Дневник ночного неба.

       Эти записи сначала показались бессмысленными — что может быть важного в дневнике? Но такие вещи просто так не охраняют. Еще странное то, что этот дневник лежал именно в архивах Вонголы. Какая связь может быть у Селесте Инганнаморт с ней? Девятый когда-то слышал что-то про Омбра, но так ничего и не смог вспомнить, а значит, это не было ничем особенным, но на всякий случай решил разузнать об организации с таким названием всё, что можно, а желательно — найти какую-либо информацию о этой девушке. Но если нужная ему информация окажется хорошо скрыта, для ее нахождения понадобится время. Поэтому девятому и его хранителям оставалось лишь читать дальше.       «Сложно собрать мысли, хочется рассказать всё и сразу, но так не пойдет. Поэтому, думаю, начну я повествование со своей птичьей клетки, с которой всё началось и где всё закончится.       Это был прекрасный летний день, тогда, несмотря ни на что, всё казалось таким простым, а проблемы не были такими неподъемными. И я просто жила, ожидая рассвет снова и снова.       Кованая скамья у пруда средь свежо посаженных розовых кустов. Блеск пруда с отражением небес и птиц, что гордо и свободно в нем парят. Шелест деревьев и пение птичек за забором маленького особнячка приглушали шум от слуг, которые бегают по моему новому дому, устраивая всё для моей дальнейшей жизни тут.       Никогда не думала, что окажусь в столь неприятном положении. Я всегда росла в достатке и уважении ко мне. Точнее сказать, уважали не меня, а мой род — Инганнаморт. Моя семья с давних времен была богатой и процветающей, всегда крутилась в важных кругах и среди богатых людей и ученых. Я единственная наследница, и мне предрекали большое будущее и хорошее замужество, но в итоге меня заперли в лесной глуши под предлогом плохого здоровья, чтобы не испортить репутацию семьи, пока не смогут выдать замуж.       А всё началось с одного происшествия. Думаю, сейчас все хоть один раз, но подвергались ограблениям, слишком смутное время, но для меня такое ограбление стало переломным моментом в жизни. В день, когда я и мои родители должны были выйти в свет, я заболела и осталась дома. Кто же знал, что в этот злополучный вечер в дом заберется вор, а потом захватит в заложники маленькую дочь хозяина дома, чтобы сбежать. Я маленькая тогда перепугалась до смерти. И не поняла в тот момент, что произошло. У меня в руке возникло пламя и что-то отшвырнуло назад вора. Охрана сначала перепугалась, но потом все начали говорить, что меня благословил сам Бог. После этого и начало всё меняться. Родители, что были всё время в делах, начали больше проводить со мной время, баловали разными вещами. Потом и другие стали, от служанок до гостей. Я росла в подарках, заботе и чрезмерном внимании. Но, когда мне исполнилось 14 всё это прекратилось.       Тот день был дождливым и хмурым, молнии сверкали то там, то здесь, но тогда меня мало это заботило. Меня расстраивала вовсе не погода, а то, что моя двоюродная сестра имела то, чего у меня нет. Я шла к отцу просить украшение, которое затмило бы то, что было у Альды. Мои зависть, эгоистичность и разбалованность привели меня к ошибке.       Я ворвалась в кабинет отца, отрывая его от дел. Он был раздражен и попросил, чтобы мы поговорили позже, но я шла напролом. Когда я подбежала, прося у него подвеску, он снова стал улыбчивым и щедрым, но этот эффект был недолгим, вскоре он вдруг побледнел и вскочил крича: «Ведьма, это не божий дар, а дар Сатаны. Ты всех приворожила! Если кто-то узнает об этом, то это будет позор для семьи!». Никогда не забуду тот день и слова отца. Этот день второй раз перевернул мою жизнь с ног на голову. Для всех я стала слабой больной девочкой, и только малое количество народа знало, почему меня заперли в комнате.       