You Drive Me Crazy (but it feels alright)

Вес: Я нравлюсь ему таким, какой я есть Сигареты: За то, кто я есть Рост: За то, каким я никогда не буду Алкоголь: Я нравлюсь ему День рождения: неименуемый 33-тий – Скажи мне, что ты не стоял там как болван. Скажи мне, что ты сказал ему, что он тебе тоже нравится. – Я не стоял там “как болван”, спасибо большое. Я назвал его придурком, – Зейн удивлённо приоткрывает рот, челюсти Лиама и Найла тоже падают. – Эй, не смотрите так на меня! – Ты назвал его придурком? Зейн в ужасе. – Да. И потом он обнял меня. И я… ну, я немного всплакнул от этого. Луи замолкает и опрокидывает остаток своего цветного напитка. Он поднимает палец, сигналя официанту. Это больше не праздничный ужин Зейна и Лиама, которые съедутся в понедельник. Это слабая попытка Луи утопить своё горе в стакане. Он нравится Гарри Стайлсу, ради всего святого. Таким, какой он есть. Он назвал Луи “до боли прекрасным” за то, какой он есть и поддержал его, когда ноги Луи подкосились. Эти события определённо требуют ещё раунда или двух. Это Гарри Стайлс, Луи уже говорил? Его смертельный враг, с которым Луи хочет сделать много грязных вещей, и который хочет сделать грязные вещи с ним. Наверное. – Нет, ты не расплакался! – Вскрикивает Лиам, выглядя таким же напуганным, как и его парень. – Лу, – Найл берёт его за предплечья,– скажи мне, что ты хотя бы поцеловал этого бедолагу. Луи с минуту отрицательно качает головой, и его друзья выпускают коллективный стон недовольства. – Вышло очень синхронно. Из вас получился бы прекрасный бойзбенд. Найл закатывает глаза. – Ну да, потому что люди реально сошли бы с ума от ирландца с грязным ртом, плохо осветлёнными волосами и поп-звезды, закончившей свою карьеру, чья ёбанная чёлка находится в двух сантиметрах от мирового рекорда, – Зейн не мигая смотрит на Найла, но Лиам подставляет голову под его подбородок и, взяв руку Зейна, переплетает их пальцы. Вся сердитость в глазах Зейна мгновенно тает. – И парня, у которого из заднего кармана всегда торчит платок. – Это называется чувство стиля, – фыркает Лиам. – То, о чём ты ничего не знаешь. Нелли была одета так на AMA. Найл пихает Луи локтем в бок, шепча краем рта. – То, что тебе стоит знать – он будет носить золотую цепь и петь реп о том, как всё началось. Лиам морщит нос в отвращении. – Это же Дрейк, а не Нелли. – Ладно, ладно… хватит спорить. – Луи поднимает руки вверх. – А знаете что? Вполне уверен, у вас бы вышло. Всё, что вам нужно – какой-нибудь любвеобильный Мик Джаггер и тот тип, который будет всех смешить. Вот как создаётся музыкальная история, мальчики. – Это совершенно бесполезный разговор. Ты говоришь это лишь чтобы отвлечь всех от того факта, что ты очень лажанул. Луи смотрит на Зейна уничтожающим взглядом. – Я не лажал, но? Он не провозглашал свою любовь ко мне.– Зейн фыркает и шепчет “а мог бы” Лиаму на ухо так громко, что Луи слышит. – Нет, правда, серьёзно. Он сказал, что я ему нравлюсь, и что? Что теперь? Я должен броситься к нему в объятья, потому то всемогущий Гарри Стайлс меня не ненавидит? Ну уж нет. Ни за что. Он не пригласил меня на свидание, не спросил, что я чувствую к нему, и знаете, он, наверное, сказал всё это лишь потому, что ему было жаль меня, после того, как его тупой коллега сказал мне, что некоторые люди счастливы, имея “лишь карьеру”. Он всего лишь чувствовал себя плохо из-за того, что наговорил мне несколько месяцев назад, я рад, правда, но это совсем не значит, что он в меня влюблён. Луи заканчивает свою