Всепрощающая

Раф недовольно отхлебнула из третьего по счёту стакана апельсиновый сок и снова повернулась к окну, выискивая там хоть какой-то мизерный намёк на скорое прибытие Сульфуса. Часы на стене противоположного здания всё так же показывали восемнадцать-сорок три. Прекрасно. Просто прекрасно. Девушка в немом раздражении застучала пальцами по столешнице. Нет, она уже давно привыкла к постоянным издевательствам со стороны этого хама. Привыкла и смирилась, пусть они и были по своей сути наглыми и самоуверенными подкатами, пусть каждый раз сердце и сжималось где-то внутри грудной клетки. Но двадцать восемь минут. Она ждёт его здесь уже, простите, грёбаных двадцать восемь минут. Он вообще собирается приходить? И неужели так сложно было позвонить, если опаздывает? И тем более, если не придёт вовсе? Стоило ли ради этого прерывать собственные занятия? Раф невольно хмурится ещё сильнее и яростнее постукивает пальцами по столу. И всё же она его ждёт. Прелестно. Боже, как это всё неимоверно раздражает. - Раф, что-то случилось? Может, Вам помочь чем-нибудь? – блондинка вскинула раздражённый взгляд на говорившего и тут же удивлённо приподняла брови: такого обеспокоенного лица у Сьюзи она давно не видела. Ещё, пожалуй, со времён своей последней бронзы. - Нет, спасибо. А почему ты решила, что мне нужна помощь? - Это уже третий стакан сока, а с Вашего прихода прошло всего полчаса. Видимо, Вы сильно нервничаете. А ещё у Вас только что телефон звонил, а Вы даже не заметили этого, - Сьюзи виновато улыбнулась, как будто сказала нечто непозволительно грубое, и теперь ей ужасно стыдно. Раф непонимающе моргнула и в сомнении потянулась за телефоном. Серьёзно? Да нет, не может этого быть. Конечно, рингтон у неё негромкий, но она же, в конце концов, не вдоль трассы идёт, чтобы его не услышать. Сумка же рядом совсем… Пропущенный. От Сульфуса. Что? Как? Неужели она действительно так задумалась об этом человеке, что пропустила его же звонок? Боже, какой кошмар. Он её с ума сведёт. Если уже не свёл. Надо бы провериться на досуге. Вдруг мобильный снова завибрировал, заиграв знакомую мелодию. Девушка от неожиданности вздрогнула и с испугом уставилась в телефон, но увидев, что на экране вновь высветилось «Сульфус», моментально ответила на вызов: - Алло, - голубоглазая недовольно поморщилась: слишком импульсивно, слишком. Нет, не стоило так быстро отвечать. Тем более отвечать с такой интонацией. Но она и так уже проигнорировала один его звонок – куда уж дальше-то? – Подожди минутку, - блондинка прикрыла ладонью динамик и с улыбкой поблагодарила Сьюзи за помощь. Девушка улыбнулась в ответ и тактично удалилась за барную стойку. – Да, привет. - Привет… Прости, я тут проспал… - ужасающе хриплым голосом. Раф невольно напряглась и нервно сглотнула. Выдавила из себя иронический смешок: - Ха, серьёзно? Проспал к шести вечера? Издеваешься, да? – на самом деле сейчас его опоздание волновало её в последнюю очередь. - Долго объяснять. Хочешь – не верь, но реально проспал. Если… подожди… - сдавленно и нетерпеливо. Раф взволнованно хмурится и вслушивается в звуки на другом конце провода: глухой стук телефона об дерево, пара быстрых удаляющихся шагов и жуткий, действительно пугающий кашель, словно выворачивающий парня наизнанку. Тяжёлые, медленные шаги обратно, - если ты ещё там и снова взяла с собой ту жуткую книгу, можешь почитать пока – я через полчаса буду. Через полчаса будет? Где? В могиле? - «Ту жуткую книгу» я взяла, но уже, к сожалению, дочитала, - как хорошо, что Эдриас всё-таки остался жив. Без него