Твои теплые губы

POV Женя - Ненавижу тебя, придурок!! - Взаимно, - ухмыльнулся монстр, вертя в тонких длинных пальцах барабанную палочку. - Неужели так сложно - сделать так, как я попросил? Я же не сказал, что так и останется - просто попробовать. Я вижу в этом месте именно такой брэк! - я разозлился. - Я тебе уже сказал: не суйся не в свое дело, омежка. Бренчишь на гитаре, поешь песенки - продолжай в том же духе, а за барабаны не лезь. - Я в них тоже, между прочим, соображаю! Я написал эту песню, я всего лишь хотел показать, как я чувствую это место... - я проигнорировал обидное обращение. Бесит. Если он альфа - это значит, что он может разговаривать со мной, как с мусором?! - Слишком много якаешь, подстилка, - хмыкнул Ниженко. - Тошик! - укоризненно призвал к порядку парня Влад, но было поздно. Я скинул с себя гитару, стремительно сократив расстояние между мной и барабанной установкой. Я вцепился руками в горло барабанщика, как следует надавив. Он покраснел от недостатка воздуха, но продолжал злорадно ухмыляться. Тварь. Монстр. - А ну забери свои слова обратно! - я надавил сильнее, Ниженко упрямо покачал головой, отказываясь выполнить требуемое. Рома и Влад оттащили меня от Тошика, судорожно вдохнувшего побольше воздуха. В глазах барабанщика загорелся недобрый огонек. И так уже несколько лет, с того самого момента, когда я впервые отменил репетицию из-за "простуды", на самом деле являвшейся первой в жизни течкой, а Ниженко раскрыл в себе альфу после долгих попыток определить, бета он или альфа. С тех пор наши отношения кардинально изменились. Закадычная дружба ушла вникуда, уступив место взаимной ненависти. И если я хоть как-то пытался поначалу сохранить нашу дружбу, то Тошик даже и не думал об этом. Когда стало понятно, что я - омега, снисходительный задорный взгляд наполнился презрением. Ниженко гордился тем, что он - альфа и вел себя, как типичный представитель этой группы - относился к омегам, как к подстилкам, которых нужно периодически ебать. Соответственно, считаться с мнением такой "подстилки" было оскорбительно для его личности. Но почему Влад-бета и Рома-альфа воспринимают меня, как лучшего друга, и дальше?.. Неужели для Тошика важнее то, кем мы стали, чем то, что возникло между нами задолго до того, как мы повзрослели?.. Или причина в чем-то другом?.. Тем не менее, последнее время я перестал загоняться по этому поводу и просто-напросто возненавидел надменную скотину, в которую превратился наш барабанщик, как и он меня. - Парни, что за кипиш опять? Надоело уже: каждый раз так, - вышел из себя Влад. - Прости, друг, - я акцентировал внимание на последнем слове, посмотрев в глаза хмыкнувшему Тошику. Он-то считал пустой тратой времени "сюсюканье" Влада и Ромы со мной. - Тошик, тебе западло попробовать, как Женя предложил?! - Я не собираюсь слушаться омежку, - фыркнул Ниженко. - Ну и замечательно: сам тогда пиши песни, в следующий раз играем твою! - все, с меня хватит! Я отключил гитару, поставил ее на подставку, накинул ветровку и вышел из душной комнаты репбазы. Было немного не по себе: я как будто заболевал. Поясницу неприятно тянуло, живот крутило, голова противно пульсировала. Наверное, от духоты. Толку-то? Я знал, что от противного взгляда ненавидящих глаз не скрыться: мы снимали четырехкомнатную квартиру всей группой, и ребята придут через несколько минут после меня. Но мне хотелось побыть одному хотябы эти несколько минут. В конце концов, можно закрыться в своей комнате от всех. Я шел по улице, натянув капюшон поглубже - чтобы не узнали прохожие, и куря. Мда, я - омега, ломающая все стереотипы. Омега, которая курит, и которая выбилась в люди. Обычно, такие, как я, сидят дома при каком-нибудь властном альфе и рожают ему детей. Таких, как я, не привыкли видеть в шоубизнесе: считалось, что это удел альф, как и остальные прибыльные места и должности. Дойдя до нашей квартиры, находившейся на расстоянии одной выкуренной сигареты или одной песни в плеере от репбазы, я разулся и сразу же скрылся в своей комнате, закрыв дверь на замок. Теперь я вне зоны досягаемости. Я упал на кровать, раскинув руки и уставившись в потолок. Я задремал на полчаса или час. А когда проснулся, то захотел заснуть навсегда. Черт, только не это... Мое тело горело, меня знобило, а где-то в зоне пятой точки начала обильно выделяться смазка. Черт, черт, черт!.. Как не вовремя... Обычно, я высчитываю дату начала следующей