тираду, одним глотком выпивая содержимое стакана, взятого с подноса официанта. Увидимся, малыш. Блять. Почему он не может перестать думать о том, как эти слова звучали из огромного рта Гарри Стайлса? Не то чтобы он никогда не слышал этого слова раньше, но сейчас оно значимо. Теперь оно имеет смысл. Теперь это слегка собственнический термин привязанности, который Луи не мог выбросить из головы, когда проснулся твёрдым, как камень и тёрся о простыни. Это вообще не имеет смысла. Гарри Стайлс был как обычно раздражающим и самодовольным. Он сказал это лишь для того, чтобы проникнуть Луи под кожу (чего ему не удалось). И ещё. Он не может перестать проигрывать этот момент у себя в голове. –Боже святый, у тебя проблемы, – Лиам качает головой, – Ты нравишься ему, а если нет, то только потому что он уже в тебя влюблён. Ты забываешь, что я видел вас вместе, Лу. – Ну, тогда ты должен знать, что то, как мы с Гарри говорим… Влюблённые так друг с другом не разговаривают. – Я видел, как вы цапались, да, но знаешь что? То, как вы смотрите друг на друга, люди, которые ненавидят друг друга, так не смотрят. У вас есть история. Большая история, к слову об этом. – Один год… ну может быть два! – Вскрикивает Луи, как полоумный. – У нас даже не получилось остаться друзьями! Лиам пожимает плечами. – И что? Вы были глупыми детьми! Вы не знали многих вещей, которые знаете теперь. Не позволяй паре глупых ссор и обидных замечаний встать перед твоим счастьем, Лу. Это будет ужасная потеря. Луи двигает свой стакан по краю стола. Он чувствует, что слишком много хмурится сегодня. – Почему все вокруг думают, что мы с Гарри являемся чем-то, чем мы на самом деле не являемся? Может мы просто люди, которые постоянно конфликтуют. Лиам открывает рот, чтобы ответить ему, но Зейн съедает его слова коротким поцелуем. – Дай я. – бормочет он, прижимая большой палец к кадыку Лиама, который мгновенно подскакивает под прикосновением. Лиам довольно улыбается и целует костяшки Зейна. – Ладно, милый. Зейн держит руку Лиама, когда поворачивается к Луи. Его веки выглядят тяжёлыми, и всё тело излучает теплоту. Он счастлив. Что-то из разряда чудес – видеть, как он холит и лелеет Лиама. Словно Зейн чувствует уязвимость Лиама после разрыва и делает всё, чтобы тот не чувствовал себя униженным или разбитым. – Ты говоришь, что может быть вы с Гарри просто люди, которые постоянно конфликтуют, но до этого… – Зейн поднимает их переплетённые с Лиамом руки, – до того, как у меня появился этот шанс, я мог бы сказать то же самое. То есть… не совсем то же самое. Я не ненавидел его. В общем, ты знаешь как всё было. До того, как я признал свои чувства перед тобой, моей самой лучшей попыткой скрыть их было притвориться, что я не понимаю, о чём ты говоришь. И частично я был смущён, но в то же время не хотел идти против своих чувств. Гораздо легче было притвориться, что мы просто лучшие друзья, чем признать, что меня убивало видеть его с кем-то другим. – Я люблю тебя, Зейн Джавад Малик, – Произносит Лиам. Он всем телом прижимается к Зейну и ласково трётся о его плечо головой. – Надеюсь, ты это знаешь. Губы Зейна изгибаются в счастливой улыбке. – Знаю. Я тоже люблю тебя, малыш. Он запускает руку в волосы Лиама, пропуская пряди через пальцы. Лиам прижимается ближе, его глаза закрываются. – Я не мог быть с ним. – Продолжает Зейн. – И я не мог признаться себе, что хочу этого. – И что здесь общего со мной Гарри? – Ты думаешь, что не можешь быть с ним. Ты думаешь, это из-за того, что ты неряха