Но я просто жаждала тишины внутри.
Хотя на это надеяться не стоило, ведь, даже пробыв недели в глухой деревушке, даже спася людей, и приняв сражение против Пейна, — я ни черта не успокоилась. Шум в голове не прекратился, и каждый чёртов день был наполнен страданиями, толкая к грани и заставляя чертыхаться, почему я ещё не лишилась и этих чувств. Думалось, что если бы я совсем потеряла рассудок, то так стало бы намного легче, нежели чем сейчас, когда меня то и дело бросало в холод, иль жар от не понимания того, кем я являлась, что чувствовала или не чувствовала. — Чана? — баритон позади разрезал ночную тишину, заставив отойди от дерева. Я даже не обернулась, — шаг человека, явившегося в столь поздний час именно сюда, был спокойным, но осторожно замерившим в 3 метрах от меня, сливаясь со стрекотанием кузнечиков: — Как давно ты очнулась? Обернувшись, я не заинтересовано прошлась по человеку впереди. Интересно, что я вообще ранее нашла в этом парне? Обычный высокомерный юноша с необычными глазами, которые больше не казались чем-то важным и дорогим сердцу, ровно как и руки, вовсе не манящие, не желающие прикоснуться хоть на секунду… Забавно, что этот человек, так же, как и остальные, более не трогал ничего внутри, — Неджи Хьюго стал пустым местом, не помогающим ни придти в себя, ни наконец успокоиться. — Наруто тебя везде ищет, — не дождавшись ответа, пробормотал джоунин. — А ты либо не открываешь дверь, либо не появляешься в деревне вовсе. Взгляд юноши так и сочился неодобрением. — Ты пришёл, чтобы лекции читать? — колко ответила я, направившись к доске. — Лучше бы этот Узумаки делом зан… — едва вытащив кунай из спрессованных опилок, в паре сантиметров от меня врезалась сильная ладонь, проделавшая вмятину на мишени. — Да что с тобой такое? — грозный взгляд, обдавший ярко-фиолетовым свечением, попытался прожечь, вывести на эмоции, но и этот выпад оказался безрезультатным. Хотя мне бы хотелось. Хотелось, чтобы этот огонь смог причинить боль, или почувствовать хоть что то, кроме усталости и безразличия: — С чего это ты так разнервничался? — ответила я, полностью развернувшись к собеседнику и прижавшись к израненной коре, — Где этот хьюговсий пофигизм и манеры?.. Только тронь, — из горла вырвался рык, едва чужая рука справа напряглась. — Мне просто плевать… Я не трогаю вас, а вы не трогаете меня, что сложного? — Если бы тебе действительно было плевать, то ты бы убила нас тогда, не спасла людей из спец.отряда, не помогла бы Джирайе и не вернулась, что сразиться с Пейном, — аристократическое лицо приблизилось, проверяя на прочность, но встретило лишь непоколебимый холод, от чего ночной гость, поняв свой просчёт и несвойственную пылкость, моментом удалился, оставляя мне недолгую возможность смотреть на рельефную спину. Переведя глаза и уставившись на деревяшку с оставшимся очертанием широкой ладони, моё безразличие быстро сменилось всё теми же надоедливыми голосами, которые, я надеялась, хотя бы этой ночью не дадут о себе знать. Но, из-за обладателя бьякугана, у них быстро сменились планы. Не в силах продолжить первую за долгое время тренировку, я сжала в кулаке лезвие и упала на землю. Всё это было просто бессмысленно…***
*ДЕЙСТВИЕ ВЕДЁТСЯ ОТ ЛИЦА УЗУМАКИ НАРУТО* Это стало уже традицией за последние две недели, — сбегать из временного больничного пункта и караулить девушку здесь, у двери её собственной квартиры. Сначала я просто ждал по несколько часов на пороге, после пробовал залезать в окно, но раз за разом Чана, будто бы предугадывая каждый мой визит, сбегала, не возвращаясь ровно до того момента, пока меня не забирали ирьёнины. Куда она уходила? В квартал Учих или Судзуки? Почему не давала встретиться? Что с ней, чёрт подери, творилось после попадания в запечатывающий барьер? Новость о том, что отшельник оказался жив, да и ещё благодаря Учихе, выбила меня из колеи, — я до последнего не верил в это, находясь в трауре о погибшем, пока не получил от его единственной руки подзатыльник, заставивший придти в себя и прозреть. Джирайя был побит и искалечен, но