Ненависть к орнаменту

Уже третью неделю подряд его будил один и тот же будильник, в одно и то же время и уже третью неделю подряд, Дэнни был настолько ленив, чтобы встать и выключить его, что тот через какое-то время сам как-то отключался. Он мог упасть на пол из-за вибрации, он мог просто перестать звенеть через какое-то время, пару раз даже на нём вдруг садилась батарейка, потому что парень снова забыл поставить телефон на зарядку вчера, но ни разу он за последние три недели не просыпался в то время, которое указывал телефон. Пробуждение происходило как минимум спустя пару-тройку часов, если не больше. Хотя раньше с этим было проще. И всему виной, естественно, орнамент. Точнее, последствия его активации, скажем так. Дэнни не находил себе места. И, конечно же, далеко не из-за того, что не знает своего орнаментного, нет. Ещё бы он так поник из-за подобного. Запястье, украшенное теперь уже навечно застывшим в своём нынешнем рисунке, орнаментом просто сжигало его кожу при малейшей попытке самого парня переспать с кем-то в своём же доме, в тёмном коридоре клуба или в ближайшем от этого клуба отеле, да где угодно. Только его недолгий флирт и совершенно неприкрытые голые намёки начинали срабатывать и будущий оттраханный им же мальчик уже готов был на всё, только-только он этого мальчика начинал где-то гладить или целовать, как рука, по началу осторожно, пропитывалась жгучей, пульсирующей болью где-то на поверхности кожи, а если он продолжал, то она начинала палить его чуть ли не до кости, словно кто-то вколол ему в мышцу бензина и пустил туда же струю огня. И если в первые дни после активации орнамента, парень старался терпеть, и даже пару раз под очень сильным возбуждением и не менее слабым влиянием алкоголя, умудрялся даже раздеться и раздеть очередного парня (или девушку, он даже не помнит), орнамент через какое-то время прожигал даже пелену от возбуждения и алкоголя, и Дэнни даже один раз упал в обморок, после чего он и перестал вообще что-то пытаться, поняв всю бессмыслицу своих же попыток, осев дома, словно туман над землёй. Забавно то, что по сути, но прекрасно знал, где находится его орнаментный… Ну, точнее, где он с огромной вероятностью, но дела это не меняло. Спать со всеми подряд уже никогда не выйдет, а с одном человеком, Дэнни прямо чувствовал, ему будет слишком тяжело, кто бы это ни был, и как бы он не выглядел. *** Очередной день начался на удивление не с полудрёмы под звук будильника, а со звонка в дверь, который Уорсноп не слышал с того дня, как к нему наведывалась та девочка. Проснуться, сесть на кровати, потом ещё и встать с неё, почёсывая голову и протирая нахмуренные от света глаза, да ещё и спуститься вниз и открыть дверь это что-то очень быстрое и нетипичное для последних пробуждений парня. А на пороге его со смехом встретил старый друг Кэмерон, тут же пожаловавшийся на игнорируемый Дэнни телефон и тут же перешёл к делу, сказав, что хочет вытащить его в клуб. *** — Какой в этом смысл вообще? — в нос бьёт привычный запах клуба — алкоголя, пота, кучи намешанных духов и какого тихого безумия, ещё пока не раскрывшего себя во всех красках, ведь ещё только десять вечера или около того. Ещё не очень громко по ушам и где-то в животе отдает басами какой-то попсовой песенки, раздающейся из колонок развешанных где-то по тёмным углам. Такая одновременно привычная до боли и уже забытая и закинутая на задворки сознания атмосфера слегка кружит голову. Но Дэнни всё равно слегка недоволен и с каким-то не очень дружелюбным видом помешивает трубочкой цветастый коктейль и озирается по сторонам на ещё пока спокойные тела людей: накрахмаленных девушек в мини-юбках и парней вроде бы всех видов и сортов, но при этом каких-то одинаковых в своих джинсах и футболках. — Развеяться тебе надо. Мы тебя потеряли уже, в курсе? — Кэмерон потягивает пиво, и с улыбкой осматривае окружение, готовясь провести вечер как можно более продуктивно для себя. — Сейчас ещё Сэм подойдут с Джеймсом. Может, от знакомых лиц тебе легче станет. — Как вечер в компании друзей избавит меня от недотраха? — Дэнни даже не пытается