***
Смакуя мороженое, Эрика изредка и с удовольствием поглядывала на Романа, рассказывающего о перипетиях своей жизни за последние месяцы. Растирая по небу клубнично-молочное лакомство, она слегка улыбалась ему, ожидая, пока поток его красноречия закончится. Ресторан, куда ее привез Роман, был выше всяких похвал, хотя найти приличное заведение в этом захолустье было сложно. Несмотря на то, что посетителей было довольно много, никто друг другу не мешал — все столики располагались на большом расстоянии, в зале царил полумрак и играла приятная музыка. Эрика просто наслаждалась мгновениями, хотя некое тревожное чувство все же терзало ее… — Тебе ведь нравится такая жизнь, да? — спросила она, пристально его рассматривая. — Ты весь прямо… сияешь. Роман примолк и, чуть нахмурившись, озадаченно уставился на жену. — Какая? — Ну вот это все… — Эрика опустила взгляд в свою вазочку, будто выискивая в ней кусочек повкуснее. — Беготня, погони, скрытые квартиры, неопределенное будущее… — она отковырнула в кусочек десерта и медленно отправила в рот, неторопливо облизывая ложку. — Я не знаю, — пожал он плечами, зорко наблюдая за ее манипуляциями. — Просто… другой жизни у меня не было. Последний раз я жил размеренно и спокойно совсем маленьким… — И тебе ничего не хочется менять, да? — спросила она, намеренно демонстрируя полнейшую расслабленность. — Это же адреналин, приключения, бандитская романтика… — Ну, с бандитами я решаю вопрос… — усмехнулся Роман, провожая взглядом очередную ложечку с десертом, которую Эрика обхватила губами, и с трудом сглотнул. — Это ты мне скажи, каково жить размеренно? Ты же ведь до инициации жила во фракции, семья там, казарма… Мы с тобой похожи, мне было бы интересно послушать! — Вопреки тому, что ты думаешь, у нас во фракции не казарма. И семью свою я очень люблю! — Да, но в Чикаго ты так и не вернулась… — прищурился Роман, наблюдая, как Эрика облизывается, продолжая неторопливо смаковать мороженое. Ему больше всего хотелось прекратить разговоры на скользкую тему и перейти к вещам гораздо более приятным. — Я не вернулась в Чикаго не потому, что мне там не нравится! — А почему же? Эрика подняла на него глаза, отложила ложку, скрестила руки и оперлась локтями о стол, рассматривая мужа уже без тени усмешки. — Ты, правда, не понимаешь, или придуриваешься? Не то, чтобы она ожидала от Романа какой-то четкой определенности, но, признаться, в глубине души все же рассчитывала на ответную лояльность, ведь отношения должны развиваться и к чему-то вести. А понимание, что это явно не тот случай, потому что помимо желания быть вместе существует столько препятствий и осложнений, с которыми ничего нельзя было поделать, иногда вызывало у Эрики недовольство. Роману стало неловко. Он не мог не понимать всей сложившейся ситуации: Эрика выбрала совсем не ту жизнь, о которой может мечтать девушка, более того, она приняла все правила игры, которые он навязал ей. Нужно было срочно что-то сделать, чтобы не углублять эти вопросы — ответов у него не было до сих пор, а терять Эрику он не хотел. Он так надеялся и рассчитывал, что она будет его ждать, но понимал, что ожидание это не может продолжаться бесконечно. А предложить большего он ей пока не мог. Уголок его губы дернулся в усмешке — зазвучала одна из его любимых мелодий, и Роману это показалось неплохим выходом из щекотливого положения. — Пойдем, потанцуем, — он поднялся и протянул ей руку. Эрика быстро оглянулась — в огромном зале никто не танцевал и соответствующей площадки не было, но Роман стоял с протянутой рукой, так что ей ничего больше не оставалось, как вложить свою ладошку в его. — А ты уверен, что тут танцуют? — озадачено спросила она, позволяя ему положить руку на талию и вести ее в медленном танце. — Дорогая, это место настолько шикарное, что посетители тут могут обнажиться и ходить на руках. И им слово никто не скажет, только огородят от других, конечно! — Роман улыбнулся во весь рот, прижимая жену к себе. — Ой, а ты… не разоришься, таская меня по шикарным заведениям? — округлила Эрика глаза и похлопала ресницами. — Если ты поиздержался, может, я тогда сама… — В постели тоже сама себя обслужишь? — вдруг грубо перебил ее Роман, и взгляд его стал колючим. — Не стоит говорить об этом. — Мне не нравятся твои намеки, — холодно глянула на него Эрика, едва осознав смысл услышанного. Вот оно как, оказывается… Ужин — плата за секс? С каких пор она стала содержанкой? Такой поворот