Я не понимала, почему отец вдруг поменял любовь на немилость, не понимала, почему он сказал, что я приворожила всех. Сначала я злилась, потом рыдала днями, затем пыталась вымолить прощение у своего отца, не понимая, что сделала. Но ничего не помогало, я потеряла всё, и мне оставалось только с этим жить. Моя эгоистичность и заносчивость улетучились после месяца заточения в комнате, а потом я и вовсе стала серой копией себя прошлой. Пока однажды я не решила сбежать ночью. В тот день я осознала значение слов отца.       Ночью во двор выпускали собак, которые охраняли особняк. Они однажды даже покусали одного охранника, который вышел в ночь на улицу. Но стоило мне с ними столкнуться, они стали подобно щенкам. Я не хотела ничего такого и мало понимаю, как происходит это «приворожение», но оно может как дать мне всё, так и отнять. Даже слуги от меня шарахаются. Вот как бегают, только бы быстрее убраться из дома. Единственный человек, который останется со мной, это служанка, которая была немного не от мира всего.       Я посмотрела в отражение на глади воды. Каштановые по пояс волнистые волосы, янтарно-карие глаза, в которых плескались печаль и одиночество. Достаточно хрупкое телосложение, тонкие изящные руки, тонкая талия. Простоелегкое платьице желтого цвета. Я просто девочка из высшего общества. Иногда мне кажется под взглядами других, что я просто монстр.       Какой толк в этой красоте? Тем более если и ее могут приписать к ведьминым чарам. Но для выгодного бракосочетания мне надо быть изящной и красивой. И даже находясь здесь изучать искусство, музыку и другие вещи для светской жизни и разговоров в высшем свете. Всё же ничто не отменяет того, что я единственная наследница семьи. Они не смогут вечно меня прятать от всех, говоря, что я слаба здоровьем.       Я устало вздохнула и встала со своего места. Даже если я выйду замуж, то скорее всего, как только я рожу наследника, меня снова запрут где-то в глуши. Не думаю, что другие не заметят того же, что близкие мне люди. Неужели я всю жизнь проживу в одиночестве?       — Госпожа Селесте, с обустройством мы закончили и другие слуги уезжают, — медленно сказала Лия, она всегда так себя вела, как будто спешка ей вовсе незнакома.       — Спасибо, до ужина можешь отдыхать, — провожать их я не видела смысла, да и так будет спокойнее для всех. Чем меньше я с кем-либо контактирую, тем лучше.       Черноволосая девушка молча удалилась в дом, оставив меня одну. Думаю, мне стоит оглядеться… Я пошла на передний двор. По сравнению с задним он был невелик. От ворот в каменных, уже покрытых зеленью, стенах, была выложена дорога к порогу особняка. Аккуратно подстриженные кусты и газон. За всем этим будет сложно ухаживать. Не думаю, что Лия справится с этим всем, да и мне это не даст сойти с ума со скуки.       Я зашла в красивый маленький белый особняк с кучей окон. Надо потом посадить у фасада плетущиеся растения для уюта. Внутри всё обустроили вполне уютно, и на том спасибо. Осматривать дом особо не хотелось, это лишь напомнит, что я одна. Да и эта клетка мне еще успеет надоесть. Поэтому я направилась к террасе, выходящей на задний двор.       И вот я снова в саду с прудом. Ничего интересного, но, признаю, это лучше четырех стен моей комнаты. Сбежать, что ли, в лес до ужина, думаю, там и то поинтересней будет. Через ворота не улизнуть, так что надо лезть через забор. Но он не такой уж и низкий, а выступающие из него камни не очень пригодны для таких целей. Я осмотрелась. Взгляд остановился на раскидистом дереве у забора. Это то, что надо. Всё же лазить по деревьям я научилась, пока сбегала из своей комнаты на втором этаже. Хотя такие мои вылазки почти сразу же пресекли, так что практики у меня было не так уж и много, но сейчас меня ничто не останавливает.       Я подошла к дереву. Платье никак точно не помогало в таких делах, так что я завязала подол выше колен и начала свой побег. К сожалению, подходящей одежды у меня нет и в будущем не намечается, так что буду извращаться как смогу. В любом случае город отсюда ближайший далеко — даже если я устрою себе такие прогулки, то проблем возникнуть не должно.       