совершенно ничего бы не вышло. – Что у тебя с голосом? – Раф искренне пыталась говорить как можно ровнее, но в интонации помимо её воли проскальзывали нотки тревоги. - А что? Волнуешься? – ехидно, наверняка с его фирменной ухмылочкой. - Конечно! – блондинка тут же замерла, затаив дыхание и беззвучно открывая рот в немой истерике: ответ вырвался сам, причём вырвался с непозволительно искренней интонацией. Если бы это было сказано с иронией или с сарказмом, или даже с раздражением – всё было бы нормально; но нет, тут было слишком много тревоги и заботы, слишком много. Нет. Нет, нужно что-то делать. Срочно. Если она сейчас, чёрт возьми, ничего не сделает, то можно будет сразу писать завещание. - Ты же самый важный человек в моей жизни, ты не знал? Я ж жить без тебя не могу! – девушка облегчённо прикрыла глаза, понимая, что дошла до нужного уровня пафоса. Теперь всё это вполне сойдёт за актёрскую подколку. - Ха, безусловно верю, - игриво раздалось в мобильном. – Ну так что, ждёшь или как? Полчаса. - Полчаса до чего? До твоей госпитализации? Тебе вообще в таком состоянии из дома выходить нельзя. - И что теперь? Предлагаешь… всё отменить? – снова сдавленный и чересчур хриплый голос. Раф устало вздохнула: подобный кашель сдерживать – последнее дело, а он там о приличиях ещё волнуется. Всерьёз собирался идти на занятие. Господи, ненормальный. - Диктуй адрес. Отменять занятие – слишком большая роскошь, особенно учитывая впустую потраченный час с моей стороны, - да, это правда. Она могла бы уже приближаться к завершению анализа статьи Анны Экес о влиянии окружения на мироощущение человека, а не бесцельно сидеть в кафе всё это время, в конце концов. Сульфус иронически усмехнулся: - А не боишься? - Чего? Заразиться? Сейчас каникулы, если ты помнишь. Мне всё равно, - ей действительно было всё равно. Раф в любом случае все свои каникулы традиционно проводила дома. Да и отмечать близкие праздники болеющей тоже никогда не составляло для неё большой проблемы. - Кто бы сомневался, - в его голосе явно сквозило веселье. – Я не про это. Не боишься идти ко мне? Я ведь один живу. Что будешь делать, если я стану приставать к тебе? Раф снова замерла. А правда, что она будет делать, если это случится? Чем она думала, предлагая занятие на дому? Нет. Головой она думала, головой. А вот сейчас непонятно, что управляет мыслительным процессом. Как будто Сульфус когда-нибудь действительно будет всерьёз приставать к ней. Как будто он может всерьёз захотеть её. Главную заучку школы, не имеющую никаких серьёзных достоинств. Это просто смешно. Раф нервно сглотнула, внутренне себя успокаивая и напоминая о том, что лучше не тешить себя надеждами. Мерно вздохнув, произнесла идеально холодным голосом: - Не думаю, - в ответ послышалось многозначительное «хм». - И почему же? - Диктуй адрес, - тон ещё на несколько градусов ниже – и Раф уже записывает название улицы на белой салфетке. Какие бы отношения у них ни были, продвинуться дальше дружелюбных перепалок всё равно не получится, и Раф это знает. И дело даже не в её отчуждённости или закрытости: они в принципе слишком разные, чтобы хоть как-то нормально взаимодействовать. Даже если за эту неделю занятий они стали понимать друг друга намного лучше. Даже если разговоры с ним теперь приносят больше радости, чем боли. Всё равно. У неё идеальная репутация, она лучшая пай-девочка во всей школе – и её всё устраивает. Он – отпетый хулиган, плюющий на мнение общественности и приходящий на уроки по настроению, – и его тоже всё устраивает. Это невозможно. Их союз просто