Алетар втроем

— Адептка Риате, — чуть вибрирующий голос главы нашего учебного заведения заставляет содрогаться что-то глубоко внутри, и от этого невольно прислушиваешься к каждому его слову, — вы провалили сессию. Вы не сдали четыре… нет, пять профилирующих предметов. / Магистр темной магии Риан Тьер взглянул на меня своими черными, как само Темное Искусство глазами. Я нервно сглотнула под этим проницательным взглядом. / И именно этот момент выбрала, чтобы посетить мою голову, мысль: "Интересно, кто внушительнее: лорд-директор или Эллохар? Наверное, все-таки Эллохар. Он вообще по жизни более пугающий". / Ох, что за чушь мне в голову лезет?! Не о том думаешь! И вообще, мне и лорда Тьера хватает. Впрочем, кажется, глаза Лорда-Директора все-таки более пронзительные. Они такие темные, глубокие. / Эх, а прежний лорд-директор Ллирус Энер был значительно более лоялен к подобным промахам у работающих адептов, и обычно мы всё наверстывали после сессии, бегая и досдавая уже без группы. Но все изменилось в первый день зимы. Сюрприз, мать твою, Эллохар! / Тогда в нашем унылом заведении появился высокий, темноволосый и крайне требовательный лорд Тьер. За неделю были уволены профессора, пойманные на взятках. Еще через неделю началась аттестация адептов… Стоит ли говорить, что наши ряды стремительно редели?! / — Почему вы молчите? — настойчиво поинтересовался магистр. — Вам нечего мне сказать? / Нервно сглотнув, честно ответила: / — Нет… / Магистр сцепил длинные сильные пальцы… То, что пальцы, как и руки, очень сильные, мы все точно знали — каждое утро на рассвете и до того момента, как солнце отрывалось от горизонта, лорд Тьер изволили упражняться в фехтовании. Стоит ли говорить, что с тех самых пор как молодой полуобнаженный мужчина начал танцевать со сталью по утрам, вся женская половина Академии Проклятий вставала с восходом солнца и занимала позиции у окон, из-за занавесок подглядывая за Первым мечом империи. Да по нему сохла даже наша престарелая кастелянша. / А я все пыталась сравнить его и моего знакомого беловолосого магистра. Пожалуй, Тьер был все-таки красивее, зато Эллохар... роднее, что ли? Впрочем, даже будь Магистр Смерти полным уродом - не думаю, что это бы что-то изменило в его отношениях с женским полом. Хотя бы потому, что в него если кто и влюблялся, то вопреки всему: вопреки отпугивающей всех ауре опасности, вопреки скверному характеру, вопреки вечному ехидству. В общем,если кто-то и умудрялся влюбляться в него, то только тот, кто видит сквозь все его маски его настоящего: по-своему доброго, благородного и по-настоящему заботливого. А того, кто видит внутреннюю глубину, уродство внешнее вряд ли смутит. Но к счастью, его нельзя назвать некрасивым. Пусть он и не столь привлекателен, как Лорд Тьер. / — Адептка Риате, — голос магистра заставил вздрогнуть, — вы осознаете, что вас отчислят? / Осознание было болезненным — мне диплом академии нужен как воздух! Ибо даже помыслить о том, чтобы вернуться домой без диплома и статуса государственного служащего, я попросту не могу! / — Лорд-директор, — мой голос дрогнул, но усмирив гордость, я подняла глаза, бросила умоляющий взгляд на лорда Тьера и откровенно взмолилась, — прошу вас, дайте мне еще один шанс… я все сдам! / Магистр усмехнулся, чуть подался вперед и проникновенно спросил: / — Когда? Пять профилирующих плюс семь общеобразовательных. Двенадцать предметов, адептка! А до окончания сессии три дня! Так когда вы собираетесь все сдать?! / В груди что-то сжалось, в носу защипало… Кажется, я сейчас просто начну позорно реветь. / — Прекратите немедленно! — рыкнул лорд-директор. — О последствиях следовало думать ранее! Когда вы пропускали занятия и не являлись на экзамены! А сейчас ваше раскаяние, как и слезы, совершенно бесполезно. / И вот тогда я действительно заплакала. Безмолвно и старательно пытаясь взять себя в руки; но слезы почему-то все текли и текли. / — Я сказал — прекратите! — В голосе лорда-директора отчетливо слышалось раздражение. — В конце концов, это исключительно ваша вина. / Я всхлипнула и кивнула, опустив голову ниже, чтобы он не видел моего отчаяния. / — Адептка Риате, ну что же вы! — Передо мной в воздухе материализовался платок, тут же схватила, постаралась вытереть слезы. / Лорд-директор