их отношений был Эрике не по душе, и она немедленно собралась обрушить на мужа причитающуюся ему кару. — Ты соображаешь, вообще, что говоришь мне… — Тихо, — вдруг напряженно перебил ее Роман, незаметно поглядывая по сторонам. Эрика непроизвольно поежилась: по его внезапно напрягшейся спине не трудно было догадаться, что произошло нечто непредвиденное. — Что случилось? — вполголоса спросила она, и острое чувство опасности мурашками разбежалось по всему телу, рождая в душе наихудшие подозрения. Решив, что убить его можно и потом, Эрика прижалась к мужу и встревоженно шепнула на ухо: — Кого-то увидел? — Да, подыграй мне, — только и успел шепнуть он ей в ответ, когда Эрика и сама заметила группу мужчин, которые внешне ничем не отличались от обычных посетителей, если бы не вызывали такую смутную тревогу и не пытались незаметно окружить их с Романом так, чтобы отрезать все пути к отступлению. Ох, не было печали… Эрика ничего больше не спросила, только лицо ее приняло расслаблено-игривое выражение, и она почувствовала, как Роман обхватил ее за талию крепче, стараясь внешне оставаться невозмутимым. Только выражение глаз мужа говорило о том, что это появление он не считает случайным и, разумеется, ничего хорошего от предполагаемой встречи не ждет. — Ну что, дорогая, — нарочито громко спросил он. — Ты готова уже? Натанцевалась или может быть есть еще какие-нибудь желания? — Роман повел ее обратно к столику, но за ним уже устроился один из вызвавших у Эрики тревогу визитеров. Она повисла на локте мужа, нарочно спотыкаясь. — Ой, у меня голова кружится, — громко засмеялась она, и смех вышел вполне непринужденный, вот только пальцы ее крепко впились в локоть Романа. Эрика заставила себя ослабить хватку и, надувая губы, капризно протянула: — А почему наши места уже заняты? Милый? Мы что, уже уходим? А как же развлекаться, ты же обеща-ал! Я еще щербета хочу! Роман выжидательно уставился на развалившегося за их с Эрикой столиком мужчину и, мельком оглянувшись, насчитал еще как минимум четверых, прибывших по его душу. Конечно, он их знал, но, к сожалению, никак не ожидал увидеть здесь. — Ну здравствуй, Маяк. Давно мы с тобой не виделись… — сказал неожиданный визитер, улыбаясь как-то по-особенному подло. Вел он себя уверено донельзя, и становилось предельно понятно, что эта встреча не ограничится лишь разговором. — Милый, а кто это? — пьяненько спросила Эрика, продолжая изображать из себя развязную девицу. — Ты его знаешь? — Вот что, детка, наше свидание, кажется, отменяется, — Роман, оглянувшись, чуть подтолкнул ее к выходу, незаметно передавая ей ключи от машины. — Иди, погуляй пока… — Шлюху оставь, — безапелляционно высказался мужчина, разглядывая Эрику. — Может, рядом с бабой ты будешь сговорчивее? Помнится, бабы для тебя всегда были слабым местом… А эта — конфетка. Почем нынче такие? — Ты же не собираешься устраивать безобразие при общественности, Фат? — спокойно, даже лениво спросил Роман. — Поговорить мы с тобой можем и в более тихом месте. Ты так не считаешь? — Ты не дал мне закончить. Именно это я и собирался тебе предложить — поговорить в тихом месте. И без глупостей… — Так мы куда-то поедем? — глуповато захлопала ресницами Эрика, переступая ножками, обутыми в туфельки на длинных шпильках. Она пошатывалась, стараясь отвлечь на себя внимание, чтобы дать возможность Роману сориентироваться. — Милый, у нас что, групповушка намечается? Так это совсем другая… Продолжая спектакль, она незаметно продвигалась к мужчине, которого Роман назвал Фат. Нетвердо переступив очередной раз, Эрика споткнулась и, неловко взмахнув руками, четко смахнула со стола бокал с недопитым вином аккурат на брюки незваного гостя, а сама рухнула возле его стула на колени. Возникла суматоха, чего, собственно, она и добивалась. Под любопытными взглядами публики, громко извиняясь и голося, Эрика принялась забрасывать Фата салфетками, постоянно хватая того за руки, а парни, выполняющие роль охраны мужчины, повскакивали со своих мест, обнаруживая себя. И Роман не замедлил этим воспользоваться. Поскольку внимание посетителей, коих в зале оказалось немало, было обращено к их заварухе, Роман, перевернув соседний столик, чтобы его не смогли взять в плотное кольцо, вызвал еще больший ажиотаж у окружающих. Женщины завизжали, мужчины принялись возмущенно орать, а полная решимости боевая команда в количестве четырех человек, кинулась Роману наперерез. Эрика, поняв, что наступило