невозможен. Это очевидно. Вот только он интересуется её настроением и пытается не кашлять, разговаривая с ней. А ещё она искренне не помнит, когда он в последний раз матерился в её присутствии. И нет, Раф не будет думать, что это что-то значит. Потому что он изначально дал понять, что его забавляет эта игра с бесконечными подкатами. И она тем более не будет думать о том, что его отношение к ней построено на её внешнем образе, который ни разу не соответствует действительности. Потому что это всё равно бесполезно. И она не станет думать, насколько. Намного проще и лучше напустить в голос побольше холода и стирать ухмылку с его лица ледяным взглядом. Хоть это в последнее время, на самом-то деле, и не просто вовсе. Потому что с каждым занятием он понимает её всё лучше и лучше. Потому что с каждой встречей её любовь всё сильнее и сильнее. И это невыносимо. И Раф не знает уже, куда и как прятать всё это, поэтому неуклонно делает голос ещё холоднее и внутренне повторяет себе, что ей не нужен такой, как Сульфус, да и не светит ей – только нужен, а сам Сульфус постоянно масло в огонь льёт вёдрами. И еле заметно злится, когда в очередной раз не удаётся пробить оборону – а Раф торжествует, орудуя температурой слов так же ловко, как и содержанием. Только отметка в ноль градусов по Кельвину уже довольно-таки близка, а Сульфус даже не планирует останавливаться копать глубже – и это очень, очень большая проблема. По привычке поставив точку после номера квартиры, Раф холодно прощается и отключается. Подзывает Сьюзи, с улыбкой расплачивается и спокойно выходит из кафе. Крупные хлопья снега падают на вмиг заледеневший нос. О температурах она, пожалуй, подумает позже… … Раф зажимает на несколько секунд дверной звонок и вслушивается в мелодичную трель, параллельно пытаясь услышать хоть какие-то признаки жизни внутри квартиры. Признаки жизни появились не сразу и с перебоями: тяжёлые шаги, прерывистые, звук разбитого стекла на полпути и приглушенное «Дьявол!..» Голубоглазая, забивая собственное волнение, про себя отметила, что на такой жуткий призыв дьявол мог бы и откликнуться. Видимо, слишком занят. Через какое-то время дверь распахнулась, и глазам девушки предстал совершенно взлохмаченный Сульфус с болезненно воспалёнными глазами и измученным лицом. Чуть не упав при открытии двери, брюнет оперся о стену неподалёку и осторожно сполз по ней, после чего облокотился о собственные колени и чуть сжал ладонями виски. Раф опешила. Не очень представляя, что она вообще должна делать, девушка зашла в прихожую, закрыла за собой дверь и присела на корточки напротив брюнета. - Сульфус… Ты чего?.. – она была готова к чему угодно. Пусть даже это снова будет его гениальный развод, только бы у него больше не было такого выражения лица. Пожалуйста. Парень попытался усмехнуться, но вместо этого закашлялся и снова скривился, схватившись за голову. Раф нахмурилась, сосредоточенно вглядываясь в покрасневшее лицо. - Понятно. Поднимайся. Сможешь? – парень кивнул и так же, по стеночке поднялся на ноги. Раф быстро пробежалась по узкому коридорчику, соединяющему все комнаты, целенаправленно выясняя расположение ванной, кухни и спальни. Изначально она хотела уложить Сульфуса на кровать, но увидев по пути в спальню звёздочкой разлетевшиеся осколки от пепельницы, скинутой с небольшой тумбочки в углу коридора, уверенно повернула ничего не видящего перед собой больного в зал. Наконец уложив брюнета на небольшой диванчик, девушка более-менее успокоилась: отсюда он мог упасть разве что на пол, но на это у него, во-первых, вряд