некоторое время молчал, позволяя мне справиться с чувствами, затем спокойно произнес: / — Я надеюсь, вы понимаете, что при всем моем желании оставить вас на курсе я не имею права, адептка. / Я понимала… Кивнув, начала старательно вытирать вновь полившиеся ручьем слезы. / — Прекратите, пожалуйста, — печально потребовал магистр. — Знаете, я никогда не подозревал, что в Академии Проклятий все настолько паршиво. Поверьте, тот факт, что адепты третьего курса не могут внятно произнести ни единого проклятия пятого уровня, меня крайне удручает! / Я снова кивнула. Потом замерла, вскинула голову и дрожащим от надежды голосом произнесла: / — А я могу! Могу я… / Черные глаза чуть сузились, и магистр раздраженно прервал меня: / — Конечно, вы можете! Вы же на четвертом курсе! / Забыла совсем… Опустив голову, опять вытираю глаза… Почему все это происходит со мной… Ну почему? За что мне все это?! А потом вдруг вспомнила: / — Зато я знаю проклятия шестого уровня и даже одно десятого! Да, я знаю проклятие десятого уровня! / И замерла под ироничным взглядом магистра Тьера. Хотя, по сути, я не солгала — проклятие десятого уровня, одно-единственное, я знала. Только вот… узнала я его совсем не на лекциях. Дело в том, что мне нередко доводилось обслуживать наших же совершенно изрядно выпивших профессоров, а то и выслушивать их пьяный бред. Вот однажды профессор Швер, пьяно хихикая, взялся учить меня проклятию десятого уровня. Вообще это запрещено, и подобное изучают только аспиранты, но… меня научили. / — И что же это за проклятие? — скучающе поинтересовался магистр Тьер. — Было бы любопытно услышать. / Судя по его тону, он мне абсолютно не верил. С другой стороны, мог бы сразу отчислить и без вызова в кабинет, уведомив высочайшим письмом, как и всех остальных. Но магистр все же нашел для меня время, и вот он — плачевный итог. / — Ну же, — на красивых губах мелькнула усмешка, — лично мне было бы крайне любопытно сие услышать. И, может быть, если вы действительно владеете хоть одним проклятием десятого уровня, я дам вам шанс остаться в академии. Ну же? / Я ушам своим не поверила! То есть я могу остаться! То есть не будет отчисления, позорного для меня возвращения домой, и я смогу учиться дальше! / И, подскочив от радости, я стремительно вытерла слезы, лучезарно улыбнулась и выпалила на одном дыхании: / — Анноэ гете гархаэ томиэс лае такэане! / Неожиданно мне показалось, что в помещении сверкнула молния! Но я как-то не обратила на это внимание, потому что глаза у лорда Тьера вдруг стремительно увеличились в размерах, а сам он подался вперед, вытянув руку и словно пытаясь меня остановить… / Ничего подобного! Я собиралась показать ему все, на что способна и, вкладывая энергию в каждое слово, произнесла фразу до конца: / — Гьете лумиа нгесе! / В следующую секунду над нами грянул гром! / Для начала я завизжала, потом стремительно опустилась на пол и накрыла голову руками, потому как гремело так, словно небо раскололось. / А потом стало тихо… как-то совсем тихо. / Некоторое время я продолжала сидеть на полу, потом рискнула убрать руки, испуганно огляделась… все тот же кабинет лорда-директора, все так же тихо. И вот тогда я осторожно поднялась и… и натолкнулась на полный ненависти взгляд еще сидящего за столом магистра Тьера. И какой это был взгляд! Пожалуй, гром напугал меня значительно меньше, чем он… Да и Эллохар, насколько помнится - тоже. Во всяком случае, Магистр Смерти в ночь знакомства зол не был, и все страхи, которые я тогда испытывала, были мною же надуманы. А этот... рассержен... И очень! / — Сядьте! — неожиданно резко скомандовал магистр. / Я села. / — На стул, адептка! / Ойкнув, поднялась с пола, с трудом опустилась обратно на стул, испуганно глядя на взбешенного лорда. Сам Тьер явно едва сдерживался, потому как весь побелел, желваки ходуном заходили, а руки он сцепил так, что костяшки побелели. / — У меня к вам всего три вопроса, адептка Риате! Я испуганно сжалась. / — Вопрос первый: доучившись до четвертого курса, вы уяснили себе тот факт, что в момент произнесения проклятия оно ложится конкретно на того человека, на которого был направлен ваш взгляд?! / — Ой, — испуганно выдала я. — Это я на вас?.. / — Потрясающе! — прошипел магистр. — Вы, наконец, это