течки и ухожу на это время в свою старую квартиру, оставленную мне бабушкой, чтобы не смущать парней. Но про сегодня я забыл - все из-за этого мудака, Ниженко. Слишком часто мои мысли стал занимать он. Дико хотелось пить и секса... Как можно хотеть того, чего у тебя еще не было ни разу?.. Ненавидя себя за свою природу, я все же надеялся в глубине души, что когда-нибудь, желательно побыстрее, я найду своего истинного альфу, который будет помогать мне справляться с этим адом каждые два месяца. Так как в данный момент из двух свох потребностей я мог утолить только первую - желание попить, я прислушался к звукам в квартире. Очень тихо. Странно... Может, мне повезло, и парни решили прогуляться после репетиции или зайти в бар?.. После нескольких минут внимательного прислушивания к звукам вокруг я решил выйти на кухню. Квартира вроде была пустой. По крайней мере, на кухне - никого. Я налил себе стакан воды и выпил его залпом, тут же наливая второй. Сзади послышался шорох. Я обернулся: в дверном проеме, сложив руки на груди, стоял Ниженко. Я сглотнул. Мне всегда было не по себе наедине с Тошиком - слишком властным и угрожающим стал его взгляд, а те времена, когда мы щекотали друг друга и дрались полотенцами, заливаясь громким смехом, давно прошли. А еще и в такой момент... - А где Влад с Ромой?.. - я закусил губу. - Уехали на пару дней на дачу к Роме, пожелав уединиться, - усмехнулся Ниженко. Блин! Провести течку в компании Тошика - этого мне не хватало! Надо скорее смыться отсюда, пока... Боже, какое у него прекрасное тело... ЧТО, БЛЯТЬ?!?! Нет, нет, Женя, очнись! Ты ненавидишь этого человека всеми фибрами души! Но эти крепкие руки... сексуальный торс, рельеф которого так удачно обтягивала майка... Пока я боролся с собой, ничего не подозревающий барабанщик вошел в кухню, собравшись, видимо, налить себе чая. Но, подойдя ко мне на пару метров ближе, он встал, как вкопанный, глубоко втянув носом воздух. Лицо барабанщика из хитрого резко превратилось в хищное, в глазах разгорался явно ничего хорошего мне не сулящий огонь, Тошик снова вдохнул поглубже, его ноздри затрепетали, а на губах растянулась зловещая ухмылка. Интересно, какие эти губы на вкус?.. Б.Л.Я.Т.Ь. - Кажется, кто-то у нас в трудном положении... - усмехнулся Ниженко, медленно, словно хищник, подкрадываясь ко мне, сокращая расстояние между нами, метр за метром. - Н..не подходи ко мне! - я отпрянул назад, врезвашись копчиком в кухонный гарнитур. - Брось, ты же сам хочешь, чтобы я помог тебе, - ухмыльнулся монстр еще шире, подойдя ко мне вплотную. Его запах... Боже... Я застонал. - Что и требовалось доказать: похотливая сучка, - Тошик приподнял мою голову за подбородок, заставив смотреть в свои дикие глаза. Собрав остатки выдержки в кулак, я дернулся, отталкивая его руку от себя и побежав в сторону своей комнаты. Я бежал мимо комнаты Тошика, почти достигнув своей, но меня перехватили поперек туловища и затащили в злосчастную комнату барабанщика, захлопнув следом дверь. - Нет! Пусти меня! Пусти, я сказал! - я колотил Ниженко по спине, свисая с его плеча, на которое он меня взвалил, словно пушинку. - Не вырывайся, или сделаю больно, - властным тоном приказал альфа. Да что он себе позволяет?!. Тошик бросил меня на кровать, нависая сверху. Его горячее дыхание обожгло мою шею, а теплые руки полезли под мою футболку, разрывая ее по швам. И тут у меня окончательно снесло крышу: я больше не мог противиться этим грубым, но сводящим с ума прикосновениям. По телу бегали мурашки, желание разгоралось до невозможности. Боже, меня собираются изнасиловать, а я даже не в силах сопротивляться, более того, все внутри меня требует дикого секса с этим человеком, которого я ненавидел тридцать минут назад. POV Тошик О, этот запах! Я никогда не чувствовал ничего подобного... Он просто сносит крышу!.. Как можно захотеть того, кого терпеть не можешь?! Эту сучку, выскочку-Мильковского, вечно что-то вякающего своим блядским ртом! Теперь это сучка должна быть моей! Но почему так сносит крышу?.. Я и раньше натыкался на омег во время течки, но они не пахли и на сотую долю так бесподобно, как вокалист... Только не говорите мне, что этот придурок - моя истинная омега! Нет, я просто трахну его, сделаю его своим рабом для выполнения всех моих сексуальных потребностей, я покажу ему его истинное назначение! POV Автор Тошик сорвал с Жени футболку и штаны, изучая тело вокалиста губами и