И если есть в мире чудо...

      — И вот не страшно тебе бродить одной так поздно? — недовольный знакомый голос раздался где-то впереди.       Трин буквально подпрыгнула на месте и повернулась к ночному незнакомцу. Сзади стоял не меньше её удивлённый встречей Локи. Скандинавский бог выглядел очень вялым, одиноким и покинутым, что явно не шло в сравнении с тем бойким и своенравным мальчишкой, которого девочка видела на пляже не так давно. В его взгляде поселилась некая светлая печаль, а вид был довольно отрешенным от этого мира, казалось, он погрузился в свои думы и вышел оттуда только из-за встречи со своей новой знакомой.       — Нет, не страшно. Мне просто надо было подумать о некоторых вещах, — Трин чуть не проболталась о своих воспоминаниях, но тормоза, к счастью, вовремя сработали, и непонятного разговора удалось избежать. Но надолго ли?       — Оказывается, я не один люблю доверять ночи свои тайны, — с неким сожалением в голосе заключил Локи, переводя задумчивый взгляд на девочку. Он смотрел ей прямо в глаза, ища в них какой-то поддержки или ответов на интересующие вопросы, отчего собеседнице стало неловко. Она быстро покраснела и закрыла лицо руками, отворачиваясь от бога огня.       «Мне не хочется рассказывать ему об увиденном. Кто в такое вообще может поверить, и как такое может случиться? Не хочется мне терять этого нового друга, даже если он, возможно, является мне братом. Наверное, это бы многое облегчило…»       — А знаешь что, — начал Локи, сокращая расстояние между ними. — Я хочу тебе кое-что рассказать, — сказав это, мальчик схватил её за руку и быстрыми шагами потащил за собой.       — Куда ты меня ведешь? Отпусти… — начала было Трин, но Локи лишь сильнее сжал её руку, отчего она поняла, что ему и так было тяжело произнести предыдущую фразу.       Они шли молча довольно долго, постепенно поднимаясь над уровнем моря все выше, пока перед глазами не открылась поляна на вершине прибрежных скал. Локи сбавил шаг и, предлагая своей собеседнице присесть, сел рядом. Трин неуверенно, сильно сомневаясь в надобности предстоящей беседы, приземлилась на прохладную траву и стала ожидать рассказала скандинавского бога.       — Я никому это не рассказывал, так как сам мало что помню. Случилось это около четырех лет назад. Навряд ли японским богам известны отношения между скандинавскими расами. Так вот, асгардцы — величественные боги хрустального Асгарда — всегда находились во враждебных отношениях с ётунами — великанами каменной страны Ётунхейм…       — Локи, — непонимающе смотря на него, спросила девочка. — К чему ты завел этот разговор? Я не могу уловить ход твоих мыслей.       — Не перебивай меня, — не обращая внимания на неё, попросил мальчик, смотря в звездное небо. — Так вот, совсем недавно кровопролитная война обернулась падением Ётунхейма, и в ходе этого сражения я потерял свою сестру. Казалось, смысл жизни потерян, больше нет того луча света, что озаряет непроглядную тьму моих будней. В итоге, Один приютил меня в Асгарде, только совсем непонятно зачем, я встретил Бальдера и Тора, после чего познакомился с вами. Знаешь, Трин… — он немного замялся, не находя подходящих слов.       — Да, Локи, я слушаю тебя, — сказала она, машинально положив руку на его плечо.       — Мне кажется, что рядом с тобой этот свет, что согревал меня при жизни моей сестры, постепенно возвращается, а моя душевная рана затягивается. Я не знаю, как это можно правильно интерпретировать… — он смущенно покосился в её сторону.       — Я не знаю, что тебе ответить на это, — сказала Трин, глубоко выдохнув. — Может, ты просто пытаешься соотнести меня с погибшей сестрой?       Неожиданно Локи встал с места и быстрыми шагами стал уходить, но напоследок тихо прошептал: «Забудь, я не надеялся, что ты поймешь».       Трин же снова почувствовала приступ оглушающей головной боли, схватилась руками за макушку и начала терять сознание: «Локи, не уходи… Пожалуйста…» Девочка тихо просила его остаться и помочь, теряя последние нотки рассудка. Трин понимала: если он сейчас уйдет, то она может неудачно упасть, сорвавшись с обрыва в открытое море. Но её голос предательски тихо звучал в ночном безмолвии, а фигура собеседника отдалялась всё дальше и дальше.       Локи всегда было свойственно быть резким в общении с другими (последний раз он не был таким при жизни своей сестры). Даже с Бальдером он частенько был груб, но бога света это мало волновало. Но в тот момент, когда бог огня нагрубил ни в чем не повинной девочке, в сердце заныла старая рана. Пока он шёл, отвернувшись от неё, гнетущее чувство неправильного поступка становилось сильнее. Неожиданно для себя мальчик развернулся и, увидев, как собеседница становится всё бледнее на глазах, быстро побежал обратно, едва успев подхватить её перед падением на землю.       Сознание медленно возвращалось к Трин, она с трудом открыла глаза. Голова жутко ныла, пульсирующая боль смешивала мысли в единую кучу, не давая рассудку здраво оценивать ситуацию. Всё, что девочка смогла вспомнить: нарастающую боль и зловещую тишину, окружавшую её.       Собственно, ночь все ещё находилась на пике. Темнота окружала со всех сторон, но при свете звезд это было не так сильно заметно. Тишина уже не казалась такой зловещей, как в момент потери сознания. Морская стихия не пугала своими пучинами, как при страхе погрузиться в них будучи отключенной от реальности. Высота прибрежных гор не ощущалась такой уж гигантской, когда девочка поняла, что всё ещё находится на той поляне. До неё только сейчас дошло, что собеседник вернулся.       — Локи, я должна поблагодарить тебя за своё спасение. Неизвестно, что бы было, если бы тебя не оказалось рядом. Спасибо, — Трин едва заметно улыбнулась, увы, но боль блокировала её эмоции своими неприятными ощущениями.       — Мне не следовало срываться на тебя, — виновато произнес бог огня. — Прости меня. А теперь расскажи, что это было. Это уже не первый раз. Мы не уйдем отсюда, пока ты не откроешься мне так же, как я совсем недавно тебе.       Сказав последнее, он немного покраснел, а сердце Трин заныло ещё больше. Наверное, тянуть не было смысла, но только как ей рассказать такую запутанную и не до конца известную путаницу?       — Хорошо, я расскажу тебе, — глубоко вздохнув, сказала девочка и, повернувшись к собеседницу, закрыла глаза, стараясь подобрать нужные слова.