время действия, схватила вилку со стола и вонзила ее в ляжку Фата. Не ожидая от пьяной девицы такой прыти, тот ничего не успел предпринять и потерял драгоценные мгновения. Рывком поднявшись на ноги, она опрокинула стул с орущим мужиком и, пользуясь суматохой, хотела было уже рвануть к выходу. Но вовремя заметив, что Роман отбивается от подоспевших соратников Фата, а еще к ним спешит охрана самого заведения, пытаясь пробраться через паникующую толпу, она досадно выругалась и заметалась, лихорадочно соображая, что делать. Посетители принялись срочно эвакуироваться, создавая толчею и лишь сильнее мешая друг другу. Во всеобщем бедламе, Эрика только и смогла, что схватить первый попавшийся стул и опустить его на спину одного из нападающих на ее мужа. — Iris, ayusin ang cart sa wheels sa sa exit! (Ирис, подгони повозку на колесах к выходу!) — прокричал ей Роман. Парни, пытающиеся схватить его, даже замешкались от неожиданности, услышав эту тарабарщину, дав Роману возможность для маневра. «Что? — хотела было спросить Эрика, переваривая смысл сказанного. — Повозку на колесах?» — недоуменно задавалась она вопросом, выбегая со всеми остальными паникующими посетителями из зала. Буквально через секунду до нее дошло, что Роман говорил о машине — видимо, в примитивном языке дикарей не было такого слова. Точно, машина! Роман в это время, вытирая кровь, текущую из разбитого носа, пытался отдышаться перед следующей схваткой. Хоть парней Фата было не много, все они в отличной форме. Его мучили вопросы — сколько их всего и где остальные? Неужели ждут на улице, и им с Эрикой не скрыться? Двоих парней Роману удалось вырубить, пока Фат сыпал проклятиями и пытался подняться. Это ему в конце концов удалось, зажимая рану в ноге, он заковылял к дверям, вызванивая при этом кого-то по коммуникатору. Роман понял, что дело плохо. Увернувшись от очередного удара, он метнулся в сторону, швыряя в нападающих все, что попадалось под руку и постепенно пробираясь к выходу. С улицы послышались отдаленные звуки полицейских сирен: как видно, кто-то из персонала все же сигнализировал куда следует. — Парни, смываемся! — крикнул Фат, и Роману неожиданно открылся очевидный проход на улицу. Молясь, чтобы Эрика успела взять их машину, он бросился к парковке и увидел, что его девочка не подвела. Как и всегда, в общем-то. Запрыгнув на пассажирское сидение, он бросил: «Гони», — и машина сорвалась с места.My Chemical Romance–Famous Last Words
— Ты цел? — бросив на Романа короткий взгляд, поинтересовалась Эрика, выворачивая в сторону выезда со стоянки. — Нормально, — вглядываясь в зеркало заднего вида, отмахнулся он, сдирая с шеи болтающийся галстук и переводя дух. — Давай по переулкам, там сможем затеряться. На основную дорогу не выезжай, кажется, погоня будет. — Твою мать! — последовав совету Романа, недобро прошипела она. Звуки сирен прозвучали совсем рядом, и мимо них пролетели две патрульные машины, направляясь к ресторану. Общаться с представителями правопорядка, понятное дело, ни у Романа, ни у Эрики никакого желания не было. Добравшись до первого перекрестка, Эрика включила левый поворот, а сама неожиданно свернула вправо и прибавила скорости. Одна из машин, следовавших за ними, повторила маневр и рванула следом, выбираясь из истошно засигналившего потока и выдавая себя. По той же схеме они миновали еще пару перекрестков, убираясь с оживленных улочек к окраине пригорода, и теперь ехали вдоль какого-то забора. Забор казался бесконечным, Эрика хмурилась и вытягивала шею, пытаясь высмотреть впереди неприметную лазейку. — И что это было, не хочешь мне объяснить? — Видимо, я где-то успел засветиться, — ответил Роман, потирая затылок. — Периодически кому-нибудь из старых дружков приходит в голову идея меня навестить, но тут я их встретить не должен был… — Я не про этих придурков, это и так понятно! — вдруг рявкнула Эрика, гневно сверкнув на него глазами. — А про что? — не понял он. — Про то, что ты мне сказал! — еще громче возмутилась она. — Какого черта, дорогой? Я правильно поняла, что ужин в шика-а-арном ресторане — это всего лишь плата за трах? Ты меня ни с кем не спутал? Задыхаясь от негодования, Эрика крепче вцепилась в руль, чтобы не треснуть Роману по шее, и собиралась высказать этому паршивцу все, что о нем думает, но ее возмущение прервал странный хлопок. Она осеклась, с удивлением осознав, что это был за хлопок, и присвистнула, решив повнимательнее сосредоточиться