Ничего хорошего

      Та ночь была тихой. Обычно до коридоров школы всегда доносились голоса неизведанных животных Запретного леса, трели еще не заснувших пташек и стрекотание цикад. А в тот день все, что можно было услышать, — это не особо отличающиеся аккуратностью шаги и звуки горевшего факела. По окунувшемуся в сон Хогвартсу ходили три молодых человека, их любой мог услышать, но никто не мог увидеть.       — Сохатый, черт возьми, прекрати так топать! — не выдержал Сириус, в который раз заметив, какой шум создает Джеймс. — Мы сейчас только из-за тебя попадемся! И вправду, олень…       — Кто бы говорил, псина подзаборная, — Поттер усмехнулся, довольный своим высказыванием и видом ворчавшего что-то себе под нос Бродяги.       — Хватит уже, действительно попадемся. Не знаю, как вас, а меня не прельщает идея в последнюю ночь перед окончанием года быть отправленным к директору, — Римус постарался серьезно посмотреть на друзей, у которых после проделанного до сих пор блестели в глазах искорки веселья.       Вечером, скучая в гостиной возле камина, Поттер заявил, что они должны сделать школе чисто-мародёрское прощание перед тремя месяцами отдыха. Римус эту идею бурными овациями не принял, зато Сириус начал активно поддерживать Джеймса и выдавать придуманные слету проказы, одна безумней другой. С ними всегда было «Поттеровское везение», а потому выходить сухими из воды уже вошло в привычку. А также был их собственный залог успеха — мантия-невидимка и Карта Мародёров. На создание самой карты ушло не так много времени, больше усердия понадобилось на нанесение Гомунколовых чар, в чем они особенно постарались, и уже в конце пятого курса карта работала идеально. Сегодня они свою драгоценность не прихватили. На ужине Джеймс выронил ее прямо у ног МакГонагалл. Не ожидая внезапной близости дорожайшей вещички непосредственно с Профессором, он мгновенно начал оправдываться и переводить тему, чем вызвал у декана настороженный взгляд с приподнятой бровью. Чтобы перестраховаться, он попросил Питера сгонять в спальню и спрятать где-нибудь («Мало ли, что у нее там за кошки в голове скребутся», — буркнул недовольный Джеймс). Но когда они сами вернулись в гостиную, обнаружили, что Хвост дрых без задних ног. Усмехнулись и, еле удержав порыв кинуть в него чем-нибудь, спустились вниз, чтобы не мешать. А вот когда в голову Сохатому пришла гениальная мысль о вылазке, они готовы были без вопросов разбудить друга и выпросить местонахождение карты, однако Римус смог уговорить их не трогать его. Те немного поворчали о том, что Питер слишком рано ложится спать, но махнули рукой и решили обойтись мантией. Именно поэтому сейчас Люпин заботился намного больше обычного об осторожности, в любую секунду здесь мог оказаться кто-то из преподавателей.       Вдруг раздался восторженный вздох друзей, явно похожий на тот вздох, когда они находили какую-то потрясную вещь. И действительно — Римус обернулся, а Джеймс и Сириус уже сидят на корточках и разглядывают что-то, лежащее в дальнем углу, видимо, не решаясь подойти ближе.       — Что произошло? Нам нужно идти. Интересно, как вы повздыхаете, когда тут появится Филч, — строго посмотрел на них Люпин, но тут же заметил сверкающий свет и притих. — Что это? — он не смог удержать любопытство, удивленный столь яркому свечению в немноголюдном коридоре.       — Честно говоря, Лунатик, мы у тебя хотели спросить — что это?       Сириус указал на розовато-лиловый камень, от которого невозможно было отвести взгляд. Как секундой позже оказалось, он не был одного цвета, а плавно переливался всевозможными оттенками фиолетового, и это многообразие завораживало еще сильнее необыкновенного сияния, которое оно излучало. А может быть, это самый обыкновенный камень, просто бесподобной красоты. Может быть, стоит его забрать…       — Знаете, ребята, у меня такое чувство, что это НХНП, — Римус почувствовал на себе странное воздействие камня и, поднеся руку к подбородку, начал его пристально рассматривать.       — НХНП? — Джеймс и Сириус переглянулись и, представляя предстоящее приключение, зарядились такой энергией, что впору было задохнуться.       — Ничего Хорошего Не Предвещает! — быстро среагировал он, пытаясь развеять приливающее к друзьям чувство азарта. — Пошли отсюда.       — Да ну, Лунатик. Если мы прихватим этот симпатичный загадочный камешек, ничего плохого не случится же! — возмущенно сказал Джеймс, уже держа камень в руках и подкидывая к потолку.       