удержать маленькую скептичную улыбку, тронувшую на секунду его губы, отпивая немного странного женского пойла из бокала с тонкой ножкой. — Не знаю. Но то, что ты не хочешь знать своего орнаментного, не значит, что ты должен забить и на нас тоже. — Его голос усмехается вместе с мимикой парня, Лиддел недолго смотрит в глаза напротив и вздыхает, всё-таки снова переводя взгляд куда угодно. — Мне кажется, тебе стоит прекратить эту чушь и пойти уже познакомиться со своим орнаментным. Вдруг он секс ходячий? — последнюю фразу парень добавляет заискивающим шёпотом, наклонившись к другу и смотря откуда-то снизу. — Да даже если и так, — улыбка снова пропадает, — ты понимаешь, что он типа теперь должен быть постоянно со мной, а я с ним. Я не хочу, я, блять, боюсь этого дерьма. Вот серьёзно. — Уорсноп ловит взгляд снова повернувшегося Кэмерона и тот на секунду ощущает всю плачевность ситуации, лишь по интонации и этому отчаявшемуся взгляду. — Но это всяко лучше, чем мучить себя… — А кто, блять, сказал, что он заднеприводной вообще? То, что он мой орнаментный вообще не значит, что он даст мне себя трахать. — Несмотря на смысл фразы, Дэнни по-прежнему говорит спокойно, лишь добавив какой-то лёгкий нажим. Музыка стала громче и мимо их столика, цокая каблуками, шатко продефилировала леди в коротком розовом платье, кричащая что-то пьяным голосом. — Логично. — Примиряюще соглашается Кэмерон и замолкает, смотря по сторонам с лёгким осадком где-то в душе. Дэнни снова падает назад и смотрит в темноту собственных век, ловя какие-то чуть ли не галлюцинации из-за уже выпитого и всё той же шумной кружащей атмосферы типичного клубешника. Но домой пока не стоит. Почему мысль о том, чтобы снова, как в старые времена напиться до чёртиков и белочек, грееет душу, и парень заказывает ещё один незнакомый коктейль, а Кэм лишь смеётся, видя, что у Уорснопа за счёт отключения мыслей, кажется, поднимается настроение. Глядишь, как раньше посидят. *** На улице парень немного отрезвляется острым порывом ветра, словно встретившим его временный выход из бара. Пошарив по карманам, Уорсноп закуривает и прикрывает глаза, и в голове поднимается лёгкий шум от выпитого. К плечу кто-то прикасается, но Дэнни как-то не особо акцентирует на этом внимание, лишь слегка навострив слух. — Зажигалки не найдётся? — Уорсноп на автомате лезет в карман куртки и протягивает нужную вещь невидимому собеседнику позади и после тихо чирканья забирает её обратно, почти сразу чувствуя запах каких-то вишнёвых женских сигарет. Дэнни стряхивает пепел и чисто любопытства ради мельком оборачивается назад, но его взгляд сразу цепляется и повернуться обратно уже не выходит. Парень пофигистично стоит, уперевшись спиной в холодную стену, без футболки, но хоть в драных светлых джинсах без ремня и ботинках. — Тебе нормально? — Дэнни совершенно без стеснения гуляет глазами по татуировкам, словно на полотне, расписанных на теле. К слову, для Уорснопа, на улице стоит вполне ощутимая, раздражающая кожу до мурашек прохлада, а этот без футболки вышел. — Вполне, — он с закрытыми глазами затягивается и выдыхает дым куда-то вверх, открывая шею, и парню кажется, что тот с ним заигрывает такими образом, но старается не думать о красивом зрелище. — Мило, — он коротко облизывает губы и, оторвав таки взгляд, отворачивается обратно. Снова устанавливается относительная тишина, если не считать пьяных выкриков из паба и редких машин, проезжающих по таким задворкам. — Спасибо за зажигалку, — парень выкидывает окурок к остальным таким же белым фильтрам на земле и уходит обратно, а Дэнни всё-таки успевает коротко рассмотреть спину так быстро завладевшего его мыслями парня. *** Спящую голову резко прорезает чересчур громкое противное скрежетание колёс вагона по рельсам. Дэнни резко открывает глаза. В животе мигом отдаётся тупой щекоткой внезапного испуга. Он снова смотрит в темноту. Глаза открыты. А он видит всё то же. Как будто он вдруг ослеп от чего-то. Голова на секунду кружится. Совсем на короткий момент тело парализует диким ужасом происходящего. Так хаотично и запутанно. Но через какое-то