Я заберу тебя.

      Сирена сидела в саду, не спеша поедая собранные ею ягоды. Только за стеной, в городе, уже давно кипела жизнь. Уличные торговцы, зазывающие в свои лавки, цокот копыт, брань, крики. Девушка откинулась на спинку лавки и прикрыла глаза:       — Какая скука.       Шёл только одиннадцатый час дня, а казалось, что прошло уже несколько дней. Вокруг не было ни души, все в замке были очень взволнованы. В ближайшее время к Сирене должен был приехать очередной "жених" и ей снова придётся в слезах просить мать о разговоре с отцом, чтобы тот удостоил молодого человека вежливым отказом. Всю жизнь она провела в этом пыльном городишке, в ненавистном ей дворце. Если бы ей завязали глаза и попросили пройти до какой-либо комнаты, то она бы прошла и даже быстрее других.       Жизнь города, какой бы обыденной она не была, всегда притягивает к себе жителей пустыни — свежая вода, свежие деньги, свежие женщины... Кхаласар находился в пути уже несколько недель после последней стоянки, тысячи всадников, сотни, десятки тысяч пеших — по приказу Дрого, выразившемся в молчаливом покачивании головы, — начали ставить шатры, разводить костры в нескольких километрах от города, следующего, который планировал посетить Дрого. Он был здесь год назад, пришло время вновь собрать жатву или стереть город с лица земли, если правитель окажется груб.       К вечеру того же дня он в сопровождении пары десятков кровных всадников отправился к стенам города. Внушительная ставка его раскинулась вдоль горизонта, намекая, что любое сопротивление будет подавлено быстро и жестоко. Как и ожидалось, ворота открылись сразу же, а гонец, направленный к воротам заранее, уже указывал Дрого путь ко дворцу.       Спустя каких-то десять минут Кхал уже стоял в огромном холле первого этажа, загорелый, пропитанный потом, пылью и жаром пустыни, резко контрастировавший на фоне роскошных подушек, гобеленов, белоснежных колонн и занавесок. Как только всадники показались на горизонте, об этом сразу же доложили Господину, который в свою очередь, не желая терять ни людей, ни нервов, приказал собирать оброк. Но, как и любой другой на его месте, самое лучшее велел припрятать в подвалах. Люди в городе, узнав о прибытии Кхаласара, стали прятать в погреба детей, свои скромные пожитки и даже жён. Это было очень странно, опыт прошлых лет почему-то не откладывался в головах этих людей. Дотракийцы найдут то, что им надо, а за попытки помешать — сотрут в порошок. Но человек по своей природе наивен, оттого в каждом из этих людей теплилась надежда, что именно его дом эта беда обойдёт стороной. ***       В сад выбежала запыхавшаяся полненькая служанка средних лет и с характерным акцентом пролепетала:       — Госпожа! Госпожа! Там Класар! Они уже здесь!       — Кто? — девушка поняла, о чём она, но её так забавили речи этой женщины.       — Кха...Кхас! Сохар... — она отчаянно пыталась произнести это чуждое любому языку жёсткое и угрожающее слово. Сирена заливалась хохотом не в силах перестать и даже пару раз хрюкнула от смеха.       Каждый год проделывалась одна и та же операция: Сирену с матерью и остальными женщинами высшего происхождения запирали в погребе вместе с вином, драгоценностями и золотом, которые Господин не желал отдавать варварам. Девушка за шестнадцать лет ни разу так и не увидела ни одного из дикарей, потому только и имела возможность что рисовать их в своём воображении, ориентируясь на рассказы людей. Но лично ей они почему-то представлялись вооружёнными с ног до головы, со спутанными волосами и бородами и не способными разговаривать.       — Ладно, Фаина! Я всё поняла, идём, — женщина облегчённо выдохнула и медленно заковыляла ко входу в замок, девушка следовала за ней. В голове юной принцессы уже созревал гениальный план, который мог бы нарушить вереницу серых королевских будней. ***       Оставив своё платье набитым простынёй в погребе, Сирена прошмыгнула в коридор. Она переоделась в самые простые одежды, которые у неё только были, — невзрачное голубое платье с открытыми плечами и корсетом, — и даже повязала спереди передник для убедительности. Девушка собрала длинные каштановые волосы в косу, сняв все дорогие украшения и сменила шикарные туфли на изношенные башмаки, после чего спряталась на кухне, дожидаясь приказа своего собственного отца. Её план был таков: вместе с остальными девушками-служанками вынести дотракийцам еду и воду и, увидев то, что так желала, спуститься обратно в погреб.       