Мой властитель

— Ну что, малыш? Нашел себе нового друга? — прошептал он. — Н-нет, — поспешно ответил Тсуна. — Мы просто… — Не приближайся к нему. Иначе пожалеешь, — перебил Хибари. Он еле коснулся щеки мальчишки, медленно оглаживая ее и как будто намеренно задевая мочку уха. Его глаза пристально следили за пугливым взглядом Тсуны. Кажется, он даже не моргал, а его взгляд проникал прямо в его душу, а может, даже сквозь. Напряжение росло с каждой секундой, с каждым его движением. Казалось, он сейчас так же медленно перейдет на горло или резко ударит его — вот прямо в эту секунду, — но он совершенно ничего не делал, что могло бы навредить Тсуне. — П-почему? — выдавил из себя он. — Тебе этого не нужно знать. Ты мой гость, и дела этого дома тебя не должны касаться. — Наступила секундная пауза. — Понимаешь? Он убрал руку со щеки в карман, роясь там в поисках чего-то. — Смотри, что я привез тебе. — Из кармана за ремешок он вытащил кляп. — Думаю, ты уже готов к нему. Гордо и скорее даже насмешливо улыбнувшись, он взял руку Тсуны и положил игрушку на ладонь. — Теперь он твой. Береги его. — Эм… Э… Тсуна был, мягко говоря, в шоке. Настолько в шоке, что не мог сказать и слова. Он только удивленно хлопал глазами, смотря то на хозяина, то на кляп, и взглядом будто умолял убрать Это из его рук. — Я знал, что тебе понравится. Может, черный цвет и не твой, но это будет не так и важно. Его игривым усмешкам, казалось, сегодня не было предела, что удивило Тсуну. Можно было ожидать, что после общения с его заключенным, или кем он там является ему, Хибари будет зол, в ярости или же изнасилует его в наказание у этой самой стенки. Но, несмотря на то что Савада не знал Кёю достаточно хорошо, хотя что тут сказать — вообще не знал, — он откровенно был удивлен поведению мужчины. Но вдруг улыбка Хибари спала, сменившись прежним поведением хозяина. Может, у него раздвоение личности? — Пошли ужинать, — скомандовал он и начал спускаться на первый этаж. Тсуна уже хотел пойти следом, но его отвлек голос дворецкого позади. — А он в довольно хорошем расположении духа сегодня, не находите? — Почему? — Кто знает. Может, что-то хорошее случилось, — предположил дворецкий. — Значит, он редко такой? — поинтересовался Тсуна, повернувшись обратно в сторону Кёи. — Честно сказать, в последний раз он был таким, как сейчас, только два года и четыре месяца назад, — выдал мужчина, чем удивил Тсуну. — И Вы помните это настолько четко? — Такое событие ни в коем случае нельзя пропускать. Оно особенное, — с ностальгией в голосе ответил дворецкий и, встретившись с удивленным взглядом парня, добавил: — По крайней мере для меня. — Угу… — пробубнил тот себе под нос. — Савада Тсунаёши, — послышался требовательный голос с нижнего этажа. — Мне пора, — ответил Тсуна дворецкому и, кивнув на недолгое прощание, спустился.

