Мертвая точка.

- Ты все слышал? - на грани шепота интересуется Аллен, излишне крепко вцепившись в руку идущего рядом друга. Шион болезненно зашипел, сильнее дернув рукой, но Уолкер словно и не замечал этого, безотрывно наблюдая за идущим впереди Кандой. - Что именно? - стараясь придать голосу должное удивление, спросил Шион. - Разговор, - прошипел Уолкер, сильнее прижавшись к плечу друга, впиваясь в его локоть ногтями. - Частично. - Черт! Ты не подумай, что я... - Если он тебя так пугает, то почему ты продолжаешь с ним вообще хоть какой-то контакт? Я понимаю, что вы вместе работаете, но это не... - Боюсь? Ты думаешь, я его боюсь? - А как это еще можно объяснить? - Боги... Шион, ты такой наивный, - заливисто рассмеявшись произнес Аллен, еще сильнее наваливаясь на друга. Канда неодобрительно хмыкнул, словно слышал каждое слово их небольшого диалога. Недзуми же продолжал не спеша идти вперед, совершенно не обращая внимания на пристальные взгляды, направленные прямо на него, и на заговорщицкий шепот. Шион ощущал некую недосказанность, но подросток никак не мог вспомнить о том, что его так интересовало. Казалось, что ответ вертелся на языке, и он уже несколько часов смаковал отдельные слова, все никак не складывая их в общую конструкцию. - Ты можешь рассказать мне про Кодекс? - неожиданно для самого себя задал вопрос Шион, и Аллен почти сразу же прекратил смеяться, замерев на месте, споткнувшись о собственную ногу. Кое-как удержавшись за Шиона, он несколько удивленно посмотрел на своего друга, а некогда красные скулы вновь стали мертвенно бледными. - А? - Ну, Кодекс, - немного раздраженно уточнил Шион, взмахивая свободной рукой, словно стараясь что-то показать или же в попытке объяснить. - А! Может, как-нибудь в другой раз? - неуверенно произнес Уолкер, прокашлявшись и выпрямившись, больше не наваливаясь на Шиона. - Да что в этом такого? - обиженно произнес Шион, безотрывно смотря на чуть сгорбившуюся спину брюнета. Они мне не доверяют? Считают легкомысленным? И это было бы вполне нормально, - отметил про себя Шион, в очередной раз изучая фигуру парня - словно в противовес, сравнивая того с Кандой. Невероятно схожи, но столь же отличимы. Так, что становилось не по себе от столь яркого контраста. - Ты еще не стал официально одним из нас, а это приравнивается к тому, что обычному среднестатистическому человеку рассказать государственную тайну, - не оборачиваясь, произнес Канда, и, несмотря на некое внешнее удовлетворение, Шион все еще продолжил ощущать это ни с чем несравнимое недовольство. - Все так серьезно? - прошептал он, но Аллен серьезно кивнул и буквально потащил его за ушедшими парнями. *** - Что мы тут делаем?... снова, - оглядываясь по сторонам, невольно, словно в попытке защитить себя от холода, Шиону закутался в куртку, стараясь не выглядеть столь озадаченным и удивленным. Недзуми и Канда о чем-то переговаривались, чуть отойдя в сторону, оставив Шиона на попечение Уолкеру. - Аллен? Ведь неспроста, - беспокойство читалось в каждом жесте парня, но Аллен лишь устало вздохнул, снисходительно улыбнувшись. - Понимаешь, то, что ты согласился - это здорово. Ведь у нас постоянный недостаток персонала из-за ослиной упрямости одного и оленьей тугодумности второго, - подавив тяжелый вздох, Уолкер несколько вымученно продолжил. - В общем, многие не устраивали либо Недзуми, либо Канду, а иногда, в очень редких случаях, когда у обоих было изрядно отвратительное настроение, они объединялись, и тогда им не нравились все, кто их окружали, что уж тут говорить об адекватной реакции на возможных новых коллег. - Но Недзуми говорил, что люди с таким даром рождаются очень