Несколько кухарок сразу же узнали её и Сирене пришлось пригрозить им казнью через повешение, если те проболтаются, но женщины не успокаивались, они целовали её руки и молили вернуться обратно, пытаясь предостеречь, но юную особу лишь смешила такая настороженность.       — Во имя Богов! Всего лишь вынести поднос и больше ничего!       — Нет, Вы не знаете! Они забрали Шиллу, они забрали Кару!       — Даже если это и так, мой отец признает меня и не позволит этим дикарям причинить мне вред. ***       Длинная вереница служанок вошла в зал, неся в руках самые разные яства и кубки, мужчины же несли бочки с вином и водой. Сердце Сирены бешено билось: ещё никогда она не ощущала подобного! Среднего роста, с мягкими чертами лица она практически не выделялась среди остальных, разве что своими нежными руками без единой мозоли. И вот настала её очередь, ей удалось подойти к самому Кхалу! Хоть она и опустила глаза, но на мгновение, забывшись, посмотрела на него. Девушке показалось, что её ноги вросли в мраморный пол, перед глазами замигали разноцветные пятна, она ничего не слышала, время вокруг будто замерло. В этот самый момент недалеко стоящий Господин заметил свою дочь в нескольких сантиметрах от Главного Всадника дикарей и был готов рухнуть замертво тут же. Сирена очнулась и почувствовала на себе его взгляд, отчего как обожжённая отскочила в самый конец линии. Бежать было поздно и сопровождаемая взглядом до смерти напуганного Господина отошла к стене вместе со всеми слугами. ***       Беда пока что действительно ходила стороной, неслышно ступая по половицам старых домов, напоминая о себе холодными прикосновениями к спинам мужчин и женщин, то и дело шевеля волосы на кудрявых детских головах. Беда была усталой, оттого её прикосновения лишь только мерещились, предвещая страшную бурю после затишья.       Господин уже был в холле, когда дотракиец, чуть склонив голову, прошёл в помещение. В пустыне всегда побеждает сила и жизнь. Тот, кто ими полон, будет непобедим, оттого Дрого слыл первым среди Кхалов, внушительный муж, превосходящий самого рослого стражника во дворце на пару голов. Его кровные всадники, хоть и были ниже, не уступали ему статью и твердостью взоров.       — Милостивый владыка степей и пустынь, пусть конь твой бежит тысячу лет, — как умел, правитель изобразил поклон, хотя кланяться ему приходилось достаточно редко, и выразил признательность скомканным пожеланием, которое, кстати, Дрого оценил. Великан громогласно расхохотался и одобрительно глянул на своих спутников, мол "старик знает, о чём говорит". Спустившись по белокаменным ступеням, Кхал прошёл мимо правителя, оглядывая непривычный интерьер. Обстановка давила на него:       — Варго, Даргис, — обратился он к двоим из десятка его сопровождавших. — Поспешим, не хочу оставаться в этом мусоре.       Правитель имел иной взгляд на это: чем быстрее Кхал покинет город, тем острее окажутся последствия. Его люди будут без разбора грабить дома, дело может принять и дурной оборот, если в привычной кропотливой спешке первым пострадает подвал дворца.       — Господин, — елейно пропел правитель, — прошу Вас, не спешите седлать коня вновь. Урожай вина в этом году превзошёл все прошлые годы. Для меня будет честью, если вы и ваши кровные всадники разделите с нами праздник урожая.       Правитель был достаточно мудр — гостя нужно сперва накормить и напоить, а потом уже смотреть на обстоятельства. Трезвый и грозный Кхал представлял куда большую опасность. Дрого несколько мгновений молча глядел на мужчину, после чего широко оскалил белоснежные зубы.       — Пусть вино льётся рекой! — приказал он, после чего буквально рухнул на груду подушек лежавших тут же на полу, тем самым показывая, что приглашение принято. Его всадники в это время начали разбредаться по дому, а двое встали возле дверей, тем самым не давая кому-либо из слуг уйти или вынести что-то уже принадлежащее Кхалу. Это тоже было включено в планы правителя. Всадников напоить было проще, чем их Кхала, а после приставить к каждому по девице, а то и по две. Против женских чар у степняков оружия не было. Мужчина осознал, что попытки увести дочь из зала не увенчаются успехом в данный момент, и потому поспешил проверить схрон в погребах, чтобы как можно скорее вернуться к дочери.