***
Много вина. Ещё. И ещё, чтобы Земля не держала. От Эржа просто несёт перегаром, да так, что любой сам опьянеет. Окружение кажется смутным, перед лицом лишь одна единственная цель, от которой никто не хочет отказываться. Эрж её достигнет, хоть и лестница почти не ощущается под ногами, ступени расплываются в пустоте, пару раз Демон чуть-чуть не свалился, но устремлялся снова вниз, бежал, спотыкался, путался в своих чёрных одеждах. Балахон мешает свободно двигаться, но это всего лишь маленькое неудобство по сравнению с тем, что может нахлынуть на него. Но думать об этом сейчас он не может: Цель-цель-цель! Он повторял её, словно боялся забыть. Внизу прорезается хилый лучик факела. Он совсем рядом. Слышны шаги и говор охранников, их смех… Эрж бежит быстрее, придерживая свечу пальцем, наплевав, что тот нещадно «горит». Нужный этаж. Демон оглядывается и почти мчится вправо, в сторону камеры. С каждым шагом свет становился ярче, Эрж уже видит смеющихся охранников: двое импов, не очень высоких, но крепких, с козьими рожками. Внезапно Демон понял причину этого хриплого смеха. Те только закрывали дверь… — О! Господин Эрж! Приветствуем! — вдруг воскликнул один из импов, тут же выпрямившийся, как и другой, второй имп. Демон же не собирался здороваться с этими уродами. Без каких-либо предупреждений, он с размаху ударяет карманным ножом одного из импов — тот хрипит и падает на пол. Чёрная обувь Демона окропилась красивейшей жидкостью. А второй имп стоял, не смея и звуку издать. — Вы заходили?! — хмуро и твёрдо спрашивает Эрж. Имп растерянно кивает, с ужасом глядя на свежий труп друга.— С этих пор не заходить! Вы, твари дрожащие, всё портите… Да как… Не имеете права! Ещё раз, имп, и отправишься ниже Ада. Ты понял? — сурово произносит на одном дыхании Демон. Охранник упал на колени, закивал, причитая «конечно!», на что Эрж только хмурится. — Убери этот труп. От него несёт гнилью. Этот имп никогда не умел следить за своей вонью.— Охранник кивает, ползёт к старому другу, как на его ладонь наступает Господин.— Стой. Раз уж заходил. Докладывай. — Господин, никто не приходил; еду не давали, воду тоже; мёрзнет, молчит, кашляет: верно, заболел, а то люди-то такие… — Без комментариев, жалкий имп. Убери уже этот труп! — Эрж с рёвом заехал ногой по расслабленной туше с открытым ртом, откуда всё ещё текла кровь. — Да, конечно, Господин… Я ни слову… Уберу…— лепечет со страхом имп; берёт кровавые ошмётки, робко проходя мимо Демона, опасаясь удара. И только после он решается перейти на бег, умчаться от пьяного Господина, которого сейчас лучше не злить… Эрж молчал, глядя вслед трусливому охраннику. Хороший малый, правда, охранником ему не нужно работать: рога продать без сомнения может. Но сейчас это не было важно. Оглядев свой клинок, изящный и ядовитый, опасный, но прекрасный, точно кобра, Эрж маленькой тряпочкой стирает имповую кровь. Но взгляд невольно переводится на дверь, скважину, где висели стальные ржавые ключи. Сердце его вновь забилось целью… Провернув ключ, Эрж аккуратно вошёл в комнату, прихватив свечу на тарелочке, в которой не так давно лежало мясо. Взгляд ищет тёмную фигуру, желанную, необходимую… В дальнем углу камеры движение — Падший поднял голову. Эрж не сдерживает улыбки, проходит к Ангелочку, наблюдая за его эмоциями. Скованный Иван сидел на коленях. Ладони его сжимали собственный крест. Демон замечает, что Ангел хочет двинуться к стене, но тут же Эрж предупреждает его порыв: опускается к лицу, вцепившись рукою за светлые волосы. Эти глаза очаровательны… — Привет, милый, — ласково