Фамильная реликвия

В беседке действительно было тише – застеклённые стены защищали от сильных порывов ветра, поскольку строение поставили здесь на случай внезапного дождя, чтобы не пришлось бежать к особняку – слуги просто выносили зонт или согревающие напитки, если лорду хотелось полюбоваться стекающими по окнам каплями. Разумеется, прятаться тут в грозу никому не приходило в голову, а вот насладиться шумом дождя за чашкой чая или бокалом бренди… в конце концов, герцог Джотто являлся неисправимым романтиком, а среди его друзей были художник и музыкант. Искатели сокровищ расселись за небольшим столом, и Хаято, наконец, положил находку перед собой, бережно расправив листок. Цуна, поймав его взгляд, кивнул, предлагая зачитать послание ему. Гокудера опять провёл ладонью по бумаге, разглаживая, и только теперь внимательно осмотрел её. Недоверчиво поморгал, снял очки, протёр их краем рубашки и снова уставился на листок. – Знаете… это пропавшая страница из дневника… – Герцога Джотто? – разноцветные глаза Мукуро засияли, и он даже привстал с места, надеясь разглядеть ровные строчки. Хаято растерянно покачал головой. – В том-то и дело, что нет… – А откуда? – Кёя сурово сдвинул брови и посмотрел на Гокудеру. Таким взглядом он обычно прожигал рядовых, когда они не могли чётко сформулировать мысль и сделать доклад по всей форме. Правда, те, как правило, каменели и совершенно забывали родной язык, а Хаято лишь озадаченно пожал плечами, бегло читая строчки в надежде найти там ответ. – Внизу число – 15 января, страница именно с такой датой пропала из дневника герцога, но почерк совершенно другой, да и речь идёт о самом герцоге Джотто, в третьем лице… кстати, почерк знакомый, вам не кажется? – Кажется, – подхватил Такеши, – кроме почерка лорда Джотто у нас есть почерк лорда Джи и почерк неизвестного. – Письмо осталось в особняке, – откликнулся Цуна, нервно барабаня пальцами по столу, – я боюсь всюду таскать его с собой, оно старое, ещё порвётся. – А книгу я положил на низкий столик у дверей, чтобы освободить руки, – добавил Мукуро и обернулся к стеклянным стенам. – В принципе, мы можем пойти обратно – ветер утих, дождя не намечается, хотя я всё меньше доверяю вашей погоде… так что, на мой взгляд, неплохо бы поторопиться и вернуться в особняк. – Ну уж нет, – запротестовал Сасагава, будучи не в силах усидеть на месте от волнения. – Читай сейчас! Сколько можно ждать?! Гокудера откашлялся и зачитал послание: «Сегодня Джотто снова заскучал. Есть у него такое хобби – придумывать необычные развлечения и бесконечно нас изумлять. И вроде осознаёшь, что затевает он какой-то бред, а включаешься, участвуешь в этом безобразии и вдруг понимаешь – интересно. Причём что юный Лампо, что правильный Кнакл, что сноб Деймон – да что уж там, даже Алауди! Джотто имеет странную власть над людьми, что иногда пугает. Иногда – потому что в остальное время попросту не задумываешься чём-то подобном, особенно в его присутствии. Я очень рад, что такой человек состоит на службе короны… во всяком случае, я надеюсь и верю в это. В целом, развлечения Джотто обычно безобидны. Например, он подарил нам кольца и порой называет нас так же, как и вставленные в них удивительные камни. Мне кажется, он в детстве не наигрался в шпионов, а тут такая удача – живой агент внешней разведки. Бедный Алауди – как он только терпит постоянные вопросы нашего друга? Так вот, не знаю, чем руководствовался тот, кто давал имена камням в честь природных явлений, но Джотто периодически использует их в качестве позывных. Деймона ужасно раздражает, когда ему в особняк приходят письма на имя Тумана. Я сам слышал, как он отчитывал нашего друга, будто малого ребёнка. Хотя Джотто, возможно, и вправду не повзрослел. Иногда доходит до крайностей: Джотто попросту открывает книгу и листает в поисках упоминаний указанных природных явлений. Я бы сказал, что это полная чушь – да кто угодно сказал бы! – но Джотто, кроме чтения, развлекается и тем, что умудряется составлять тексты, где так виртуозно зашифровывает наши «имена» и какие-то указания, так что мы дружно впятером бьёмся над разгадкой. Впятером – потому что Алауди обычно участвует как раз в шифровке, консультируя Джотто. Апофеозом оказалась сегодняшняя карта