Забраться на нижнюю ветку дерева оказалось сложновато, всё же она не очень-то близко к земле находилась. Так же сказалось и отсутствие каких-либо физических упражнений в последнее время. Но мое упрямство было сильнее всех этих факторов, и вскоре я была за забором, наконец у меня получилось вздохнуть полной грудью. Хоть я только приехала, но чувствовала себя птицей в клетке. Так и хотелось убежать подальше от этого дома, но что дальше? Мне 15 и ни гроша в кармане, ничего не умею, чем можно заработать на жизнь. Да, я уже считаюсь взрослой, и, скорее всего, родня уже ищет мне жениха. Всё же чем скорее они выдадут меня замуж, тем лучше для них. Но я так надеюсь, что я буду свободной хотя бы до 16, а лучше до 21. Понимаю, что тогда я в девках засижусь, но желания вступать в брак совсем нет.       Я пошла в глубь леса, хоть на пару часиков почувствовать себя свободной. Мысли о будущем казались мне не самыми приятными, так что я старалась на них не зацикливаться. Лесные звери не боялись меня, хотя, думаю, такое отношение зверей ко мне и правда странное. Когда я была еще в поместье родителей, я поняла, что животные почему-то не боятся и не вредят мне. Даже пес по кличке Демон, которого все боялись и которого выпускали ночью во двор, чтобы никто не пролез, был перед мной послушным щенком. Наверное, люди чувствуют нечто подобное, вот и боятся этого… А я даже не знаю, как контролировать это.       Я вышла на лесную опушку и села среди луговых цветов. Откуда из-под камня неподалеку вылезла крупная ящерица. Она огляделась и осторожно подошла ко мне. Я улыбнулась, всё же животные принимают меня и отвечают тем же. Ящерица залезла мне на колени, стала греться на солнце. Кажется, она меня воспринимает скорее как большой теплый камень, нежели как человека. Но это тоже неплохо, хоть компания не слишком разговорчивая, но всё же лучше, чем ничего. Я осторожно потянула руку к рептилии, она не шелохнулась и позволила ее погладить. Кажется, животные хорошо чувствуют мои намеренья и реагируют по ситуации.       — Как ты думаешь, я ведьма? — спросила я нового друга, но ящерица лишь поудобней устроилась на мне. Я понимала, что глупо говорить с ней, но у меня так давно не было какого-либо нормального диалога, что мне хватит даже этого. — Жаль, что звери не умеют говорить, — я снова погладила рептилию, иногда можно ведь выговорится и животному, и, главное, оно никому ничего не расскажет. От одиночества никуда не убежишь, его можно лишь смягчить.       — Там просвет, может, мы уже выбрались? — вдруг раздался чей-то веселый голос, а я на мгновение не поверила в его реальность. Людей тут не должно быть, эта чаща слишком далеко от населенных пунктов.       — Если бы кто-то не предложил пойти по короткому пути, а потом не потерял карту, мы бы давно были в городе, — оттуда же раздался немного уставший, но раздраженый голос, давая ответ на мой немой вопрос. — Остальные, наверное, уже нервничают, — тише добавил он.       Я переглянулась с ящеркой, которая, кажется, находилась в не меньшем замешательстве, после чего она оперативно спряталась под камень, из-под которого выползла, оставив меня одну. Я же с удивлением смотрела в ту сторону, откуда доносились голоса. Кого-кого, а людей я тут не ожидала встретить. Меня же специально сюда отправили, чтобы я не контактировала с общественностью. И вот первый день нахождения тут и люди. А что если они меня увидят? А вдруг тоже за ведьму примут? Неужели мне теперь так страшно от встречи с людьми?       — Да ладно тебе, Джи, выберемся как-то, мы и не из таких передряг выбирались, — отозвался первый, веселый голос, выводя меня из ступора, и я сделала первое, что пришло в голову: спряталась в зарослях.       — А ты что-то больно веселый, — ответил второй, как я поняла, его зовут Джи.       — Просто вспомнил наше детство, — все так же не унывая, ответил его товарищ.       — Кажется, кого-то детство не отпустило, — голоса всё приближались, я сильнее постаралась укрыться в цветах и травах, почти прижимаясь к земле.       — Иногда надо веселиться, — на поляну вышли два юноши, кажется, они были немного старше меня, но не думаю, что им было больше 20 лет.       У одного были длинные, доходящие до подбородка, бледно-красные волосы. Глаза были такого же цвета, но, кажется, немного темнее. На правой стороне лица у него была татуировка, похожая на пламя. Он был одет в рубашку с большим воротником, не застегнутую до конца, галстук висел свободно, бурые брюки. Завершали всю эту довольно интересную картину кольца.       У второго же были светло-золотистые волосы, беспорядочно разбросанные в разные стороны. Светло-голубые глаза были очень похожи на небо. Он был одет в белую рубашку в полоску с черным галстуком и черные брюки.       Красноволосый хотел что-то сказать, но его друг сделал жест рукой, заставляя его помолчать. Блондин сделал пару шагов к моему укрытию, после чего остановился, глядя точно на меня. Он был довольно-таки далеко, как он сумел меня заметить? Я же даже не шумела… Нет, это просто совпадение, просто надо и дальше сидеть тихо.       — И кто же у нас там прячется в цветах? Не хочешь ли показаться? — с улыбкой и даже немного ласково спросил парень, развеяв все мои надежды.       Я аккуратно приподнялась, понимая, что прятаться уже бесполезно. Наверное, видок у меня был еще тот. Всё же в зарослях сидела. Но меня больше волновало, какая реакция будет у них, если я с ними заговорю. Просто стоит контактировать как можно меньше, и тогда всё, может быть, будет хорошо.       — Джи, я нашел миленькую маленькую птичку в зарослях, — сказал голубоглазый своему другу, после чего присел рядом со мной с той же улыбкой. — Не подскажешь ли нам дорогу к ближайшему голоду? — я растерялась. Давно у меня не было разгорора с тем, кто меня не знает и не боится.       — Хорошо, — кивнула я, стараясь обходиться маленькими фразами, а парень потянулся рукой ко мне, я удивлено посмотрела на него.       — У тебя в волосах застряла, — он показал маленькую веточку, заставляя меня покраснеть от его лучезарной улыбки.       — Не смущай девушку, а то не выведет, — сказал Джи, подойдя к нам и скрестив руки на груди.       —Ох, забыл представиться, меня зовут Джотто, а этого вечно недовольного и ворчливого парня — Джи, — сказал блондин, после чего был наделен не очень довольным взглядом своего друга.       — Кто тут вечно недоволен? — возмутился Джи. — Я бываю довольным, например, когда сигара хорошая, или всё идет по плану, а не как сегодня. Просто кто-то слишком беззаботный в последнее время.       — Ну, я не вижу смысла ворчать или расстраиваться, всё уже случилось, карта потерялась, так что лучше искать плюсы во всем, — развел руками парень.       — Не потерялась, а ты потерял, — уже начал возмущаться Джи, но прервал его ход мыслей мой тихий смешок.       — Меня зовут Селесте, просто Селесте — тихо ответила я, когда на меня обратили внимание. Фамилию говорить желания не было, поэтому решила, что так будет лучше. Так еще от их дружеской перепалки мне стало как-то спокойнее и страх отошел на задний план.       — Приятно познакомится, Селесте — сказал Джотто, снова протянув мне руку, и на этот раз я ее приняла.       — Вы не чувствуете ничего странного при нахождении рядом со мной? — неуверенно спросила я, всё же вопрос, почему родные посчитали меня ведьмой, не давал мне покоя, а спросить кого-либо о подобном я не могла.       — Нет. А должны? — спросил Джи, немного приподняв брови. — Ты чем-то похожа на него, конечно, это отличается немного, но, думаю, плохие люди не обладают враждебным обаянием, — он кивнул в сторону Джотто.       — То есть, похожи? — удивлено спросила, я не понимая, о чем он.       — Ну, сложно объяснить, ты просто можешь притягивать к себе людей, но, думаю, тут есть что-то другое еще, — Джотто задумался, кажется, это и правда сложно объяснить.       — Понятно, значит, есть похожие на меня люди, — я слабо улыбнулась такой мысли, всё же то, что я не одинока, не могло не радовать.       — Кстати, а что такая с виду хрупкая леди делает в лесу? Ты от кого-то прячешься, а может, сбежала от чего-то? — вдруг с подозрением на меня посмотрел Джи, кажется, такая неожиданная встреча не внушала ему доверия.       — Ну, — я немного смутилась, это можно было бы назвать немного личной темой, но желание пообщаться с теми, кто может меня понять, было больше. — Моя семья отправила меня жить на природу, говоря, что у меня слабое здоровье, — неуверенно начала я, пытаясь подобрать правильные слова.       — Что-то на больную ты не похожа, да и по лесу одни такие люди не ходят, — приняв мою запинку за окончание объяснений, с большим подозрением произнес красноволосый.       — Я еще не договорила, — попробовала пояснить я, но это, кажется, прозвучало слишком неуверено.       — Знаешь, врать плохо, так что или говори как есть, или… — на меня посмотрели грозным взглядом.       — Я и пытаюсь! Только меня кто-то постоянно перебивает, — возмутилась я уже громче.       — Да? Плохо, значит, пытаешься, — стал раздражаться парень, немного наклонившись, так, чтобы мы поравнялись взглядом.       —Да, ты, Вы, — я уже не могла подобрать слова, запинаясь от злости, но вдруг мне на плечо опустилась мягкая рука, успокаивая меня.       —Да ладно тебе, Джи, что ты пристал к малышке? Просто дай ей договорить, хорошо? — после этих слов его товарищ фыркнул, после чего достал сигарету из кармана брюк, но, взяв ее в зубы, чертыхнулся, ощипывая карманы снова.       —Черт, наверное, в пиджаке остались, — сквозь зубы прошипел он еще более раздраженно убирая сигарету обратно.       — Ты не обращай на него внимания, характер у него просто не сахар, — улыбнулся мне Джотто. — Давай так, раз ты тут живешь, то, думаю, сможешь нас вывести, — я кинула в знак согласия. — Вот и хорошо. Пойдем потихоньку, а по пути ты всё нам расскажешь, что посчитаешь нужным. Всё же, кажется, тебе тяжело говорить об этом, — этот человек действует на меня успокаивающе, и я просто не могла не согласиться с ним.       — Следуйте за мной, я провожу вас до дорожки, — тихо сказала я, направляясь обратно к дому. Джи уже хотел возмутиться, но его друг что-то прошептал ему и тот тут же успокоился. Сначала мы шли в тишине, пока я собиралась с мыслями.       — Я только сегодня сюда приехала, — всё же решившись, начала рассказ я. — То, что было сказано, это правда для окружающих, но это ложь во благо моей семьи, — я запнулась, но парни, хоть и смотрели на меня внимательно, не торопили. — Правда в том, — я сглотнула, не зная, как отреагируют на нее мои новые знакомые, но что-то заставляло мне довериться им, — моя семья посчитала меня ведьмой из-за некоторых страностей, и решила, что лучше меня спрятать от людей до поры до времени, — последнее я уже говорила почти шепотом.       —И в чем выражаются эти странности? Так, понимаю, это связано с вопросом, что был ранее, — на удивление, первым заговорил Джи, хотя я думала, он опять мне не поверит, но, кажется это его наоборот заинтересовало.       — Люди тянулись ко мне с огромной силой и не могли мне отказать в просьбе. Да, звучит не слишком странно, но, как я поняла, то, что я просила, они делали даже если не хотели, как будто их что-то заставляло или что-то в этом роде. Я не знаю, поняла только, что отец считает, что я манипулирую им, — я отвела взгляд, боясь увидить презрение или страх в глазах незнакомцев.       —У тебя есть обачние и харизма, это может привлекать людей, но так, чтобы они исполняли твои прихоти против своей воли — это и правда немного странно, но я считаю, что всему найдется объяснение, — меня вдруг дружественно похлопали по плечу. — Не унывай, это не доказывает, что ты какая-то ведьма.       — Да но… был еще один странный случай, — я запнулась в неуверенности, но их выпытывающий взгляд всё же заставил меня рассказать об истории со странным огнем.       