шепчет Эрж, откладывая в сторону тарелку со свечой. Нож убирает в балахон, капюшон откидывает, чтобы свободно следить за движениями Ивана. Ангел так… прекрасен. Даже измученный и изнеможённый, сильно похудевший, он оставался таким красивым, верным. И Демон просто не может не изгадить эту Верность — уничтожить её, раздавить этот цветок, затушить последний огонёк надежды… Да, Святых так приятно подчинять. Эти жертвы самые упрямые; слабые физически, они сильны морально — её Демон отправлять любит больше… Эти глаза, в которых бушевал страх и ненависть, так сильно пленили Эржа, что в сердце — оно и есть главный искуситель — его почернело сильнее. Свет в чужой груди казался искрой, но ту нужно потушить. Волосы мягкие, испачканные кровью и грязью, как и лицо, всё тело… Но такое искушающее тело… — Как ты, любимый? — он, правда, бредит — в глазах чернеет от ощущения Безграничной Власти, о которой так часто говорил Гилберт.— Можешь рассказать. Ну же, говори, не бойся, я ничего не смогу тебе сделать ужасного. Иван молчал, не отрываясь следя за таким близким лицом Демона. Эти чёрные рога его пугали, взгляд, где зрачки расширяются, медленное дыхание — тоже. Падшему страшно шевельнуться, ведь остро слышится аромат вина. Эрж пьян. А Иван знает, как алкоголь опасен, ведь это грубый грех чревоугодия, чрезмерной жратвы… Грех пугал. Им несло от такого близкого Демона, кой рукою трогал истерзанную ошейником шею. Но говорить страшно. Эрж не выдерживает. — Ты боишься меня? — нежно спрашивает Демон, любуясь личиком Святого.— Странно, милый, ведь я только пришёл.— Длинные пальцы поправляют длинноватые светлые волосы, заправляя за ухо.— Я не сделаю тебе ничего страшного… Я лишь хочу…— его глаза странно блеснули, — осчастливить тебя. Я знаю, ты не знал этого раньше… Но я готов стать твоим первым, милый… С каждым новым словом Иван робел. «Что… это значит?.. Что хочет этот Демон?..» Ответ пришёл почти сразу. Эрж наклоняется к лицу и тут же, сжимая волосы, притягивает к себе, сжав скулы и облизывая сухие губы Падшего. А тот ужасался с каждой секундой; шок настолько силён, что в первые минуты он не мог пошевелиться… — Я стану твоим первым…— повторяет приглушённый голос. Ангел вдруг пораженно просыпается ото сна, ведь он понял, о чём ему говорят… Грех! Будто прочитав мысли, Эрж сразу жадно впивается в губы, прикусывает их, грубо поглаживая спутавшиеся волосы, шею, всасывая в рот сопротивляющийся язык. Иван громко мычит, хочет ударить Демона, но с ужасом осознаёт — руки подвешены над головой, даже локти не касаются волос, а ноги его скованы — он ничего не может сделать. Демона будто подменили. Недавно нежный и заботливый голос сменился звериным рычанием, учтивость — наплевательской грубостью. — Нет… Нет! — кричит Иван, когда поцелуй удалось разорвать. Он отплёвывается, кашляет от холодного воздуха, пытается изогнуться, чтобы только уйти от этих повелительных рук, что сжимают его бёдра, поясницу. — Не сопротивляйся! — орёт Эрж, больно укусив чужое ухо до крови.— Иначе я прекращу нежничать… Падший не слышал. Он бился как мог, когда его прижали к ледяной, мокрой стене, насильно забросили ноги на бёдра. Эрж отбросил балахон в сторону, компенсируя потратившиеся минуты жгучим укусом в шею. — Твоя кожа такая… изнеженная. Мне нравится, как на ней смотрится кровь…— вновь укус, Эрж откусил немножко кожи и выплюнул в сторону, под видом ласки. Будто вампир, он облизал кровь, невзначай ударил Ивана головой о стену, когда тот начал сопротивляться требовательной руке в области паха. — Прекратить немедленно…— хрипит Эрж, смеясь вырывающемуся Ивану на окровавленное ухо.