или полнейшая катастрофа, что он никак не может хотеть тебя. Но это полнейший бред и именно это он пытался сказать тебе тогда. Лу, я тебя знаю. Может и не так хорошо, как Ли, но тем не менее. В твоём сердце дыра размером Титаник, а твоя мать имеет не последнюю роль в её формировании. Ты считаешь себя недостаточно хорошим, и каждый раз, когда кто-нибудь говорит тебе, что ты хорош, ты просто пропускаешь это мимо ушей. Ты каждый раз находишь причину тому, чтобы не считать себя хорошим человеком, который заслуживает лучшего. – Я не— – Нет. Если тысяча людей скажет тебе, что ты прекрасен, ты не поверишь им, но зато поверишь одному единственному человеку, который назовёт тебя уродливым. Потому что это подтвердит то, каким ты себя считаешь. И не думай, что я не знаю, что ты о себе думаешь. – Я—Я– Луи тянется к Зейну и хватает его свободную руку. Лиам определённо заснул на плече Зейна, пока тот гладил его волосы. – Спасибо. Ты прав. Мне—Мне сложно верить в хорошее мнение других людей обо мне. Особенно во мнение Гарри. Потому что я не знаю что с этим делать. Гарри Стайлс. Он… он грубый и жёсткий и совсем не симпатичный. Зейн поджимает губы, чтобы не улыбаться так сильно. – Но он тебе всё равно нравится? – Не— – Боже мой. Блять. Сука. Бляяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяять. Все одновременно поворачиваются к Найлу, Лиам просыпается с испуганным и недовольным бульканьем. Зейн целует его полузакрытые глаза. – Мои малышки на подходе! – Практически рычит Найл, хватаясь за голову обеими руками, словно готовясь рвать на себе волосы. Его телефон лежит экраном вверх и вибрирует от входящего вызова Перри. – Мои малышки рождаются, а я пьяный. Я зол и никак не могу добраться до этого ёбанного роддома. Перри, блять, убьёт меня! Луи закатывает глаза и берёт телефон Найла со стола. Он нажимает «ответить» и подносит телефон к уху. – Перри, милая, это Лу. – Лу? Оох, привеет, — встретила она его страдальческим мычанием, а потом продолжила как ни в чём не бывало.– Привет, дорогой, как дела? – Эм, Пез… разве ты не рожаешь сейчас? Возможно сейчас не лучшее время для таких разговоров, пока ты выталкиваешь двоих человечков размером с арбуз из своих женских тисков. – Моих женских тисков? – Звонко засмеялась Перри, но с громким стоном остановилась, панически хватая ртом воздух и быстро дыша, пока кто-то помогал ей с этим.– Ты будешь называть их женскими тисками, когда я попрошу тебя поговорить о сексе с твоими племянницами? – Перри, родная… – Начинает Луи, но Найл драматично жестикулирует, широко открыв глаза, словно Луи поймёт, что он имеет в виду. К сожалению, Луи не читает Найла настолько хорошо. – Я восхищаюсь твоей выносливостью, но, честно говоря, ты не можешь быть в полном порядке сейчас. – Ну—я—ох—ох нормально, больно. Ох это так бооооольно. Голос Перри отдаляется, но Луи слышит, как она кричит “Джейси, почему мои дочери пытаются убить меня?!” –Пез? Хотел дать тебе знать, что— – Так, как я уже говорила или пыталась сказать. У меня—ох—раскрытие на девять сантиметров. Это немного неприятно, но со мной всё будет хорошо. Найл—аай--там? Я предполагала, что он возьмёт трубку, ведь это кажется его телефон и всё такое. Луи проводит рукой по лицу. Сколько лекарств ей вкололи? – Раскрытие на девять сантиметров? Пез, это много. Много как много. Малыши рождаются! Луи поднимает взгляд в тот момент, когда глаза Найла закатываются, и он падает со стула. Зейн с Лиамом подпрыгивают с криком ужаса, затем опускаются на колени около Найла