сокровищ, где каждому отводилась своя роль и свои действия. Джотто покопался в книгах и нашёл разнообразные описания погоды, которые должны были нас либо запутать, либо указать на тайник. Похоже, в пиратов он тоже не наигрался, но лично я поймал себя на том, что с большим увлечением ношусь по особняку в поисках клада. Невероятный подарок на Рождество! Думаю, все мы почувствовали себя детьми, которые получили настоящий праздник после сочельника. Мы бы собрались и раньше, если бы не проклятая работа Алауди, о которой нельзя говорить. Как только мы нашли сокровище – свои подарки, – мы чудесно посидели в гостиной у любимого камина Джотто, с красивой кованой решёткой, словно оплетённой железными виноградными листьями – никогда такой не видел, Джотто специально её заказывал, чтобы она сочеталась с окружением. Впрочем, любой камин становится у него любимым, у нашего друга какая-то необъяснимая тяга к огню – может часами сидеть и наблюдать, как пляшут язычки пламени. Потом мы распрощались с Джотто и поехали по домам… до сих пор корю себя за то, что не решился спросить, как мой дорогой друг провёл сочельник. Очень надеюсь, что с братом, у них последнее время очень натянутые отношения». Молодые люди некоторое время помолчали, обдумывая услышанное. Такеши забрал листок и просмотрел его сам, затем передал дальше. Таким образом все по кругу смогли ознакомиться с содержимым страницы дневника. Последним её получил Хибари и подвёл итог: – Судя по перечисленным здесь именам, автором записи может являться либо лорд Угетсу, либо лорд Джи. Поскольку мы ищем кольцо последнего, мне кажется, вывод очевиден. – Логично, – согласился Хаято, снимая очки. – Надо подумать, какой здесь может быть шифр… возможно, какие-то решётки Кардано… или ключевые слова… – На это может уйти много времени, да? – уточнил Ламбо, разом поскучнев. – Если не знать ключа, то можно гадать бесконечно, – с досадой признался Гокудера и повернулся к Кёе, продолжавшему изучать страницу. – Ваш предок, лорд, разбирался в шифрах. Что скажете вы? – Ничего, – с некоторой досадой отозвался тот, – я не пошёл по стопам прадеда, а шифровками в армии занимаются специальные люди. Я не учился на связного или что-то подобное… в общем, эта тема явно знакома вам в большей мере. – Ты думаешь, местоположение кольца как-то спрятано в послании? – спросил Такеши. Хаято бережно сложил листок и спрятал в карман. – В письмах говорилось, что у нас будут подсказки… в этой дневниковой записи речь идёт именно о шифрах, так что… давайте вернёмся, и я сделаю несколько копий. Постараюсь переписать так, чтобы расположение слов и букв оказалось таким же, как в оригинале – это может быть важно. – Согласен, скоро время ленча, – заметил Сасагава, взглянув на часы. – Мы могли бы перекусить и взяться за дело со свежими силами. Возражений ни у кого не возникло, и искатели сокровищ покинули беседку, оживлённо обсуждая находку. Вернее, Мукуро и Хаято обменивались мыслями по поводу возможного шифра, припоминая все известные им коды, Такеши и Рёхей беседовали по поводу игры, придуманной герцогом Джотто, и привлекли к своему разговору и Ламбо, вместе выстраивая предположения, как могли проходить поиски сокровищ. Хибари шёл чуть поодаль, и Цуна намеренно отстал, чтобы поравняться с ним. Офицер сумрачно посмотрел на него, но Савада храбро заговорил: – Лорд Хибари, я бы хотел расспросить вас о вашем предке. – Зачем? – по голосу Кёи было очевидно, что он совершенно не желает делиться воспоминаниями, однако молодой наследник самоотверженно продолжил: – Мне бы хотелось больше узнать о герцоге Джотто и его друзьях. Во-первых, мы ищем его кольца, а во-вторых, он, всё-таки, мой родственник… – В библиотеке уйма его дневников. По-моему, там всё доступно изложено. Во всяком случае, достаточно, чтобы понять вашего предка, – возразил Хибари, коротко взглянув на Цуну и снова обращаясь к посыпанной гравием дорожке. Наследник продолжал смотреть на него с надеждой. – Но мне важно узнать мнение человека, лично знавшего герцога. – Это явно не я. – Ваш прадед, герцог Алауди, знал. – Но я не знал прадеда, – резонно отозвался офицер. Савада не сдавался. – Его знали ваши родственники и наверняка рассказывали и вам, не зря вы так любите и уважаете