— Хотя… Так интересней. Продолжай. И Падший в отместку ударяет локтем его макушку — слабо, но достаточно, чтобы Эрж рассердился. Неожиданная пощечина выводит Ивана из колеи. — А вот этого не нужно, Ангелок.— Строго произносят дрожащие уста. Ладони прильнули к рваному корсету. Тот исчерпал своё очарование, в отличие от своего владельца. Демон рвёт атласную ткань без капли жалости и понимания, что отрывает куски засохшей крови вместе с ней. — От… Отпусти! — кричит Иван, у которого невольно покатились слёзы из глаз, ведь давно отступившая боль вновь возобновилась.— Хватит, не надо! Его ударяют по лицу плетью. Рана сразу приносит алые плоды, льющиеся по щеке. Схватив за волосы, Эрж без размышлений ударяет Ивана о стену. Прострация накрывает Падшего, оглушает его, чем пользуется Демон, всё рвущий ткань на груди Ивана. Это быстро надоедает — он уже переходит к паху, где мудрености было больше. — Проклятая тряпка! — раздражённо вырывается у него. Но тут всё ж получается откинуть ткань, отчего едкая улыбка расплывается на лице Демона. Иван не реагирует, будучи оглушённый. Это тоже надоедает: когда жертва не сопротивляется, развевается весь пыл. Эрж бьёт Ивана по лицу, чтобы тот очнулся. Вскрик. Значит, пришёл в себя. — Наконец-то я «распаковал» тебя, милый…— смеётся, Демон — сам внутри от себя в ужасе и непонимании, зачем он желает это — никак не может насытиться криками жертвы. Да, Иван кричит громко, красиво, как полагается мученику. — Айха! Пре… ти! — пытается кричать Падший, но не выходит. Хочется заплакать, когда он чувствует у себя между ног горячую руку Демона.— Нет, не надо, пожалуйста!!! — Не кричи так, милый, — Эрж грубо целует его в губы, насильно разводит ноги; Иван пытается вырваться из цепей. Но те крепко сжимают его запястья и щиколотки. Хочется реветь от осознания — Иван совершит прелюбодеяние… Давидов Грех! — Нет! Не надо!!! — умоляюще кричит Иван — затыкают ударом локтем… Эрж встаёт, в то время как Падший плюётся кровью. Глаза цвета фиалок вдруг переводятся на Демона. Падший хочет кричать, но лишь кашляет. Нет… Только не это. Эрж опускает свои штаны и с нетерпением прижимается пахом к лицу Ивана; тот хнычет, отворачивается. Эрж вздыхает, несильно ударяя рукой щеку Падшего. Это начинает раздражать. — Прекратить цирк. Ты должен благодарить меня за то, что я у тебя первый…— это бред в его голове... Но желанный: цепко схватив отросшие светлые волосы, Эрж дёргает, направляя сжатый рот Падшего к влажной плоти. Ваня мычит, когда мокрая головка прижимается к его сухим и закрытым губам. — Открой. — Это был приказ, но Иван отрицательно повёл головой. Плеть не кажется такой ужасной, однако, она сыграла плохую шутку. Удар сильный, Ваня вскрикивает, как вдруг в его рот просто вогнали член, перекрывая воздух. Падший хочет закашляться, но чужая рука заставляет двигать головой. Эрж откинул голову, блаженно прикрывая глаза и отдаваясь влаге рта; это безумие в его голове, алкоголь... — О да, ещё… Только попробуй укуси: я тебе мозги вышибу, — толчки становятся грубее и глубже, Иван плачет, понимая безысходность. Голова каждый раз ударяется о твёрдую стену, от удара Падший не видит ничего — чёрным черно. Но чужой член глубоко входит в его рот, трахает его без жалости, заставляя вырваться, но вновь чернота, боль от нового удара… В горло полилась горячая жидкость. Эрж хрипло стонет, высвобождая свой член из плена уст. — Это было неплохо…— усмехается пьяный от лихорадочного желания. Иван опускается корпусом: из рта течёт