сам, отталкивая руки и укладывая, когда Ашер пытался встать. Тот в конце концов расслабился, заложил руки за голову и любовался Коннором. И немного — собой. Последние недели Ашер приналег на тренировки, и теперь они двое смотрелись просто божественно. Ашер — более плечистый, с широкой грудью. Коннор — легче, грациознее, но ничуть не слабее. Надо будет повесить над кроватью зеркало, подумал Ашер. Но тут же вспомнил, о чем хотел поговорить с Коннором... Не стоит сейчас об этом думать. Они обсудят это позже. А пока Ашер сосредоточился на открывшемся перед ним зрелище. Коннор закончил раздеваться. Сейчас этот процесс походил на стриптиз. Коннор давал полюбоваться собой, сам получал удовольствие от процесса и от направленного на него взгляда. Последними он снял трусы, обнажая бедра и приподнявшийся член. Как ни старался Ашер смотреть вверх, взгляд все равно возвращался к паху. Он неосознанно потянулся к своему пенису, но Коннор остановил его выражением легкого недовольства на лице. — Ляг головой на подушку и заведи руки за голову, — велел он. — Эй, я не хочу, чтобы ты командовал! Мы равноценные партнеры... — Захочешь, — ответил Коннор. Ашер подчинился прозвучавшей в голосе уверенности и лег так, как было указано. Коннор отыскал свою куртку и что-то достал из кармана. Пока Ашер пытался разглядеть, что это, его руки вытянули вверх и защелкнули на запястье металлический браслет. — Эй! Коннор силой удержал вторую руку, застегнул наручники и на ней, пропустив цепочку через столбики кровати. Ашер машинально подергал, но услышал только, как металл трется о древесину. — И часто ты носишь с собой наручники? — спросил он Коннора, пряча за эти другой вопрос: «И что, черт возьми, ты будешь со мной делать?!» — Удачная случайность. — Откуда они у тебя вообще? Это же явно полицейская модель... Что ты делаешь? Коннор распахнул его шкаф и теперь изучал содержимое. Ответил, не оборачиваясь: — Они и есть полицейские. Позаимствовал у одного копа, с которым трахался. Коннор вытащил шарф, растянул его, осматривая, положил обратно. Потом перешел к галстукам. — Подожди, — забеспокоился Ашер. — Это ведь не сегодня было? — Конечно, нет. Коннор улыбнулся ему. — Я не сплю ни с кем, кроме тебя, милый. Он подошел, держа в руках длинный галстук. Ашер посматривал на него с опаской и даже успокоился, когда Коннор опустил галстук ему на глаза, завязал и тщательно расправил. — Мое стоп-слово — Аннализ, — сказал Ашер. — Так, на всякий случай. — Согласен, отбивает всю охоту. Голос Коннора раздавался совсем рядом, Ашер думал, тот его поцелует. Но губы коснулись его сразу ниже подбородка. Прошлись по груди, очертили сосок. Сначала Ашеру было никак. Потом влажный язык прошелся прямо по соску, Коннор помял его губами. Это было уже лучше. Ашер не мог смотреть, зато чувствовал все в полной мере. Все ласки, каждое прикосновение пальцев, губ и языка, всего обнаженного тела. Коннор опустился сверху, с силой раздвигая его ноги. Ашер подчинился и тут же напряг мышцы, ощутив легкое давление на анус. Проснулась подозрительность: что Коннор собирается делать? Вдруг это неприятно? Больно? — Не зажимайся, — велел Коннор. — Тебе понравится. Он тут же подкрепил обещание поцелуем в губы. Ашер ответил, понемногу расслабляясь. Тело сбросило напряжение, привыкло к ощущениям вслепую. Коннор тут же воспользовался случаем, чтобы протолкнуть через тугое кольцо палец. Получилось проще, чем в прошлый раз. Или в позапрошлый. Ашер привыкал быть снизу и учился испытывать от этого удовольствие. Его это одновременно радовало и пугало. Наверное, больше радовало, особенно сейчас. Коннор неторопливо разрабатывал его сзади, почти вытаскивая палец и погружая его снова. Ашер не заметил, как начал подмахивать, ощущая, что внутри становится жарко и скользко. А после — чертовски приятно. Пальцы Коннора входили на всю длину, беззастенчиво трогая внутри, поглаживая, растягивая и нажимая в нужных местах. От этого и член потяжелел, приподнялся над животом. Коннор обхватил его второй рукой, одновременно трахая сзади пальцами и позволяя иметь свою руку. Ашер двигал бедрами все активнее, готовый кончить. Но за секунды до этого Коннор отпустил его, оставив любовника до обидного пустым, да еще с ноющим от возбуждения членом. — Эй, — позвал Ашер неуверенно. Коннор вел себя так тихо, он вообще тут? Кровать