жив. И всё также, как ни в чём не бывало, отпускал свои сальные шуточки, хотя, мне порой казалось, что он делал это скорее по привычке, чтобы не дать себе слабину из-за пережитого и состояния бабули Цунаде… Последней каплей в моём терпении стала недавняя встреча с Неджи, — по его словам, Чана стала другой, и мне стоило держаться от неё подальше, ведь она могла быть всё также опасна как и в тот раз, когда мы встретили её, стоявшей плечом к плечу с Кабуто. От сказанного я взбесился, здорово повздорив с братом Хинаты, — держаться подальше от неё? От Чаны? ЧАНЫ! Если я не могу помочь ей, то что уж тогда говорить о Саске?! Как же так… Перед глазами всплыла картина, когда возникшая из неоткуда шатенка загородила меня от Пейна. Я не знаю, что это за здоровая штуковина с белыми крыльями была на ней, но понимал, что это чудище и Чана внутри защищали меня! Нас всех! Не стоило тянуть с этим. Нужно было сразу пойти к сокомаднице, едва я вернулся в селение после разговора с Нагато и Конан, но Сакура с Ино остановили меня: « — Она сама не своя, — ответила Яманако. — Я вообще сначала её не узнала… Она… Очень изменилась. Бедняжка, даже не хочу представлять, что с ней там творилось, из-за чего она стала такой. — «Такой», это какой, 'ттебайо? — Наруто, — грустно выдохнула Харуно, — Чана… Теперь не такая, как раньше. Не знаю, что она пережила, но пока её лучше не трогать. Дай ей время.» Не надо было слушать их, и уж тем более вступать в перепалку с Неджи… От этого стало только хуже, — заключил про себя я, вновь подойдя к знакомой двери и активно застучав, — Теперь, когда меня выписали из палаты, помяни моё слово, святой Биджу, я от сюда не уйду, пока она не откроет! — Чана! Чана-чааан!.. Спустя пять минут всё стало ясно, — бесполезно ждать, сокомадница вновь не откроет. Знакомой чакры не ощущалось, но, как объяснила Сакура-чан, после боя с Пейном, её энергетические потоки полностью закрылись, — тем не менее, в этот раз я был точно уверен в том, что куноичи была дома. — …Я знаю, что сегодня ты тут! Если не откроешь, я выломаю окно или выбью дверь, чёрт подери! Внезапно учуяв что-то странное из запертой квартиры, я оторопел, вызубрив за столько лет работы, что означал этот запах. Кровь. От осознания глаза резко распахиваются, и я, не медля более ни минуты, несколько раз влетаю плечом в железную дверь, то и дело дёргая проклятую длинную ручку. — Не поддаётся, ксо… — запыхтел я, — Придётся тогда… Рассенган! Создав небольшой шарик в ладони, я замахнулся на преграду, спровоцировав в доме страшно громкий взрыв и, наплевав на испугавшихся соседей, запрыгнул в зияющую дыру вместо двери. — За мой счёт, да простит меня мой кошелёк, — пробормотал я, оглядываясь, и с удивлением не замечая никого в общем коридоре. Ни одного разъяренного соседа? Неужели никого в здании нет, кроме Чаны? Похоже на то, — двухэтажный многоквартирный дом оказался полностью пустым, ведь уже через мгновение тут бы столпилась уйма народу. Наверное, некогда жившие здесь коноховцы решили покинуть аварийный квартал, перебравшись в другую часть деревни. Заглянув на кухню и никого там не найдя, я юркнул в единственную комнату с двумя кроватями, — у одной из них, прижимая к себе руки, сидела знакомая фигура, совершенно не двигаясь. От волнения пальцы похолодели. Мне не нужно было подходить ближе, чтобы понять, что она с собой натворила. Метнувшись сначала то в одну сторону, то в другую, я крикнул бессознательной подруге «Я СЕЙЧАС!» и ринулся обратно на кухню, нервно сметая вещи с полок в надежде найти аптечку. У неё она должна быть, хотя бы походная… У Чаны всегда в сумке лежала походная аптечка… Погодите, точно… Сумка! Вбежав в коридор, я обнаружил серый мешок на кушетке и извлек от туда прямоугольную металлическую коробочку с красным плюсиком. Вот оно, — одним рывком оказавшись рядом с сокомадницей и вырвав из ослабевших руках острие, я рвано выдохнул. — Техника теневого клонирования! Сакура. Быстрее найти Сакуру и приведи её сюда! Но… Но только больше никому не говори об этом, понял? — Я не идиот! — шикнул