время мозг включается в работу и Дэнни понимает для себя простую мысль, что слепнуть ему не отчего. По этой части он вполне здоров. Хоть где-то. Уорсноп навостряет уши и оставшиеся три органа чувств, чтобы хотя бы примерно понять, что произошло. Всё опьянение вдруг куда-то выветривается. Вагон стоит. Света нет, значит стоит не на станции, где-то между, значит, торможение было аварийным и что-то произошло. Но что? Дэнни перебирает варианты, но с места пока не двигался. Голосов других людей не слышно. Либо они оцепенели больше него, либо пока он спит все вышли. Хм, а вдруг он проспал даже конечную и сейчас он где-то вообще не на ветке? — Что… Случилось? — Все-таки чей-то напуганный голос прерывает его мысли. Говорить в пустоту как-то не хочется, а голос был где-то на другой стороне вагона вообще. Да и отвечать было нечего, сами не разобрались. Глаза до сих пор глядят в темноту. И вряд ли парень разглядит что-то ещё, тут нет даже толики света. Но, видимо, кто-то решил это исправить, потому что по вагону вдруг бегает белая полоска, и слышатся чьи-то неуверенные шаги. — Отсюда можно выйти? — более уверенный, немного высокий голос, видимо, того человека с фонариком снова прорезал тишину. Вскоре образовывается второй источник света и ещё один голос, вообще чуть ли не смеющийся. — Дебил, мы в закрытом вагоне. — И чо с того? — Дэнни вздыхает, зашуршав курткой и доставая телефон, чтобы тоже включить фонарик. Со светом всё равно как-то спокойнее, хоть и эти тонкие лучи не особо освещали вагон. Спустя какое-то время люди немного нашлись, даже разговорились, а сам Уорсноп лишь иногда что-то говорит в сторону диалога нескольких фонариков и пустоты, но особенно не суется. Темнота уже становится как-то привычной и даже просматриваются очертания рядов сидений и некоторые объявления на стенках. Правда, больше ничего не происходит. Вообще. Никто ничего не объявляет, вагон как погрузился во мрак час назад, так ничего и не меняется. Что происходит снаружи или в других вагонах никто не знает, да и не особо интересуется. В какие-то моменты, Дэнни снова начинает засыпать, но постоянно его что-то будит. В очередной раз, когда где-то сбоку снова возобновляется негромкий разговор, Дэнни слышит… Дыхание. Нет, не то, чтобы рядом. Где-то совсем недалеко, на соседних сидениях. Он сам сидит с краю, недалеко от конца вагона и вот где-то на последних сидениях кто-то очень громко и прерывисто дышит, немного всхлипывая, но как-то словно сдерживая себя. То ли парень внимания не акцентировал, то ли непонятный кто-то сбоку начал истерично дышать совсем недавно. Уорсноп хмурится и медленно поднимается, снова включая фонарик на телефоне, как вдруг тот тревожно пиликает о садящейся батарейке. — Блять, — тихо матюкается Дэнни, но проходит дальше, почти вслепую, потому что у него слишком слабый фонарь. На последней скамейке, прямо у закрытых створок двери в другой вагон чуть ли не в позе эмбриона скрутился какой-то парень. Спина его неровно вздымается, головой он утыкается в колени и их же обнимает руками, сложившись слово гармошкой. Уорсноп светит на него фонариком, но тот вообще никак не реагирует, продолжая своё невероятно увлекательное занятие. Что-то знакомое… — Эй, — парень негромко позвал непонятного перед ним. — С тобой чё? — странный человек не отвечает и Уорсноп без особых колебаний треплет его по плечу, отчего тот мелко вздрагивает и быстро поднимает голову. Уорсноп успевает поймать знакомый взгляд, какой-то дикий и напуганный, хотя до этого он помнит его совершенно спокойным и чуть ли не холодным тогда, у бара. — Что… Тебе надо? — Его плечи вздымаются почти при каждом слове, и он явно больше не планирует показывать своё перепуганное лицо. — Что с тобой? — Ничего, — резко, насколько может, выдает он в ответ тихим, сбившимся голосом, но всё равно с какой-то скрытой твёрдостью. Дэнни хмыкает. «Вот выпендрёжник». — Ну и хер с тобой, — парень пожимает плечами и слегка раздражённый хочет уйти, но останавливается где-то посередине пути. Странное чувство гуляет где-то в груди. Дэнни полуоборачивается назад, смотря на слегка