его. – Мы пришли, – перебил его Кёя и вежливо поклонился. – Извините, лорд Савада. Дворецкий, встретивший их в прихожей, с тщательно отмеренным почтением предупредил, что ленч будет подан через полчаса. Мукуро, оглядевшись, обнаружил оставленную книгу, и они с Хаято принялись критически сравнивать почерки. Довольно скоро не осталось никаких сомнений в том, что автором страницы из дневника являлся Джи. – Что и следовало ожидать, – заметил Гокудера, бережно складывая листок. – Я быстренько сбегаю и перепишу послание… – Ну нет, – запротестовал Цуна, – мы вместе поедим, а потом делай, что хочешь! А сейчас… – А сейчас надо переодеться к ленчу и не заставлять лорда Тимотео ждать, – Хибари опять коротко поклонился Саваде и быстро направился к лестнице. Мукуро нашёл зеркало и покрутился перед ним, прикидывая, нужно ли ему менять костюм. – А я думал, традиция переодеваться перед трапезой – это пережиток прошлого… – Лорд Тимотео строго придерживается некоторых правил, как и многие аристократы, – пояснил юный наследник и тоже заторопился к себе. После ленча искатели сокровищ собрались в Голубой гостиной, куда подали кофе. Гокудера, склонившись над низким столиком, аккуратно переписывал текст найденного послания, Мукуро перечитывал книгу, обращая внимание на пометки лорда Джотто, в надежде найти подсказки. Рёхей ходил по комнате, Ламбо затих в кресле, молча наблюдая то за мельтешением Сасагавы, то за сосредоточенными движениями ручки Хаято. Хибари стоял у окна, вглядываясь в сад, а Такеши с Цуной молча сидели на диване: наследник печально смотрел на Кёю, размышляя, как бы разговорить мрачного офицера, а Ямамото – на Саваду, беспокоясь, что тот уже минут пятнадцать сидит с нетронутой чашкой кофе. Наконец, Гокудера закончил и раздал всем копии, так что молодые люди встрепенулись и расселись вокруг стола. На несколько минут вновь повисла тишина – каждый вчитывался в строчки, надеясь на озарение. Убедившись, что все вновь ознакомились с текстом, Хаято откашлялся и взял слово: – Итак, наши поиски привели нас к данному отрывку из дневника. Оно написано герцогом Джи, во всяком случае, почерк очень похож на почерк дарственной надписи в книге. Я не специалист, но предлагаю хотя бы на данном этапе исключить возможность грандиозной мистификации… – Это какой? – растерялся Рёхей, и Рокудо не без удовольствия пояснил, опередив предыдущего оратора: – Есть вероятность, что послание написано кем-то другим – например, лордом Рикардо, чтобы запутать возможных конкурентов, а надпись на книге создана позже, чтобы убедить нас в том, что послание подлинное. Но мы не будем рассматривать подобную версию, потому что пока неизвестно, зачем это нужно, да и тайник открывается кольцом герцога Джотто… – Слишком сложно, – отрезал Хибари. Писатель насмешливо покосился на него. – Да. Скорее, такая шутка в стиле самого герцога Джотто, так что не удивлюсь, если мы ничего не найдём. – Нет, мы обязательно что-то найдём! – решительно возразил Сасагава, вновь загоревшись. – Надо только понять, как! – Ага, надо… – Гокудера снял очки и осторожно протёр их, глядя куда-то сквозь ставшие для него размытыми строчки. – В мире существует великое множество шифров, причём у каждого ещё и уйма разновидностей – разные шаги, возможные ключи… гадать можно до бесконечности, а в том, что герцог в них разбирался, сомнений не остаётся: об этом пишет сам лорд Джи, указывая, что лорд Алауди лично консультировал того, и герцог, без сомнения, был способным учеником… – Но ведь герцог желал, чтобы кольца нашли, – отозвался Ямамото. – Может, не сразу, может, процесс не из лёгких – но какой смысл что-то прятать и давать подсказки, если клад невозможно отыскать? – Правильно! – Мукуро улыбнулся, склонив голову к плечу, и мечтательно прикрыл глаза. – Судя по тому, что мы узнали о характере герцога, необходимо, чтобы потомки поразились его способностям к составлению загадок… а ведь если не найти сокровище, кто оценит ум того, кто его спрятал? – Значит, – подвёл итог Цуна, сосредоточенно морща лоб, – нам нужен шифр, который можно подобрать. Или какой-то ключ, который нам известен. – У нас есть книга! – радостно сообщил Рокудо, демонстрируя прошлую находку Цуны. – Книги часто являются ключами к шифру. – Вы что-нибудь