Крест на ладонях

Глава 1 - Что она делает? - Дай-ка посмотреть… Да не толкайся ты! - Мне не видно! Два молодых человека в белом толкались у обшарпанной двери и шепотом переругивались. Наконец, второй шлепнул первого по руке и заглянул в небольшое окошко, обтянутое ржавой сеткой. - Так…Чез, она… - Ну что? - Рисует. - Рисует?! Тот, которого назвали Чезом, отодвинул друга вбок и стал вглядываться в то же маленькое окошко. Света было мало, поэтому Чезу пришлось щуриться. В окошке он увидел единственное яркое пятно во всей комнате – светлые, отливающие золотом волосы их гостьи, длиной до лопаток. Остальное же было одноцветно и блекло. Белые стены с сероватым отливом, белая плитка на полу и тонкими линиями стыков, потолок с сырыми пятнами и белый халат на девушке перед ними. После всего этого одноцветного мира выход за пределы здания просто ослеплял своими красками. Девушка сидела спиной к двери, опустив голову, а руки, видимо, держала перед собой. Казалось, что она вообще неподвижна. - Да ну, Алек, мне кажется, она просто сидит и смотрит на свои ноги. - А ты посмотри подольше. – Чез стал снова вглядываться. – Видишь? Ее правая рука чуть двигается. Присмотревшись, Чез действительно увидел, как локоть и плечо едва заметно движутся. - И ты думаешь, что она рисует, так? – Алек утвердительно кивнул. – Ей нельзя… Да и чем ей рисовать… - Так можем зайти и забрать то, чем бы она там не занималась. Второй молодой собеседник покачал головой. Гостье действительно было запрещено иметь при себе что-то, что можно было использовать как оружие или что-то, что могло отвлекать от спокойного предписания и светлых дум. Руководство не одобряло лишних вещей в комнатах больных, а тем более опасных больных. Эта же пациентка была на удивление бодрой, хотя прошел месяц интенсивной терапии и лечения. При обнаружении каких-либо предметов нужно было сразу изъять и отдать начальству. Но и входить в комнату к этой…девушке было страшно, а им, не имевшим допуск, к тому же запрещено. Что же делать? Чезаре и Алек были молодыми санитарами в больнице – приюте для душевнобольных Сент – Мэрион. Многое для них было еще легким или непонятным. - Знаешь, может… - Начал Чез, но Алек перебил: - Если ты ссыкун, то так и скажи. Я сам зайду и заберу. – Он стал доставать ключи, висевшие на его поясе. - У тебя нет доступа. И я не ссыкун. – Парень сложил руки на груди. - А вот и есть. – Ключ сверкнул в слабом свете. - Жди здесь. – Он медленно вставил ключ в замок и улыбнулся. Улыбка вышла поддразнивающей. Повернув два раза ключ вокруг своей оси (замок открывался громко, и могло показаться, что из услышат в другом конце коридора), он открыл дверь. Девушка не шевельнулась. В самом начале она была дерзкой, брыкалась при каждом удобном случае. Теперь же казалось, что она оцепенела. Чез посмотрел в обе стороны коридора. Скоро должен был обход по этажам. - Ал, давай быстрее. Я не хочу тут быть, когда главный тут будет проходить… - Да не ссы, все будет хорошо. Видишь, наша леди спокойна и никуда не торопится. – Он подошел к ней и положил руку ей на плечо. Жест вышел довольно – таки свободным. – Иди сюда, Чез, и поздоровайся. Наша золотоволосая мисс будет рада тебя увидеть. Все это напоминало игру «Слабо ли тебе?». Кто быстрее добежит и сильнее ударит по стене, кто дольше продержится… Сейчас же было ощущение, насколько близко ты сможешь подойти к вольеру с тигром? Все произошло очень быстро. Она еще сидела на своей койке, когда Чезаре вошел в палату. Раз - и Алек валяется на полу, потсанывая от боли, а девушка уже стоит и смотрит на него вполне адекватным взглядом. От нее исходило какое-то странное