In auro niger chorea. Auro

Заря занималась небом, когда Сирио разбудил девушку. Танья поднялась, скинув одеяло. Арья собирала вещи, а мужчина седлал лошадей. Одичалый с Нимерией раздирали загнанную лань. Небеса окрашивались из розового в желтоватый, цвет молока с мёдом. Танья умыла лицо, расчесала волосы и приготовилась к походу. Её жизнь сейчас зависела от умения обороняться. Сирио предложил отъехать выше по течению ручья, где можно потренироваться. Он сказал, что сейчас учение Арьи надо отложить. Всадники рассекали лес рысью, по холмам следуя за ручьями, которые текли в другом направлении. Лесные чащи к обеду вывели Танью, Сирио и Арью с лютоволками на поляну. Она действительно очень подходила для тренировок. Возможно, ранее тут паслись лоси, так как она была вытоптанной. Вскоре по поляне разносился звук прикосновения стали – меч Сирио и меч Таньи. - Отлично, леди, - если для мужчины Арья – мальчик, то Танья была именно леди. Он подчёркивал это, так как хотел передать её особенность. Особенно её пол. – Леди сражается лучше маленького мальчика. - Я не привыкла отвлекаться! - девушка легко пикировала, отражая атаку за атакой. - Этот настрой верен, - мужчина сделал рывок, начиная посматривать влево. Но девушка воспользовалась этой уловкой в своих целях, зная манёвр Сирио. Глупый Камень ударил по левому боку мужчины, он ухмыльнулся. Танья, конечно, даже не настолько сильно ударила, чтобы дотронуться до кожи под кожаным комбинезоном и рубахой. Но этого было достаточно, чтобы победить. – Леди поняла! Мальчик не понял. Девушка усмехнулась, отходя от мужчины в боевой позиции. - Отлично, - тихо шепнула Танья. Сирио начал наносить удары своим мечом, но Танья легко их отбивала. Постепенно прошла неделя. День сменялся ночью, а ночь – мягким рассветом. За неделю ничего особенного не произошло, только два стражника Золотых Плащей наткнулись на волков. Их лошади теперь принадлежали Лессе и Марсеи, их назвали Серогрив и Бердок. Два серых жеребца. Танья решила, что при начале операции «казнь», девушек она отправит по тракту в сторону Винтерфелла, под именами Таньи и Арьи. Возможно, это поможет сохранить им жизнь. В последний день стоянки в лесу на ветку сел ворон с общипанным хвостом, передал записку Танье. «Моя дорогая Ти! На завтра назначена казнь, Сиплый покажет дорогу по лесу к дороге, по которой вы проедете в замок. Что я могу сказать? Самостоятельно передать не смогла, у меня дела на личном фронте. Напиши мне сразу, как сможешь спасти Неда или спастись сама. Выбирай последнее! И помни, не смей убивать Джоффри! Твоя Кет». Ворон закричал, хлопая крыльями. Девушка погладила его и тихо пробормотала: - Завтра на рассвете выходим, понял? - она погладила его по грязной голове. – Какой ты не красивый, Сиплый. Но знаешь, отправь Чернокрылой это, понял? Она своей мягкой рукой привязала к лапе ворона записку и отпустила его. Сиплый растаял в чаще и вернулся только на рассвете. - Леди положит это туда, - скомандовал Сирио. Танья взяла бадью и положила её в кожаный мешок, подвязанный к Нимерии. Девушка потянулась, зевнув. В её голове всё звучали голоса тех стражников. «Та, которую мы ищем, говорят, как солнце», - говорил один. «Да, у нее в локонах лучи, как у королевы и её детей», - отвечал другой. Неужели Ти действительно так красива? Нет, не может быть. В её родном городе сотни людей сказали бы: «Нет, ты простая блондинка». Требования этого мира слабее на красоту. Но Танье было лестно, весьма. Одичалый доедал лосёнка, пофыркивая на Сирио. Они не особо поладили, но иногда без проблем могли общаться мимикой. Танья боялась, что волк откусит учителю руку, когда они будут тренироваться на мечах. Утро всё пробиралось сквозь ели, когда Танья, зевая, вывела группу к дороге. Они обитали всю неделю в чаще, не так далеко, в охотничьих угодьях