нашли? – Хаято повернулся к нему, надевая очки, и американец пожал плечами. – Понятия не имею. Если вы о надписи на полях вроде «ищите кольца под половиком в прихожей», то нет. – Давайте сосредоточимся на странице из дневника лорда Джи, – предложил Ямамото. – Может, в нём есть какой-то намёк? Кроме шифра. Ведь, как правильно подметил лорд Хибари, герцог Джотто и его друг на картинах указывали куда-то, где мы в дальнейшем отыскали подсказки. Может, и в послании есть подобного рода словесные описания? – Возможно, – не стал спорить Хаято, и Мукуро вооружился карандашом: – Что бы это могло быть? Лорд пишет о поиске сокровищ, в который они сыграли после Рождества. Не думаю, что нам поможет такая информация – по факту, мы тем самым и занимаемся! – Лорд пишет о… – Рёхей на секунду задумался, подбирая нужное слово, – «позывных». Прозвища, которые герцог Джотто дал друзьям по названиям камней в кольцах. Это может пригодиться. – Рубин Урагана, – припомнил Хаято, делая пометку на своей копии. – Это действительно важно, ведь, по сути, на названиях колец и строилась игра, придуманная герцогом в честь праздника. – Кстати, насчёт игры… – Савада потёр переносицу, уже давно о чём-то напряжённо думая, – книга… прозвища… тексты… а если это и есть шифр? Если связать любимую книгу и то, что здесь описано, может ли в тексте обнаружиться что-то про ураган или шторм, что поможет нам? Мукуро остолбенел на миг, поражённый догадкой Цуны, затем торопливо принялся листать страницы, бормоча: – Ураган, ураган… я точно видел что-то про ураган… вот! – он просиял и торжественно прочёл вслух. – «Мы сидели в тускло освещённой гостиной (рабочие газовой компании как раз объявили забастовку), и огонь в камине, то вспыхивавший, то снова угасавший, бросал причудливые тени на яркие обои, а снаружи, на пустынной улице, хозяйничал безжалостный ураган, и ветер, как неумиротворённый призрак, с громкими стенаниями носился по площади и, рыдая и причитая, кружился вокруг молочной лавки». – Фраза подчёркнута два раза, на полях – восклицательный знак и пометка «это может пригодиться». Причём подчёркнуто чернилами другого цвета – красного, а не синего, как везде, и даже не карандашом. – Рубин красного цвета, – вставил своё веское слово Ламбо. – И ураган, и камин, и гостиная, и языки пламени… это не может быть совпадением! – Рёхей от возбуждения подался вперёд и протянул через стол руку к книге, но Рокудо не пожелал расставаться с ней, торопливо листая страницы. – Тут действительно лишь одна пометка красного цвета! И как я сразу не догадался, пока читал! – Как вообще можно додуматься до этого? – пробормотал Кёя, а Гокудера с обожанием взглянул на Цуну, и, хотя он не озвучивал свои мысли, в глазах его явно читалось: «Только мой лорд мог догадаться, потому что он истинный наследник герцога Джотто!». Саваде стало неуютно, и он поёжился. – Ну хорошо, всё совпало. А что делать с молочной лавкой? И вообще, что делать с этой цитатой? Рокудо задумался, посмотрел страницу с цитатой на свет и досадливо щёлкнул языком. – Понятия не имею. Но фраза подходит нам по всем параметрам! – Кроме молочной лавки, – засмеялся Такеши, повторяя слова Хибари, – и забастовки рабочих. Может, нам нужно её устроить, чтобы найти кольцо? – Ага, уже побежали, – проворчал Хаято и без лишних слов забрал книгу у сидящего рядом Мукуро. Тому пришлось подчиниться, чтобы не порвать страницы. – А если надо притушить освещение, и… что тут… «огонь в камине, то вспыхивавший, то снова угасавший, бросал причудливые тени на яркие обои»… и тени на стене дадут какую-то новую подсказку? – Звучит слишком сложно, – Такеши почесал в затылке, окидывая взглядом помещение. – Что тут может отбрасывать такую тень, которая даст подсказку? И какова вероятность, что в гостиной ничего не меняли, не переставляли? – И неизвестно, какого именно времени ждать, – добавил Хибари, вновь изучая копию страницы дневника. – Сейчас мы теней особо не увидим, слишком рано. В любом случае, пока не сгустились сумерки, стоит поискать другие подсказки и варианты. – Невидимые чернила? – предположил писатель и взял оригинал страницы дневника. – Мы, кстати, не проверили… – А если нам просто следует поискать на улице? – воодушевился Рёхей, подходя к окну. Пока