сияние. Чез на минуту остолбенел. «Только не смотри на нее!» - показалась паническая мысль в голове. Вдруг с ней, как с собакой, - не посмотришь, так она не тронет и пройдет мимо? А она посмотрела прямо ему в глаза. Алек что-то прохрипел. - Что - что? – Чез наклонился к нему. В этот момент больная молниеносно подскочила к двери. - Дверь держи. Дверь с грохотом закрылась. Они оказались в ловушке. - Дурак! Я же сказал тебе! Чез не знал, что делать. Куда бежать? Куда она делась? Что они натворили? И что теперь будет с ними? *** Девушка, оглядываясь, бежала по коридору. Двери, двери, двери… И ни одного указателя или поясняющей надписи. Инстинкт говорил ей, что нужно бежать скорее, иначе ее снова поймают, и тогда она не успеет… А времени почти не осталось. Нужно скорее добраться до верхних этажей. Ладони ныли, а капли крови стекали по руке. Сжимать руки в кулаки было больно, но пока нужно оставить кровь на контуре, чтобы эффект при изгнании усилился. За неимением лучшего приходится создавать оружие самой. Кэсс опять будет недовольна за шрамы на руке. Хотя пока что это последнее, о чем она должна сейчас думать. «Где же ты? Ты же чувствуешь меня… Покажись!» - приказала девушка, посылая свой голос по всему зданию. Обстановка в больнице была мрачная и тягучая, в ней легко утонуть. Многие как раз тонули. Коллективная неуравновешенность, болезни засасывали в свое болото, и люди не сопротивлялись. Самые буйные начинали успокаиваться после нескольких недель, проведенных здесь. Золотоволосой гостье нужно поскорее сделать свое задание, иначе тень от печальных душ могла накрыть ее. И если это произойдет, то она уже никогда отсюда не выйдет. «Давай же…Я здесь. Я здесь, безоружная, такая, как ты и любишь…Что тебе стоит прийти ко мне…» На часах было восемь вечера, и всем больным надлежало находиться в своих комнатах или же в специальных карцерах под наблюдением. Тот, кого девушка призывала, находился в одиночке, но на пятом этаже. Его привезли за неделю до нее с диагнозом «параноидальная шизофрения». Он утверждал, что демоны хотят прийти за его душой и ни перед чем не остановятся. Врачи, конечно же, стали кормить таблетками. Но парень был прав – за его душой действительно охотились. Тени и мрак гнали ее по этажам. Свет уже был выключен (в поздние часы он был без надобности), в коридорах стояла тишина, а это значит, что ее исчезновение из камеры пока не обнаружили. Ей стоило немалого труда день за днем сидеть и выжидать удобного случая. Так могло продолжаться и дальше, но сегодня пришло ощущение, что времени не осталось. Сегодня или никогда. От неподвижного образа жизни за эти недели (нужно было вжиться в роль) все тело ныло, когда она нещадно гнала себя по ступенькам. Он ждет ее там, его присутствие столь же ощутимо, как и запах сырости. Однако, поднявшись на пятый этаж, девушка остановилась. Что-то не так. Внутренне чутье подсказывало, что ситуация изменилась. Если ощущения ее не обманывали, то теперь расстановка сил неравная. Липкая тьма заполняла пространство, отдавая запахом машинного масла. Тени явились. От них исходила сила, пульсирующая в темноте, в их родной стихии. Быстро с ними не справиться. А это значит, что план действий теперь другой, при исполнении которого могут пострадать невинные люди. «Ты где-то здесь. Выходи, я же прямо перед тобой» Темнота уже давно не преграда для ее работы. Скорее, наоборот, темнота теперь ее закадычный друг. Тихий шелест, и кто-то дотронулся до ее плеча. Непонятный шепот. Она обернулась, пытаясь разглядеть неизвестного за спиной. Никого. «Иди дальше». Сердце сильно билось в ее груди, дышать было тяжело. Нужно