подрагивающего, словно в конвульсиях парня, с его длинными волосами, закрывающими всё. В его голове сражаются две армии мыслей. Одна хочет сесть обратно, а другая настоятельно требует успокоить парня, несмотря на его резкость. Уорсноп не знает, чем он думает, не очень уверенно возвращаясь обратно. Подобный контакт с людьми, когда их надо успокаивать или утешать это не то, чтобы не его стиль, это в общем не даётся ему чуть ли не с самого детства. Парень неловко кладёт руку куда-то на плечо парня, снова дёрнувшегося от прикосновения. — Совесть такая мразь, — тихо бурчит под нос Дэнни. — Я ж не уйду, в курсе? — он не знает, что говорить и что делать. Надо наверное… Что? — Заёбешься стоять, — горько отвечает парень. — И совесть твоя тебе тут не поможет. — Его голос… Он такой, словно плачущий. Он словно выдавливает из себя слова, захлёбываясь в собственном отчаянии и Дэнни почему-то хочет что-то сделать с этим. Ох, какое странное чувство, не к добру это. Но действовать-то надо, но в какую сторону вообще? — А ты всё-таки оделся, — тактика обычного разговора, наверное, имеет право на существование в том виде, в котором её хочет использовать Дэнни. — Не ходить же голым, — тихо отвечает тот. — Тогда на улице тебе это не очень помешало. — Уорсноп расставляет ноги и усаживается поудобнее откидывая голову назад, в отличие от его собеседника, наоборот напряжённого, будто провод под действием тока. — Перекур это пять минут, — его голос ничуть не меняется и дыхание всё такое же тревожное и тяжёлое. — Да что с тобой? — Уорсноп хочет знать, для чего он тут сидит и успокаивает того симпатичного парня из паба. — Я темноты боюсь, — говорит он очень коротко и нехотя. Его ноги, шея и руки уже затекли, но вокруг стоит просто непроглядная тьма и парень не может успокоить нарастающую истерику. Такая тупая паника из-за какой-то темноты дико бесит его, но он никогда не мог это исправить. Дэнни присвистывает. — А я смерти, — лаконично делится Уорсноп в ответ, пытаясь разглядеть силуэт собеседника в темноте и как-то его приобнять, что ли, раз уж такой шанс выпал. — Бояться смерти это хотя бы нормал… — он не договаривает, потому что как за окнами вагона засветились несколько белых пятен и стали слышны шаги торопливые шаги людей и все эти вдруг возникшие звуки повергли парня в ступор и чуть ли не в животный беспричинный страх. — Нас сейчас вытащат! *** Всю небольшую толпу людей выпустили из вагона спустя где-то минут двадцать, а Дэнни только выйдя на улицу понимает, что проехал чересчур мимо своего дома, километров так на пять. Рядом, слегка шатаясь и закрывши себя руками на столько максимально, насколько это возможно идёт тот парень, которого Уорсноп успокаивал всё это время. — Пошли в парк, — внезапно предлагает он, и они сворачивают куда-то влево. Дэнни боковым взглядом разглядывает парня, вдруг подумав, что не знает его имени. — Как тебя зовут? — Дасти. — Дэнни. — Приятно познакомится, — говорит он, и Уорсноп замечает, что его бывший образ, который он помнит с их первой встречи уже вернулся на место, и он больше не выглядит как загнанный параноик. Быстро отошёл, однако. Они останавливаются у скамейки, и Дасти снова просит зажигалку, выуживая из кармана джинс помятую пачку сигарет. Дэнни отчего-то не хочет курить и лишь продолжает рассматривать парня перед ним, как тот, вдруг, смотрит ему в глаза. — Если честно, я не очень люблю выглядеть слабым, да ещё и при людях, с которыми не знаком. — Его голос, такой спокойный, совершенно без какой-либо эмоции, не мешал ему как-то очень пронзительно смотреть в глаза холодным голубым цветом. Дэнни немного осаживается, но взгляда не отрывает, будто бы принимая вызов. Уголки губ Дасти слегка приподнялись, и он сам медленно уставился куда-то в сторону, выдыхая табачный дым в холодный воздух. — Почти все мы в детстве боялись темноты, но я не знал, что такой тупой детский страх пройдёт за мной до такого возраста. — Громкость его голоса слегка понижается к концу предложения, а сам он словно морщится, но это было понятно лишь по этой тонкой интонации, проскользнувшей где-то во фразе, но лицо его до