***

— Будет приятно, вот увидишь, — уверил Хибари Тсуну, надевая на него кляп. До этого парень намеревался зажать рот и вертеться как только можно, но понимал, что так сделает только себе хуже, а Хибари и так своего добьется. Поэтому он сидел смирно, в нужный момент открыв рот и тем самым позволив засунуть туда шарик. Стало совершенно неудобно, и Тсуна завертел головой, ртом фиксируя ремень так, как ему удобней, но лучше не становилось. — О, чуть не забыл. — Хибари полез в тумбочку и вытащил оттуда клубничную смазку. — Для тебя. Он вертел пластиковой розовой баночкой прямо перед носом Тсуны, а яркий ягодный запах, казалось, разносился по комнате. — Ты так смотришь на меня, будто добыча на хищника. Мне нравится. Хибари схватил парня за кисть руки и откинул на кровать. Тсуна неуклюже споткнулся о свою ногу и упал на перины. Не успел тот опомниться от страха, как тяжелое тело грузно упало сверху, с силой прижав бедного к кровати, а чужие руки оперлись по бокам от головы Тсуны. — Какой ты шаловливый, — прошипел Хибари и хищно прикусил парня за нос, наслаждаясь недовольным мычанием. — Мне это нравится. Наконец, когда Хибари привстал, чтоб достать смазку, Тсуна смог вздохнуть полной грудью, но вдруг почувствовал, что рот уже постепенно начинал неметь. В это время Кёя уже открыл смазку и со стуком поставил на стол. Он взглянул на распростертое на кровати тело и заключил: — Кое-что будет лишним. Он начал расстегивать штаны Тсуны, намеренно касаясь его члена, и Савада это хорошо чувствовал. Плоть парня постепенно твердела, а его стыд нарастал с каждой секундой, так же как и улыбка Хибари. Парень не хотел верить в то, что его телу начинало это нравиться, но себя не обманешь. Штаны вместе с трусами Тсуны оказались аккуратно сложенными на тумбочке. Майка так и осталась на юном теле, и, видимо, так оно и было задумано. После того как Хибари расстегнул ширинку, а его пока слабо окрепший член торчал из джинсов, он перевернул Тсуну в позу раком, намазал смазку на палец и, помассировав анус Тсуны, вошел им. Тот все время молча и смирно лежал, терпя издевки и хищные улыбки мужчины. Не говоря уже о кляпе в его рту, не дававшем о себе забыть онемением челюсти, которое довольно быстро разрастается и доставляет дискомфорт. Палец Кёи делал довольно неприятные движения, задевая все еще немного саднящие внутренние стенки. — Потерпи, еще немного, — сказал Хибари, а его движения стали интенсивней. Тсуна сейчас сжал бы зубы или прикусил губу, если бы только мог. — Вот, другое дело. — Савада, не поняв, что Хибари хотел этим сказать, выглянул из своего плеча, на что тот ответил. — Теперь я готов. В доказательство своих слов он пару раз ударил уже твердым, как камень, членом по ягодицам парня, возя им по нежной коже и тычась, будто уже хочет войти. — Видишь? «Так значит, он себя готовил? Просто чтобы у него член встал, а не чтобы мне не было больно?» Хибари, видимо, прочитав на лице мысли парня, показал свой довольный оскал, такой, будто он сейчас скажет: «А ты поверил, что я тебе приятно хочу сделать?» — Фукин фын, — через кляп прошипел себе под нос Тсуна, а в его глазах читалось искреннее негодование. — Что-что? — переспросил Хибари, будто до этого ничего не слышал. Тсуна от неожиданности вскрикнул, когда в него резко и до основания впихнули член. Кулаки сжали одеяло под ним, а глаза широко раскрылись. — Как фе… фольно… — прохрипел он, но Хибари услышал только какое-то непонятное фырканье и непринужденно стал двигаться. На члене Кёи уже оставалась размазанная кровь, но его это ни чуть не смущало. Тсуна же с каждым болезненным толчком мычал, скулил, даже выл. Ему казалось, что его никто не слышал, даже сам Хибари, будто он не издает сейчас ни звука и все на самом деле хорошо. Настолько он был спокоен и непринужден. — Фольно! — мычал Тсуна и всхлипывал. — Мне фольно!.. Но Хибари продолжал насаживать его на свой член, не забывая толкаться навстречу. Боль все не утихала, даже усиливалась. Но Кёя делал только хуже — он шлепал его, сжимал ягодицы до синяков и ускорял свой темп, а его сбитое дыхание удовольствия неимоверно злило. Он дышал ему прямо в ухо, негромко постанывая, а Тсуна едва сдерживался, чтобы не зарыдать, как девчонка. Его гнев усиливался, а внутри всё закипало, и в конце концов нервы не выдержали. Он неожиданно для Хибари вышел из положения раком, встав на колени, чтобы прекратить все это, но совершенно случайно ударил Кёю в висок. Было четко слышно, как его локоть со стуком ударился в голову мужчины, а сердце Тсуны пропустило пару ударов.