***
Прядь волос одна за другой плавно падала на землю. — Подстриги покороче, — почувствовав, что сестра стала заканчивать с причёской, пострадавшей после моей собственной техники, попросила я, — Сейчас они будут лишь мешать. Та ничего не ответила, лишь продолжив разрезать тишину звуком от небольших канцелярских ножниц, взятых мною с собой. — Что происходило после резни? — наконец спросила я, получив уклончивый ответ. — …Много чего, — пробормотала та, но, поняв, что я всё ещё жду, продолжила, — Итачи примкнул к Акацуки, а я работала под прикрытием: добывала информацию, передавала её нужным людям и всё в таком духе. Спустя время, после смерти Какузу, Нагато понадобились люди, которым можно было довериться и впустить в отряд, поэтому выбор быстро пал на меня. — Как тебя приняли? Я имею ввиду, они же наверняка устраивали… Ну… Проверки на прочность. — Конохе пришлось устроить фальшивое ограбление своих архивов и отпустить на волю пару-тройку шиноби, гнивших в тюрьме. — Я что-то слышала об этом, но меня в деревне тогда не было. Так это было с твоим участием? Имена виновных вроде бы называли. — Ты до сих пор удивляешься грязным играм со стороны деревни? Выдали кого-то другого за меня, и вуаля, я с красным плащом. — Шумихи было много, но твоё имя я не слышала ни разу. — Может так повезло, а может Коноха заморочилась. — Ты хочешь сказать, что за мной следили, пока я выполняла задания, а всем болтающим затыкали рты? Это уже маразм какой-то. — Данзо был готов сделать грязную работу любого масштаба, чтобы не было лишних проблем, так что это вполне возможно. — …А когда ты узнала, кто я? — Ещё в детстве. Просто в какой-то день папа вернулся с миссии с тобою на руках, вызвав у мамы вспышку гнева. Он едва успел объясниться, прежде чем получить сковородой по голове… Я помню его, — русоволосая заговорила о моём настоящем отце, — Ханаваро-сана. Сначала не очень в это всё верила, но потом, спустя годы, мне доложили, что ты пробудила шаринган, и тогда уж сомнения отпали, а пазл в голове сложился. — …Что значит «доложили»? — нахмурилась я, нервно переплетя руки. — У меня много глаз и ушей по всему миру, — с долей иронии в голосе ответила та. — …Ты что-то скрываешь. — В смысле? — Мне кажется, что ты что-то скрываешь. Может дело было в том, что Судзуки слишком хорошо умела контролировать эмоции, а может потому что я сидела к ней спиной, но сказаное не заставило женские руки вздрогнуть, — отступница просто продолжала срезать сантиметр за сантиметром моих волос, расчёсывая их или смачивая водой из фляги. — Ты ненавидишь меня? А вот этот вопрос заставил её остановиться и, чудь ли не с настоящей злостью, шикнуть: — Что? Как тебе такое в голову могло придти?! — Если бы папа тогда не принёс меня в клан, Судзуки не помогли бы Учихам и… — Если бы, да-ка бы! — фыркнула Инкуна, нервно разгладив мои волосы и продолжив работу, — Судзуки с Учихами всегда имели хорошие меж-клановые отношения, Чана. То, что они каким-то образом узнали, что младенец — это отпрыск Учих, и из-за этого бросились на помощь, исключено. Ханаваро-сан всячески скрывал твоё появление на свет, а клан Судзуки также позаботился, чтобы твоё настоящие происхождение не вскрылось. В то время мама специально не появлялась несколько месяцев на людях, чтобы все поверили, что ты действительно её ребёнок. На вопросы «Когда успели?» отвечали, что ты родилась недоношенной, да и к тому же мама в тот год сильно болела, поэтому на людях показывалась не часто. — Что это за «меж-клановые отношения» такие, раз Судзуки решили помочь, даже не смотря на угрозу смерти? — Нашему клану, так же, как и Учихам, не нравилась политическая ситуация и претило плясанное под дудку старейшин. Мы с тобой можем только догадываться, на сколько нас ущемляли также, как и Учих. Но я точно знала, как и сейчас уверена в том, что в грядущем перевороте собирались участвовать все. Поэтому, если бы тогда перебили только Учих, то