редко и что очень ценны. Неужели они не... - Нет-нет, к нам, так сказать, присылали из главного штаба выученных охотников, и вот их парни отсеивали один за другим. В такие моменты все здравое суждение словно перестает функционировать. - Тогда ты от нас недалеко ушел, - насмешливо произнес Канда, и Уолкер почти сразу же обернулся в его сторону, удивленно распахнув глаза. Устал удивляться. - Это почему же? - Шион невольно отшатнулся назад, прекрасно помня, чем обычно заканчивается действие, когда у его друга столь недовольный и в то же время решительный взгляд. Наткнувшись на кого-то позади, подросток резко обернулся, намереваясь стандартно извиниться, но стоило ему столкнуться взглядом с насмешливо прищуренными глазами, как слова застряли где-то в глотке, и Шион ощутил невероятное желание прокашляться. Недзуми, ничего не объяснив, уже столь привычно потянул его куда-то в сторону, совершенно не позаботившись о том, чтобы что-то объяснить хотя бы самому Шиону. А Уолкер тем временем, совершенно не заметив того, что друг просто-напросто исчез из поля его зрения, продолжал свои попытки донести до стоящего напротив брюнета свое недовольство через взгляд. - Потому что стоит мне кого-то принять в штаб, так ты тут же заставляешь этого человека в страхе бежать оттуда, - хмыкнул Канда, скрещивая руки на груди. - Или, скажешь, не прав? - Да потому что ты выбираешь не тех, кто действительно готов работать и может работать, а тех, на кого смотреть приятно, и кто... - под конец своей воодушевленной речи Уолкер заметно стушевался, но не разрывал зрительного контакта с Кандой. - И что ты от меня хочешь? - с некоторой усталостью поинтересовался Канда, бросая короткий взгляд в сторону и лишний раз убеждаясь в том, что теперь они остались вдвоем. - Чтобы ты не вел себя так! - чуть ли не крича, произнес Уолкер, размахивая руками в сторону и смотря на Канду с недовольством и негодованием. Словно маленький ребенок, на новую модернизированную игрушку, которая не может исполнить его желания. Но ребенок не понимает, что это зависит не от самой игрушки, а лишь от ее функций, а не от ее собственного желания. Как бы Канда не пытался объяснить своему юному контрактору, тот каждый раз видит в действие демона личное оскорбление. - Как "так"? Как нормальный взрослый парень? Со своими потребностями и желаниями? Мелкий, секс - это нормально, а секс с красивым человеком - еще и эстетически красиво, - едко поддел мужчина с раздражением отмечая то, что эта тема стала слишком частой в их привычных будничных перекрикиваниях. Обычно инициатором был Канда, когда Уолкер слишком долго сдерживал собственные эмоции и брюнет просто-напросто ощущал истощение. Тогда он просто подходил к нему и стоило сказать одно лишнее слово, как Уолкер заводился и, не сдерживая себя самого, отдавал Канде его желанный деликатес. - Ты не нормальный, это во-первых, а... - Уолкер явно замялся и Канда заметил, как запал в его взгляде поумерился, про себя отмечая то, что мальчишка явно был не готов к тому, что сам Канда начнет что-то противопоставить ему в ответ. Ведь обычно все было по-другому, столько лет провести в привычном - единственном - механизме, теперь же стараясь что-то изменить. Если инициатором был Канда тогда можно было не сдерживаться и выражаться так, как требовало того обстоятельство, не следя за словами они привыкли питаться лишь эмоциями друг друга и если для брюнета это было способом укрепления собственных сил, то для Аллена - простой моральной подпиткой собственной значимости. Но если спусковой крючок сдергивал Уолкер, то по обыденному Канда предпочитал молча выслушать все, что надумал себе мальчишка