неизвестная ему субстанция белесого цвета, даже через нос, стекает по зубам, мешает дышать из-за своей вязкости — Иван кашляет, но тошнотворное осознание не может отойти на второй план. Ощущает, как насильник опускается рядом. Вновь удар по лицу, о стену, всем телом, Эрж кусает шею, полный страстью, опускает руку к паху Ивана, кой не может прекратить кашлять. Ваня раскрывает глаза, когда чувствует длинные пальцы в себе, что грубо двигаются в нём, раздвигая стенки. — Блядь, ты зажимаешься…— Эрж ударяет Ивана о стену, чтобы найти податливую опору, с усердием двигая рукой на известный манер. Падшему больно, неудобно, противно, хочется ударить, но руки безвольно шевелятся в воздухе…— Видишь?.. Но Демон просто не выдерживает. Наплевав на всё, поддавшись доселе неизвестному желанию, он вынимает пальцы. Иван тяжело дышит, с надеждой думая, что насильник опомнится, бросит эту затею… Но все оказывается лишь надеждою. Между ягодиц проскальзывает нечто ужасно холодное, Ваня вскрикивает, но его рукой буквально насаживают на нечто, что оказывается рукояткой от ножа. Эрж немного приподнимает Ивана, чтобы было легче вталкивать железку в эту глубь. — Аха… — стонет Иван, как получает ещё и ещё невозможной боли, что стало уже его частью… — Больно! Хватит!.. Пожалуйста!.. Когда рукояткой стало немного легче двигать, Эрж откинул нож в сторону: отдалённо слышно, как тот ударяется о стену. Но наплевать. Твёрдый член входит в более податливую глубину, но она сжимает, давит, чувствуется влага, приятная; Эрж довольно стонет Падшему в изрезанные губы. — Ммм, — с наслаждением выдыхает Демон.— Ты прекрасен… Я рад, я первый… Ты так… Такой тесный… Прекрати сносить мне крышу, шалун… — шептал в исступлении Демон, резко толкается в зад Ивана; тот кричит, ревёт, пытается сопротивляться… Но ничего не выходит. Всё против него. Но продолжает отталкиваться подальше от невозможно боли! А та преследовала его… — Боже… — хнычет он, после кричит, когда становится ещё больнее. Эрж невпопад трахал его, кусал, купался в чужой крови… А когда ему надоело однообразие, он зарычал в лицо Ангела: — Неинтересно! — скрипит цепь, руки Ивана внезапно падают вниз, ноги тоже свободны…— Сопротивляйся! Ещё! Давай! Я трахаю тебя перед твоим Богом! Разве это не счастье, Ангелок?!— Зачем он это говорит?.. Иван плачет уже без стыда. Внутри всё горит, Эрж толкается, кажется, что сейчас Падшего вывернет наизнанку — в горле огромный ком. Свободные руки безвольно валяются на полу, к ним не спеша льётся кровь… Холод на руках. Демон ударяет плетью по груди… — Сопротивляйся! — орёт Эрж, вбиваясь до предела. Ивану больно, сил нет… Рука натыкается на нечто. Укус в шею отвлекает лишь на секунду: Ваня не видит того, что у него в руках… Но он знает одно: острое… Ответ нашёлся сам. И несмотря на то, что в ответ на пощечину Ване нужно было подставить другую щеку, Падший не выдержал. Эрж неожиданно закричал ему в ухо, отчего то заложило: Ваня пугается этого крика… И торжествует, когда горячая чужая рубиновая жидкость покатилась по ангельским голым ключицам. Эрж вышел из него, встал, с хрипом вырывая нечто из своего предплечья — это был осколок от свечи. Демон рычит, яростно ударяя ногой в живот жертву несколько раз подряд. — Ты! Адское отродье! Сукина дочь! — кусок от тарелки летит в стену, разрывается на мелкие кусочки. Иван задыхается от ударов, сжавшись на полу, свернувшись калачиком. Те проходят, дыхание восстановить невозможно. Эрж пользуется временным трансом и ложится сверху, на зад Падшего. Плеть ударяет щеку. Всё в крови. — Ты доигрался, сучка, — презренно