наши точно знали, что рано или поздно придёт очередь и клана Судзуки… Сестра умолкла, но за неё уже продолжила я, логически достраивая оставшееся: — Деревня знала о возможном подкреплении, и именно тогда в миссию, кроме Итачи, добавили и тебя… — Да, — прошептала светловолосая, — Это было бы неожиданнее, ведь я была тогда всего лишь чунином, да и родственники в последствии меньше старались сопротивляться. — …Как вам с Итачи хватило сил? — я сказала это, хаотично бегая глазами по палатке. Какая же тяжёлая ноша тогда свалилась на плечи 15-них подростков! — То было другое время, — Инкуна аккуратно смахнула отстриженное с моих плеч, — Мы застали войну, рано повзрослели. Выбор между семьёй и деревней был очевиден, ведь мы же всё-таки были впервую очередь шиноби… А шиноби должны были выполнять приказы сверху, в не зависимости от тяжести последствий. Итачи выбрали, потому что он был покорным, непревзойденным гением… Единственным, кто смог бы это сделать. — Но ты же не была гением, — я устало закрыла глаза. — Ну, спасибо, — горько усмехнулась старшая сестра, — Да, я не была сверх-человеком, но зато являлась верным шиноби, всегда старавшимся казаться подобием того, кем в своё время являлся Итачи, — положив ножницы на место, Судзуки дала понять, что закончила со мной. Я запустила руку в волосы и провела по самым корням вниз, — пальцы непривычно быстро и легко высвободились из локонов, что теперь едва доставали мне до плечей: — Спасибо, Инкуна.***
С наступлением вечера следующего дня пришла дурная весть от главного штаба, — восточный фронт вступил в бой с воскрешённой Четвёркой Звука, в результате которого большинство, в том числе и связующий из клана Яманако, были подвержены технике, извлекающей душу. Из-за этого связаться, или уж тем более отследить место положение отделившихся от тел сознаний, было попросту невозможно. Так, мы потеряли связь с львиной долей армии, да и сами, казалось, вот-вот могли пропасть с радаров Альянса. Не смотря на то, что рой Белых Зецу прекратил терроризировать лагерь, их оригинал распылил химикат над всей территорией перевала, превратив попавших под дымовую занавесу людей в обезумевших, норовящих переубивать друг друга. Чтобы унять расшатанные нервы сохранивших рассудок ниндзя, возглавляющему строй пришлось наглухо перекрыть любой вход и выход, даже не смотря на то, за сутки до этого отряд во главе с Неджи и командой Куренай покинули поляну, так и не дав обещанный сигнал об успешном прибытии на обозначенное место потери контакта с восточным лагерем. Мы оказались заперты в укреплении без возможности выбраться или расправиться с десятками раненных собственными союзниками или же ставшими причиной этих увечий.Так прошёл день.
Всего лишь сутки, в которые я с Сакурой занимали себя по максимуму, помогая Шизуне в своеобразном госпитале и изредка получая информацию от аппарата связи, — ожидание было мучительным, и даже знание будущего вовсе меня не спасало. Одно было дело находиться где-то в разгаре сражения, плечом к плечу с товарищами, и другое, быть на задних рядах, без возможности хоть как-то помочь. — Души шиноби восточного лагеря и подоспевшего отряда до сих пор в ловушке! — доносилось из громкоговорителя с улицы, пока мои руки зашивали глубокий порез на спине раненой куноичи. — …Поступила информация, что жизнь одного раненного ниндзя из отряда поддерживают подоспевшее подкрепление! — объявлял через два часа зашедший в палату ниндзя, попутно пообещав доложить новости сразу же, чтобы мы могли продолжать лечение и уход за раненными. Час. Два. Три. Прошло ещё пол дня, казавшийся вечностью. Я попыталась заставить себя съесть обед во время пересменки, но кусок в горло не лез от мысли, что прямо сейчас где-то там друзья боролись за собственные жизни. А сведений, как на зло, больше не было, — родственник Ино до сих пор сидел за аппаратом, не произнося ни слова. Мы с Сакурой то и дело