***
Новенький — следователь простоватой наружности — может стать очень полезным. Бьякуя определил это сразу же, как только тот зашел в комнату. Как дикий зверь чувствует сильного конкурента, так и Тогами сразу определил в нем потенциал. Его движения были неточными и слишком резкими, а взор был слегка затуманен, словно попал не в свою тарелку. Но Бьякуя никогда не зацикливался на таких поверхностных деталях. Чтоб понять Наэги, нужно дать ему шанс показать себя. — К слову, тебе тоже пора идти. Раз ты стал моим ассистентом, то должен выполнять мои поручения, — Бьякуя двумя пальцами вынул из прозрачного файлика лист и положил его на стол. Макото, поняв намек, подошел и взял его. — Ты начнешь с самой первой жертвы, Джунко Эношимы. Тут написан ее адрес и список людей, с которыми она была особо близка. Думаю, подробности ее убийства ты узнал еще до того, как пришел сюда? — дождавшись утвердительного кивка, эксперт-криминалист продолжил: — Это твой шанс завоевать у нас авторитет. В твоих же интересах сделать это как можно скорее. Бьякуя опустил взгляд, давая понять, что разговор окончен, но Макото вдруг резко выпрямился и с жестким выражением лица спросил: — А почему я должен начать с Эношимы, а не с Маизоно? Вопрос оказался столь неожиданным, что на секунду Бьякуя смутился: — О чем это ты? — Бьякуя-сан, вы точно просмотрели все данные о Саяке Маизоно, что я вам дал? — вдруг подал голос Чихиро. — У нас целых три жертвы! Из-за того, что нам почти целых три недели не поручали это дело, мы могли упустить много улик! Я начал расследование с Джунко и только потом стану изучать дело Маизоно… — Убитая Саяка Маизоно — моя девушка, которая должна была стать моей невестой. Тихие слова эхом прокатились по агентству. В голосе звучала сталь. Бьякуя поймал себя на том, что начинает сомневаться в своей компетентности. Опытный специалист и не смог заметить фамилию «Наэги» в докладе Фуджисаки! Позор на его голову! Но быстро собравшись с мыслями и не проявив и капли того замешательства, что царил у него в душе, наследник семьи Тогами сказал: — Отлично. У тебя есть стимул закончить расследовать убийство Эношимы как можно скорее, чтоб преступить к Маизоно. Но есть еще одна причина, по которой дело об убийстве Саяки откладывается. Макото выглядел немного удивленным. «Да уж, на его лице все написано. Он вообще умеет скрывать свои эмоции или нет?» — Раз ты был настолько близким с убитой, то должен знать, что по просьбе родственников ее тело скоро забальзамируют и погребут. Когда, Чихиро? — Завтра днем состоится процедура бальзамирования. Сейчас тело находится в частном морге, — программист быстро достал из кармана новехонький телефон и, потыкав пару раз пальцем по сенсорному дисплею, прочитал вслух информацию. — Значит, в этом проблема… — обреченно вздохнул Макото. Он судорожно сжал пальцы в кулак. Не произнося больше ни слова, он вышел из конторы. — Ушел по-английски, не попрощавшись. В чем-то он похож на Киригири. Наверное, своей полной противоположности друг другу. Чихиро робко улыбнулся и кивнул в знак согласия. — Ну, обычно противоположности притягиваются. Бьякуя не мог этому возразить. Эти двое и вправду были совсем разными людьми, которые при обычных обстоятельствах даже и не подошли бы друг к другу. Они как черное и белое, черт побери!***
Макото знал, куда идти. Единственное место, где он может найти искомое. Людная улица вдруг оборвалась, и парень забрел в самые настоящие трущобы. Не все догадываются, но до сих пор существуют районы в Токио, где живут отбросы общество. Токийское гетто, где легче всего нарваться на малолетнего преступника, наркомана, якудзу, или все вместе и в одном лице. Бывшие заключенные, которым просто больше некуда идти, чаще всего обосновываются именно здесь. И пускай на первый взгляд это весьма бедный обшарпанный спальный райончик, тут так же есть свой «центр», вокруг которого все и вращается. Естественно, это казино «Изумрудный город». «Изумрудный город», или по-простому «Изумрудик», как его называет большая часть населения гетто, — место встречи всей элиты района, «сливки отбросов общества». К таким «сливкам» и принадлежала знакомая Наэги. На входе в казино тощего адвоката уже поджидал огромный гориллоподобный охранник: — Ты кто? Обычная реакция на столь прилично одетого человека, не входящего в список постоянных посетителей. — Я к Червонной Королеве. Сообщи ей, что прибыл Данганронпа. Разговор происходил на общеизвестном английском, так как в гетто огромный процент населения — это понаехавшие, которые вообще не знают японский. Громила, похоже, был из из списка. Слово «Данганронпа» привело его в краткосрочный ступор, который Макото развеял всего парой слов: — Пуля опровержения.***
Селестия Люденберг была в эйфории. Впервые за долгое время к ней опять пришел Наэги, знаменитый следователь, тот, кто помог укоротить ей срок в тюрьме. Тот, кто очень нравился готической лолите. Она снова встала перед зеркалом и в который раз исследовала каждый миллиметр своего тела в поисках изъянов. Бледная фарфоровая кожа, ярко контрастирующие на ее фоне алые глаза, черные, словно бархат летнего ночного неба, длинные витые локоны, спадающие аж на бедер. Строгое платье в серых и черных тонах делало недостаточно большие женские прелести ее же достоинством. Удостоверившись, что все прекрасно, она выдохнула: — Сегодня ты будешь моим, Макото Наэги, — с ее лица мгновенно сошла вся краска. Селес посерьезнела, а все предвкушение встречи словно бы осталось в прошлом. Разумеется, так оно выглядело снаружи. А внутри… Ее размышления прервал настойчивый стук в дверь. Еще один беглый взгляд в зеркало, и в комнате прозвучал высокомерный и тонкий, немного детский голос Селестии Люденберг: — Войдите.