ли хватило бы сил, а во-вторых – отсюда до пола падать определённо ниже, чем с высоты собственного полёта. - Раф… Какого хрена… - еле живым голосом. Нет, он точно ненормальный. Молчал бы в таком состоянии лучше. - Вот именно: какого хрена, Сульфус? Помолчи и просто жди меня, - огрызнулась девушка и рванула на кухню, на ходу доставая из сумки купленное по дороге жаропонижающее. Как знала, честное слово. Тут даже градусник никакой не нужен, чтобы понять, что у него жар. Поспешно растворив в воде содержимое, блондинка быстрым шагом направилась обратно. У неё слишком много стрессов в последнее время. Слишком. Девушка одной рукой кое-как приподняла парня и протянула ему стакан с растворённым жаропонижающим: - Пей. Брюнет перевёл на блондинку усталый взгляд и без лишних препираний выпил всё содержимое, после чего снова откинулся на спину, безуспешно пытаясь прийти в себя. - Я пойду уберу осколки и приготовлю ещё кое-что. Лежи и молчи. Только посмей попытаться встать или докричаться до меня, - грозно предупредила голубоглазая и со вздохом вышла из комнаты. Сульфус, впрочем, и не планировал куда-то идти или что-то кричать. Ему было слишком паршиво для таких активных действий. Да что там: ему давно в принципе не было так паршиво. Нет, он предполагал, что вчерашние приключения повлекут за собой как минимум простуду – но не до такой же степени, серьёзно. У него такого чуть ли не с детства не было. Плюс ещё пару часов назад всё было относительно терпимо. И надо же ему было поплыть именно к приходу этой блондинки. Дьявол… Сульфус сосредоточенно смотрел в потолок, стараясь не моргать. Рожица, нарисованная чёрным маркером, постепенно обретала чёткие границы. И, тем не менее, забота этой девчонки неожиданно так… приятна? Наверное, это нормально, ведь она абсолютно бескорыстно, - за это Сульфус почему-то мог ручаться, - помогает ему, хотя могла послать его ко всем чертям. Вот только почему тогда так доставляет сам факт того, что это именно она? Потому что он теперь на шаг ближе к цели? Или по какой-то другой причине? А чёрт его знает. Так же как чёрт его знает, какая она там, на самом деле. То, что не такая, какой хочет казаться – это всяк, но вот какая именно - это пока загадка века для Сульфуса. Нет, конечно, она часто лажает по-жёсткому, проявляя что-то из «настоящего», но это «настоящее» такое еле различимое и разноплановое, что лучше бы его и не было вовсе. Легче жить было бы, честное слово. Бесит. - Смотрю, ты уже оклемался? – Сульфус чуть повернул голову влево: блондиночка уже садилась на ковёр рядом с ним, протягивая ему кружку с каким-то варевом и невинно улыбаясь. Сульфус приподнялся на локтях и с удивлением обнаружил, что, действительно, может снова ориентироваться в пространстве. С подозрением покосился на вроде как чай, только запах у него был больно уж специфический. - Что это? – с недоверием, чуть прищурившись и продолжая смотреть на варево. Раф удивлённо приподняла бровь и очень красноречиво посмотрела на парня, как на идиота: - Ты впервые видишь травяной сбор? – он перевёл недоверчиво-смущённый взгляд на девушку. - Меня всегда официальными лекарствами лечили. - Ну и прекрасно, - Раф пожала плечами. – А я буду лечить неофициальными. Если вдруг умрёшь, доказать сложнее будет. - Ну спасибо, - хмыкнул брюнет и усмехнулся. - Что «спасибо»? Пей давай, - напомнила блондинка и вновь протянула кружку Сульфусу. Парень неуверенно посмотрел на плавающие наверху травинки, но сделав пару глотков, просветлел лицом: - А неплохо. И горлу как-то легче, - Раф усмехнулась. - Да