поняли! Вопрос второй: вы в курсе, что проклятия десятого уровня снять практически невозможно?! / — Ой, мама… — уже простонала я. / У магистра заметно щека дернулась. А затем, чуть подавшись вперед, лорд Тьер прошипел: / — И последний вопрос: вы сами знаете, какое именно проклятие только что на меня наслали?! / Я вздрогнула, потом и вовсе задрожала, потому как проклятию меня научили, а чего это вообще такое, профессор Швер так и не сказал, уснув пьяной улыбкой в салате! / — Ну?! — взревел взбешенный лорд-директор. / — Не… не… не знаю, — простонала я. / Теперь у него не только щека, у него еще и глаз задергался, а в следующую секунду кабинет потряс вопль: / — ВОН! / Выбегая из кабинета магистра, я запнулась о ковер, чуть не упала, но, совершив немыслимый рывок, удержалась, балансируя, и рванула дальше. Через мгновение я уже была за дверью, с трудом пытаясь восстановить дыхание и глядя округлившимися, обалдевшими глазами на изумленного секретаря нашего лорда-директора, почтенную леди Митас. / — Что случилось? — шепотом спросила она. / — Н-н-не знаю, — заикаясь, ответила я. / — Отчислил? / — Не знаю! — По щекам опять потекли слезы. — Не знаю я… / И вытирая лицо, я поплелась прочь. / Когда шла по коридорам, отовсюду ловила сочувствующие взгляды, и, едва добравшись до комнаты, проревела часа два без остановки. А потом, отревевшись себе на здоровье, встала, подошла к окну, посмотрела на стадион для занятий и замерла — магистр Тьер был там! Да что там был — лорд-директор в рубахе нараспашку коротким мечом кромсал столб! / Я смотрела на это дело в каком-то странном оцепенении ровно до тех пор, пока очередным стремительным ударом магистр Темного Искусства не срубил махину, которую я с трудом могла обхватить руками. Но он ее не просто срубил — разгоряченный лорд-директор поверженный столб еще и ногами попинал. Потом взметнулось адово пламя, и магистр исчез… / Той ночью я очень сильно ждала лорда Эллохара в таверне и вовсю жалела, что у меня нет ни малейшей догадки, как с ним связаться. Я почему-то была уверена, что он смог бы опознать мое проклятье. Но он, похоже, последовал моему совету, и пошел отсыпаться. И несмотря на то, что его отсутствие было так не вовремя, мне стало чуточку легче от мысли, что он наконец отдохнет. Странная я, да? Если я еще и не влюбилась, то до этого остался последний шаг. А вроде бы все, что между нами было - это три встречи. Один раз вместе поспали, один раз вместе поели, и три - поговорили. / А наутро был обнародован приказ лорда-директора: «Увеличить срок зимней сессии на двенадцать дней». И половина адептов, вознеся молитвы темной богине, стремительно засели за учебники. / Подобного воодушевления Академия Проклятий еще не ведала. Казалось, даже пространство над ней гудело от освобожденной энергии, а воздух звенел от проклятий, готовых сорваться с уст адептов. И впервые с момента моего здесь обучения библиотеки опустели в буквальном смысле — даже завалящего учебника по бытовым проклятиям достать не представлялось возможным. Адепты зубрили, адепты страдали, и адепты сдавали все хвосты. / К концу сессии «Хвостатый список» содержал всего три фамилии и — о достижение! — моей там не было! Я сдала все! Абсолютно! Даже зачет с прошлого года, на который забила, и тот сдала! / — Дэя, — окликнула меня Яна, — ты чего застыла? / Яна — моя соседка по комнате. В отличие от меня у нее далеко не бедная семья, и работать Тимянне не приходилось, потому и успеваемость была на порядок моей выше. А чему удивляться — она вечером делала домашние задания, я от заката и до рассвета мыла посуду, разносила заказы да выслушивала пьяных клиентов, ибо, как говорит владелец нашей таверны «Зуб дракона»: клиент — твои папа, мама, бабушка и дух-хранитель семьи, а потому люби и почитай клиента. / — Дэя, — нетерпеливо воззвала Тимянна, — ну чего ты там? Пожав плечами, я стояла и, глупо улыбаясь, смотрела на «Хвостатый список» — моей фамилии там не оказалось впервые за все четыре года обучения. Приятно, очень. Даже гордость за себя появилась… Неожиданно заметила, что вечно всем недовольная Яна стремительно кланяется, да и в холле стало значительно тише, а так тихо бывает только в присутствии… — Добрый вечер, адептка Риате, — прозвучал низкий мужественный баритон