и с демонстративно-невозмутимым лицом удалиться, дать остыть, а после все возвращалось на круги своя. - И что же во-вторых? - перебивает его японец, ощущая, как внутри все замирает в неком предвкушении и ожидание того момента - настоящего и незапланированного, естественного и немного глупого, необходимого обоим. - Тебе не нужно это, - уверенно утверждает Аллен, скрещивая руки на груди. И от столь неожиданного ответа Канда чуть ли не давится воздухом, а во взгляде его вспыхивает возмущение. Малявка! Такой момент испортил. - Ты можешь называть вещи своими именами? - А ты? - Мелочь! - Вот видишь, а ты меня упрекаешь. Каждое слово будто выпад мечом вперед и Канда представляет себе этот бой, накладывает кадры из памяти их тренировок и не может сдержать довольного хмыка. Ведь кончики пальцев подрагивают в неком предвкушении и Канда имитирует его позу, чтобы Уолкер не заметил этого. Ладони непривычно обдает жаром, когда он слишком ярко ощущает прохладу бледной кожи. Хочется так много, что Канда просто теряется в собственных ощущениях, не имея возможности за секунду разложить все по полочкам. Привычная последовательность изменена и теперь он желает увидеть последствия. - Если ты не скажешь из-за чего ты ведешь себя, как разобиженная школьница, то я точно никогда не назову тебя по имени, - произносит он, прекрасно понимая, что бьет сразу по двум больным точкам, но Уолкер не подает виду, лишь во взгляде метается какая-то обида, но Аллен быстро берет себя в руки. - Даже если прикажу? - почему-то шепотом интересуется Уолкер и только тогда Канда замечает, как люди в парке удивленно смотрят на них и перешептываются. До сознания долетают обрывки фраз, но Канде было столь же безразлично, как и интересно, чем все может продолжиться. Вот только Аллен предпочитал держать все за радиусом четырех надежных стен. - Даже если прикажешь, - согласно кивает японец, вновь улавливаю перемену в контракторе - явный вопрос, который теперь мучает мальчишку и он излишне долго обдумывает каждую фразу, произнесенную и еще не высказанную. - Тебе правда интересно или ты... - Мелкий! - Да понял-понял, я, - примирительно подняв руки вверх, Аллен растягивает губы в столь фальшивой улыбке, что у Канды сводит зубы. Хочется наплевать на кодекс и просто исчезнуть, предварительно отвесить Мелкому парочку затрещин и забрать с собой. Чтобы никто не увидел, не помешал, но излишне внезапно в голове звучат слова Недзуми и Канда из последних сил перебарывает желание обернутся и проверить не стоит ли он позади. - Тогда вперед, - поддевает его Канда, оказываясь излишне близко и подталкивая куда-то в сторону длинной и нелюдимой тропинки. Люди позади удивленно переглядываются из-за столь странного, оборванного окончания. И Канда явственно ощущает чужое разочарование, что желание убить бьет по вискам, как отбойный молоток. - Я и так иду вперед! - уходя от ненужных для чужих глаз прикосновений, Аллен почти срывается с места и быстро скрывается среди деревьев. Канда незамедлительно следует за ним. - Ты сейчас получишь! - шипит он, перехватывая подростка за плечи и замедляя того ход. Уолкер выглядел крайней возбужденно и нервно, словно священник возжелавший девушку. От столь странного сравнения Канду внутренне передергивает, а в памяти вспыхивает образ его некогда младшей кузины - взбалмошный и непосредственной. Просто идеальной для такого, как Уолкер. Не лишенная обаяния и ума, она смогла бы завоевать любого человека своей детской искренностью и взрослым умом. - Но мне правда обидно, - тихий голос Уолкер вырывает его из собственных мыслей и представлений, от который хочется ударить самого себя. Что за...