ну? Как неожиданно!.. Кстати, ты это вот в таком вот состоянии собирался на встречу идти? - Когда мы созванивались, было лучше. - Да это уж понятно. Но ты, конечно, не в курсе, что даже в том состоянии следовало ожидать резкого ухудшения? – посмотрев пять секунд в неподкупные глаза напротив, Раф поняла, что нет, не в курсе. – Ладно. Ясно. А когда ты умудрился так заболеть-то? Вроде ещё вчера днём виделись, всё нормально было. Сульфус оторвался от чая и настороженно посмотрел в ярко-голубые глаза блондинки, наполненные по-детски искренним любопытством. И что ему ей сказать? Что Кабале его случайно проспорила на одной из тусовок, и он в третьем часу ночи после душа сорвался к ней жрать снег наперегонки? Отличное начало. А завершением будет колоритный жест пальцем у виска и хлопок дверью. Н-да, так он ей и сказал, как же. - Перегулял вчера вечером, наверное. Плюс мне до этого было немного паршиво, - девушка пожала плечами и усмехнулась. Брюнет мысленно поблагодарил того самого Бога, который не факт, что есть. - Да уж, иммунитет у тебя не ах, конечно. - С иммунитетом у меня всё в порядке, но если я уж болею – то болею по всем статьям. - Оно и видно, - блондинка выдала тихий смешок и встала с пола. – Ладно, я пойду. Занятия всё равно не получится. Да и поздно. - Стой! – Сульфус резко вскочил с дивана, чуть не упав от быстрой смены положения, и схватил уходящую Раф за запястье. – Останься. Раф замерла. Она была готова ко многому. Реально очень ко многому. Но не к его обжигающе-горячей ладони на своей коже. Не к этой перебирающей через край нежности. Не к такому искренне-мягкому. Не от Сульфуса. Воздуха стало резко не хватать, Раф понимала, что у неё начинается самая настоящая паника: она понятия не имеет, как реагировать. Совершенно. Абсолютно. Не имеет ни малейшего понятия. Что ей, чёрт возьми, сделать, чтобы это было чем-то правильным? - Отпусти моё запястье, пожалуйста. Рука затекает, - голос тихий, но спокойный. Это хорошо. - Отпустить? – он тоже говорит тихо, но если бы не был так простужен, он практически рычал бы – Раф могла бы поклясться в этом. – Ты серьёзно? Отпустить? Тебе самой-то не надоело врать себе и всем окружающим? Ты же смелая до степени «пиздец», смелее меня, смелее многих – так какого хрена, Раф? Какого хрена в действительно важных ситуациях ты спускаешь всё на тормозах, отдавая победу без боя, зато дерёшься до крови за какую-то хрень? Умная, добрая, девочка-чудо, тащишь на себе имидж всей школы, будущий психолог… но знаешь что? Нихуя у тебя не выйдет, – он ядовито усмехнулся ей в спину, не в силах сдержать всё нарастающее раздражение. - Потому что ты, блять, сама себе противоречишь. Постоянно, каждый грёбаный день. И знаешь это, и всё равно продолжаешь творить всю эту хрень. Твой образ Ледяной Королевы вкупе с пай-девочкой трещит по швам, и если остальные слишком тупые, чтобы заметить это, то я – нет, извини. У тебя не получается быть равнодушной. И никогда не получится. Потому что ты – это ты, и не в твоём стиле убегать от чего бы то ни было – уж извини, но за время наших встреч я это уже понял, – и Сульфус не врал. Его искренне достало это её внешнее безразличие, за которым прячется хрен пойми что, но что-то явно более пламенное, чем она пытается показать. – Так, может, хватит? Хватит убегать, Раф? Прикрываться всеми этими грёбаными образами и не верить ни единому моему слову? Меня уже заебало выискивать настоящую тебя за вечными масками. Живи уже, чёрт побери, как ты хочешь, а не как ты привыкла жить… - Иди к чёрту! – только сейчас Сульфус