и в панике смотрят на Луи. – Лу, что происходит? – спрашивает(кричит) Перри. – Под конец был какой-то шум. Луи слышит, как Джейси и Ли-Энн кричат ей повесить проклятую трубку. – Это Найл? – Хмм… да. Вроде как. Перри начинает звучать беспощадно. – Луи Уильям Томлинсон, если ты мне не скажешь, где вы сейчас находитесь, клянусь, я заберу у тебя обнимашковые привилегии. – Ладно, ладно. Он ээм… знаешь, он немного выпил, потому что мы не ожидали… ну твои роды должны были быть не раньше, чем на следующей неделе! И когда он увидел твою смс, он, эм…ну он, понятное дело, был уже измотан и сейчас он вроде как, кхм… –Вроде как ох— Перри убирает телефон он уха, чтобы прокричаться. – Вроде как кхм что? – Ну он услышал, про раскрытие на девять сантиметров и потерял сознание. Он на полу. О, подожди, – Луи наблюдает за тем, как Найл поднимает голову с колен Лиама. Его словно мутит и он выглядит потерявшимся, но он пришёл в себя. – Он в порядке. Всё, теперь всё нормально. –Ладно, – Перри облегчённо выдыхает, – так, когда вы, ребята, будете здесь? – Когда мы будем там? – повторяет Луи достаточно громко для того, чтобы остальные услышали. Найл снова стонет и зажимает голову между колен. Лиам и Зейн качают головами, подтверждая, что они тоже выпили слишком много. – Мы скоро будем там, солнышко. Так скоро, как сможем. Обещаю. –Аа--ох—ааааааа, - Вопит Перри, – ты о-обещаешь? Скажи ему, что я назову его дочерей в честь блюд из меню Нандоса, если он не появится здесь, чтобы остановить меня. Луи наклоняет голову, раздумывая над этим. – Как-то я не думаю, что он будет возражать. — Луи! – Ладно-ладно, злючка, мы едем. Попридержи этих малышек, пока мы не доберёмся до туда. И не сломай бедной Джейси руку. Перри резко сбрасывает, но по уважительной причине – она занята рождением племяшек Луи. Поправочка – маленьких дьяволят. Найл начинает ныть, что перевёл свой телефон на беззвучный раньше. Луи его игнорирует. Теперь он за главного. От Зейна С Лиамом сейчас тоже ничего не добьёшься, а Найл просто ноющий кошмар. Перри и его маленькие племянницы полагаются на него. Луи должен доставить их папу в больницу, и Томлинсон не собирается их подводить. Его первый поступок, как крёстного отца и уважаемый дядя их не подведёт. Луи знает, что они не могут позвонить в такси, сейчас вечер субботы и вряд ли там окажется свободная машина. Они точно не могут пойти пешком, потому что не дойдут до туда даже до рассвета, и зная их, они точно разбредутся, чтобы купить вредную пищу или проблеваться в кустах. Так что Луи принимает быстрое и продуманное решение, которое на самом деле является безумным. Он бы и не подумал об этом, если бы не маленькие дьяволята. – Дай мне мой телефон. Сейчас же. Лиам кидает ему телефон. Луи ловит его свободной рукой и с рекордной скоростью пролистывает контакты. Он нажимает «набрать», молясь, чтобы этот слишком важный адвокат-гуманист оказался не настолько важным и принял поздним субботним вечером звонок от парня, который якобы ему «очень сильно» нравится. – Алло? Луи? Я ждал твоего звонка— – Гарри. Хаз. Я не могу говорить сейчас, потому что ты нужен мне здесь. Ты должен приехать сюда сейчас. Пожалуйста. – Зачем? Где ты? С тобой всё хорошо? Сердце Луи увеличивается в размерах, но сейчас не время для такого рода эмоций. – Всё хорошо, но… ты мне нужен,– Произносит Луи после долгой паузы, избегая ехидных ухмылок парней. – Я в спортивном баре Дакоты. Знаешь его? Мы встретим тебя перед ним. –Да, знаю его, но…мы? – А, точно. Ну, эээ... тут не