на дороге и увеличить отрыв. Конечно, Эрика предполагала, с кем, в случае чего, придется иметь дело, но палить в нее — это было уж слишком. А их преследователи теперь действительно были настроены всерьез, раз вели себя столь бесцеремонно, не опасаясь привлечь внимание полиции. — Ты уверена, что сейчас самое время придираться к словам? — недовольно осведомился Роман. — По нам стреляют! — Вот и отвечай, живо! Потому что если тебя убьют, я так и не пойму… Или ты мне все скажешь сейчас, или я сама тебе шею сверну! — зло прикрикнула на мужа Эрика и, вновь резко свернув в ближайшую подворотню, отчаянно вдавила педаль газа до упора, на ходу пытаясь разобраться в хитросплетении улиц и переулков. Дорога стала отвратительная, вся в каких-то рытвинах и ухабах, но если машину не жалеть, то можно было немного оторваться, а потом снова свернуть в очередную улочку. Беда была лишь в том, что местные подворотни Эрика не знала и совершенно не представляла, есть там впереди тупик или нет. — Тогда тебе придется объяснить мне, милая, отчего ты вдруг усомнилась в моем финансовом благополучии? Я что, давал тебе повод? — Так ты что же… — растерялась Эрика. — Ты что, фактически обозвал меня шлюхой только поэтому? Может, мне совсем у тебя ничего не спрашивать, чтобы не нарваться на грубость? — Ты явно преувеличиваешь, — отрезал Роман и чертыхнулся: сзади замаячила преследовавшая их машина, ослепляя дальним светом фар, а затем грохнул еще один выстрел. — Ничего подобного я не имел в виду… — Ну и как же мне тогда тебя понимать? — Давай оставим понимание на момент, когда по нам перестанут стрелять! — напряженно оглядываясь назад, предложил он. — Не по нам, а по колесам! Ладно, — сдалась Эрика и злорадно предупредила: — я потом с тобой поговорю. Черт! Да кто они такие, что не боятся палить… А у нас что с оружием? — покосилась она на мужа, надеясь, что, может, у него есть какой действенный способ придержать погоню и позволить им благополучно смыться. — Нож, — пожав плечами, совсем не обрадовал ее Роман. — Ты что, издеваешься? Не мог за все время пистолетом обзавестись? — Ствол-то мне на хрена, дорогая? Чтобы меня замели за незаконное хранение? Думаешь, я снова хочу оказаться за решеткой? — Лучше б ты подумал, как нам теперь не оказаться на погосте… — бросила она, ощущая, как в груди неумолимо стала растекаться паника, мешая дышать. Удирать от погони или просто гонять на большой скорости ей и раньше приходилось, не велика печаль, а вот стрельба Эрику волновала не на шутку. Они пронеслись под старым железнодорожным мостом, пейзаж за окнами сменился на гаражи, контейнеры, обшарпанные здания и вереницу складов, больше напоминая какую-то часть промзоны, и что делать, если теперь их преследователи начнут палить всерьез — Эрика представляла себе смутно. — Как раз этим я сейчас и занимаюсь, — немного поразмыслив, изрек Роман. А между тем, внедорожник с шустрыми ребятками снова начал их нагонять по прямой. — Вот что, давай так: резко сворачивай в узкий проезд, тормози и бегом из машины. — Зачем? Что ты задумал? Может, попробуем… — Делай, что говорю! У меня есть план. Машину придется бросить, так больше шансов уйти. Признаться, Эрика была не совсем уверена в этом плане, но спорить не стала. Дорога как раз делала поворот, Эрика свернула и резко надавила на тормоза. Распахнув дверь, она выскочила из машины и бросилась бежать, радуясь, что додумалась снять и закинуть туфли куда-то на заднее сидение еще на стоянке, а платье не особо сковывало движения. Пару раз она споткнулась, высматривая укрытие понадежнее, едва не упала и глухо зашипела, вспомнив, что последний раз практиковала бег босиком еще на острове, а тут вполне можно было напороться на осколки. Но покинувший машину и нагнавший Эрику Роман, ухватил ее за руку, не давая грохнуться, и они продолжили свой бег к одному из шатких кирпичных строений с проваленной крышей. За их спинами послышался звук мотора, затем раздался металлический скрежет, а потом округу огласил чей-то недовольный вопль, сплошь состоящий из отборной матерщины. Машинально обернувшись, Роман усмехнулся. Как он и полагал, ребятишки на полном ходу влетели в их машину, не заметив ее вовремя из-за поворота и не успев скинуть скорость. Они сдали назад, развернулись и осветили фарами противоположную от них с Эрикой сторону, давая тем самым им маленькую фору. Ну конечно, с правой сидел Роман, вот они, должно быть, и решили в первую очередь искать