Твою мать! - А то я не понял, - усмехается старший, ровняя шаг подростка и почти соприкасаясь с ним плечом. - И я не знаю почему, - продолжает Аллен, словно и не слышит идущего рядом. Его голова низко опущена, а интонация излишне подавленная, так что Канда деланно закатывает глаза, в очередной раз сдерживаясь от заслуженной оплеухи. - Потому что ты меня ревнуешь, - ровно и четко произносит тот и в момент удивляясь уверенности собственного голоса. Догадка приходит сама по себе и словно озвучена и не им вовсе. - Вот еще! - щеки подростка вспыхивают, но и без этого Канда ощущает, как внутри сознания Уолкер борются понятия нравственности и собственного желания. Японца словно отдает горячей водой и он зажимает рот рукой, чтобы не засмеяться в голос. Это ж надо так!... - Тогда объясни сам причину такого поведения, - прокашлявшись, скрывая нотки веселья в недовольстве, резонно замечает Канда отвечая на возмущенный взгляд подростка привычно беспристрастным. Но стоит Аллену отвернутся в сторону с невероятным интересом начав рассматривать густо посаженные деревья, как тонкие губы Канды, словно ломаются в довольной ухмылке. - Когда это ты стал разбираться в человеческой психологии? - пробубнил Уолкер, сгорбившись в плечах и словно с каждым шагом теряя былую уверенность. - Мелочь, я разбираюсь в тебе и мне этого совершенно достаточно. - И когда ты начал во мне разбираться? - голос его вот-вот сорвется на крик, но тело словно предает своего хозяина и желание сжаться в комок, незаметный и неприступный, одолевает сознание Уолкера всецело. Он обхватывает себя за плечи и отшатывается в сторону, тем самым только сильнее выдавая собственное беспокойство. - Сегодня что день откровений? - Просто ответь на вопрос, сложно? - Если ты не отвечаешь на мои вопросы, почему я должен отвечать на твои? - Я отвечу, - внезапно уверенно звучат эти слова и Канда невольно замедляет собственный шаг, с неким недоверием смотря на поникшую макушку Уолкера. Словно под пытками - хмыкает демон, поведя плечами, словно в попытке расправить их еще сильнее. - Да ну? Я должен тебе верить? - ирония звучит в каждом звуке фразы, но Аллен отвечает так же твердо и строго. Будто они поменялись ролями и теперь рот взбалмошного ребенка исполняет сам Канда, а взрослого и рассудительного - Уолкер. - Я твой Контрактор, мне не резон тебе врать, - тот пожимает плечами и ежится от ветра, что ударяет прямо в лицо и заставляет жмуриться, еще сильнее наклоняя лицо вперед, в попытке закрыть шею. - Но это не значит, что ты не можешь этого делать, - с излишнем спокойствием в голосе произносит Канда и резко разворачивает Уолкера за плечи к себе лицом. - Канда! - крик потопает в теплой ткани черного шарфа, что быстро был повязан на тонкой шеи подростка. Без лишних слов приняв его, Аллен благодарно кивнул и уголки его губ, поползли вверх, но стоило ему вспомнить о том, что было их темой обсуждения несколькими секундами ранее, тут же нахмурился и запрокинул голову вверх, смотря прямо в глаза Канды. - Просто ответь на мой вопрос, а я отвечу на твой. - Тч... Ты скрываешь собственные эмоции и подаешь мне на блюдечке паршивое подобие на деликатес, - поправив длинные концы, произносит Канда, развернув подростка обратно и продолжая чеканить шаг. - То есть ты хочешь сказать, что заказывая стейк, я подаю тебе простую отбивную? - Только ты можешь сравнить столь серьезные вещи с едой. - Я проголодался, - чуть смущенно подметил Аллен, стараясь унять крик собственного желудка, но Канда слышит, как ускоряется пульс подростка и как спазм в животе заставляет того чуть ли не сгибаться вдвое. - У тебя в желудке черная дыра, - хмыкает он, стараясь спрятать в голосе беспокойство. - Эй, я растущий организм и то, что я чуть больше... - Чуть больше?...