только я. Ещё Найл, Лиам и Зейн. Мои друзья. Ты уже встречал Лиама. Дочери Найла вот-вот родятся и нам срочно нужно ехать в роддом. Мы выпили, так что— – Уже еду. Но пока я не ушёл, у тебя есть пиджак? Луи смотрит на свои голые руки. Он вполне уверен, что выглядит довольно привлекательно в обтягивающей красной футболке и сидящих низко на бёдрах синих джинсах. – Что? Зачем? Гарри фыркает от его непонятливости. – Потому что на улице холодно, и я не хочу, чтобы ты простыл. А теперь спрошу снова – у тебя есть куртка или я должен взять с собой для тебя? В животе Луи что-то приятно щекочет, потому что Гарри заботится о нём, но Луи игнорирует это в угоду своей гордости. Он взрослый мужчина, и он не нуждается, чтобы из всех людей с ним нянчился Гарри Стайлс. – Да, у меня есть пиджак, - врёт он. – Хорошо. Увидимся через минуту. Луи поворачивается к друзьям с милой улыбкой, граничащей с истерической. – Гарри едет, чтобы забрать нас. Пойдём, подождём его снаружи. Пока они выходят на улицу, Найл опирается на Лиама с Зейном. Луи поворачивается, чтобы встретиться с ним лицом. Он хватает Найла за плечи и встряхивает. – Приятель, ты должен собраться до того, как мы туда приедем, потому что ты нужен Перри. Ты совершил ошибку, ну и что? Это не конец света. Перри носила девочек всё время. Пора встретится с этим, хотя она наверно будет относиться к ним лучше, чем относилась к тебе всё это время. Это ведь ты, ирландский полудурок, заделал ей двойню. – Найл едва заметно улыбнулся. – Но теперь нужно брать на себя ответственность, потому что твоя семья нуждается в тебе. Избавься от всех плохих эмоций, чувак. Когда всё закончится, у тебя будут две прекрасные малышки, которых ты заберёшь домой. Пез делает всю самую сложную работу. Соберись, дружище, – Луи ерошит ему волосы,– ты станешь потрясающим отцом. Глаза Найла наполняются слезами и он тянет Луи в удивительно крепкие объятия, хлопая того по спине. – Бля, спасибо, сука, что ты здесь,– шепчет он, целуя Луи в щёку. Луи смеётся и утешающе сжимает его бицепс. Гарри подъезжает на сверкающей чёрной Ламборджини, которая выглядит абсолютно новой. Луи не впечатлён. Даже если его друзья поражённо стоят с минуту, прежде чем сесть внутрь. Луи запрыгивает на переднее сидение вызывающе крича, что оно его. – У тебя, что, кризис среднего возраста, Стайлс, или ты так отчаянно хочешь впечатлить моих друзей? Гарри и бровью не ведёт на его колкий комментарий. Он оглядывает открытую грудь Луи и его колени, обтянутые джинсой. Гарри хватает его за руку и одновременно с этим выезжает на дорогу. Большим пальцем он нежно касается голой кожи на руке Луи. – Что это? Луи смеётся. Теперь, когда адреналин разошёлся по его венам, всё вокруг начало кружиться от алкоголя. – Это рука, Стайлс. Они идут парой, видишь. – щебечет Луи, вытягивая обе руки вперёд и переваливаясь из одной стороны в другую. Гарри, не поворачивая головы смотрит на него, поднимая брови. – Ты явно не лгал о своём опьянении – Луи повторяет «опьянение» и радостно смеётся. – Я говорил о твоей голой коже, а не о руках, как таковых. Ты сказал, что у тебя есть пиджак. Зачем лгать о чём-то настолько глупом? Гарри выглядит сбитым с толку. – Потому что он упрямый – вмешивается в разговор Зейн. – И иррациональный, - встревает Лиам. – А ты “Гарри чёртов Стайлс” - умело пародирует Луи Найл. Гарри хихикает. Хихикает! Мудак. – Понятно. Ну тогда…– Гарри забрасывает руку на спинку сидения Луи, улыбаясь в его сторону. – Думаю, я просто должен дать тебе свой. Сердце