не стемнело, шторы были подняты, так что из Греческой гостиной открывался вид на лужайку с розовыми кустами, среди которых стояли двое садовников и что-то обсуждали. Тот, что помоложе, держал в руках каталог и показывал пожилому одну из страниц. Седой, но ещё довольно крепкий мужчина флегматично его слушал. Гокудера тоже выглянул наружу. – Закопали в клумбу? – Его бы давно нашли, потому что цветы требуют прополки, пересадки, рыхления… – авторитетно заявил Ямамото, который помогал содержать в порядке небольшой участок у ресторана. – А как же все эти истории про закопанный на заднем дворе труп, который годами не могут найти? – встрепенулся Мукуро. Хаято и Рёхей по-новому взглянули на сад за окном. – Ерунда, – отрезал Кёя, хмурясь, – вы перечитали детективных романов. – И останки бы зарыли где-то подальше, – добродушно добавил Сасагава, отворачиваясь от окна. – А не там, где, действительно, кто-то постоянно возится с цветочками. – И ведь не думаете же вы, что герцог Джотто кого-то убил и спрятал тело поблизости? – Такеши засмеялся, и Рокудо, подумав, кивнул. – Да, ваш герцог придумал бы более удачный способ избавиться от трупа. – Мистер Рокудо! – вспылил Хибари. – Не забывайте, что вы говорите о национальном герое! – В первую очередь я говорю о человеке с изощрённым чувством юмора, – невозмутимо, даже насмешливо ответил американец. Ямамото тактично кашлянул. – Мистер Рокудо, вы, всё-таки, говорите о прадеде Цуны, а не о постороннем человеке. – Прошу прощения, – тут же извинился писатель, вежливо склонив голову. Было очевидно, что уязвить он хотел Кёю, а о таких мелочах, как чувства другого человека, попросту забыл. Савада смущённо улыбнулся. – Ничего. Давайте лучше вернёмся к поискам. На пару минут все замолчали, вчитываясь в строчки из дневника и сверяя их с цитатой из книги. Гокудера приблизился к камину и присел на корточки, потрогав пальцем витую каминную решётку, украшенную цветами. – А в какой комнате виноград? Или ту решётку выбросили? – С чего бы выбрасывать хорошую решётку? Сломать её довольно сложно, – Рёхей с недоумением пожал плечами. – А зачем она тебе? – В послании они сидят в гостиной именно с подобной решёткой. Может, хоть там есть какая-то подсказка? – с надеждой предположил Хаято. – В Греческой гостиной, – припомнил Мукуро. – В особняке почти все каминные решётки, как я понял, выполнены на заказ, чтобы подходить к интерьеру. А в Греческой гостиной везде орнамент такой, да и по столу резьба в виде виноградных гроздей и листьев. – Тогда почему мы ещё здесь?! – вскричал Сасагава и первым бросился к двери. – Ну это не может быть совпадение, ведь правда? – растерянно уточнил Такеши, выглядывая в окно. – Скорее уж, издевательство, – пробормотал Цуна. – Или подсказка! – вдохновился Гокудера. – Мы, конечно, можем проголосовать, – откликнулся Рокудо, – но пейзаж за окном от этого не изменится. Действительно, сложно было представить, что орешник, в котором они сегодня уже побывали, куда-то бы делся – а именно на него открывался вид из Греческой гостиной. Правда, из окна не просматривалась скамейка с собакой. – Лично я склоняюсь к издевательству, – признался американец, распахивая окно и выглядывая наружу. Остальные подались назад, чтобы не мешать створкам. – Я уже не понимаю, что происходит! Мы замкнули круг. – Все дороги ведут к орешнику, – пошутил Ямамото, а Рёхей запальчиво воскликнул: – Похоже, нам всё-таки придётся перекопать весь участок с кустами! – Мы просто что-то не понимаем! – обречённо проговорил Хаято и опустился в кресло, обхватив голову руками. В дверь робко постучались, и в комнату заглянул мальчишка из слуг, который отвечал за всякую мелкую несложную работу, хотя куда чаще его посылали по разным поручениям. – А… кто из вас мистер Рокудо? – Это я, – писатель с недоумением склонил голову к плечу и сделал шаг к выходу. Мальчишка, открыв рот, почти с испугом взирал на молодого человека со столь необычной внешностью. – Что-то случилось? – А… вас к телефону, сэр, – пробормотал слуга и пулей выскочил в коридор. Мукуро направился за ним, справедливо решив, что тот покажет ему дорогу. Про себя он усмехнулся, успев заметить, как его проводник сделал знак от сглаза и теперь постоянно косился через плечо, борясь с