королевской семьи. Если бы они выехали на охоту, путникам пришёл бы конец. А может, Джоффри, которому Одичалый переломил бы шею. Девушка подняла голову к розоватому небу, где белые облака медленно тлели на фоне рассвета. На её щеке красовалась ссадина, немного застывшая, покрытая тоненькой корочкой. Ранка была получена во время тренировки, когда девушка неожиданно запнулась о корягу и упала лицом в куст шиповника, благо, не выколов глаз. Но теперь и не только на щеке была рана, ещё царапина на лбу и порез под правым глазом. Девушка стала совсем неопрятной, одежда была грязная, кое-где появились порванные клочки. Волосы превратились в бесформенные сосульки, стали засаленными. Зато кожа немного потемнела от тусклого лесного загара. Внутренний настрой Ти желал лучшего, но она не болела, как раньше. Это радовало и глаза, и души Арьи, Сирио и радостной Нимерии, с которой Ти любила играть. Звёздная Смоль уткнулась носом в плечо Таньи от переизбытка волнения. Им предстояло трудное действие. Настоящая миссия. Для начала они проберутся в замок через толпу народа. Танья будет ехать верхом на Смоли, в решающий момент перелезет на Одичалого и обнажит меч для защиты. Арья на Нимерии подступит с близстоящих крыш. Волчица уже немного окрепла и может её поднять. А там – по действиям короля. Танья с Арьей въехали в город так быстро, что стражники не успели направить на них пики. Грохот копыт разносился по пустым улицам, весь шум людей собрался в главном дворе на казни. Эддарда уже вывели из темницы, его поставили пред народом, кто-то аплодировал, кто-то кричал что-то плохое. Но все начали расступаться, кричать и шарахаться, когда узкомордый волк проходил между людьми. Кто-то падал в обморок. За чёрным шагала вороная кобыла с аккуратной девушкой в седле. Знать на площадке ахнула, узнав чумазую Танью. За их спинами по зубцам стены кралась Арья. Серсея вскочила с золотого кресла, отчего тяжёлые платья зашелестели, словно осенняя листва. Эддард, кажется, догадался, в чём причина тишины и беспокойства, но голову не поднял, его взгляд лежал на полу. - Она мешает казни! – неуверенно выкрикнул Джоффри, стараясь скрыть замешательство приказа. Может, леди была ему дорога? Вряд ли. Санса чуть ли не визжала, от того, что предстоит перенести её отцу, что она с ним расстанется и видит перед собой, казалось бы, потерянную подругу. – Хм, продолжайте! Я… Миледи Санса очень добра, и моя невеста вполне может быть понята: пред нами её отец, предатель. Моя леди просила жалости, а мать просила сослать сэра Эддарда из дома Старков в Ночной Дозор. Но король не может быть мягок, и поэтому я, Джоффри Баратеон, сын короля Роберта из дома Баратеонов, выношу приговор: казнить сэра Эддарда. В это время Санса готова была разорвать каждого, но её схватили несколько стражников, её розовые щёчки покраснели, становясь спелыми помидоринами. Слезы каскадом срывались с подбородка и падали на платье, а иногда на пол. Она дёргалась и верещала. Серсея тоже криком одарила площадь, её тоже пытались удержать. Танье всегда были непонятны её эмоции. Почему королева так прореагировала? То ли из-за того, что ей не хотелось смерти Старка, то ли из-за того что Джоффри поступил не «по её». - Что ты наделал?! - Я король! – громко ответил матери король. Быстро же его короновали. В суете Танья пересела на Одичалого и уже оказалась по середине площади. Арья смотрела сверху. Танья заметила, что пред ней выскочил Джоффри. - Что ты творишь?! – Его рука обхватила её талию, когда она попробовала проскочить. От неожиданности, она слетела с Одичалого, волк с рыком отбежал, получив приказ исчезнуть. Танья ещё лежа обнажила Глупый Камень. Вскочив, она прошипела: - Я заберу Старка, мой король. Уходите! - Как ты смеешь? А, знаешь! Я приказал его казнить, но палач исчез в суете, так как ваш волк его