О монстрах и людях

Цветок рос. Во все стороны расползались упругие колючие стебли, большая часть которых перекрыла выход. Гримаса на «лице» становилась всё более зловещей. — Да что ты такое? — О, где мои манеры. Я Азриэль Дримурр — законный правитель этих земель с того самого момента, как ты прикончил старого короля. Ты оказался очень полезным инструментом, человек. Сначала моим орудием был этот безмозглый неудачник. Наивный Папайрус всего лишь хотел изменить мир к лучшему. Узнав, что Азгор делает с пойманными детьми, скелет, конечно же слушая мои советы, замыслил устроить революцию. Надо сказать, у него отлично получалось — бродил по всему Подземелью, умело притворялся дурачком, искал новых друзей и сеял недовольство короной. Увы, как бы он ни пытался достучаться до великой и ужасной Андайн во время их специальных тренировок, эта рыбка была непреклонна в своей преданности монарху. А прикончить её у этого мягкотелого слюнтяя не хватило бы духу. И тут появляешься ты, и за одну встречу укрощаешь упрямую. Убедить малыша Папса свести тебя с ундиной, «помочь любящим сердцам признать свои чувства», было элементарно. Как же быстро Андайн забыла своего учителя едва на горизонте появился кто-то сильнее, кто-то, воплощающий её тайные мечты. Ты уничтожил Меттатона, машину слишком ограниченную, чтобы я мог её заговорить. И наконец прикончил моего папашу, который не подпускал к душам ни одно живое существо. Ты расчистил дорогу и заслуживаешь награды. — И что, теперь я получу половину королевства и прекрасную капитаншу? — трудно было сохранять сарказм наблюдая за метаморфозами чудовищного растения (растительного чудовища?). Он разрастался, выламывая куски стены и какие-то приборы, а затем приращивал их к своему «телу». — Нет. Но наград действительно будет две. Во-первых. Я расскажу тебе истинную историю… — Как мило. Мне присесть, или рассказ будет коротким? — монстр игнорировал шутки, и это пугало. Он не видел во мне никакой угрозы. — Я был обычным нытиком-ребёнком, когда узнал от отца, что Дримурры, ведущие свой род от драконов, единственные из всех монстров умеют поглощать человеческие души и благодаря этому становиться намного сильнее вас, жалкие смертные. Но почему-то эти жалкие неудачники, мои предки, даже во время войны не смогли захватить ни одной души! И проиграли, оказавшись в тюрьме без выхода. Очень обидное положение дел для такого амбициозного принца, каким был я. И тут судьба преподнесла щедрый подарок — мою человеческую сестрёнку. Ах, бедная глупышка Чара, ты была такой милой, несмотря на уродливую человеческую голову и голую кожу. Жаль расставаться с любимой игрушкой, но чего не сделаешь ради абсолютной власти? Отравить сестрёнку и забрать её душу было проще простого. Оставалось только выйти через барьер, который больше не мог меня удержать, и забрать ещё шесть душ в ближайшей деревне. Но отец солгал мне! Дримурры могли впитать человеческую душу лишь на краткое время. Вскоре после поглощения наши хрупкие тела начинают распадаться. Неприятно узнавать эту деталь на собственном опыте. Я даже не дошёл до людей, когда понял, что сейчас погибну. В панике я бросился назад, и потому обратился в прах уже дома. Но не умер, есть что-то в ваших душах, что не даёт сознанию исчезнуть после смерти. Из праха выросли цветы, и я был одним из них. Жалкое, беспомощное существование. О, как я проклинал мир те долгие годы в тюрьме собственного тела. Я не мог даже умереть — едва цветок увядал, как я тут же возрождался в новом. Прошли годы, когда меня спасла милашка Альфис. Она унесла меня в тайную лабораторию и там поливала кровью человеческих детей. Да, ваша душа таится в крови, и её отблески сохраняются в этой чудесной влаге даже когда вы умираете. Крови шестерых было достаточно, чтобы я вспомнил как двигаться и говорить. Конечно, я был всё так же слаб, и мог разве что нашёптывать монстрам свою волю. Но и этого оказалось достаточно. — Хорошая история, Цветик. Позволишь записать её для внуков? — но монстру было наплевать на слова простого смертного. — Есть для тебя и другая награда — я сохраню твою душу внутри себя в целости, чтобы ты и после смерти осознавал всё, что происходит. Взяв её, я стану богом этого мира. Тогда я поглощу всех монстров. В первую очередь поиграюсь с твоей драгоценной Андайн, ты даже не представляешь, что могут сделать с ней мои стебельки. Потом я выйду наружу, поглощу всех людей, разрушу ваши города, обовью корнями и переварю всю планету. А когда не останется ничего, что можно разрушить, я поверну