Работа над ошибками

- Борис Андреевич, вы только помните, что вы в полиции, - вежливо попросил следователь, после того как вызвал в кабинет Прозорова. - Не переживайте, - хмыкнул Тарасов. – Пальцем его не трону! - Я очень на это надеюсь.        Будучи наслышанным о вспыльчивости мужчины, дознаватель Крюков поспешил убрать со стола тяжёлые предметы и острые канцелярские принадлежности. - Двадцать минут вам на всё, - распорядился он, когда привели задержанного. - Нам и минуты хватит. Сейчас Борис Андреевич мне ещё раз в морду даст и уйдёт, - ухмыльнулся Андрей Васильевич, опускаясь на стул. - С радостью! - Борис Андреевич! – приструнил его полицейский.        Дождавшись пока за служивым закроется дверь, Тарасов внимательно посмотрел на бывшего финансового директора. - Олеська мне сразу же сказала, что ты во всём этом замешан, а я – дурак, не поверил ей, думал, что ты нормальный… - А я такой же нормальный, как и ты! – не испытывая робости и страха, сказал Прозоров. – Ты ведь тоже спишь с ней ради президентского кресла…        Крепко сжав под столом кулаки, Тарасов изо всех сил старался себя сдерживать. - Что? Ударить меня хочешь? – рассмеялся Андрей. – Так давай! Вместе на нарах посидим, поговорим, у нас же много общих тем? Например, Уманова Олеся Михайловна – богатая наследница! - Заткнись! – крикнул Борис на всё отделение. - Иначе ударишь? – нарывался Прозоров. - Да о таких, как ты, руки марать не хочется! - Что тут у вас?! – влетел в помещение Крюков. - Да ничего, разговариваем с Борисом Андреевичем, - оскалился Андрей Васильевич. - Всё нормально? – спросил служивый у Тарасова. - Да, – и, повернувшись к Прозорову, добавил, - вот жду, когда он всё расскажет. - Что именно? - Что планировал сделать. - А давайте сразу же под протокол? – улыбнулся следователь, подходя к столу. – Что вам по два раза повторять одно и то же… Рассказывайте! - Тебе интересно, почему я всё это делал?! – усмехнулся Андрей, глядя бывшему начальнику в глаза. – Да потому что ты всё и всех у меня забрал! - Поподробнее, пожалуйста, - попросил Крюков. - Подробнее? А что подробнее? Он знает! - Я вообще не понимаю, о чём ты говоришь! – нахмурившись, заявил Тарасов. - Я тебя ненавижу! Уманов должен был меня назначить на должность заместителя, для меня предназначалось это кресло! Однако появился ты, и всё внимание Михаила перешло к тебе. Я не понимаю, чем ты этого заслужил! И ладно, если бы я лишился только этого! - яростно сказал Андрей, а потом более тихо, почти шёпотом добавил, - Галя тебя полюбила…        Прозоров резко замолчал и опустил голову. - Верещагина? – пустым голосом переспросил Борис. - Среди твоих баб, наверное, действительно много Галин… Да! Она! Я её любил! С института! С того момента, как увидел её! Мы познакомились, встречались, я ей предложение сделал, а она попросила подождать – ей экзамены выпускные надо было сдавать, и я согласился. Договорился с практикой в «Global», а потом помог и с трудоустройством. Она несказанно рада была, и я был счастлив. А потом появился ты! И всё! Всё рухнуло! Пришла ко мне как-то и сказала: «Прости меня, Андрюш, но всё закончилось». Какого же было моё удивление, когда я узнал, на кого она меня променяла! Ты забрал её у меня! - Вы мстили за своё разбитое чувство? – удивился Крюков, но задержанный, кажется, не обратил на него никакого внимания. - Она любила тебя все эти годы! Представляешь? Любила! А ты?! Сначала ты оказывал ей знаки внимания, при этом на её глазах обнимаясь с другими, потом ты решил жениться! Затем семейная жизнь тебя не устроила, и ты пошёл налево! Увидел, что она в тебя влюблена и воспользовался ею! А что Галя чувствовала в этот момент?! Она верила, что ты разведёшься с женой и навсегда останешься с ней! – зло крикнул Прозоров. – С ней! А ты? Бросил! Наигрался и бросил! Считаешь это нормальным?! - Задержанный, успокойтесь! - приструнил его оперуполномоченный. - А он? Он не хочет успокоиться? Он сломал жизнь ей, мне! Мы могли быть с ней вместе! Я любил её! А он? Нет! Только слёзы ей принёс! Она приходила ко мне и плакала! Это нормально?! А потом возник план. Отомстить. И тебе! И Уманову, который так восхищался тобой! - Причём здесь Михаил? Если у тебя были претензии ко мне, так и мстил бы только мне! – не выдержал Тарасов, ударив кулаком по столу. - Причём?! Ты был без году неделя, а успел дослужиться до заместителя! Сыном ему стал! Меня он никогда так не любил, с подозрением всегда относился! - Первый раз с таким сталкиваюсь, - прошептал Крюков, качая головой. – Что было дальше? - Я вышел на конкурентов, предложил им наш более успешный и выигрышный проект. Они его купили. Победили в тендере. Все должны были подумать на Тарасова, но этого не случилось… Уманов был в больнице, какой-то следователь не обратил никакого внимания на доказательства его вины, и всё как-то