его, но только местность там была совсем открытая и долго им соображать не придется. К тому же, из салона уже показались преследователи и стали нетерпеливо оглядываться. — Вон они! — послышался недружелюбный вопль, а затем им вслед грохнул выстрел. Роман толкнул Эрику к стене, она споткнулась, тоненько взвизгнула и, злясь на себя за несдержанность, стала продвигаться к углу здания. Когда раздался еще один выстрел, а пуля врезалась в стену совсем рядом с боком Романа, он выругался сквозь зубы, заметив, что ребятки Фата приближаются в открытую и без всякой опаски. Видимо, поняли, что огнестрела у него нет, а это плохо. Станут наглеть. — Там впереди вроде бы пролом в стене, — вдруг шепнула ему Эрика. Он присмотрелся и в самом деле увидел куски разбитого кирпича и небольшую щель, но даже не успел обрадоваться, как в стену вновь врезалась пуля. — Давай, живее внутрь, — ухватив жену за локоть, он пихнул ее вперед, закрывая собой от пуль. Преследователи, видимо, поняли их замысел и снова стали палить, но до пролома Роман с Эрикой добрались в считанные секунды, ввалились внутрь темноты и ненадолго затихли, прислушиваясь. Стрелять перестали, и с улицы донесся шум, вроде бы подъехала машина, а затем стало светлее — включенные снаружи фары улучшали видимость не только погоне, но и им. Вскочив на ноги, они бросились вглубь строения, постоянно на что-то натыкаясь. Прежде чем около пролома замаячили силуэты, они успели нырнуть в темный угол, укрывшись за выступом, а Роман, на случай, если станут стрелять наугад, придавил Эрику собой к кирпичной кладке. — Как дела? — шепнул он ей в ухо, слыша, как тяжело она дышит, стараясь справиться с паникой. — Нормально, — ответила Эрика, осторожно оглядываясь и ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. — И часто ты так без меня развлекаешься? — Бывает. Но меньше всего хотел бы, чтобы ты и впредь участвовала в подобных развлечениях. — Кто бы сомневался, эгоист, — сдавленно пробормотала Эрика, пытаясь ногой нащупать хоть что-нибудь тяжелое, чтобы не быть совсем уж безоружной. Попадался в основном какой-то мусор и как назло ничего железного. Это привело ее в уныние, оставалось одно — надеяться на удачу. — Эй, Маяк! — раздался с улицы голос Фата. — Здание небольшое, снаружи мои люди и деваться вам некуда. Местечко здесь тихое, палить можно сколько угодно. Вряд ли копы сунутся! Хочешь сделку? Ты завязываешь валять дурака и мы потолкуем — тогда я, возможно, отпущу твою девку. Хотя это не по правилам, и к этой сучке у меня тоже появились претензии. Давай, выходи! Иначе кончится тем, что и ее пристрелят, а кто будет виноват? — Чего это он? — тихо возмутилась Эрика, пока Фат продолжал трепаться, предлагая весьма сомнительную сделку. — Обиделся за свою ногу? — Умеешь ты очаровывать, дорогая, — посетовал Роман без всякого оптимизма и предупредил: — Только пленных здесь не берут, и, если мы попадем к ним в руки, нам не позавидуешь. — Почему-то я подумала так же, — почти выдохнула она. — Сколько их всего, ты успел посчитать? — Столько же, сколько и в ресторане было, плюс водитель. Трое так и возятся у входа, пока Фат вещает, — выглянув из-за уступа, ответил он. — Время тянет, возможно, ищут другой вход. Нам, кстати, тоже не мешало бы этим заняться — ребятки сейчас сюда полезут. — Значит, мы принимаем бой, — кивнув, Эрика сползла на пол и принялась шарить руками, выискивая хоть какой-нибудь камень или приличный кусок кирпича, но потом замерла, подняла на Романа глаза и со всей серьезностью поинтересовалась: — Нам ведь не придется никого убивать, да? Или придется? — Как пойдет, — нехотя сообщил он и поморщился, увидев, что троица, держась вместе, стала осторожно продвигаться в их сторону. — Слушай, если я тебя попрошу спрятаться и тихонечко посидеть, ты согласишься? — А сам как думаешь? Ты под пули, а я — прячься? — изумилась она. — Так я и думал, — ничуть не удивляясь, удрученно закатил он глаза. — Чего ты там ищешь-то? — Что-нибудь тяжелое, — вот только к ее немалой досаде, среди хлама так ничего и не обнаруживалось. Зато к великой радости, предприимчивый Роман, словно фокусник, как из ниоткуда извлек увесистую железяку и всучил ей. — Где ты это взял? — разглядев, наконец, что железякой оказалась небольшая монтировка, с подозрением прищурилась Эрика на мужа. — Из машины прихватил, — прошипел он хмурясь. Взвесив в руке свое оружие, Эрика удовлетворенно кивнула и еще раз выглянула из укрытия, оценивая