грубоватыми прикосновениями. Ниженко ставил на шее своей жертвы засосы один за другим, кусал ключицы, играл языком с сосками Мильковского, покусывая их. Женя стонал во весь голос, вцепившись руками в темные крашенные волосы барабанщика. - Стонешь, как последняя шлюха, - усмехнулся Ниженко, сжав член омеги через трусы, на что в ответ получил невыносимо громкий и протяжный стон. - Тоша... остановись... - еле слышно прохрипел Женя. В глазах Тошика на мгновение мелькнуло что-то... Да как он смеет называть его так, как называл еще тогда, когда они были лучшими друзьями?! Барабанщик вспылил, яростно снимая с Мильковского последний предмет одежды. Этот наглый парень пожалеет, что смеет ставить себя наравне с ним! Тошик твердо решил показать Жене его место - под ним. Ниженко развернул парня к себе задом, поставив того на колени. При виде обильно истекающей смазкой тощей, но упругой задницы Мильковского, член альфы встал, как по стойке смирно. И если раньше у парня в голове были какие-то сомнения, то сейчас их совсем не осталось: этот зад, как и весь его обладатель, должен быть его собственностью. Барабанщик вцепился обеими руками в две нежные половинки задницы Милько, раздвигая их в стороны и вводя в парня сразу два больших пальца. Женя закричал, прогибаясь в спине и насаживаясь на пальцы глубже. Вокалисту было одновременно и больно, и жутко приятно. Вопреки всем болевым ощущениям, парню хотелось поскорее почувствовать в себе не два дразнящих пальца, а нечто более весомое. Два пальца, а впоследствии и добавившийся к ним третий, только дразнили Мильковского, разжигая в нем еще больший огонь желания. - Пожалуйста... - вокалист стонал, насаживаясь на пальцы. Ниженко нравились стоны парня: не то, что его сопливые песенки - эти пошлые, но мелодичные звуки сносили и без того поехавшую крышу барабанщика. - Что, пожалуйста?.. - у наглого альфы еще хватло выдержки издеваться над своей жертвой. - Возьми меня... - краснея, тихо прошептал Женя. - Что сказала моя сучка, я не расслышал?.. - Ниженко шлепнул Мильковского по заднице, от чего тот закусил край одеяла, громко застонав. - Трахни меня! - выкрикнул вокалист, в конец распрощавшись с остатками самоуважения. - Здесь я приказываю! А ты должен попросить своего господина... - Тошик погладил простату омеги. Женя закричал от наслаждения, прогибаясь в спине. - Пожалуйста... господин... выеби меня! - Мильковский, чуть не плача, простонал эти унизительные слова. - Так лучше, послушная шлюшка, - усмехнулся Ниженко, переворачивая жертву к себе лицом и закидывая его ноги себе на плечи. Не до конца спустив штаны, Тошик высвободил на волю свой большой, стоящий колом, член. Женя на секунду пришел в себя, испугавшись размера: и как ЭТО влезет в него?.. Но Тошика не заботили эти вопросы, он просто с размаху и сразу наполовину вошел в омегу. Мильковский запрокинул голову, громко закричав. Из глаз парня полились слезы, но наслаждение, вызванное долгожданной заполненностью внутри, заглушило боль, и вскоре вокалист начал двигаться навстречу барабанщику, насадившись до конца на член своего врага. Ниженко больно впился в бедра парня ногтями, вбиваясь в жаркую тесноту недавно бывшей девственной дырки Мильковского. Барабанщик чередовал медленные мучительные движения с резкими и быстрыми, наслаждаясь тугим вокалистом. Вот таким Женя нравился Тошику: покрасневший, потрепанный, стонущий от большого члена, пошло хлюпающего внутри его задницы. Ниженко покрывал его шею и грудь засосами, желая пометить свою собственность везде, где только мог достать. Все: раскрасневшийся смущенный, но в то же время пошло стонущий парень, его худые, закинутые на плечи барабанщика ноги, тело, покрытое отметинами Ниженко, возбуждали альфу до предела. Тошик толкнулся на всю длину в Женю, узел на его члене раздулся, не позволяя вытащить член, а невероятно мощный оргазм накрыл обоих. У Тошика в глазах потемнело, тело Жени билось в конвульсиях, грозясь вырватся из хватки крепких рук барабанщика. Ниженко обильно кончал в вокалиста, пока многочисленные оргазмы накрывали парней один за другим в течение еще минут тридцати. Когда узел медленно достиг своего нормального размера, Тошик вышел из Жени, обессиленно выдохнув и падая рядом с ним на кровать. - А ты неплохо постаралась, моя шлюшка, - надменно ухмыльнулся барабанщик, прикусив кожу Мильковского на ключице. - Ненавижу... - обессиленно прошептал Женя, проваливаясь в сон.