сделать глубокий вдох, это быстрее успокоит сердце. Вдруг раздался голос: - Паникуешь, детка? Или от сидения в одноместной комнате больницы Сент – Марион ты совсем расслабилась? – Обладатель голоса, высокий широкоплечий мужчина, ухмылялся в темноте. Несмотря на одеколон, от него разило машинным маслом. Демон. И голос знакомый. Девушка расслабила руки, мягко двигая пальцами, будто поигрывая ими в воде. Нужно заставить кровь двигаться, не дать затянуться ранам на ладонях. Сейчас это главное оружие. Голос продолжил: - Признаться, я не ожидал тебя здесь увидеть. Что такая милая леди, как ты, забыла в этом потерянном для Бога месте? Хотя, если ты здесь… Значит ли это, что больница под защитой? - Не сомневайтесь. – Ее голос был хриплым и резким от долгого молчания. Пальцы все еще двигались, и постепенно воздух под ними стал нагреваться. Еще пара метров, и тогда можно будет дотронуться до него. - Какая вежливая. Умница. Со старшими нужно быть почтительнее. А то эта молодежь со своими штучками совсем обнаглела. «Сделай шаг. Всего один шаг» Она сделала крошечный шажок вперед. Внизу послышались голоса. Встревоженные. Видимо, ее отсутствие успели обнаружить. - Давай я поддамся на этот раз? Чтобы тебе не было так обидно, когда тебя запрут в клетку с семью замками? Все-таки нужно дать шанс и безоружным больным, и слабым девушкам. Его собеседница, если можно было так назвать, не отвечала на его подначки. Она готовилась к решительному броску, а затем к огромной потере энергии. Ее обычный ритуал лишал сил на несколько дней, не давая спокойно спать и даже дремать спокойно. После изгнания кошмары преследовали ее, но отпускали, когда тело начинало крепнуть. Тьма стала гуще. Ее можно было потрогать рукой. Легкий ветерок прошелся по ее волосам. Разноголосый шепот закружил вокруг нее. А вот и компания. Значит, ночной гость больницы не один пришел. Специально или после тех рейдов три месяца назад? - Красотка… - Милая и такая нежная… - С такой не грех бы… -…ее бы к нам вниз… -…наверно, она совсем потеряла надежду… - …какая бледная кожа. Хозяин, может, заберем ее к себе? Шипящие и убаюкивающие шепотки, казались, принадлежали ветру. Тьма кружила вокруг нее, не касаясь. Эти создания знали, что случится, когда маленькие руки дотронутся до их плоти. Голоса внизу стали громче. По лестнице слышался тяжкий топот нескольких пар ног. За ней идут врач и санитары? В коридоре впереди показался просвет – открылась одна из дверей. Из комнаты вышел тот самый мужчина, ее задание. Его лицо освещало коридор – казалось, вместо лица у него свечи в глазницах, во рту, в носу… Весь череп полыхал огнем. Огненный лик, все человеческое медленно стекало с лица. Руки в ожогах, рваная одежда, стекающая кожа. Адский огонь вселившегося в него демона стирал в нем все человеческое. Девушка сжала зубы. Она опоздала, и шанс на его спасение оставался мизерным. Даже если успеть изгнать всю недружелюбную братию и прошептать нужные для ритуала слова, она не успеет спасти его рассудок. Душа уже навеки потеряна. Теперь остается только уничтожить его вместе со всей этой компанией, а это было самым ненавистным. Все напряженно смотрели на неофита и не заметили, как девушка на один шаг приблизилась к одной из теней. Она быстро ударила в то место, где предположительно была шея, и тень отвлеклась, машинально сжавшись от удара. Сжавшись, она пропустила подсечку и рухнула на пол. Золотоволосая, зажав лицо демона коленями, слегка выпрямилась и вскинула правую ладонь кверху. Все пришли в движение: коридор внезапно затопил свет. Ладонь начала обволакиваться языками пламени, ладони осветились ярко-красным. Прогрохотал