прогнал, несмотря на приказ своей хозяйки, - его прервал звон клыков Нимерии об сталь. Несколько стражников начали искать Танью, но нашли только своих «собратьев» и начали их бить мечами. – Пёс! Убей Старка! Эддард, который старался только молиться, прижался к камню, в ожидании палача. - Нет! – воскликнула Танья, но было поздно, меч Клигана вонзился в спину Старка, на жилете запестрела тёмная кровь. Танья опешила, понимая, что её обхватывает рука Джоффри, который пытается отбросить её к стражникам. Но его оттолкнула Арья, схватив подругу за руку. Через минуту девочки спасались бегством по городу. Гулкий звон копыт, топанье лап лютоволков. Стражники закрывали ворота. Лошади прибавили ходу, пролетели. Нимерия ловко обошла по башне, слетев на крышу внешнего пред городского базара. Одичалый – следом. «Что произошло?», - задавала себе вопрос Танья. Но самое важное, они успели забрать Джендри. Темнота окутала королевский тракт. Везде сияли факела и фонари, крупы лошадей в темноте и отблеск огня на доспехах отряда, который искал девушек. Арья и Танья тем временем спрятались в пещере, в которую их привел ворон Сиплый, уже ждавший их. Танья устроилась в уголке землистой пещеры с рыхлым полом, Сирио окутал её одеялом. Девушку бросало в жар, а иногда в холод. Арья тихо всхлипывала снаружи, обнимая Нимерию, которая достаточно ослабла – по боку волчицы проходила длинная поверхностная царапина от меча, благо, не резаная рана, а просто царапина. «Сегодня леди и мальчик стали взрослее», - думал Сирио, собирая травы для раны волчицы. И Нимерия выросла за один день, она стала взрослой. «Нет, я не смогла. Как это глупо вышло! Надо было сразу хватать Неда и бежать… Зачем я стояла и ждала? Спокойно… Странно, именно. Почему Нед не смог выхватить упавшее оружие и просто спастись? Неужели он ждал того удара в спину, который нанёс меч Клигана. Но Клиган ли его убил? Постойте, верно. Пса там не было. Кто-то другой вонзил клинок. Не он, я уверена». Мысли девушки растаяли, когда в пещерку вошёл бастард. Они его выхватили из кузницы, как пирожок из печки на продажу. Главное – успели. - Ти, ты в порядке? Я слышал, Старк был для тебя дорог. - Да, всё уже лучше. Конечно, очень страшно терять дорогих людей, а ещё тех, кого не смог простить! – последние слова она выкрикнула, лёгкий кулак стукнул рыхлую землю. Девушка снова заплакала, отчего Джентри тяжко вздохнул. - Когда я потерял мать, мне было очень больно. Жили еле как, питались тем, на что хватало пяти грошей. - Я, когда потеряла родителей, так не жалела, потому что сразу встретила дорогих изначально людей, и те по не объяснимым причинам сделали меня своей, родной. Я навсегда оставлю кличку Лучик, но отрублю язык каждому, кто осмелится назвать меня так. - Ясно. Знаешь, я боюсь, наверное. Я даже не собрал вещи, кроме шлема. Куда тебе надо? - Мы отправили моих служанок на Север. И поедем следом. Если их схватят, то схватят. Они преставятся Таньей и Арьей, наверняка никто не знает, какие они. Я боюсь за них. Но нам нужно в Винтерфелл. Ворон передал моей… кхм… подруге записку для Робба, так что… Робба. Робба Старка, если что. Они будут ждать нас на Перешейке, в деревне, в которой мы познакомились. Там мы встретимся и вместе – на войну Пяти Королей, если она будет. Я позабочусь о Теоне, чтобы тот не смог… В общем, это тебя не касается. - Нет проблем. Я поеду с тобой, стану твоим личным кузнецом. - Спасибо. Девушка зевнула и, прислонившись к плечу Джентри, заснула от усталости. А Арья занесла первое имя в свой список. «Пёс». - Ох, как приятно, - протянула девушка, вылив на себя целую бадью холодной родниковой воды. Струйки стекли по фигуре, прилипшей к талии и штанишкам рубахе. Несколько капель не впитались в итак мокрую ткань и упали на чахлую траву около пещеры. Утром девушке стало лучше, она решила