обстановку. — Смотри в оба, дорогая. Если что, сразу ложись на пол. — Сам варежкой не хлопай! — только и шепнула она, исчезая в темноте на полусогнутых. Оставив напутствия своему мужу, Эрика тихо прокралась к противоположной стене, не выпуская противника из поля зрения и стараясь быть как можно незаметнее. Благо, свет фар не доходил в эту часть строения и заприметить ее было не так просто, а вот незваные гости оставались пока еще как на ладони. Правда, продлилось это совсем недолго, к тому же они так и держались рядом, ступая в сгущающуюся темноту, не позволяя к себе подобраться, отчего возникла острая необходимость их разделить. Этим-то и решил сперва заняться Роман. Дождавшись, когда Эрика отползет от него подальше, он нащупал на полу россыпь крошки старого кирпича и швырнул ее в угол, предварительно перебравшись в другое укрытие. — Слышал? Это там, — тихо пробормотал один из парней, направляясь на звук. — Может, это крысы, а они уже свалили и поминай как звали, — начал второй, но был тут же перебит: — Да заткнись ты… Здесь они, больше им некуда деться. Засели где-нибудь и ждут, пока подойдем поближе. — Блядь, ни хрена не видно же… Хорошо Фату, снаружи-то караулить, а нам по этой помойке лазить, — тихо пожаловался кто-то. Роман мельком выглянул, прокручивая в пальцах рукоятку ножа и прикидывая варианты атаки, но через пару секунд с другой стороны помещения раздался жалобный всхлип. — Проверь, — коротко бросил голос совсем рядом, и один силуэт отделился от троицы, направившись в ту сторону, где исчезла Эрика, оставив Роману двух оппонентов. Заприметив, что потенциальная жертва откликнулась на ее зов, Эрика на коленках переползла через кучу сваленного хлама, снова всхлипнула и поползла дальше в запримеченный в темноте проход, уводя недруга за собой. Надо сказать, парень был настороже и сразу за ней не собирался бросаться, заподозрив подвох, что ей совсем не нравилось. С таким необходимо действовать наверняка, иначе он мог просто из осторожности начать палить почем зря. Подумав немного и наметив свой план, она миновала проход, прошла практически на ощупь немного дальше осматриваясь. Помещение оказалось маленьким и не радовало своей пустотой и отсутствием более-менее нормальных укрытий, зато посередине были свалены в груду несколько старых деревянных ящиков. Эрика довольно ухмыльнулась — да, это ей определенно подходит! — Пусти! Пусти-и… Нас же убью-у-ут, — сдавленно проскулила она, напустив в голос ужаса, и толкнула шаткую конструкцию. Пока ящики с грохотом летели на пол, разбиваясь, Эрика на носочках добежала обратно до проема и замерла у стены, держа наготове монтировку. И как раз вовремя — парень резво влетел в помещение на шум, сделал пару шагов по инерции и споткнулся о рассыпанные деревяшки. Не упал, но это отвлекло его на попытку сохранить равновесие. Эрика ударила в ту же секунду. Монтировка попала по его рукам, выбивая оружие. Пистолет отлетел в груду хлама, парень взвыл от боли, совершенно не понимая, что происходит. Через мгновение до него дошло, но это ему не особо помогло, хоть он и успел не только хорошенько пнуть Эрику ногой, попав по бедру, но и выкрикнуть пару грязных ругательств. Эрика пошатнулась, непроизвольно охнув, нырнула за его спину, уворачиваясь от второго удара, и врезала ему монтировкой снова, теперь уже по голове. Парень как подкошенный рухнул на сломанные ящики и обмяк. Не успела Эрика запоздало испугаться, что могла пришибить его ненароком до смерти, как раздался выстрел. Он грохнул так неожиданно и, как ей показалось, совсем близко, что она сразу упала, прямо на бесчувственное тело своего противника, помня, что говорил Роман. Затаив дыхание она прислушалась. Из соседнего помещения доносились звуки потасовки, возня и чей-то вой. Поднявшись на карачки и убедившись, что смягчившему ее падение парню уж точно не до нее, Эрика намеревалась принять в происходящем безобразии живое участие, но раздался еще один выстрел, а затем все звуки как-то разом стихли. Ее нехорошо так окатило ледяным страхом. Разобрать, на чью сторону переметнулась победа, получалось плохо, а за мужа, даже несмотря на его невероятную везучесть и изворотливость, она очень волновалась. «Спокойствие, — посоветовала она себе. — Ни в коем случае не поддавайся панике». Но на деле получалось это неважно, и сердце Эрики беспокойно заныло. Если бы ее слух не был так обострен ожиданием, она вряд ли бы расслышала осторожные шаги, которые