время вспять и повторю всё сначала! — Простите, «ваше высочество». Но в вашем плане есть маленький изъян. Моя душа всё ещё при мне! Цветок, хотя сейчас он больше напоминал бесформенный кусок джунглей, захохотал своим жутким, нечеловеческим голосом. — Ты хочешь сражаться со мной? Ты действительно ИДИОТ. Умри, снова и снова! Цветик рванул к себе все предметы, до которых мог дотянуться, и через мгновение предстал во всём своём жутком великолепии. Гибрид растения, монстра, человека и машины будто висел в воздухе, хотя на самом деле держался за стены, пол и потолок сотнями, если не тысячами побегов и корней. Вместо цветка, заменявшего ему лицо, титанический монстр приделал экран монитора, на котором высвечивались сменяющие друг друга жуткие гримасы. Из сплетения шипастых лиан выглядывали пушки, совсем как у того гламурного робота. А в центре кошмара был комок зубастой плоти, будто кто-то взял кучу челюстей и перемешал их. Я не знал, как драться с ЭТИМ. Монстр начал свою игру, в меня полетели снаряды, сгустки пламени, ослепительно яркие лучи, струи огня, шипастые лианы и что-то ещё, чему не было названия. Я выжимал из тела максимальную скорость, носясь по залу и стараясь увернуться от всего этого. Монстр хохотал, я медленно, но неотвратимо поддавался панике… Цветик на пару секунд остановил атаки, позволив перевести дыхание, а затем выпустил пучок острых лиан. Я ушёл от них кувырком в сторону. Лианы впились в грудь и живот, пройдя сквозь тело в дюжине мест. Как же так! Я ведь увернулся! Ушёл в сторону! Почему я оказался на том же месте, и чувствую, как жизнь уходит из тела? — Ты ещё не понял? Ты ничего здесь не решаешь! Это были последние слова что я услышал, прежде чем провалился во тьму. * * * Тьма. Пустота. Я стоял на одном колене, совсем как убитый мною Азгор. Неужели так всё и кончится? Не слишком похоже на вечный покой. Но может я заслужил вечные муки? Андайн… Все люди и монстры, взрослые и дети… Я подвёл вас. Я сделал всё неправильно. Теперь никому не спастись. И тут тьму разогнала ожившая радуга. Шесть маленьких фигурок шли ко мне. Потерянные дети лучились светом. Они обступили беспомощное тело, и прижались к нему. Я чувствовал их тепло, чувствовал, как их слёзы капают на мою кожу. Чувствовал, как сердце наполняет решимость. Я был в ответе перед целым миром и не мог проиграть. Я встал. Сознание вернулось, а от ран не осталось и следа. Абсолютное зло нависало в том же месте и смеялось: — Ты ожил? Как мило, теперь я убью тебя ещё раз. Ещё много раз. Оно всё ещё монстр, а я всей душой хочу убить эту тварь. Я сжал кастет и бросился в перёд, не думая о защите. Оно выбросило кучу снарядов, но все они полетели мимо. Из центра чудища одна за другой вылетали души, они кружились вокруг меня, и одним своим видом причиняли монстру страдания, от которых он извивался в судорогах. — Что происходит? Ты не можешь победить! Я бог гиперсмерти! А я бил. Наносил удар за ударом. Рвал в клочья травянистые стебли, расщеплял дерево, корёжил металл, разбил мечущийся монитор. Убить! Уничтожить! Отомстить!.. Спасти! Защитить! Исправить! Когда кровавый туман спал, я всё ещё был на ногах. Чудище превратилось в груду останков, среди которых копошился жалкий цветок. Из последних сил я растоптал и его. Души снова окружили меня приняли форму детей. Я взял двух из них за руки, те взялись за остальных, и так, всемером, единой цепью, мы пошли вперёд. Но что это? Ещё два сгустка энергии, белый и красный тускло сверкнули на отдалении, будто боялись подойти. Я едва заметно кивнул им. В сердце больше не было чёрной злобы, должно быть слёзы потерянных детей исцелили не только телесные раны. Смущённые облачка подлетели близко и приняли форму. Маленькая девочка с румяными щёчками держала понуро свесившего голову маленького монстра. Эх, Цветик, даже ты когда-то был невинным ребёнком. Ещё два потерянных ребёнка присоединились к процессии. За тронным залом оказалась пещера, в центре которой пульсировала белая стена. Так вот ты какой, барьер. Дети потянулись вперёд, и барьер пропустил нас. Свежий воздух и яркий свет. На поверхности едва взошло Солнце. Дети отпустили руки и посмотрели на меня. Они улыбались. Я улыбнулся в ответ: — И всё-таки я вас спас… Я присел, облокотившись на скалу, а дети, один за другим поднялись вверх, поближе к Солнцу. Вслед за Подземельем покинули и Землю ради лучшего, Небесного мира. Интересно, найдётся там место для меня? Это вряд ли, но хотя бы буду знать, что есть такое место. Сегодня действительно чудесный день…