гром. Горящий череп, они злобно оскалили рты. -Как. Ты. Посмела?! – Голос мужчины, до этого насмехавшегося над ней, возвышался с каждым словом, все меньше напоминая человеческий. – Ты, глупая девчонка! Я мог дать тебе шанс и освободить, а ты решила пойти против меня без оружия? Видимо, ты стала идиоткой, что и все в этом здании. Шипящие капли крови попали демону в глаза и на нос. Демон завыл от боли на всю больницу, пробуждая сонный этаж от сна. В комнатах зашевелились больные. Послышались испуганные крики. Через несколько минут, когда охрана поднимется, уже не будет момента, который был нужен все эти несколько недель. Тень рассыпалась в ее руках. Отлично, один уже дома и нескоро выйдет. А теперь главная цель– вышедший одержимый. Для одержимых было несколько сценариев: если душа человека, в которого заселили демона, чиста и не хотела зла, то можно было легко изгнать непрошенного гостя, а душу – спасти. Если же человек сам призвал демона и, естественно, не хочет с ним расставаться, то оставалось только одно, самое неприятное. На все оставалось не более пятнадцати минут. - Взять девчонку! Она ухмыльнулась, упираясь руками в пол и глядя на главного. Раны на руках ныли от боли и ожогов, кровь засохла по краям. Ничего, Дали поможет ей вылечиться. Одержимый побежал к ней. Девушка с обожженными руками встала и, прыгнув, зацепилась руками за перекладины сверху, сжав зубы от боли, подтянулась и, забравшись полностью, перепрыгнула на другую перекладину, которая находилась прямо над головой одержимого. Когда мужчина оказался прямо под ней, она изящно спрыгнула на него. - Не дайте ей дотронуться! Кожа и шрамы для демонов – хуже всего. Если от ее креста, шпаги и меча еще можно как-то защититься, то от прямого воздействия никто не мог убежать. У одержимого была такая же, как и всех подопечных больницы Сент – Марион, униформа: штаны серого цвета и рубашка с короткими рукавами. Его руки от локтя были обнажены, что было вполне на руку. Когда девушка спрыгнула, он машинально поймал ее за талию, что со стороны выглядело, будто бы парень поймал свою любимую девушку. Его руки были заняты, и обожженные руки сжали его горящий череп. Волна воздуху прокатилась по коридору. Мужчина завопил. На ее руках было то немногое, что могло уничтожить его новую оболочку, а душу надолго (вряд ли навсегда) изгнать в Ад. Демон внутри человека сопротивлялся, извиваясь и загребая пальцами по полу. Пол постепенно становился черным от копоти, рискуя загореться. Все инстинктивно отшатнулись. - Уберите ее руки! Оторвите, отрежьте, все что угодно! Вырвете язык! Не дайте ей начать читать… Кожа на ее руках начала пузыриться, а пальцы погружались в огонь. Золотые волосы переливались, а молитва на древнем языке приносила огромную боль. Но эта боль была привычной, она жгла язык с каждым произнесенным словом. Тени набросились на нее, но их отбросило невидимым барьером. - Что здесь происходит? – Люди, наконец поднявшиеся, оторопело смотрели на пугающее зрелище. Человек дергался, его тело буквально разрывало на части, размалывало на мельчайшие частицы и уносило вниз, сквозь пол. Черный ветер раздувал волосы, а тени никак не могли дотронуться до девушки. Когда от одержимого остался лишь небольшой черный след, еле державшийся на обугленных костях, – его душа, которая не может больше обрести райский покой, бывший человеческий голос проскрежетал: - Будь ты проклята… - И он исчез. Адский огонь, следы которого оставались на руках золотоволосой, погас. Широкоплечий мужчина издал нечеловеческий вопль, однако к девушке подходить опасался. Нельзя возвращаться в Ад, к тому же с пустыми