заметил, что сжимает её запястье слишком сильно, а сама девушка вся дрожит. Её голос тоже дрожал. Она была практически на грани срыва. – Не тебе решать… не тебе решать, как мне жить и как преподносить себя людям… иди к чёрту, слышишь?!.. – Раф резко обернулась, и Сульфус замер, невольно отпуская её руку. Столько ненависти, страха, обескураженности и боли в одних человеческих глазах он ещё не видел за всю свою жизнь. Раф так же резко обернулась обратно, вытащила из уже закинутого на плечи рюкзака увесистый сборник задач по физике: - Прорешаешь. Увидимся через три дня. Уже через полминуты девушки в квартире не было. Сульфус тяжело опустился на диван и как зачарованный стал смотреть на кружку с травяным чаем. Вот теперь он её точно обидел. И впервые ему стыдно за нечто подобное, хоть он и ни капли не жалеет о содеянном… … Раф шла не разбирая дороги, глотая обжигающий морозный воздух и собственные слёзы. Как он посмел?.. Какое право он имел?.. Он… Он… Он. Как карточный домик. Всё рухнуло, как карточный домик. Всё. Всё это теперь не имеет значения. Всё пропало. А она ведь действительно старалась. Правда старалась оставаться невозмутимой. И что теперь? Плохо даже не столько то, что он раскусил её, сколько то, что она своей реакцией полностью подтвердила все его слова. Это более чем паршиво. Это катастрофа. Слёзы лились, не переставая, полностью затмевая дорогу. Это не его дело. Не его дело. При всей её любви к нему, от которой сейчас хочется камнем с моста – пошёл он к чёрту. Она и сама прекрасно знает об этом. Она сама знает о своих недостатках. Она в курсе, что психолог, которому нужна помощь психолога, просто смешон. Ей не нужно об этом напоминать. Не ему ей об этом напоминать. Пошёл к чёрту. Не ему… - Лилия? Раф встрепенулась и замерла. Слёзы замерзали на щеках солёными дорожками, а в трёх шагах от неё стоял незнакомый ей молодой человек с ярко-зелёными глазами и взлохмаченной коричневой шевелюрой. И с ножом в руке. - Лилия, это действительно ты! Я так скучал, Лилия! – не успела Раф толком прийти в себя, как уже оказалась в объятиях шатена. Бежать уже было поздно. А нож тем временем неприятно тёрся о куртку возле правого плеча. – Куда ты пропала, родная? Я так по тебе тосковал… - парень немного отстранился и нежно погладил девушку свободной от ножа рукой по щеке. В его взгляде читалась такая неимоверная любовь, что Раф действительно стало страшно: если раньше теплилась глупая надежда на то, что он обознался, то теперь этот парень смотрел ровно на её лицо, и его ничего не смущало. Он действительно верил, что она Лилия. Может, всё же попробовать?.. - Здравствуйте… Вы… Может, Вы обознались? Меня зовут Раф… - нож перевернулся остриём Раф в спину. В глазах шатена сквозила дикая грусть. - Ты меня не помнишь?.. Лилия, это же я, Гейб! Вспомни меня, Лилия! – его тон начал приобретать угрожающие нотки, а край ножа успешно проткнул ткань куртки. Раф за эти секунды помолилась всем богам, которых знала, и переосмыслила всю свою жизнь. А ещё вспомнила одну из статей по психологии, которая пришлась очень кстати. - Гейб! Гейб, это ты?! Боже мой, я тебя не узнала! Я тоже так скучала по тебе! – голос дико дрожал, но Гейб счастливо улыбнулся, и Раф следом за ним тоже: Господи, как хорошо, что он не обращает внимания на такие мелочи! – Ка-как поживаешь? Мы ведь расстались, да?.. – главное принять максимально грустное выражение лица, максимально грустное. В конце концов, вопрос очень рисковый, но Раф нужна хоть какая-то информация. Шатен грустно улыбнулся в ответ и вновь провёл пальцами по её