сих пор оставалось малоэмоциональным. Уорсноп наблюдает. Этот человек ему интересен, он необычный, но как бы Дэнни не смотрел, понять его необычность не мог. Есть в нём что-то такое, отчего парню хотелось узнать о нём что-нибудь ещё. Наверное, так влияет его манера поведения. — Понятно. — Дэнни не знает, что говорить. Он привык делать и сейчас как-то застопорился даже. По коже Дасти на татуированных руках идут мурашки, и парень усмехается, замечая это. — Ты замёрз. — И что? — он снова глядит на него, почти не моргая и будто пытаясь что-то разглядеть в светло-зелёных глазах напротив. — Констатирую факт, — Дэнни усмехается и, сцепив руки сзади отходит в сторону. — Где ты живёшь? — Дасти хмурится, вспоминая адрес. Он сравнительно недавно сюда переехал и всё не может запомнить. — 68 Блейн-стрит, — неуверенно выдаёт Дасти, снова делая затяжку и ёжась от холода, а Дэнни медленно поворачивается обратно, пробитый волной шока. — Серьёзно? — он неверяще сталкивается с непониманием в глаза Дасти. — Да, а что не так? — Это не у тебя там пожар был недавно? — Дэнни не учёл, что прошло уже два месяца с тех пор. Дасти снова хмурится, всматриваясь в лицо парня. — Ты там живешь недалеко что ли? Или так удачно наугад сказал? — снова затяжка, и он опять расслабляется, чуя, как руки начинают слегка подрагивать от холода. — Я напротив живу, — признаётся Уорсноп, но его сознание отказывается верить в такой поворот. Этот человек перед ним, с вероятностью в девяносто девять процентов, его орнаментный. И Дэнни чувствует, что он не хочет принимать эту мысль. Что-то внутри него это отторгает. Он вспоминает, что Дасти его заинтересовал и вообще очень даже приглянулся. Но сейчас его начинает разрывать на две части то, что он чувствовал до того, как всё понял и то, что он чувствует сейчас. Это невыносимо. Уорсноп как-то борется с желанием просто взять и уйти сейчас куда-нибудь, он уверен, Дасти даже не двинется в его сторону, это не проблема. Но с другой стороны он хочет остаться, потому что ему интересно. — Блять. — он задирает голову и смотрит в тёмное безоблачное небо. — Что случилось? — Дасти впервые за их встречу усмехается и Дэнни в душе признается, что улыбка у него привлекательная и ничего он уже с этим не сделает. — Ничего, — вздох. И что делать теперь? — Домой надо. — Дасти докуривает и на этот раз окурок оказываемся в мусорке рядом со скамейкой. Парень отработанным движением убирает волосы назад и роется в карманах, ища резинку. — Такси? — попутно предлагает парень, пытаясь сделать себе хвост, но в итоге длины резинки не хватает на полный третий оборот и Дасти оставляет всё в виде огромного пучка почти на макушке. — Да. *** Парни доезжают до дома минут за десять. Всё это время Дэнни силится понять, как он будет объяснять Дасти всю ситуацию и пытается представить что-нибудь из разряда жизни с постоянной парой. Эти мысли вялые, очень не насыщенные и их вообще не очень много, так как, стоит признать, в таком Дэнни точно не силён и только очень примерно знает, каково это. Боулс половину поездки вдруг с кем-то болтает по телефону и иногда мило улыбается, и Уорсноп от таких мыслей хмурится и отворачивается к окну. Дэнни, как только выходит из такси смято прощается и уходит к себе, а Дасти лишь равнодушно сморит ему вслед, чувствуя себя немного странно. Его не покидает ощущение, что что-то случилось на том моменте, когда он сказал ему свой адрес. Он и тогда странно отреагировал и после этого вообще молчал и сидел где-то у себя в мыслях. Дасти провожает парня до дома взглядом и медленно направляется в сторону своего дома, где на втором этаже почему-то горит свет. Какие-то предположения лениво всплывают в мыслях, но Дасти правда, даже предположить-то не может какой из его вариантов самый адекватный. — Братик вернулся! — слышится громкий девичий вопль, как только Дасти закрывает за собой дверь. Тут же по рукам проходит тепло дома, а на встречу несётся его мелкая сестра, которая, вообще-то, должна уже спать, но, почему-то нет. На лице у парня сразу же возникает улыбка и внутри всё согревается. Но… Чего-то всё-таки не хватает.