Да, ты жрешь больше чем мы все вместе взятые! - Может быть... - Может быть? Мелочь, ты издеваешься и не переводи тему. - И не собирался! - возмущенно выкрикивает Аллен, но стоит их взглядам вновь встретиться, как тут же отворачивается, прикусив собственную губу. - Конечно. - Я жду, - спустя несколько минут напряженного молчания, Канда просто не выдерживает и перехватив мальчишку за руку, останавливает его и разворачивает к себе. Что б соображал быстрее - произносит про себя японец, когда его пытливый взгляд стремится по враз побледневшему лицу от мороза и подрагивающим губам. - Я пытаюсь правильно сформулировать, - бубнил Уолкер, сжимая пальцы и разжимая в широком кармане осеннего пальто. - Говори, как есть, - рявкнув, японец сильнее сжимает пальцами подрагивающие худые плечи, подавляя порыв притянуть и согреть. Сейчас самым важным кажется именно то, чтобы услышать. - Мне кажется я тебя ревную, - на одном дыхание выдает Уолкер, сохраняя невозмутимость на лице, но глаза его, сохранившие некий ошалелый блеск, метались по обтянутой черной кожей плаща широкой груди Канды. - Пф... - Что? - Это поняли все несколькими минутами ранее, когда ты устроил показательное представление на пол-улицы, - отпустив подростка и направившись дальше по тропинке, произнес Канда, кусая щеку изнутри, чтобы не выдать довольной усмешки. - Тогда какого черта ты меня заставил это сказать вслух?! - крикнул ему вслед Уолкер и тут же послышались быстрые, нагоняющие его, Канду, шаги. - Что бы ты сам услышал себя и понял как это бредово звучит, - отвечает тот, как только подросток поравнялся с ним, глубоко дыша и перехватывая левый бок в попытке усмирить боль. - Что? - чуть сорвавшимся и охрипшим голосом, произносит Аллен. Мои настоящие эмоции - это бред, Канда? И теперь его охватывает настоящая обида и кажется, что все на мгновение замирает. Такого он не ожидал, мог только предполагать и било столь показное равнодушие сильнее нежели сам Канда. Резкое желание развернутся и убежать снедало изнутри, но Уолкер смог перебороть его, отвернувшись в сторону и глотая не пролитые слезы. Это словно удар ножом в спину от того человеку, которому доверяешь больше всех. Видя это метание своего контактора, Канда понимает, что заигрался. Маски были сброшены еще на середине их странного диалога, который по существу должен был быть лишь их внутренним противоборством. Слова, что слетали с губ принадлежали только им, но теперь стали их достоянием и красным флагом действий, который сорван с обоих сторон противоборствующих сторон. Потянувшись к подростку рукой, Канда резко замирает на месте ощутив в воздухе знакомый флер духов. Подувший словно из неоткуда ветер, теребил волосы на макушке мальчишки, но Канда явственно видел, как тонкая рука с длинными когтями впивается в голову Уолкера и сдавливает, словно тиски. А по оголенной коже у корней волос пробегаются пальцы другой руки - впивающиеся в беззаботно подставленную кожу и разрезая ее пополам, будто острое лезвие ножа - короткого, но острого, так что разрезает воздух, которого вдруг так резко перестало хватать для полноценного вздоха. Дернув Аллена на себя, тут же припечатав того к стволу близ стоящего дерева, опираясь ладонями рядом с его головой и словно закрывая собой от бьющего холодным потоком ветра. Уолкер намереваясь что-то произнести резко замолкает, когда замечает нотки беспокойства во взгляде Канды. Ветер продолжал петь свою песню, но Канда отчетливо слышал, как заливисто смеется ненавистный ему голос и как цокают каблуки по заснеженному асфальту. ***