двойник, так же взбудораженный произошедшим, вмиг открывая окно и скрываясь на улице. Взяв руки джоунина, я постарался предотвратить кровотечение, — на обороте бутылка, вроде было написано, что это помогло от ран. — Временно, но должно помочь… Обработав кожу и чертыхнувшись про себя, что до сих пор не додумался попросить Сакуру научить меня хотя бы базовым медицинским техникам за все эти года, я постарался туго перевязать кисти и подсунуть к носу пострадавшей пустырник. Та, с горем пополам пришла в сознание, медленно осознавая происходящее и то, в каком состоянии я её нашёл. Взгляд Чаны, к которому я так привык за всё то время, пока её знал, куда-то безвозвратно пропал, — вместо него на меня смотрели лишь очень мутные и холодные глаза, смотрели так, как это мог делать лишь один человек на земле. Саске. Такое безразличие и боль я надеялся никогда не увидеть на этом лице, только не у мудрой и всё всегда понимающий Чаны. Как и предупреждали ранее близкие, девушка действительно изменилась: помимо жёсткого взгляда, бледной кожи, покрытой синяками, было что-то ещё… Её аура. Она стала другой, будто рядом находился совсем незнакомый мне человек.***
*ДЕЙСТВИЕ ВЕДЁТСЯ ОТ ЛИЦА ЧАНЫ* И зачем он вломился в квартиру? Чёртов Узумаки, просто дай завершить начатое… — я принимаю слабые попытки открыть глаза, а когда это всё-таки удаётся, то утыкаюсь в сидящего рядом блондина, дрожащими руками обрабатывающего, за затем и крепко перевязывающего порезы на моих руках. Голова кружилась, и почва то и дело уходила их под ног от потери крови. Казалось, мне оставалось совсем немного, если бы он прожал у двери ещё чуть-чуть, — но теперь шансы на спасение возрастали наперекор моему желанию. Какая же ты жалкая… И что за ирьенин из тебя вышел, раз в третий раз, и опять мимо… Когда подросток заканчивает, я оттягиваю руки и прижимаю к себе, некоторое время молча смотря на ошарашенного. Почему же ты ничего не говоришь? Не отчитываешь меня? Что хочешь этим показать? Я не звала тебя, не навещала, так зачем же ты пришёл? Сказать мне, что не бросишь, что всё станет хорошо, что я вылечусь? — Чана-чан… — Уходи, — холодно ответила я, отворачиваясь, — Просто у… — Я не уйду, — грубо прервал джинчурики, заставив тут же перейти на крик. — Я СКАЗАЛА СВАЛИ! — Нет, 'ттебайо! Ты мне всё расскажешь и придёшь в чувство! В ответ я лишь вновь смотрю на лиса, мысленно представляя, как он превращается в песок, рассыпающийся по полу. Но и Наруто в этой игре оказывается не промах, — в его глазах не было осуждения, как у Джирайи или Неджи, но всё его лицо, каждый мускул показывал серьёзность и решительность: нахмуренные брови, горящие глаза и руки, медленно скрестившиеся на груди. — Я понимаю, всё б… — Нет, — отрезала я, — Ты не понимаешь, а я не хочу тебе ничего объяснять, потому просто оставь меня в покое. — С друзьями так не поступают. Разве ты не понимаешь, что сводишь себя с ума ровно по той же причине, что и Саске? — Не сравнивай меня с ним, — прошептала я, оскалившись, — НЕ СРАВНИВАЙ МЕНЯ НИ С КЕМ ИЗ ЭТИХ ДВОИХ, ЯСНО?! На обоих братьях лежала кровь собственной семьи, и я не хотела быть к ним причастной, не хотела и вовсе иметь ничего общего с этими психопатами! — Чан, всё закончилось… Увидев, как смуглые ладони потянулись к моим плечам, я активировала шаринган, давая понять, что не шучу: — Узумаки… — Тебе было страшно, — спокойно продолжал он, приближаясь так аккуратно, словно я была уличной кошкой, — Кабуто сотворил с тобой ужасное, мы с бабулей Цунаде знаем это, знаем, что тебе пришлось делать много ужасных вещей не по своей воле… — Ещё один шорох, и я применю его на тебе, — прохрипела я, трясясь, — Клянусь. — Всё закончилось, — честно ответил блондин, — Тобой больше никого не сможет манипулировать, тебе больше не нужно проходить через это всё в одиночку. Ты в безопасности! Чем больше я слушала всё это, тем тише становились голоса, до этого спорящие между собой и пытающиеся склонить меня на одну из сторон, принуждая убить или оттолкнуть от себя друга. Ты опасна!Ты просто оружие, не человек.