обсуждали, анализировали, гадали, как ребята могли бы выбраться из передряги, кто из ближайших отрядов мог бы придти к ним на помочь, но, в конце-концов, нам оставалось только одно, — сидеть взаперти, поглядывая на затихший рупор в ожидании хотя бы неразборчивого шипения. На истечении дня весь лагерь услышал долгожданное: Узумаки Наруто нашёл купол, в котором находились души наших товарищей! Докладываем, что их успешно освободили! Повторяю — восточную команду и подкрепление из нашего лагеря освободили! Когда мы услышали это, то измотанно опёрлись на стулья, — такое томительное, тянущие низ живота ожидание наконец-то подошло к концу. Всё. Они справились! Не смотря на то, что мы знали примерное время возвращения команды Неджи, ни я, ни Сакура не смогли двинуться с места, пока, спустя время, к нам не подошла Шизуне-сан и Инкуна: — Идите. Девушки позволили оторваться от обязанностей, чтобы встретить и оказать команде необходимую помощь. Не церемонясь, мы выбежали из больничного шатра, лавируя между разбитыми палатками и, заворачивая за угол, встречая толпу, проходящую через единственный открытый вход. Первый в моих объятиях оказывается Киба. Ищейка побит, но, как сам он выразился, «Бывало и хуже». А вот Шино выглядел совсем печально, — подоспевшие волонтёры вмиг увели шатенка вглубь лагеря на носилках. — Мы сидели, как на иголках. Было так страшно! — призналась Сакура, заключая Ринату в объятия следом за мной, — Хина, я слышала, что Ино была одной из тех, кто работал над падением купала. Скажи, пожалуйста, как она? Друзья некогда уже вступали в бой с Четверкой Звука, и в прошлый раз вернулись в Лист едва живыми. Так что теперь, когда это произошло вновь… Как же здорово, что все остались целы! Среди толпы, после бега до жжения в лёгких и эмоциональной встречи с ровесниками, я встретилась глазами с Неджи, которого не видела с битвы против Судзуки и Учих. Излечив ученицу Куренай от головой боли и нескольких неприятных синяков, я подошла и сходу обняла длинноволосого со словами: — Извини, пожалуйста, Неджи-кун. Хьюго, как и всегда, ничего не ответил, лишь положил одну здоровую руку на плечо, чудь сжимая, — от этого стало так тепло и невыносимо плохо одновременно, что захотелось взвыть. Стыдно было признавать, что волнение за друзей не воспринимались с тем же трепетом, как за человека, которому я так необдуманно когда-то отдала своё сердце. Ведь я знала, что никогда не получу ничего в замен, кроме этого терпеливого дружеского похлопывания по плечу. Чтобы не натолкнуть окружающих на ненужные вопросы, я уже через мгновение отошла от обладателя бьякугана, создавая вид быстрого касания: — Находиться здесь оказалось в сто раз хуже, чем видеть всё собственными глазами. Давай, покажи, что с рукой… — Не извиняйся, нам даже приятно, что вы за нас так волновались, — подмигнул Киба. — Как Шикамару и Чоджи, Неджи? — спросила Харуно. — Приемлемо. Их благополучно вытащили вместе с нами, — уверенно ответил ученик Гая, — Среди нас нет убитых, и это во многом благодаря Шино, Ино и подоспевшему Наруто. — Какого это было? — Странно, — ответил собачник, — Типо, ты чувствуешь, что тебя делят пополам и одну половину перемещают в другое место, хотя, когда мы пришли в сознание, то будто бы наши души и вовсе никуда не пропадали. — А Наруто? Куда он направился после того, как всё закончилось? — Понятия не имею… О, спасибо, Сакура! — поблагодарил шатен, едва почувствовав лечебную энергию на своей спине, — Наверное, он продолжил свой путь, но куда и зачем, никто так и не узнал.***
Следующий день встретил нас новыми неприятностями, заставив забыть о том облегчении, что мы испытали вчера вечером. Сначала, всё шло хорошо: мы расчистили лагерь от беспорядка, перебинтовывали и залечивали раны товарищей, а потом проводили ещё вчера вернувшуюся группу вновь, — им пришлось отправиться в лесную чащу, когда разведка вновь уловила рядом чакру Белого Зецу.А потом произошёл взрыв.