желанием как следует рассмотреть гостя. Такеши уселся на диван и вслух зачитал весь абзац из книги в надежде, что им придёт в голову что-то ещё, Сасагава порывался бежать за лопатами. Цуна склонился над каминной решёткой, пальцами проводя по металлическим, но выполненным с великолепной точностью листьям. Памятуя о строках в дневнике и прошлом опыте, он тщательно осматривал камин на предмет замочных скважин. Таковых не находилось, и Савада выпрямился и обернулся к спутникам, облокотившись на каминную полку. Ему представилось, как в этой гостиной, много лет назад, пили вечерний чай герцог и его друзья. На диване сидели Джи, Кнакл и Асари, в кресле развалился скучающий Лампо. У окна, где сейчас стоял и смотрел в окно Хибари, Цуна как наяву увидел мрачного Алауди, а Деймон разглядывал статуэтки в шкафу. А вот это кресло, во главе стола, было отодвинуто и развёрнуто поближе к камину, чтобы Джотто мог насладиться видом уютного домашнего пламени… юный наследник моргнул, прогоняя наваждение – слишком яркой предстала перед ним сцена, слишком живыми выглядели люди, которых он видел лишь на картинах… Савада потёр глаза и вернулся к реальности. До него донеслись мягкие попытки Такеши разговорить Кёю, чтобы выяснить, знает ли тот что-нибудь о лорде Джи, а Рёхей пытался добиться сведений от Ламбо. В отличие от замкнувшегося офицера, последний честно пытался вспомнить хоть что-то, однако ничего, что могло бы навести на разгадку, в голову не приходило. Хаято рассеяно изучал одну из картин, изображавшую сцену охоты. Дверь скрипнула, впуская вернувшегося Мукуро. – Всё в порядке? – обратился к нему Ямамото. Американец обаятельно улыбнулся. – Издатели. Уточняют по поводу печати тиража в Англии. Мелочи, – он насмешливо встретил тяжёлый взгляд Кёи и повернулся к Гокудере. – Любуетесь Артемидой и её спутницами? – М? – Хаято обернулся. – Да, наверное, тоже кисти лорда Асари… – неожиданно его лицо просветлело. – Дафна! Это же одна из спутниц Артемиды! – Какая Дафна? – не понял Сасагава. Гокудера горящими глазами уставился на него. – Статуя в орешнике – Дафна! Ты помнишь? – развернулся он к Такеши, который чуть нахмурился, вспоминая, но тут же тоже улыбнулся и закивал. – Это же очевидно! Лорд Джи изображён на картине охотником и сидел у орешника, а орешник посвящён Артемиде, богине охоты! – Герцог Джотто посвятил орешник древнегреческой богине? – опешил Рёхей ещё сильнее, но Хаято отмахнулся. – Да нет же! Орешник, в который превратилась нимфа Кария, посвятили Артемиде, выстроив там её храм! Не так важно! Главное, что раз в саду есть Дафна, то остальные скульптуры наверняка другие спутницы… и тогда где-то там, в центре круга, квадрата или треугольника – сколько всего нимф? – должна стоять сама богиня! Он замолчал, переводя дыхание. Искатели сокровищ смотрели на него со смесью разных чувств – недоумения, восхищения, недоверия. Пока тишину не нарушил спокойный и хладнокровный, как всегда, голос Хибари: – Замечательно. И что дальше? Гокудера открыл рот, чтобы ответить, но тут же растерянно закрыл. И правда, что? Однако Рёхея невозможно было так просто сбить с толку: – Как что? Вперёд, к статуе Артемиды! – …и тогда всё правильно получается: из окна Греческой гостиной видно орешник, посвящённый греческой богине, и всё по странице дневника, – на ходу пояснял довольный Хаято. Сасагава, идя рядом, сосредоточенно осмысливал услышанное. – Но всё-таки, где нам искать тайник? – спросил Ямамото, когда впереди замаячили уже ставшие родными кусты орешника. – Неужели действительно всё перекапывать? – Нет, вряд ли, – возразил Рокудо, больше не расстававшийся с книгой, – нам же нужно открыть его кольцом Цунаёши. – Однако в земле может лежать сундук или шкатулка, – заметил Такеши. По дороге они на всякий случай завернули в сарай, откуда прихватили садовые ножницы, обычную лопату и лопатку поменьше, которую использовали для рыхления клумб. Они приблизились к орешнику со стороны дома, откуда видно было исключительно переплетённые ветви, однако при ближайшем рассмотрении обнаружилось, что именно там, в зарослях, стояла статуя, которую им не удалось рассмотреть. Искатели сокровищ, посовещавшись, решили обогнуть кусты и проверить все скульптуры. Дафна нашлась на прежнем месте, но её