Остров

Вечность - трудное слово. От него несет глубокой ямой, в которую ты погрузишься помимо своей воли. Глубоко-глубоко, шевеля руками и барахтаясь во времени. И там действительно нельзя самому спасти себя: только тот, кто имеет больше власти, чем ты, например, Бог, ангелы или дьявол, могут вытащить тебя. Саймон сидел на грязном полу, опустив голову, и чертил круги бледными руками. Правильно ли он поступил? Правильно. Тогда почему все так паршиво? Потому что это дьявольский обман и выгода. Предательство. "Я люблю предателей". Как поступить? Может, никак? Пойти и утопиться? Дать убить себя? Как заключить сделку с дьяволом, если ты не согласен никого терять? Саймон начертил треугольник. Один угол - Клэри, его лучший друг и один из самых близких людей. Второй угол - Рафаэль, потерянный вампир, его душа, томящаяся в аду. Третий угол - он сам. Кого ни выбери, все равно получается смерть и адское пекло. Но, может, получится попасть туда без помощи Люцифера? Кто еще может помочь пробраться в ад, да так, чтобы Люцифер не уничтожил тебя огненной стеной? Саймон резко вскочил на ноги. Может, уже поздно, но для него она сделает исключение. Набрав быстрым набором номер, он ждал, когда возьмут трубку. Наконец, когда он почти отчаялся, сонный голос проворчал в трубке: - Алло? - Клэри? Мне нужно поговорить с тобой... Когда он рассказал ей всю до конца, включая то, что находится на старом складе, она не могла поверить. - Саймон, зачем ты пошел на сделку с ним? - Я был готов пойти на все. Отдать все. Оказывается, я не могу пожертвовать кое-чем, и теперь вряд ли увижу... - Саймон, я не хочу, чтобы ты страдал. Не хочу, чтобы тебе было больно. И я готова помочь тебе, чем смогу. Но то, о чем ты просишь... - Она замялась. - Я не знаю, получится ли у меня. - Клэри! - С отчаянием воскликнул Саймон. - Мы должны попробовать! Я сойду с ума, если не узнаю. Да что говорить, я уже схожу с ума. Каждый мой день - это тысячи секунд до ночи, медленные капли крови. Меня ничто не радует. Да и что может меня радовать теперь? Меня даже не пугает смерть. Мы должны попробовать. Она помолчала немного, а потом сказала: - Хорошо, Саймон. Я подумаю, что можно сделать. - Она отключилась.