руками. Теперь нужно искать новую темную душу, на все готовую ради вечной жизни. Девушка тяжело дышала – все-таки изгонять было тяжело. Она подняла глаза на оставшихся и перебрала пальцами. - Кто следующий? – Еле державшись на ногах от усталости, она готовилась к следующей схватке. Санитары подбежали к ней, оставляя врача и на ходу доставая эластичные веревки. Теперь ее изолируют как весьма опасную больную, которая подожгла больницу, полную несчастных и убогих. Ее начали связывать, одновременно отбиваясь от пинков. Все благоразумно решили, что нужно убираться. Задание провалено, очередной избранный умер, и теперь пора было начинать поиски заново. Тени растворились в воздухе, а мужчина, гневно выругавшись на незнакомом языке, напоследок щелчком пальцев послал искру в коридор. Тот загорелся, и огонь осветил его черты. Кожа начала темнеть, черные белки освещались зарождавшимися языками пламени. - Это тебе на сладкое, дорогая… Не прощаюсь. Еще встретимся, экзорцист. – Мужчина исчез. Запахло дымом, двери начали гореть. Противопожарных сигнализаций не было (не доходили руки переоборудовать такое ветхое здание), поэтому на быстрое тушение нечего было и надеяться. Краска облезала под напором огня. Больные в комнатах завопили с новой силой, визжа и улюлюкая, и начали носиться по своим комнатам. Послышался звук разбитого стекла. Санитары замерли, увидев искру, и экзорцист вырвалась из их крепкой хватки. - Они же там покалечатся! – Врач дал команду выламывать двери. Огонь захватил каждую дверь на этаже. Неутихающий хаос воцарился в больнице, и теперь на одинокую блондинку никто не обращал внимания. Просчитав все варианты, она решила, что спускаться уже не было смысла – пятый этаж последний, и проще спрыгнуть, чем пробираться через бушующий огонь. Бей или беги, как и всегда. Крики становились громче, больные бесновались, не имея шанса спастись или сбежать. Они разбивали стекла и царапали по двери, слышались удары головы о стену, пугающий радостный смех. Санитары с ужасом обнаружили, что не успеют спасти всех. Девушка зашла в ближайшую комнату и забралась на подоконник. В соседнем окне кто-то восхищенно говорил с огнем, приглашая к себе, как дорого гостя. Быстро открыв окно, она приготовилась к прыжку. На нее никто не обратит внимания, нужно все-то спрыгнуть и добраться до телефона. Отсчитав до трех, она прыгнула, перекувырнувшись в воздухе. Внутри защекотало от полета – страх и радость от ощущения свободы переплелись в животе. Немного страшно было падать вниз. Приземление вышло не очень удачным – некоторые лекарства, насильно вколотые ей вчера вечером, тормозили реакцию. Она сгруппировалась, но умудрилась стукнуться. Однако, при всех обстоятельствах, ее побег вышел удачным. Очень удачным было расположение больницы – за ней находился густой лес, а сама больница находилась за городом. Дикие ели, сосны, дубы, - все деревья росли почти вплотную к забору, и в них можно было легко спрятаться. После прыжка девушка обернулась – Сент – Марион горел с крыши, и перепуганные врачи показывали руками наверх, звоня по телефону. Кто-то кричал. С четвертого этажа какая-то молодая брюнетка спрыгнула, заставив зрителей внизу вскрикнуть от испуга. Упругим шагом золотоволосая пошла за деревья, найдя под дубом небольшой закопанный узелок. В нем лежала одежда, телефон и немного мармелада. Сладкое сейчас самое то для ее усталого организма. Скинув свою серую одежду и надев обычные джинсы с толстовкой с надписью «Я заставлю вас меня полюбить», девушка включила телефон и, жуя синего мармеладного мишку, набрала номер. - Алло, Кэсс? Дело сделано. Ты не могла бы меня забрать?