Всё снова повторится, ты можешь навредить ему! Не убивай его, просто заставь его уйти!Ты ненавидишь их за то, кем ты стала. А кем ты стала? Чудовищем, перерезавшим Зику глотку, монстром, убившим под эгидой прихвостня Орочимару столько невинных людей…
— Заткнитесь, — залепетала я, схватившись за уши, — ЗАМОЛЧИТЕ! Внезапная тяжесть на плечах побудила начать драться, — не сдерживая силы, на сколько вообще получалось при таком состоянии, я била обнявшего парня ногами, брыкаясь и отталкивая… Но он не отпускал. Ойкал от боли, усиливал хватку и не давал выбраться: — Всё хорошо, Чана-чан, теперь всё хорошо! Вскоре, когда шум в голове волшебным образом затих на совсем, больше не нервируя голову, я размякла, позволяя Наруто вновь забормотать над ухом: — Теперь всё хорошо, 'ттебайо. — Нет! — Чана-чан, послушай… — Какаши сказал, что всё будет хорошо и знаешь, чем это обернулось? Я убила их, убила… — Обещаю, это больше не повторится. Прошу, просто не сдавайся. — Уйди… — я уже не кричала, а говорила слабо, буквально заставляя себя. —…Умоляю. Я оказалась просто раздавлена. Все эти месяцы во мне была лишь пустота, к которой я привыкла, и которая то и дело заполнялась негативом, болью и ненавистью. Обычному человеку, да что уж там, даже шиноби такое терпеть было невыносимо, а заставить себя заглушить, убить, сжечь внутри все эмоции во имя сохранения рассудка, просто ужасно. Потому что всё, что оставалось делать эти недели, перешедшие в месяцы, пока меня не могли найти, помочь, спасти, уберечь от того, что я сделала, так это молиться о том, чтобы как можно скорее умереть. Наверное, все эти «пункты», на которых я зациклилась, о спасении Итачи и Джирайи, были неким проявлением жажды жить. Попыткой отвлечь, задать увесистую цель, пробудить совесть перед своим общением, дабы не стать такой же, как Саске, который меня бросил, или чтобы не закончить жизнь, как обычная наёмница, подобно Итачи, убивая по повелению санина и его подчинённых всех без разбора. — Нет, Чана-чан. Никуда я не уйду. Кажется, я забыла как дышать, когда поняла, что из глаз покатились слёзы, оставляющие дорожки на щеках, — вода обожгла кожу, заставляя мгновенно застыть: Плачу… Я…Я так давно не могла заплакать… *Всхлип Это странное чувство в груди, — оно так внезапно вырвалось наружу, заставив взвыть, без остановки, не сдерживаясь, ведь эти голоса в голове действительно утихли, отпустив сердце и принеся столь забытое чувство…облегчения. — Чана? Чана, Чана-чан! — Узумаки отодвинул меня. — Не плачь! Я…Я дурак, прости, я дурак, только не плачь, ну, не плачь, ну, Чана-чан! — джинчурики запаниковал, резко из мудрого утешителя так бестолково превращаясь в растерянного подростка. Такой испуганный! — Тц… Смех. Казалось, я впервые его слышала, — такой живой и искренний, не содержащий в себе ничего дурного. — Чана-чан? — Дурак… — Это я ещё дурак?! — покраснел тот, рассердившись, — Я тут сейчас вместе с тобой чуть коньки не отбросил! Я забрала в лёгкие побольше воздуха и выдохнула. Ками… отпустило. — Чана-чан? Не знаю, что за магия жила внутри этого человека, но она разом отпугнула что-то очень тяжёлое и мрачное внутри. Тяжёлый груз, маска, насильно так долго прикреплённая ко мне, невообразимым образом спала с ныне опухшего лица. — Чувствую… — так и не сказав что-то, от упадка давления я покосилась в бок, оказываясь подхваченной смуглыми руками. — Наруто! Наруто, ты здесь? Вдали послышался топот, а затем из угла выглянула Харуно с большой аптечкой и пакетом донорской крови на перевес, — похоже, ирьёнин неслась со всех ног, здорово запыхавшись: — Чана! Я хотела было открыть рот, но не успела, — девушка сразу же упала рядом и вцепилась в мои руки: — Ты… Ты что наделала? — ахнула красавица, а затем, поняв глаза и, не увидев ранней враждебности, молча обняла. Крепко и сердечно, — так, как умела только она. Прижавшись к сокомаднице в ответ, не имея возможности поднять кисти, мы просидели мгновение в тишине, бормоча что-то друг другу, пока я не потеряла сознание, очнувшись лишь тогда, когда чунину удалось затянуть порезы и перелить часть принесённой крови. Не смотря на содеянное, Сакура более ни взглядом, ни видом не подала виду о испуге или обиде, лишь время от времени не читаемо поглядывая в мою сторону, думая, что я всё ещё сплю: — Кошмар какой, если бы ты пришёл чуть позже… — зашептала зеленоглазая на ухо другу, — Она буквально чудом осталась в сознании всё это время. Я просто в шоке, Наруто, впервые вижу, что при таких ранах кровь… — Я расскажу, — вдруг прохрипела я, заставляя двоих прерваться, — Я обязательно всё вам объясню.