***

Ждать долго не пришлось. Рыжеволосая охотница пришла, ее каблучки стучали по полу. Кудряшки были наспех заколоты, на лице ни грамма макияжа. Небольшая морщинка у бровей говорила о том, что она переживает о чем-то и думает уже очень долго. Саймон, ни слова не говоря, просто смотрел на нее. Молодая девушка небольшого роста с волосами цвета огня. Этими словами можно описать чуть ли не каждую третью девушку мира. Но Клэри была особенной. Первая ее особенность была в том, что не мнила себя особенной. Она всегда считала себя обычной девушкой, даже тогда, когда вошла в Сумеречный мир. Она талантлива и верна, и Саймон где-то в глубине своей отчаянной и быстро повзрослевшей души любил ее, любил, как родного для себя человека, того, за которого пошел бы в огонь и воду. Она была частицей его мира, важной, но все-таки частицей. Остальным миром был другой. Она присела на корточки и стала на одном уровне с его глазами. Слова не шли. Давно уже было понятно, что с ее другом не все в порядке. Он стал мрачнее и отчаяннее. И Клэри до сих пор не могла простить того, как они, пусть и ставшие более либеральными, Сумеречные охотники, смогли так легко отнестись к потере Рафаэля. Она знала: он погиб по их вине и наверняка каждый день в аду для него бесконечен. И сейчас она предложит то, что не предлагала еще никому. Но Саймон - особый случай. Он ее друг, ее брат и для него можно сделать все что он попросит. Но все-таки больно отпускать. - Саймон... - Она взяла его холодную руку в свою. Она оказалась мокрой. - Я не знаю, что мне сказать. Обычно я могу болтать, и болтать долго, но сейчас... - Она запнулась. - Мне больно смотреть на тебя. Мне больно видеть, как ты сохнешь, как ты ходишь по Нью - Йорку и ищешь. Ты ищешь Рафаэля, ты ищешь покой. И я с ужасом думаю, что когда-нибудь настанет день, когда ты поймешь, что опоры и покоя больше нет и не будет в твоей жизни. У тебя есть я и весь мир, но я знаю, что этого недостаточно. - Слова даются с трудом, трудно говорить о боли. - Я не хочу, чтобы ты умирал от боли или от клинка Джейса. Не хочу терять тебя, не хочу видеть, как ты будешь гнить или разрывать себе вены на протяжении многих лет. И поэтому я сделаю кое-что для тебя. Как же трудно. Голос начинает ломаться, но как договорить? - Сейчас я начерчу руну, которую никто до этого не видел и не увидит. Я вызову Люцифера сама, без помощи Магнуса, и сделаю все, чтобы он исполнил твою волю. На одну ночь я стану его Хозяйкой, как если бы у меня были волшебные силы. Но только одна ночь. Потом руна разрушится. Остальное зависит от твоей воли. - Она чувствовала, как отпускает что-то внутри себя. Она всегда будет любить Саймона, но тут главное - его выбор, а не ее сердце. - Клэри, я... - Саймон понял, что она сказала, и почувствовал, о чем умолчала. Он чувствовал, что ей трудно говорить. Ее сердце билось. - Он убьет тебя. - Не думай об этом. Я все решила. Руна вышла похожей на тонкую сферу, которая опутывает тебя с головы до ног. Маленькие лучики, как у солнца, были на непрерывной линии и под разным углом образовывали разный рисунок. Затея была опасной. Что, если Люцифер убьет Клэри? Саймон никогда себе этого не простит и не перенесет, если из-за него погибнет еще один дорогой ему человек. Но желание увидеть, хотя бы ненадолго, Рафаэля пересилило. Сердце так и рвалось к нему. Адский огонь темнее земного и уж полная противоположность Небесному. Саймон знал это на собственном опыте. На этот раз Люцифер появился в другом обличии: он был похож на Джафара из мультфильмов про Аладдина. Не хватало только фигурного посоха и Яго. - Кто на этот раз вздумал меня потревожить? А-а-а-а... - Он увидел Клэри, которая старалась сохранить мужество. - Сумеречная охотница? Маленькая Кларисса Фэйрчайлд? Доросла до мастерства вызовы демонов? - Он оглянулся, ожидая увидеть могущественного мага или своего сына, но ничего не увидел. Он попытался выйти из руны, но та мощной искрой загнала его обратно в сияющий кокон. - Интересно. Клэри прямо смотрела на Владыку Бездны. - Что тебе нужно? Пришла просить за своего дружка? - Он снова попытался выйти из руны. - Ты не выйдешь отсюда, пока я тебе не разрешу. - Да что ты говоришь? - Поверь мне. Руна мощная, и пока она нарисована, я твой Страж. И ты сделаешь то, что я прикажу тебе. - Ты наивна, молодая Фэйрчайлд. Люцифер никому не прислуживает, даже Богу. - Это ты так считаешь. Как бы ты ни хотел, тебе придется сделать то, что мне нужно. - Для интереса спрошу: и что же тебе нужно? - То, что просил Саймон. - Клэри кивнула на друга. - О, так ты нашел выход. Молодец. Надеюсь, тебя это утешит, когда твоя подружка будет разорвана на куски адскими гончими из-за своего тона и наглости. Саймон сжал кулаки. Сатана так и просил врезать ему по полной. Но ему того и надо: руна разрушится, и Люцифер вырвется на свободу. Поэтому нельзя давать выход своей ярости. - Я не буду исполнять твоей желание. Я не джинн и не золотая рыбка. - Он собрался исчезнуть, и Клэри приготовилась что-то сказать, но Саймон внезапно ломким голосом ответил: - Ты мне должен. Люцифер мигом обернулся. - Ого, наш мальчик показывает зубки! И когда же? Когда же я успел? - Несколько лет я бился с твоими детишками, с демонами, разными и много раз чуть не погиб. Ты не остановил их вторжение на смертных, хотя тебе это было поперек горла, ты не остановил Валентина, когда он хотел убить каждого несогласного, и Себастьяна, когда Лилит захотела помочь ему. Ты не сделал ничего, хотя должен был во имя равновесия. За тебя все сделали Разиэль и сумеречные охотники, а также вампиры, оборотни и фейри. Ты у нас в долгу. К тому же ты не в той ситуации, чтобы указывать мне или Клэри, что нам делать. Ты предложил мне стать предателем, и я отказался. Я выдержал искушение. Ты обязан дать мне то, что я прошу, и больше мне ничего не нужно. Я не прошу сделать меня вечно живым, ведь бессмертие и так есть, я не прошу любви или тепла, так как мне уже некого любить. Ты знаешь, что когда-нибудь я попаду прямиком в твои лапы и мне никуда не деться от твоих адских объятий, так что, ты не можешь даровать мне хоть малую частицу своего благословения? И я за это буду тебе благодарен. Неужели ты хоть раз не можешь быть милосердным? Клэри пристально смотрела на друга. Во время своей речи Саймон выглядел на себя не похожим - он разговаривал с повелителем как с равным, не боясь и не таясь. Люцифер читал в его душе все его страхи и желания, его боль и отчаяние. Последнее предложение было криком, который вырвался помимо воли. Так говорит человек, у которого нет выхода, даже иллюзорного. Люцифер по-другому посмотрел на него. Молодой вампир, дыша по привычке, сиял, его черные глаза смотрели решительно и гневно. Безумец, собравшийся в ад. Что-то привлекало в нем. Отчаяние. То, что он не боялся. Гневная речь. Темная маслянистая кровь и мертвое сердце. Он просит милосердия? Он, этот наивный мальчик? - Согласись, Люцифер. Пожалуйста. - Саймон старался расслабить руки. - Ты увлек меня, мальчишка. твоя речь произвела на меня впечатление. Может, ты и прав, может, я действительно вам должен. Но ты думаешь, что я сделаю это бесплатно? - Я заплатил свою цену. Я плачу ее каждый день, когда стал вампиром, и заплачу сторицей, если попаду в Ад. Считай, что ты даешь мне кредит. Люцифер картинно задумался. - А что, интересный подход. Мне нравится твои мысли. Ты мог бы стать отличным демоном алчности, Саймон Льюис. Мне нужно подумать. - Он закрыл глаза. Прошел час или даже больше. Падший ангел раздумывал или делал вид, что раздумывает. Саймон просто смотрел на его фигуру в плотном коконе. Наконец, когда Люциферу надоело играть, он сказал, на этот раз серьезно: - Я все обдумал. Ты прав, Саймон, прав в своих словах. И я, так и быть, сделаю, как ты хочешь. Но учти: не надейся на счастье, на удачу или заступничество ангелов. И на душу Рафаэля. Она может показаться тебе ужасной, и не говори потом, что я не предупреждал.