Луи готово выскочить из груди. Он пристально смотрит на Гарри тем взглядом, который обычно использует для пончиков с Нутеллой и тех, кто посмеет встать между ним и лимонным чизкейком. Он не понимает, что его поймали, пока машина не останавливается на светофоре и Гарри, наклонившись к нему, шепчет «ты пялишься», блаженно при этом улыбаясь. Возможно Луи слишком лёгок на подъём, но Гарри это просто с рук не сойдёт. Этот мужчина напевает себе под нос, ради всего святого. Напевает! Когда они подъезжают к роддому, Луи кладёт руку Гарри на бедро, останавливая его. Затем он слегка сжимает пальцы. Гарри мгновенно застывает. Его руки летят к рулю, словно он потерял контроль над машиной. – Гарри, спасибо тебе. Правда. И знаешь… твоя машина не так уж плоха. – Гарри фыркает. Но когда Луи начинает перебирать пальцами на его бедре, он гулко сглатывает.– Потому что именно в таких машинах мне нравится, ну… Гарри накрывает руку Луи своей, ловя его пальцы. – Нравится что? Луи двигается над подлокотником и прижимается к Гарри, оставляя руку внизу живота Стайлса, который тут же напрягается под прикосновением. Томлинсон губами касается уха Гарри. –Именно в таких машинах мне нравится быть оттраханным. Гарри со свистом выдыхает воздух, немного давясь. Луи смеётся и выскальзывает из машины, двигая бёдрами. Гарри, спотыкаясь идёт за ним, как Дэнни за Сэнди. Луи напевает you’re the one that I want себе под нос.

-*-*-*-* – Выглядишь влюблённым. Луи под шумок кружит по палате. На груди он держит младенца. Её тихое дыхание не колеблет ни воротник его рубашки, ни край пиджака Гарри. Её кожа бледная, как у Найла, правда, за исключением потрясающих розовых щёчек. У неё короткие редкие реснички и носик пуговкой. Она великолепна; завёрнутая в жёлтое одеяльце и спящая так же шумно, как Перри в соседней палате с её сестрой, дремлющей в колыбельке. Медсёстрам пришлось вырывать детей из рук Найла и Перри. Счастливые, но усталые и истощённые родители держали своих малышей так долго, как могли, разговаривая и смеясь с семьёй и друзьями. Благодаря Гарри, Найл прибыл как раз во время, чтобы увидеть как его дочери рождаются. Парни вместе с Гари ждали снаружи, пока группа поддержки Перри была с ней на протяжении родов. Перри кричала на всю больницу и Луи хотелось кричать вместе с ней, молясь, чтобы с племянницами всё было в порядке. Он знал, что рождать двойню гораздо рискованней, чем одного ребёнка и не мог перестать ходить туда-сюда в нервном ожидании. Когда крик достиг своего пика, Луи покачнулся и чуть не упал, но Гарри в одно мгновение оказался рядом, подхватывая его со спины. Он нежно массировал впадинки чуть выше бёдер Луи. Томлинсон так сильно потерялся в ощущениях от рук Гарри, обнимавших его, что едва не пропустил момент, когда медсёстры позвали их внутрь. Когда они вошли в палату, первым, что заметил Луи было вспотевшее и измученное лицо Перри с дорожками слёз на щеках. Волна беспокойства начала подниматься внутри него, но Гарри крепче сжал его руку и потянул ближе к кровати. И тогда Луи увидел двух розовых крошечных запелёнатых младенцев по бокам от Перри. Он увидел, как их ротики скривились и они одновременно заплакали, он пристально наблюдал, как Перри сквозь слёзы нежно им улыбнулась. И тогда Луи понял, что оно того стоило — и стресс, и слёзы, и невыносимая боль, через которую она прошла. Оно всё того стоило, потому что теперь она наконец-то держит двух прекрасных малышей, которые стали её всем. На самом деле всем. Найл был так же ошеломлён, как