рядом на несколько секунд опустела, потом снова прогнулась под весом тела. — Я здесь, — успокоил его Коннор. — Просто захватил кое-что. — Что это? — Игрушка, которую я для тебя припас. Игрушка для взрослых мальчиков. Коннор закинул его ногу себе на плечо. Повязка на глазах и наручники усиливали чувство беспомощности. Ашер не мог шевельнуться, невидимые руки держали его крепко. Оставалось полагаться на собственные ощущения: ласковые пальцы, касающиеся тела, прохлада смазки между бедер, а потом — твердый тяжелый предмет, неторопливо входящий в тело. Ашер застонал. Что бы это ни было, оно растягивало стенки ануса куда сильнее пальцев и даже члена. Показалось, что сейчас все порвется, но предмет, миллиметр за миллиметром, входил глубже. — Тише, — сказал Коннор. — Все хорошо...Хороший мальчик... Его ласковый шепот и глупые нежности сливались в сплошной фон. Ашер уже не разбирал отдельные слова, но все равно вслушивался, его успокаивали интонации Коннора. Игрушка двинулась в обратный путь, потом с той же неспешностью снова вошла в тело. Внутри все горело, тянуло. Но вместе с болезненными ощущениями начала нарастать волна совсем другого жара. Мышцы сжимали ее так крепко, теперь не желая выпускать ее. Коннор обхватил его пенис, одновременно дрочил и вводил игрушку все глубже. Ашер замер, беспомощный и распятый на кровати. Он чувствовал, что оргазм уже близок, удовольствие накатывало волнами, пока не достигло пика. Ашер всхлипнул и с облегчением разрядился прямо в руку Коннора. Тот осторожно опустил Ашера на постель и так же аккуратно вытащил игрушку. Сейчас она причиняла только дискомфорт, Ашер рад был от нее избавиться. Но его плен еще не кончился. По тому, как прогнулась кровать, он понял, что Коннор придвинулся ближе к его лицу. Что-то коснулось губ. Ашер покорно приоткрыл их, принимая член в рот. Сосал и облизывал, даже когда тот входил чуть не в глотку. И так до тех пор, пока Коннор не кончил ему в рот и мазнул головкой по губам. Еще долго Ашер чувствовал на языке его вкус. После наручников запястья болели. Видимо, Ашер слишком их напрягал в бесплодных попытках вырваться. Но заметил это, только когда Коннор убрал браслеты и разрешил снять повязку. — Это было круто, — сказал Ашер, растирая запястья. — Ничего другого не могу придумать, прости. Круто. — Неплохо, — согласился Коннор. — Входишь во вкус. В следующий раз надо придумать для тебя еще что-то новенькое. — Точно... У Ашера засосало под ложечкой. Наступил идеальный момент для разговора, который он откладывал несколько дней. И в то же время худшего момента нельзя было придумать. — Насчет этого, чувак... — Ты меня бросаешь? Ашер забормотал заготовленные оправдания и замолчал, поняв, что ужас Коннора — комичный, а сам он совсем не выглядит расстроенным или удивленным. — Брось, — сказал Коннор, — мы друг другу ничем не обязаны. Хотя я бы послушал о причинах. Это ведь не потому, что я тебе надоел? Такое невозможно. — Нет, это просто... Из-за одной девчонки? — Бонни? Брось, как бы ты не подкатывал яйца, тебе не перепадет. — С тобой же перепало, — уязвленно сказал Ашер. — Я только что расстался с парнем, а ты воспользовался ситуацией. — И ты мне за это отомстил, — проворчал Ашер, осторожно садясь. — Это было жестко. Слушай, что ты вообще в меня... Он замолчал, уставившись на предмет, лежавший между ними. А когда снова обрел дар речи, смог сказать только: — Нет. В этом коротком слове уместились все эмоции Ашера, от изумления до негодования. — Только не это... — Ты так дорожил своим трофеем. Мне не хотелось вас разлучать. — Не мог ты запихать его в меня! Скажи, что пошутил! Господи, да мне в конце года отдавать его Аннализ! Да мне еще в руки его брать! Не могу же я... Зная, где он побывал... — Я надел на него презерватив. Но кажется, потерял одни весы. Как думаешь, не могли они остаться там? Коннор насладился ужасом на лице Ашера, живо представившего визит в больницу, и продемонстрировал трофей. — Шутка. Все на месте. — Ты ебанутый. На всю голову. Совершенно отшибленный... — Зато нескучный. Коннор поставил трофей на пол рядом с кроватью и посмотрел на Ашера намеренно плотоядно. — Может, ты бросишь меня утром? До него еще так долго, и домой мне не хочется. — Ебанутый, — пробормотал Ашер. До утра оставалось семь часов. И он сделает все, чтобы эта ночь запомнилась им обоим.