через минуту стали приближаться. Сердце ее переместилось в горло, тело стало противно липким от испарины. Вцепившись в монтировку, она метнулась к стене и замахнулась, напряженно ожидая визитера. Шаги сделались еще осторожнее, она не услышала его, скорее почувствовала движение в темноте, и приготовилась уже нанести удар, как в последний момент тот бесшумно шарахнулся в сторону и размах ее пришелся в молоко. Недоумение, смешанное с паникой продлилось лишь секунду — что-то перехватило ее оружие и резко дернуло его на себя, вместе с Эрикой, а в следующее мгновение она почувствовала, как поперек туловища ее обхватила рука. Сильная, надежная рука, вжавшая ее в такое знакомое, горячее тело. — Милая, только не говори, что собиралась снова огреть меня по голове! — усмехнувшись, прошептал ей на ухо Роман. — И огрела бы, — с облегчением пробормотала Эрика, выронив свое грозное оружие, — чтобы не подкрадывался. — Неужели ты ждала кого-то другого? — оскорбился он, но договорить не успел. Почти не задумываясь о том, что она делает, Эрика порывисто обхватила мужа за шею и потянулась к его губам. Потеряв все ориентиры, Роман тут же ответил на поцелуй, нетерпеливо и жадно впиваясь в ее губы. И от этих требовательных прикосновений, Эрика мгновенно оказалась между сном и явью, впадая в безрассудную эйфорию и осознавая лишь то, что он рядом. Что это его учащенное сердцебиение она слышит, его руки крепко прижимают ее к себе, до боли стискивая в объятиях и заставляя чувствовать себя живой. Прятавшийся внутри сердца непрошеный страх, с которым она пыталась совладать, загнать поглубже, напряжение и неожиданно притупившееся ощущение опасности размыли восприятие реальности в адреналиновом выплеске эмоций, лишь обостряя все чувства. Как и всегда, в обществе этого мужчины все ее самые тайные желания просились наружу, и Эрика тянулась к Роману в сумасшедшей необходимости его близости, вцепившись в него так сильно, словно боялась отпустить, упустить хоть мгновение. Безумие. — Роман… — М-м? — Роман, остановись… — задыхаясь, сдавленно прошептала Эрика. — Я сама уже не могу. Отпусти меня… — Ты просишь о невозможном, дорогая, — вышептывая слова, он оторвался от ее упоительных губ лишь затем, чтобы прикусить подставленную ему нежную шею и, с удовольствием отметив пробежавшую по всему ее телу дрожь, снова вернулся к губам. Роман настойчиво, почти грубо целовал ее, прижимая к себе теснее с каждой минутой, и никак не мог заставить себя остановиться. Рациональной частью сознания он помнил, что надо уходить, скрыться, защитить ее, но… Сейчас она была здесь, в его руках, вся его, полностью. Такая разгоряченная погоней, такая смелая, бесстрашная — это только сильнее сводило его с ума, подстегивая на неконтролируемые действия. Потому что Эрика, позабыв обо всем на свете, доверчиво прижималась к нему всем телом, ища в его объятьях уже не только защиты, но и прося большего. Да, она делала это под влиянием скопившегося стресса, но, даже все понимая, Роман не нашел в себе сил отстраниться от нее, подчиняясь одной лишь одурманившей голову страсти. Она сама закинула ногу на его бедро, и ладонь Романа скользнула по гладкой коже под подол ее платья, нетерпеливо поглаживая ягодицы и срывая с губ Эрики приглушенный поцелуем стон… В мгновения ока преобразовавшийся в недоуменный вскрик: — Роман, что это? — Эрика отстранилась, резко прервав их безумный поцелуй. Губы ее горели, требуя продолжения, тело жаждало ласки, но ощущение реальности возвращалось, а вместе с ним и понимание, что оглаживая предплечье Романа, она вдруг почувствовала, что рукав его рубашки обильно намок липкой влагой. — Это что, кровь? — Ерунда, немного задело, царапина, — тяжело дыша, ответил Роман низким голосом, выпуская ее из объятий. Мысли его все еще путались, но недавнее помутнение сменилось жаждой деятельности и беспокойством. — С тобой все в порядке? — Да. Парень в глубокой отключке… кажется, — ответила Эрика, пытаясь на ощупь понять серьезность ранения. — У тебя весь рукав пропитан кровью! Надо чем-нибудь перетянуть… — Пока терпит, Iris, — отмахнулся он. — Тем более, у меня хорошая новость — я нашел выход. Так что давай сперва выбираться… — Подожди, а если и они его тоже уже нашли и поджидают там? — перебила его Эрика. — Сколько осталось, трое? — Вот и проверим. Где ствол этой спящей красавицы? — кивнул Роман на поверженного Эрикой парня. — Прихвати и быстро уходим. Она извлекла из-под хлама чужое