и когда рыдал Перри в плечо. Сердце Луи растаяло, когда он увидел, как Найл нежно положил свои ладони на головы дочек и нежно поцеловал их обеих в лобик. Когда Луи краем глаза взглянул на Гарри, он увидел такое же глупое и счастливое выражение на его лице. – Мои девочки, – на выдохе говорит Найл. – Мои прекрасные маленькие девочки. Перри выглядела так, словно её вот-вот унесёт эйфорией. – Это же и про меня? – засмеялась она. Найл широко ей улыбнулся и медленно поцеловал. Луи воспользовался этим, как возможностью впервые взять на руки своих племянниц. Уже почти три ночи, все ушли по домам и новоявленные родители делают всё возможное, чтобы немного поспать, пока их малыши не проснутся. Луи не может оторваться от младенцев, как ни пытается. Ему нужно подержать племянниц как можно дольше, прежде, чем он позволит себе отправиться домой. Он сказал Гарри, чтобы тот шёл домой, потому что сам возьмёт такси, но мужчина отказывался уходить. Он ушёл за кофе для них обоих. Час назад. И вот теперь он объявился с ужасно растрёпанными волосами и без малейшего намёка на кофе. Луи удивлённо выгибает бровь. – Куда ты делся? Я уже собирался на поиски. Улыбка Гарри дрожит. Он кивком указывает на малышку в руках Луи. – Не думаю, что ты бы смог оторваться, даже если бы попытался. Луи тихо посмеивается. – Наверное ты прав. – Я пошёл за кофе, но там была огромная очередь, так что я сел в коридоре и потом… – Гарри смеётся, опуская голову вниз. Розовые линии на его щеках напоминают полосы необыкновенного цвета на вечернем небе. Он прекрасен.– Я заснул. Луи, улыбаясь, качает головой, сам того не замечая. – Долгий день? – Четыре дела, два заседания в суде и целая кипа документов, которые не могли волновать меня меньше. Потом позвонил ты, – Гарри наклоняет голову на одно плечо, его улыбка мягкая и сладкая, – и попросил об одолжении. Как я мог отказать? – Ты мог отказать. Луи прижимается носом к лобику малышки, вдыхая её пьянящий запах. Он медленно качает её на руках и она сопит как сонный щенок. – Прямо сейчас я бы не смог сказать тебе «нет», неважно о чём бы ты попросил. Ты выглядишь— Луи поднимает на него взгляд, и Гарри заботливо улыбается. – Ты выглядишь, как самый прекрасный, любящий дядя, которого эти малышки могли просить. Луи аккуратно укладывает племянницу в кроватку и поворачивается к Гарри с ленивой улыбкой на губах. Он разводит руки. – Иди сюда, Стайлс. Гарри не раздумывает ни секунды. И не позволяет Луи контролировать темп объятия. Он налетает на него, практически поднимая Луи от земли, сжимая его талию крепче. Голова Луи находится прямо под подбородком Гарри, и он утыкается носом ему в шею, мягко выдыхая. – Как ты думаешь, как они назовут их? – спрашивает Гарри. Луи поворачивает голову так, что теперь она находится на плече Гарри, и сжимает его бицепс. Гарри качает их из стороны в стороны, медленно убаюкивая Луи. – Я думаю, – он вздыхает, – они должны назвать их Гарри и Стайлс. Замолкающий смех Гарри звучит у уха Луи, и внезапно рука опускается на его затылок, приглаживая волосы. – Спи, утёнок. Ты не в себе. – И ты—ты— Луи морщит нос, в поиске подходящих слов. Но он не может найти их под закрытыми веками. – Гарри? – Да, малыш? – Ты мне тоже нравишься. Гарри рукой притягивает его голову к себе. Он водит ладонью по спине Луи снова и снова, медленно раскачиваясь. Словно считает, что Луи его чёртов младенец и его просто необходимо усыплять. Дурак. Луи трётся щекой о его ключицу. – Луи? – Мм? – Скажи мне это снова, когда протрезвеешь.