Джи и Джотто вдруг резко остановились и как-то странно переглянулись. После чего о чем-то тихо решили переговорить наедине. Всё это было необычно. Их реакция была для меня непонятна, и мне оставалось лишь ждать того, что мне скажут.       — Мы, кажется, примерно знаем, что с тобой происходит, — неуверенно сказал Джотто, — но…       — Правда? От этого можно избавиться? — я тут же подскочила к парням, но мой пыл охладил Джи.       —Но мы еще сами не до конца понимаем этот феномен, поэтому ничего пока сказать не можем, — продолжил он за своего друга.       — Вот как, — я снова почувствовала опустошение и безнадежность, ведь это значило, что мне не выбраться из этого места.       — Не волнуйся, если мы что-то узнаем важное, то сообщим тебе, — улыбнулся блондин, пытаясь ободрить меня.       —Только вот к этому времени я, наверное, уже окажусь навсегда заперта в этой птичьей клетке, — я только и смогла, что выдавить грустную улыбку на своем лице.       — Тогда я найду способ открыть твою клетку, — вдруг сказал парень, и я удивленно посмотрела на Джотто. — Поэтому не отчаивайся, маленькая миленькая птичка, — улыбнулся он, и что-то в сердце растаяло, заставляя меня полностью поверить ему.       — Тогда я буду ждать, — тихо сказала я, снова вспомнив, как улыбаться.       — Я обещаю, — меня нежно потрепали по волосам, заставляя смутиться.       — Не волнуйся, если он что-то пообещал, то он обязательно это сделает, несмотря ни на что, — вдруг влез Джи, разрушив некую странную, но в тоже время приятную атмосферу, хотя, наверное, от этого и ему было как-то неловко.       После чего повисла довольно неловкая тишина и продлилась она всю дорогу до моего дома. Вот только мне не хотелось расставаться с ними, снова погружаясь в дни моего одиночества. Даже если мы с ними не так много говорили, этого хватило, чтобы вновь почувствовать радость общения. Вот только как бы я не хотела, всё хорошее рано или поздно кончается. Единственное, что меня могло как-то утешить, это обещание, что мне дали. Хотя в такое время не стоит никому верить на слово.       — Тут мы расстанемся, — тихо, почти беззвучно, сказала я, но, взяв себя в руки, продолжила: — Пойдете по этой дороге, выйдете из леса. Там будет главная дорога к городу. Повернете направо и пойдете по большой дороге не сворачивая. Так дойдете до города Тиндари, — объясняла я, пытаясь не смотреть на парней. — Надеюсь, вы благополучно доберетесь до него, всё же путь не близкий…       — Спасибо, что вывела нас, — я подняла взгляд на Джотто, он всё так же улыбался. — Так понимаю, это твой дом, — я неуверенно кивнула. — Тогда до встречи, — с этими словами он поцеловал меня в макушку, заставляя меня покраснеть.       — Еще увидимся, — сказал Джи; несмотря на то, что он казался угрюмым и недовольным, кажется, человек он неплохой.       Я лишь кивнула, пытаясь улыбнуться, но, думаю, это у меня получилось немного натянуто. Мне оставалось смотреть только лишь вслед этой необычной парочке, что, несмотря на мои рассказы, не испугалась меня. Но, зная людей, я вряд ли снова их увижу. Всё же они могли мне все это сказать, только чтобы выбраться из леса. Они пойдут своей дорогой, а я снова вернусь в клетку с золотыми прутьями, надеясь на милость моих родных.»        Дневник был больше похож на роман, и Девятый уже бы отложил бы эти записи в сторону, продолжая свои дела, если бы не несколько «но». Для начала, тут явно затрагивалось первое поколение, и, исходя из предисловия, скорее всего, о нем и пойдет речь. Скорее, этот дневник больше похож на автобиографию. И если там скрыты события прошлого, то записи очень ценны. Так же на их ценность указывало наличие охраны. Вот только одна мысль не давала ему покоя: почему охранник этих записей сопротивлялся Вонголе. Неужели там скрыто то, что нынешнему поколению знать не положено, и эти записи не предназначены Вонголе? Тогда как они оказались в старых архивах особняка первого Вонголы? Все это было слишком туманно. И Девятому оставалось лишь читать дальше.