fetish

      Ли Хвитэк, конечно, подозревал самого себя в каких-то немного маньяческих наклонностях в отношении ног (ног Хёчжона), но каждый раз говорил сам себе, что это далеко не так и ему просто нечем занять свою голову, поэтому и выдумывает всякий бред. Но Хви окончательно понял, что это на самом деле так, когда, выйдя из комнаты утром, в очередной раз увидел прогуливающегося по общежитию Идона в этих блядских чёрных шортах, открывающих для всеобщего обзора половину его ляжек. Парень стиснул зубы, потому что желание дотронуться до этих божественных ляжек и провести по ним ладонями, чуть сжимая, выбралось из самых дальних уголков его фантазии и кричало «Сделай это!» А ещё, Ли безумно не нравилось то, что Идон ходит так постоянно и везде, а это значит, что каждый может видеть его ноги, которые должны принадлежать только Ли Хвитэку и больше никому.       Тихо шикнув себе под нос, парень решил просто не обращать внимания на это и молча прошёл в ванную, чтобы принять утренний душ. Встав под прохладные струи воды, способные пробудить ото сна и отогнать его остатки, парень, почему-то, подумал о том, что, должно быть, ляжки его согруппника выглядели бы очень сексуально, будь они мокрыми. Но, тут же отогнав от себя эту мысль, Ли покончил с водными процедурами и медленно поплёлся на кухню, чтобы спокойно позавтракать, хоть на какое-то время, не задумываясь о Хёчжоне. И, будто по закону подлости, пройдя внутрь, Хвитэк не заметил на кухне абсолютно ничего. Ничего, кроме сидящего на стуле, немного отодвинувшись от стола, Идона, шорты которого задрались из-за сидячего положения и теперь оголяли больше половины его ляжек.       — Доброе утро, хён, — полепетал Ким и продолжил уплетать приготовленный завтрак, слегка улыбнувшись зашедшему парню, который так и застыл в проходе, смотря то на Кима, то на его ноги.       — Доброе, — отвечает Ли, а сам бормочет себе под нос что-то вроде «Нихрена не доброе.» Затем достаёт из холодильника колбасу, ищет батон и на скорую руку делает себе несколько бутербродов, параллельно заваривая чай, потому что есть совсем не хочется. После чего садится за стол напротив Хёчжона, чтобы видеть его только до пояса и не ниже, и молча принимается за свой завтрак.       Во время трапезы никто из парней не пытался начать разговор, потому что каждый был увлечён едой и собственными мыслями, после чего, Идон, доевший первым, встал из-за стола, отнёс тарелку к раковине и помыл за собой. Найдя в шкафчике конфеты и взяв одну, он распаковал её и, закинув в рот, нагнулся, чтобы выбросить фантик в мусорное ведро. Нагнулся так, что шорты снова немного приподнялись, предоставляя старшему отличный обзор на ноги Кима. Это становится последней каплей и Хвитэк встаёт из-за стола, мгновенно оказываясь возле парня, хватает его за руку и, оставив на столе недопитый чай, тащит непонимающего парня куда-то вглубь общежития. Зайдя (забежав) в ванную, он закрывает дверь на защёлку и прижимает всё ещё не понимающего парня к стиральной машине, осторожно проводя ладонью по ляжке Кима.       — Ты знаешь, что ты очень плохой мальчик? — Тихо шепчет Хвитэк куда-то в область шеи парня, продолжая поглаживать его ноги. — Думаю, ты и сам знаешь, что делают с плохими мальчиками. — Ли слегка замахивается и шлёпает Хёчжона по бедру, отчего тот слегка шипит. Хвитэк припадает к губам парня, который сразу же начинает отвечать на поцелуй, и довольно улыбается, слегка сжимая его ляжку, а после приподнимается выше, сжимая задницу парня в своей ладони.       — Кажется, у кого-то фетиш на мои ноги, — констатирует факт Ким, не переставая ухмыляться, после чего сам целует Ли, тихо постанывая в поцелуй от его прикосновений.       — Я так и знал, что был прав, — говорит парень, будто сам себе, заставляя Хвитэка вопросительно посмотреть на него, после чего лишь затыкает его очередным поцелуем и тихо скулит, будто прося парня продолжать.