сошло на «нет». Тогда возник другой план. - Дальше. - Надо было, чтобы Уманова не стало. Ему позвонили в больницу, рассказали о потере проекта. Ему стало хуже, однако он не помер. А потом в офис пришла его дочь – Уманова Олеся, мне это было только на руку. К тому же она оказалась любовницей Тарасова, но почему-то играла роль провинциальной замухрышки. - И что вы собирались делать? - Я понял, что её можно использовать в своих целях. Ей надо было выяснить, кто виноват в краже проекта, мне оставалось ей лишь подыгрывать. Однако она и сама поддержала мою игру, по-прежнему притворяясь дурой и наивно думая, что я не вижу, как она к Тарасову бегает... Я должен был затащить в постель, и отправить ему пару фотографий, чтобы он понял, какого это, видеть любимого человека с другим! - Ах ты сволочь!        Потянувшись через стол, Борис со всей силой ударил Прозорова по лицу. Кровь незамедлительно хлынула изо рта и носа. - Успокойтесь! – прикрикнул опер, протягивая пострадавшему салфетки. – Сейчас вас обоих в камеру посажу!        Сплюнув, Андрей ухмыльнулся. Кажется, его забавляла ситуация и он по-прежнему не понимал, что его шоу закончилось – наступил даже не антракт, скорее, как говорят итальянцы - финита ля комедия. - Что-то я не понял, - нахмурился следователь. – Если вы видели, что она неравнодушна к Тарасову, то как собирались привести свой план в действие? - Так она сама бы поехала со мной в любое место. Ей же надо было узнать у меня правду, я был у неё главным подозреваемым, так что проблем бы не возникло. А потом, - Прозоров рассмеялся. - Потом пару бокалов вина с хорошей таблеткой и с ней можно было бы делать всё… - Тарасов, успокойтесь! – крикнул Крюков, видя как мужчина потянулся к задержанному. – Вы и так здесь в порядке исключения! Ведите себя сдержанно или я вас выгоню! - Что Борис Андреевич, и тут денежки дали? – хмыкнул Андрей Васильевич. - Прозоров! – приструнил его следователь. – С какой целью вы привезли Олесю Уманову на дачу? - Сначала я правда хотел напоить её, но потом пришёл к выводу, что могу получить намного больше, - намеренно растянув последние слова, признался задержанный. - Узнав, что его любимая Умка в опасности, Тарасов сразу бы примчался её спасать. Я бы обменял её жизнь на его подпись под документами о продаже своей части акций и заявлении об уходе. Компания перешла бы ко мне, а он стал бы никем. - Но контрольный пакет акций принадлежит Уманову. - После этого я должен был позвонить ему. Он бы не выдержал ещё одного удара, - зло рассмеялся Прозоров. – Совет директоров автоматически передал бы управление мне. - Это всё? - Всё. - Что должна была делать Галина? - Ничего. - Почему вы были так уверены, что Тарасов и Уманова не расскажут всё правоохранительным органам? - А их уже не было бы в живых. - Вы собирались их убить? - После того, как все подписи были бы у меня, в доме случилось бы короткое замыкание. Строение старое, быстро бы вспыхнуло…        Нажав на кнопку вызова конвоира, Крюков распорядился увести задержанного обратно в камеру. Услышанное не укладывалось в его голове, в который раз он был вынужден убедиться, что любовь – самая страшная вещь. Сначала любовь к женщине, а затем и любовь к деньгам. Она превратила Прозорова в машину, готовую на всё ради достижения своих целей. - Что ему светит? – спросил Борис, когда за бывшим сотрудником «Global» закрылась дверь. - Навскидку тут несколько статей подходят: кража интеллектуальной собственности, причинение вреда здоровью, покушение на убийство. Надо более детально разбираться, сейчас сложно сказать. - И сколько ему дадут? - Если вина по всем статьям будет доказана, и его признают вменяемым, то не меньше двадцати. - А к Галине Дмитриевне буду применены какие-то меры? - Я же говорю, надо разбираться. Может пойти как соучастница, но не факт… - Можно как-то замять этот факт? – напрямую спросил мужчина. - Посмотрим.        Выйдя из следственного комитета, Тарасов поехал в офис. Он с трудом осознавал слова Прозорова. Всё началось с ревности, а закончилось попыткой прибрать компанию в свои руки. Под удар должен был попасть только Борис, а в итоге оказались втянуты минимум четыре человека. - Верещагину ко мне пригласите, - распорядился он, едва войдя в здание.        Разговор с женщиной предстоял не из лёгких. Надо было выяснить всё до конца, а для этого ему придётся затронуть не самые приятные темы. - Борис Андреевич, вызывали? – постучалась в кабинет Галина. - Да. Присаживайся.        Послушно сев за стол, подчинённая непонимающе смотрела на своего начальника. Она видела, как он что-то обдумывает, словно подбирает слова, с которых можно начать. - Что-то случилось? - Прозорова арестовали.        От внимания Бориса не укрылось, как женщина вздрогнула, чуть опустила голову и прикрыла глаза. - Галь, я всё знаю, - тихо сказал он.