Из-за угла начали доноситься звуки: сюда явно кто-то шел. Римус встрепенулся:       — Хорошо, ладно, — он постоянно оборачивался, говорил быстро и, уже порядком взволновавшись, начал дергаться, — делайте, что хотите, только залезайте под мантию, и сваливаем отсюда.       До гостиной дошли без особых приключений. По коридору, оказывается, шла профессор МакГонагалл. Слава Мерлину, что они вовремя спрятались, иначе беды бы точно не избежали. Декана своего они не то чтобы боялись, но еще с первого курса приметили, что даже свой факультет жалеть она не собирается. Один раз наткнулись на Миссис Норрис, которая, казалось, прожигала глазами дырку где-то внизу их живота, но увидеть ничего не смогла и потому ушла восвояси. И, наконец-то, немного поприпиравшись с Полной дамой, они зашли в Гостиную и вздохнули с облегчением.       Уже почти дойдя до лестницы в спальню мальчиков, Джеймс вдруг выругался и ударил себя по лбу:       — Черт! Камень! — ребята на него удивленно посмотрели, не понимая, почему дело не может подождать до утра, сейчас им жутко хотелось выспаться. — Утром лишних глаз будет много, — тут же объяснился он и усмехнулся, — да и мне чересчур интересно. Я когда его увидел, мне сразу захотелось узнать, что он в себе скрывает.       — Удивительная вещь. Завораживает, — Сириус хмурился. — Он очень странно на нас действует. Что-то тут не так, вам не кажется?       — Очень даже кажется, — с нажимом сказал Римус, удивляясь, почему он до сих пор не отобрал у Джеймса понравившийся ему предмет и не выкинул. — Я, конечно, мог бы взять в библиотеке экземпляр книги «Тысяча волшебных горных пород и их применение», но для этого придется подождать до завтра, так что, может…       — Сами разберемся, без книжек, — Люпин уже хотел было что-то возразить, как вдруг в проеме к комнатам девочек появилась хрупкая фигура и заставила если Сириуса и Римуса просто притихнуть и сделать вид, что они ни в чем не виноваты, то Джеймса открыть рот.       Лили величаво стояла, скрестив руки на груди. Было заметно, что она буквально пару минут назад встала, видимо, они ее разбудили своими спорами. И даже немного лохматая, с сонным видом и в халатике, она была очень красивой. Носик чуть дергался, у нее всегда так получалось, когда сердилась, а изумрудные леса в ее глазах горели тусклым пламенем. Устало приосунувшись, она подошла ближе.       — Не хочу мешать, но вы скоро всех перебудите! Почему вам не спится по ночам? — она не повышала тон, но говорила очень нервно, стреляя ненавистными взглядами всех по очереди, в итоге остановилась на Люпине. — Ты же староста, Римус, успокой наконец своих дружков.       — Ох, Лили, если бы они еще кого-то слушали…       — Эванс! Знаешь, ты тут как раз вовремя, — все удивленно посмотрели на Джеймса, взгляд Сириуса прямо-таки говорил: «Ты что творишь?!» — Ты случайно не разбираешься в магических горных породах, или как их там?       — Не думаю, что вы… — он достал из кармана мантии камень, мгновенно притянувший к себе взоры. — О Мерлин! Где вы его взяли?       — Ты что-нибудь о нем знаешь? — Сириус внимательно глянул на нее. Кто-то бы под таким взглядом залился румянцем, но она даже не замечала ничего вокруг себя, с животрепещущим интересом разглядывая предмет в руках Джеймса.       — Нет, но он очень, — она запнулась, подбирая слово, — красивый.       — Это мы заметили, — с легким огорчением ответил он, ожидая от девушки совсем другой реакции. — И что нам с ним делать?       Вопрос повис в тишине. Все переглянулись. Лили прикусывала губу, желая что-то сказать, но побаивалась реакции мальчиков. Римус чувствовал почти то же, но, чего уж таить, ему самому безумно хотелось испробовать этот камень на практике, как и Сириусу с Джеймсом. Пусть в нем и говорил скорее научный интерес. Он читал книгу «Тысяча волшебных пород и их применение», просто решил немного утихомирить Поттера, надеясь, что он ляжет спать, и они не будут влезать в передрягу. На самом же деле, он точно знал, что в этой книге не упоминается ничего даже смутно похожего на этот камень. И мародерское начало стало медленно одерживать победу над здравым смыслом. Оставался только один вопрос — как он работает?       — Мм… Слушайте… — в слух пробился нежный, немного робкий голос Лили. — Я думаю, может быть… Его стоит отдать преподавателям? Ну, чтобы они сами во всем разобрались, вам так не кажется?       — НЕТ, — в один голос сказали мародеры, из-за чего это вышло слишком громко.       — Ну, хорошо, я просто предложила, можно было и не кричать, — буркнула она, — но использовать его ни в коем случае нельзя! — своими словами она вызвала всеобщее закатывание глаз, — может случиться что-то…       — …безумно интересное? — хмыкнул Сириус.       Лили снисходительно улыбнулась:       — Ужасное и очень опасное.       Тут им сказать было нечего. Они действительно не знали, что таится за этим впечатляющим камнем, красота которого была лишь оболочкой. Дураку понятно, что сейчас очень часто таким образом маскируют предметы, полные темной магии. И ведь дивный план, даже Римус согласился на взятие этого странного предмета. Лили совсем не хотела ябедничать. Просто сейчас были такие темные времена, что ожидать можно всего, что угодно, даже здесь, в Хогвартсе. Как бы часто она не ругала этих недотеп, это совсем не повод оставлять их наедине с опасностью, а интуиция ей подсказывала, что добром это не кончится.       Она какое-то время постояла на месте, но в один момент на нее накатила такая усталость, смешанная с моральным недоумением, что решила сесть. Все молчали. Она смотрела, как в камине догорают листы бумаги, приятно раздавался треск древесины. Лили вдруг вспомнила, что стояла все это время в коротеньком халатике, и ноги успели окатиться мурашками: то ли от холода, то ли от страха. Так или иначе, почувствовав тепло от огня, ей стало легче. Веки тяжелели, уже была поздняя ночь, нужно решать что-то поскорее. Она взяла волю в кулак и взглянула на Джеймса, стоящего ближе всех.       — Неужели… Неужели вы не понимаете? Прошу, прекратите эти дурацкие игры, сейчас и так все... — она остановилась и протяжно вздохнула, — я, я так волнуюсь, война набирает обороты, а вы как были детьми малыми, так и остались. Достаточно, мальчики, хватит. Выбросите его в камин, и покончим с этим, — она еще раз посмотрела на них всех, в глазах еле-еле были заметны первые слезы. — Пожалуйста.       Они немного помялись, удивленные такими эмоциями, но отпираться не стали.       — Повезло тебе сегодня, Эванс. Если бы я не был в таком хорошем расположении духа, а ты не выглядела бы так грустно, — Сириус постарался разрядить обстановку и одарил ее неуклюжей, но очаровательной щенячьей улыбкой.       — Прости, не нужно нам было так тебя изводить, все будет хорошо, — Римус начал рассматривать свои ботинки, он чувствовал себя виноватым, ведь это же он позволил им взять с собой камень, а потому не решался посмотреть ей в глаза.       Лили очень тепло улыбнулась и, стерев с глаз слезинку, которая так и норовила скатиться по щеке, подбежала к ним и порывисто обняла, шепча благодарности и извиняясь за свои женские глупости.       — Лили, я… — Джеймс не знал, что ему сказать, от ее слов его охватывали такие противоречивые чувства, но она все поняла, вспорхнула на него своими ресницами и коротко кивнула.       Тем временем Люпин сокрушался о своей глупости:       — Как я мог забыть, магические камни уничтожаются с помощью обычного огня. Вот идиот.       — Да прекрати, Римус, у каждого могло вылететь из головы, — Сириус положил руку ему на плечо, проявляя сочувствие, но при этом не видя в этой ситуации особой проблемы.       Джеймс, немного огорченный надобностью уничтожить камень, сидел на том же месте возле камина, где пару минут назад сидела Лили. Он подбрасывал камень в воздух, думая при этом, что ждало бы их, если бы они его использовали? Его тянуло к этому камню намного больше, чем других, и за этим он совсем не замечал очевидных фактов, о которых напомнила ему Эванс. Но все равно было что-то особенное в этом примечательном предмете. Было. Но это уже неважно.       — Ну что, покончим со странностями на сегодня? — сказал Поттер, привлекая к себе внимание.       — Да, Сохатый, кидай его уже.       Все произошло быстро. Огонь в камине в ту же секунду стал фиолетовым, уютные звуки начали раздаваться в разы громче и сейчас уже звучали, как грохот. Они были поражены, пятились назад, а неестественного цвета пламя продолжало настигать их. И в этот момент Джеймс почувствовал, как его за руку взяла дрожащая холодная ручонка. Он словил взгляд Лили и увидел то, что грезил не увидеть никогда. Ее глаза были наполнены неописуемым страхом.       Взрыв.       В ту ночь в гостиной вместо заглушенных голосов и привычных шагов не было слышно ровным счетом ничего. Было тихо.