говорит Эрж и, насильно раздвинув ноги Ивана, вновь входит в него, насилует, с каждым разом находя новые забавы и наказания за сопротивление… Зачем?.. — Господин… — Эрж так и не останавливается, вбиваясь в извивающееся от боли тело с наслаждением, но после обращения лишь вопросительного хрипит. Имп безразлично продолжает, наблюдая за процессом: — Вас хотят видеть. — Сейчас… — раздражённо отзывается Демон и наконец-то с несдержанным стоном кончает в избитое тело… — Я иду. Демон встаёт, чувствуя приятную слабость в ногах. Глядит на запыхавшегося Павшего с превосходством и нескрываемым довольством. — Я рад, что стал первым, Ангелок. А сейчас мне пора… Мы скоро продолжим, не бойся, я не брошу тебя…— он наклоняется и оглаживает вспотевшие волосы. А после, найдя балахон, выходит из темницы с искренней улыбкой удовлетворения. Цель его была выполнена. Иван будет его собственностью. Ведь так выглядит демоническая любовь.***
Иван лежал на полу долго. Он никак не мог прийти в себя, поверить в то, что случилось. Его изнасиловали. А он ничего не смог сделать. Он — грешник! Он совершил половой акт вне брака — как ему быть чистым после этого?.. — Я… как грязно… — униженно и жалостно произносит Ваня, трогающий себя между ног, где стекала белесая жидкость. Ему холодно, но пошевелиться кажется сложнее: всё тело болит, льётся кровь, а в горле такой ком, что Падшему кажется, будто его прямо сейчас вывернет. Холод и одиночество пронизывали его душу. Теперь Иван пал окончательно. И в нём не осталось ничего: ни физической, ни духовной чистоты. Осталось лишь грешное, грязное тело, всё в сперме и крови… — Боже… Он меня не простит… Господи, что я наделал!..— Слёзы текут ручьём, дрожать от плача больно: Ваня сдерживается изо всех сил, клянётся не заплакать… Но слишком много с ним сделали за эти проклятые дни. Это… Конец…***
Когда Эрж переступил порог собственного кабинета, то понял, что обычного разговора не выйдет. Тёмное помещение таинственно стояло в тишине, но лишь в углу виднелась полупрозрачная фигура в чёрном плаще, с интересом рассматривающая картины с блудницами. И хотя бестактность нынче не в моде, приходится крутиться. — Что вам нужно, увольте? — хрипло спрашивает Эрж, не отойдя ещё от недавнего секса. Силуэт вздрагивает, оборачивается. Лица почти не видно, однако, Эржу всё равно: ему хотелось вновь вернуться в камеру к своему Ангелу. — Мне… — неуверенно произносит знакомый голос.— Нужно пройти к Падшему… Я могу заплатить; это возможно? Демон удивлённо глядит на гостя, прищуривается, точно ища изъян. Он видел его где-то. Это лицо казалось до жути знакомым. — Что вы мне дать можете? — осторожно спрашивает он. Гость в растерянности отводит взгляд. — Что захотите… всё сделаю. Только дайте нам увидеться, пожалуйста. Прошу, это дело высшей степени необходимости… Он замолчал. Видно, что он ляпнул условия случайно, но отказываться от своих слов не привык. Эрж думал долго, ведь делиться обществом милого существа не хотел. — Вы мне будете должны одно любое желание. Оно появится позже, так сказать, когда наступит чёрный день. (Пауза затянулась.) Вы хотите встретиться с Падшим? — Да, с Ангелом, — кивает гость, с надеждой смотрящий на него. Но Эрж усмехается. — Поверьте, он теперь упал ниже Ада. — Неважно! — кричит неизвестный.— Я должен встретиться с Иваном! Мне нужно с ним поговорить. Эрж хмыкает. Он вспомнил этого парня. И от этого становится лестно. Да, как же разочаруется этот малый, когда осознает, кому именно теперь принадлежит Иван. И тогда он признает поражение. Как и Гилберт.