осмотр ничего не дал. Тогда спутники отправились к третьей девушке, с тростником. Ямамото опустился на корточки у постамента и осторожно счистил лопаткой мох. Под ним проступили буквы «Syrinx». – Это Сиринга, спутница Артемиды, – пояснил Гокудера, – значит, и третья должна быть из свиты – Бритомартида, например… – Мы можем срезать часть ветвей и узнать точно, – предложил Рёхей, но Такеши покачал головой, рассеянно постукивая по постаменту костяшками пальцев. – А смысл? Судя по всему, тайников здесь нет, звук одинаковый, ровный. Или ты полагаешь, что, по закону подлости, кольцо спрятано именно в той скульптуре, до которой мы не можем добраться? – Соглашусь с мистером Гокудерой, – подал голос Мукуро, брезгливо колупая мох на каменном тростнике. – Если тут есть две спутницы Артемиды, значит, и третья – такая же. А если есть спутницы богини, то должна присутствовать и она сама. Слишком много аллюзий, самое то. – Скорее всего, она в центре, – предположил Ямамото и, закончив осмотр постамента, поднялся на ноги. – Вот только как туда попасть? – Вырубить часть орешника, что нужно сделать до темноты, – настаивал Рёхей. – С фонарём неудобно. Цуна поёжился – вновь поднявшийся ветер пронизывал до костей. – Может, мы сможем пробраться между ветвей? Не хотелось бы долго возиться… Кёя молча обошёл Сирингу и, с силой раздвинув кусты, с неожиданным проворством нырнул в заросли. Листва зашумела, и вскоре Хибари выбрался обратно, отряхиваясь от кусочков коры и мелких сучков. – В принципе, пройти реально, он не такой густой, как кажется. Здесь несколько кустов, они разрослись, ветви переплелись, так что не очень понятно, где какой. Если идти осторожно и придерживать ветки, чтоб не хлестали, то можно… – офицер окинул взглядом свой импровизированный отряд и принялся привычно отдавать приказы. – Первыми пойдём я и мистер Ямамото, замыкающими будут лорд Сасагава и мистер Гокудера, которые будут придерживать ветви. Лорд Савада, лорд Бовино и мистер Рокудо пойдут в центре с садовым инвентарём – кто знает, что нам понадобится. Вперёд, – не дожидаясь вопросов, он развернулся к кустам и ухватился за ветку, ожидая Такеши. Друзья, ненадолго замешкавшись, подчинились – даже американец не стал возражать, понимая, что вариант, предложенный Кёей, наиболее подходит в их ситуации: очевидно, что подростка, худощавого наследника и писателя, привыкшего работать головой, а не руками, целесообразно было поставить в середину импровизированного отряда и отдать им всё, что могло помешать движению остальных. В глубине зарослей и вправду обнаружилась Артемида, явно копировавшая какую-то известную статую, с ланью и колчаном стрел за спиной. Вокруг неё, к счастью, оказалось достаточно свободного пространства – скульптуру окружала небольшая изгородь, к которой кустарник уже приблизился вплотную. В пределах огороженной площадки тоже пробивались отдельные высокие побеги, проросшие из упавших орехов. Ветер шумел в листве, и Цуна поёжился, зябко потирая руки. Весь день сегодня погода менялась, словно настроение хорошенькой девушки, и холодные порывы сопровождали искателей сокровищ всякий раз, как они оказывались у орешника. Гокудера, перехватив взгляд Савады, первым ступил за ограду и обошёл постамент. Пока он завершал круг, остальные тоже сгрудились подле статуи, разглядывая её и перешёптываясь, что делать дальше. Никаких знаков типа огромной красной стрелки или таблички «Рубин Урагана здесь!» не наблюдалось. Ямамото, внимательно прислушиваясь, простукивал постамент, Рёхей осторожно счищал мох с выбитой надписи. Хибари замер в стороне, отстранённо изучая богиню, Рокудо похлопывал книгой по ладони. Цуна, отвернувшись от скульптуры, разглядывал заросли орешника. – «Artemis, Goddess of the Hunt and Archery» (1), – прочитал Ламбо, когда остатки мха стараниями Сасагавы упали на землю. Хаято, вернувшись, склонился над буквами. Его губы шевелились, когда он перечитывал эти слова, а пальцы скользили по сети трещин камня. – Там точно что-то есть! – радостно сообщил Такеши, взмахивая рукой. Рёхей, заразившись его оптимизмом, засмеялся и быстро пригнулся. – Извини. Так вот, звук меняется, там какая-то ниша! Осталось только её открыть. – Сломать постамент? – вызвался Рёхей. Его слова потонули