Тихая атмосфера в лагере завертелась с бешеной скоростью, — то тут, то там заполыхали пропускные пункты, палатки, горы мусора, убранные в дальние части крепости. Когда мы с Харуно вылетели из навеса, нам попалась Инкуна. — Что произошло?! — крикнула я сестре, не в силах говорить тихо из-за неутихающего землетрясения. — На нас напали, вот что! — ответила та, пролетая мимо и заставляя тут же следовать за ней. — Горит хранилище! — объявил кто-то из джоунинов впереди, выворачивая из-за угла своеобразной улицы. У входа в перевалочный пункт стояли трое, и только один оказался знаком, — Хаяте Гекко, джоунин из Конохи, наш куратор по экзамену чунина, погибший во время нападения Орочимару. Вокруг шатена и его напарников уже лежало несколько убитых, — они одним махом избавились от двадцати из наших! — Какие люди! — Судзуки вздёрнула брови вверх, вставая в боевую позу. — Ты их знаешь? — спросила подоспевший медик с красными очками. — Только тех, что слева и справа, и их я беру на себя. — Ты с ума сошла? Они только что убили людей в два взмаха! — шикнула та, смотря на родственницу, как на самоубийцу. — Я когда-то уже убила их собственными руками, — лишь ответила Судзуки, вмиг преобразуя в своих руках тяжёлые цепи с острыми наконечниками, — И без труда повторю это снова. Я попыталась ухватить нукенина за руку, но та уже подалась вперёд, — секунда-другая, и противники стали отступать, крепко держа что-то в руках. Приглядевшись, мы заметили у врагов наши запечатывающие свитки. — Так, Ио и Йоказу, — скомандовала ирьёнин стоящим позади, поправляя очки, — Вы вместе со мной отправляетесь за ними, — шатенка обернулась, — А вы, девушки, хватайте раненных и быстро окажите им помощь. — Я пойду с вами! Моя сила здесь пригодиться… — яро произнесла сокомандница, уверенно сжав руки в кулаки. — Спасибо, Сакура. Чана, тогда ты останься здесь и помоги раненным. Как бы сильно мне не хотелось отправиться за ними вслед, я смогла одёрнуть себя и согласиться остаться в лагере, — вслед за Гекко рвануло туча народу, оставляя пост значительно опустевшим, тем самым лишь сильнее побуждая меня сосредоточиться. Кто-то из нас должен был не только кидаться в бой, но и прикрывать спину. Оставшиеся принялись тушить пожары, закрывать дырку в стене, или, как я, помогать раненным. — Техника Мистической Ладони, — я села на коленки и, расстегнув кофту на первом попавшемся, начала лечение. Это был парень лет 23 на вид. Бедолага корчился от боли, судорожно пытаясь сделать вдох, но в место этого лишь болезненно отхаркивался, обрамляя мои руки и жилет кровью. У него была глубокая рана, задевшее лёгкие и вызвавшее внутренние кровотечение. Справимся, — решительно заключила я, усилив поток чакры в руках. Голубо-зеленое пламя стало быстро затягивать внутренние повреждения, — к счастью, не так много крови успело попасть в органы, поэтому вытаскивать сгустки с помощью специальной субстанции, созданной Сакурой, не потребовалось. Организм брюнета из Камня отлично справлялся со всем самостоятельно, выгоняя ненужное из дыхательных путей и освобождая место для воздуха. Однако, не смотря на это, янтарные глаза продолжали смотреть на меня с паникой, — ниндзя до сих пор думал, что вот-вот потеряет сознание, хотя его показатели оставались в пределах, для его состояния, нормы: — Я…Я умру?.. Кажется, что я умираю… Взглянув в лицо страдающему, и не прекращая избавляться от серьёзного увечья, я успокоила союзника: — Я как-то раз спаса двоих шиноби. У них были многочисленные переломы, внутренние кровоизлияния, а у одного и вовсе горло было разодрано, но они выжили, слышишь? И ты выживешь тоже. Уже совсем скоро смертельная рана больше не угрожала жизни неизвестного, поэтому, не теряя времени, я отдала ослабевшего двум помощникам и продолжила работу. Один раненый сменял другого, — я то оказывалась рядом с Шизуне, помогая в проведении операции, то вновь возвращалась на улицу в поисках ослабших, где обязательно, да находила кого-то ещё. Первый, второй, третий, четвёртый, пятый, шестой, седьмой… Вскоре, я потеряла счёт, когда к воротам лагеря стали доставлять всё больше покалеченных. Кого-то удавалось в последний момент вытянуть из объятий смерти, а кого-то нет. На моих руках умирали люди, и я ничего не могла с этим поделать ровно также, как не могла позволить чувствам взять вверх. Ведь, в таком случае, пока я буду оплакивать и страдать за одного, кто-то другой, ещё живой и дышащий мог не дождаться такой необходимой помощи. Всё это время я просто старалась держать в голове фразу Цунаде, — когда-то санин буквально заставила меня вбить в мозги, как мантру, понимание, что нужно было всегда сохранять хладнокровность и спокойствие, или иначе все твои старания окажутся напрасными раз и навсегда.