освежиться и смыть немного грязи, конечно, еле сдерживаясь, чтобы не раздеться и не нырнуть в любой источник воды в сей жаркий день. Жара стояла невыносимая, но солнца не было, надувал сильный ветер и тёмные тучи обволакивали небо со всех сторон и даже в центре. Лучей даже не было, только невидимые вредоносные лучи, но Танья и о них не думала сегодня. Пока Сирио и Джендри спали в пещере, Танья поспешила надеть чистую рубашку, новые штаны. Негоже ходит в мокрых. Её кожаная рубашка была надета и закреплена широким поясом. Ноги в мозолях, наконец, нашли покой в чёрных сапогах. В голову всё ещё заскакивали мысли о казни. «Хм, всё случилось так быстро. Одна секунды – слетела с Одичалого, вторая секунды – разговор с Джоффом, третья – кровь Эддарда». Девушка почесала влажный затылок, облокачиваясь на сосну. «Всё не так легко, у меня до сих пор болит рука от меча». В Винтерфелле. «Робб! Это от Лучика. Я не хочу называть имя, так как письмо может попасть не в те руки. Я хочу предупредить, что твоего отца должны казнить, но я брошу все усилия, чтобы это предотвратить. Жди через недель пять у деревушки около Рва Кейлин. Встреть меня там, со мной Арья и ещё, возможно, будет интересный человек, если всё удастся. Твой Лучик». Робб перечитывал письмо два дня подряд. Оно пахло пионами, солью и потом. Странное смешивание ароматов. Он помнил, что Танья взяла с собой воду с пионами, которую ей вручила однажды после выздоровления Анна. Женщина тоже была рада не читать, но подержать в руках письмо от воспитанницы. Она была рада, что опасения не подтвердились: «Ох, эти львы с Бобрового утёса её сожрут!». Робб тогда выдавливал сухую улыбку. Бран начал часто болеть, Кет не знала причины. Её охватилла печаль о муже, так как она знала, что его вот-вот казнят. Умная женщина Кейтилин Старк понимала исход статуса «предатель короля». Винтерфелл молился. За неё, Эддарда, Робба и саму крепость. За Стену и за бравых Дозорных. А Робб молился за Танью, чтобы та встретилась с ним у той деревушки. Чтобы он смог вспомнить забытый образ. Он никак не мог вспомнить аккуратные черты лица девушки, немного мелкий носик, большие зелёные глаза и узкие розово-цветного тона губы. Нет, он мог вспомнить их, но не расставить на овале лица из белой кожи. Не мог вспомнить, какой формой лежали у неё златые локоны. То ли вились, то ли причудливыми кончиками кверху, то ли накрывали плечи каскадом. Скорее всего, последнее. Что она носила? Вроде, любила зелёное платье, ещё при встрече. Но имела разные оттенки тёплых тонов. Он помнил чудное, очень короткое, атласное голубое платье с пира. Жаль, она его не оставила, иначе бы он повесил его на стене комнаты вместо гобелена с чардревом. По сути, очень нелепо, ведь он не так любил её, как чувствовал привязанность. Как и Бран, и отец, и Анна, и Серый Ветер, и Рикон, и Кет, и мейстер Лювин! И что там, даже Теон вполне тепло её вспоминал, как ни странно: «Да она шлюха, спорю на сто оленей! И много раз уже была в постели, а то и на стогу сена! Но на вид, Робб, не скажешь, я уже почти поверил в доброту глубины её глаз». Может, это колдовство? Однажды Роббу рассказывали об этом. О девушках с Неизвестного острова Солнца. Сказочный миф, но какой правдивый, если Танья оттуда. С того островка, который даже не отмечен на карте. А ведь она теперь Леди. Почти как леди Винтерфелла, живёт и может править большей частью крепости, но вот отдельная принадлежность к новому дому Хомлессов. Странная она, это всё, что мог сказать в конце мыслей наследник. Он ещё много думал, потягиваясь в кресле своего отца, в его покоях. Рядом сидела Кейтилин и вышивала оберёг для Брана, чтобы тот меньше болел. - Ты её любишь? Танью. - Нет, матушка. Не столько люблю, как храню верность пса. - Это тебя погубит. - Вряд ли. Робб всё старался её вспомнить, каждую деталь!