в очередном порыве ветра, который пришлось переждать, чтобы возобновить разговор. – Нет, пожалуйста! – взмолился Цуна. – Наверняка есть какой-то иной способ открыть тайник, точно так же, кольцом. Мне совершенно не нравится идея разрушать собственность лорда Тимотео! – Это почти что ваша собственность, Цунаёши, – подмигнул Мукуро, и лицо Савады болезненно скривилось. – Нет, вовсе не потому! – запротестовал он, вызвав взрыв смеха писателя. – Я шучу, шучу. Но я согласен, что не стоит ломать статую – это, во-первых, неуважение к искусству, а во-вторых, просто неспортивно! Мы должны разгадать загадку герцога до конца, иначе… ну, лично я просто не буду себя уважать! – Научились бы уважать других, – процедил Кея, но прежде, чем Рокудо ему ответил – а тому явно было, что ответить, американец даже открыл рот, – Гокудера громко сказал, ткнув пальцем в постамент: – Кольцо нужно вставить в букву «С». – Почему? – тут же вопросил Ямамото, надеясь, что происходящее отвлечет спутников от назревающей ссоры. Мукуро действительно переключился на Хаято. – Вы поняли это по трещинам? Нашли замок? Стыки? Подсказки? – Не совсем. Но буквы – единственное, что может быть замком в постаменте, он лишен всяческих украшений, – пояснил молодой человек, ногтем колупая остатки мха. Цуна присел рядом с ним на корточки, стягивая с пальца кольцо и вручая другу. – Тогда было бы логично вставить камень в одну из букв «О», – возразил Рёхей, – вон их сколько! Или в «D»… в принципе, можно все перетыкать, чего уж! – Нет, нам нужна именно «С»! – твёрдо стоял на своём Хаято. – Потому что по древесному алфавиту древних кельтов «С» означает «орешник». – Мистер Гокудера, – первым подал голос после непродолжительной паузы Рокудо, пока остальные искатели сокровищ переваривали услышанное, – скажите, а… у вас есть девушка? – Нет, – с недоумением откликнулся тот, – а что? – Ничего, – писатель пожал плечами и сочувственно посмотрел на него. – Я просто так и подумал. Больше не слушая его, Хаято без лишних слов прижал кольцо к постаменту внутри буквы и осторожно поводил там. Спустя пару секунд камень поддался, и драгоценность провалилась внутрь по самую оправу. В наступившей тишине, прерываемой лишь завываниями ветра, отчётливо послышался щелчок, когда Гокудера провернул кольцо. С протяжным скрипом вся передняя часть постамента начала опускаться в землю, и все боялись лишний раз вздохнуть, чтобы не спугнуть удачу. Однако это не помогло – обнаруженная дверь замерла где-то на трети пути, обнажив сплошной камень и небольшую щель, ведущую в нишу. – Наверное, что-то заржавело, – огорчённо предположил Ямамото. – Сколько лет никто не открывал, сколько дождей прошло!.. Сасагава присел рядом с Хаято и подёргал каменную плиту. Та сдвинулась ещё на пару дюймов и застряла намертво. – Чёрт! Мы же так близко к цели! – Рёхей нахмурился. – В сарае наверняка есть масло, нужно капнуть туда, где могли бы находиться петли. – Не стоит, моя ладонь туда вполне пролезет, – азартно воскликнул Гокудера, протягивая руку, однако его остановил Цуна, схватив за запястье. – Нет, стой! А если там ловушка? Вдруг там капкан? – Почему капкан? – опешил Хаято, машинально отдёрнув руку. Савада осторожно покачал дверку, прислушиваясь к утробному скрежету. – Потому что лорд Джи – охотник, а у моего прадеда не всё в порядке с чувством юмора… – Цунаёши, я же пошутил, – с сожалением покаялся Мукуро, – я не думаю, что ваш достопочтимый предок хотел кому-то навредить! – Я всё же попробую, – Гокудера упрямо поджал губы и с особой осторожностью сунул руку в щель, медленно опуская её всё глубже. Постамент был достаточно высок, однако пальцы молодого человека быстро наткнулись на твёрдый сплошной камень – для устойчивости внутри просто выдолбили нишу. Наконец, глаза Хаято ликующе засверкали, когда он нашарил кусок бархатистой ткани. Осторожно извлёк её на свет, и находка оказалась небольшим серым, пыльным мешочком, туго перетянутым верёвкой. Сияя, словно начищенное прилежной служанкой серебро, Гокудера протянул сокровище Цуне. Все тут же синхронно сделали шаг вперёд, обступив их. В торжественной тишине юный наследник развязал верёвку, медленно раскрыл мешочек и вытащил оттуда изящное кольцо с массивным алым камнем. – Рубин Урагана…