щеке: - Да… Ты сказала, что мы не подходим друг другу и что ты нашла свою настоящую любовь… Помнишь? И где же он? – Раф молчала. Страшно. Очень страшно. Что сейчас нужно делать? Что сейчас?.. – Ты плачешь? – что? Она плачет? – Почему ты плачешь, Лилия? Он тебя обижает? Хочешь, я поговорю с ним, как мужчина с мужчиной? Он тебя больше никогда не обидит, - снова дикий блеск в глазах. Раф уже не может дрожать – она просто немеет от переполняющего её ужаса. - Н-нет… Не надо… Я не хочу о нём вспоминать… - мало ли, вдруг он первого встречного, как её, за «нового парня» примет. С ним разговор будет короткий, не то что сейчас. - Лилия, я так рад… Я так скучал по тебе… - шатен наклоняется к Раф и целует её в губы, постепенно углубляя поцелуй, делая его более требовательным. Наточенный нож всё так же висит где-то возле левого плеча девушки. Пульс стучит набатом по всему телу, на глазах непроизвольно выступают слёзы: ей уже плевать на свой первый поцелуй, на то, что во рту так бесцеремонно хозяйничает чужой язык, вызывая приступ тошноты, добираясь чуть ли не до горла – но она до безумия боится того, что будет дальше. Потому что он не собирается останавливаться. Нет. Кажется, если это продолжится ещё хоть минуту – она просто упадёт в обморок. Лишь бы не участвовать в этом. Хоть осознанно. Потому что ей никак не вырваться. Никак. Но вдруг он останавливается и отстраняется от Раф. - Лилия, что с тобой? Ты выглядишь такой бледной, - такой заботливый голос. Такой заботливый голос. А если бы не бледность, Раф, видимо, лишилась бы девственности в этой подворотне, на снегу, в компании маньяка с ножом. «Лишилась бы». Точно. Ещё не всё потеряно. В голове у Раф будто что-то щёлкает, и она неожиданно чётко произносит: - Милый, я так ждала нашей встречи, что купила тебе подарок. Он как раз недалеко. Можно я сбегаю за ним и вернусь? Мне так хочется подарить его тебе сейчас, в момент нашего воссоединения, - неведомым способом девушка даже сумела выдавить из себя улыбку, хоть она уже практически не помнила, что вообще сказала. Гейб задумчиво и грустно посмотрел на блондинку и тоскливо уточнил: - А ты точно вернёшься? Мы только нашли друг друга. Я не хочу снова тебя терять. - Я тоже не хочу, поэтому обязательно вернусь, - его губы снова растягиваются в счастливую улыбку. - Мне подождать тебя здесь? – сердце колотит в ушах, приглушая его голос. Раф так же счастливо улыбается, не веря своей удаче. Неужели вышло? Неужели? - Да! Я скоро вернусь! Дождись меня! – девушка срывается с места со всех ног, не оглядываясь, а Гейб ей сзади радостно махает ладошкой в вязаной рукавице. Только совершенно выбившись из сил, блондинка останавливается и судорожно пытается отдышаться, хватая ртом ледяной воздух. Затравленно оглядывается, но никаких силуэтов в округе не обнаруживает, зато понимает, что находится примерно в десяти кварталах от дома. Облегчённо вздыхает: это в любом случае лучше, чем в объятиях у того психа. И вообще, она будет держаться фонарей, а если что – просто побежит и больше не остановится, даже если будет задыхаться, пока не добежит до дома. Более-менее приведя дыхание в норму, голубоглазая отметила, что нужно будет по дороге домой придумать легенду порванной куртке: рассказывать о сегодняшних происшествиях родителям определённо не стоит. Ну а в принципе, сегодня был самый кошмарный день во всей её жизни. И самый прекрасный одновременно, потому что она всё-таки живая и даже до сих пор девственница. И, между прочим, если бы не её маска безразличия и спокойствия, последнего вполне могло бы не быть.