лорда-директора. Проклятое проклятие десятого уровня! В перерывах между подготовкой к экзаменам я пыталась отыскать его по справочнику аспиранта, выпросив последний у библиотекаря за два бесплатных ужина в «Зубе дракона», но ничего не нашла! С Эллохаром тоже увидеться не удавалось - я эти пятнадцать дней ни разу не была в "Зубе Дракона". / До него ли? Нет, не до "Зуба", и не до Эллохара... Впервые за эти два месяца я смогла надолго выбросить беловолосого лорда из головы. Впрочем, тому, что прежде не получалось этого сделать есть простое объяснение(ну кроме того про влюбленность): сначала он световой вспышкой и неожиданным приключением ворвался в мою размеренную жизнь, волей неволей заставив запомнить его хорошенько. И прежде чем впечатление сошло на нет состоялась вторая встреча. Ну а переживанием, заставившим меня ждать и переживать за него целый месяц, стало подспудное чувство вины за тот отказ. Я надумала, что из-за этого отказа с ним могло что-то случилось. Логично звучит? Ну да. Звучит-то правдоподобно. Но такое самоуспокоение все равно не особенно срабатывало, потому что кроме всего этого перечисленного в моем спектре чувств было что-то еще. / Но я чересчур ушла в свои мысли, забыв их предпосылку. / Лорд-директор… что я ему скажу… / — Темных ночей, магистр Тьер. — Вот что я ему сказала, склоняясь, но и выпрямившись, не отрывала взгляда от пола. / — Рад, что вы оправдали мое доверие и сдали все… с седьмого раза, — продолжил беседу лорд Тьер. / Какая осведомленность… Да. Смертельные проклятия я сдала только на седьмой заход, но сдала же! / — Главное — результат, — решила я выдать хоть одну умную мысль и почему-то втянула голову в плечи. / Звук стремительно удаляющихся шагов, затем дверь ка-а-ак хлопнет. / Из холла адепты разбегались как тараканы из-под лампы — ну боялись мы нового лорда-директора. Очень боялись. Даже если не учитывать тот факт, что он наш директор, то одна лишь принадлежность лорда Тьера к ордену Бессмертных уже веский повод его по меньшей мере опасаться. Добавить к этому звание Первого меча империи, образование по специальности «Темное Искусство», второе образование «Искусство Смерти», и станет ясно, почему даже на ежедневные тренировки красивого мускулистого мужчины все дамы нашего учебного заведения взирали, скрывшись за занавесочками, чтобы, не дай темная богиня, он не увидел. / Кстати, он же бывший ученик Эллохара... / В общем, спустя несколько мгновений в холле было пусто. Правда, некоторое время на лестнице и у дверей в столовую имела место давка, но мы с Тимянной прорвались сквозь мрачную толпу адептов и вскоре уже бросали сумки на узкие кровати в нашей комнате. / — Ух, пронесло. — Тимянна села, и согнувшись, потянулась к шнуркам на ботинках. — А я думала, он тебя отчислит. / Я тоже так думала, но промолчала. А потом подошла к окну… там и застыла. Магистр Тьер вновь сменил время тренировки и в данный конкретный момент кромсал двумя огненными мечами многострадальный столб, только недавно установленный на прежнее место. В быстро сгущающихся сумерках вид полуобнаженного мужчины в отсветах алого пламени мечей и вовсе был завораживающим… / — Безупречно прекрасен, волнительно-притягателен, пленительно опасен… — Тимянна словно озвучила мои мысли. / Мы разом судорожно выдохнули и продолжили подглядывать за танцующим с мечами магистром. / — У меня сердце бьется втрое чаще, когда я на него смотрю, — вновь зашептала моя соседка по комнате. / — У меня оно бьется раз в десять быстрее, когда Тьер на меня смотрит, — прошептала в ответ я. Правда, в основном от страха. / И тут произошло невероятное — магистр стремительно развернулся, и взгляд был четко направлен на окна женского общежития! / В ту же секунду мы с Тимянной отпрянули от окон, по пути снеся столик, уронив вазу и врезавшись в шкаф. И шум, несомненно, был бы внушительный, но что-то гремело в комнате справа, а в комнате слева слышался звон разбитого стекла, и вообще мгновенно стало ясно, что смотрели все и разом, и от окон смывались тоже разом. / А потом так же одновременно, опустив глаза и стараясь не встречаться взглядами (ибо стыдно), мы дружно выносили мусор из комнат: черепки там, осколки, а тучная леди Вайрис и обломки стола со шкафчиком… Не повезло несчастной хлипкой казенной мебели…