оружие, и Роман уверенно утянул ее за собой. Очень скоро Эрике стало ясно, что говоря о выходе, он слишком уж погорячился, предлагая выбираться из здания через проваленную крышу. Пребывая в недоумении, она с большим сомнением разглядывала дыру, сквозь которую виднелся кусок темного неба, и покачала головой: — Рухнет же! — Ты не тяжелая, давай подсажу, — не согласился с ней Роман, умолчав о том, как намеревался залезать наверх сам. Взобраться на ветхую крышу оказалось гораздо сложнее, чем представлялось, потому что Эрика все время опасалась, что та вот-вот под ней провалиться, но в конце концов ей удалось зацепиться за балку и подтянуться. Улегшись на живот и не поднимая головы, она сразу двинулась ползком к краю, где стояла машина, очень надеясь, что караулящие их парни смотрят по сторонам, а не на крышу. — Эй, чего молчите? — раздался голос Фата. — Вы взяли его? Что там у вас происходит… Договорить он не успел — из здания раздались несколько выстрелов и оглушительный грохот, словно там резвилось стадо слонов, не меньше, и еще небольшой кусок ветхого настила крыши обвалился. Эрика зажмурилась, заподозрив, что это все-таки ее муженек так смачно шлепнулся, но обернувшись, с удивлением увидела, что Роман уже ловко выбрался и ползком последовал к ней. «Вот циркач, — восхитилась про себя Эрика не без душевного трепета. — Видимо, выживание в джунглях не прошло бесследно». Она осторожно выглянула вниз. В свете фар, размахивая руками, метался Фат, отправляя оставшихся своих людей внутрь. — Устали ребятки дожидаться без дела, — удовлетворенно шепнул Роман, нехорошо так ухмыльнулся и прижал к своим губам палец, сделав Эрике знак молчать. Неопределенно пожав плечами, она следила за тем, как бравая парочка парней, оставив своего предводителя, в нетерпении полезли внутрь, держа наготове оружие, и все силилась отгадать, что же задумал Роман. Почему бы им просто не спрыгнуть с другой стороны и по-тихому не свалить подальше? Торчать здесь долго нельзя: не обнаружив их внутри, этим шустрым ребяткам может прийти в голову проверить крышу — и что тогда? Отстреливаться? Она с тоской взглянула на пистолет, потом на мужа, желая озвучить свой вопрос, но Роман, стараясь производить как можно меньше шума, перекатился к самому краю и ловко спрыгнул на землю. Вытянув шею, Эрика с любопытством наблюдала, как он бесшумно нырнул за машину, обогнул ее, оказавшись за спиной у своего бывшего дружка, и без лишних церемоний обрушил кулак на стриженную макушку Фата. Тот крякнул и осел. Да уж, тягаться с ее мужем один на один дело зряшное. Догадавшись, что самое время сваливать, пока оставшиеся парни ничего не заподозрили, Эрика спрыгнула вниз, благополучно приземлилась, главное, не потеряла оружие, а потом припустила к машине. — Нужно забрать мой внедорожник, а я сяду за руль этого, — тихо бросил ей Роман. Выбросив вперед кулак, он заехал Фату в ухо, вырубая, а затем стал впихивать в багажник пребывающего в прострации, оттого не сопротивляющегося мужика. Устроив заклятого друга «с комфортом», Роман сел за руль, держа наготове пистолет, дождался, когда Эрика добежит до его машины и рванул подальше от злополучного места. Она устроилась в салоне, ликуя в душе, что ключи были на месте, а сам транспорт, не считая помятого багажника, в порядке. Завела двигатель и пристроилась за позаимствованным Романом внедорожником, чувствуя себя в относительной безопасности. Парни Фата, услышав звуки отъезжающих машин, выскочили из здания, но им оставалось только выкрикивать проклятия вслед — на своих двоих беглецов никто преследовать не собирался. Минут через двадцать, они выехали с окраины пригорода в небольшую лесополосу, тянувшуюся вдоль берегов Миссисипи, и укрыли транспорт за деревьями. Эрика захватила аптечку, помня, что Романа подстрелили, и перебралась к нему в машину. — Что мы делать с ним будем? — забинтовав мужу руку, спросила она, покосившись в сторону багажника. — Сдается мне, дорогая, что ему есть, что мне рассказать. Меня не должны были здесь найти, а значит, кто-то их навел, — поделился Роман своими подозрениями и, выбравшись из машины, пошел открывать багажное отделение. Фат все еще пребывал в отключке, и Роман похлопал его по щекам. — Давай, приходи в себя, болван, ты же сам хотел потолковать! Вот и настало время. Мужик завозился, разлепил мутные глаза, поморщился и даже как будто застонал, но Романа это совсем не волновало. Он выволок упирающегося Фата из багажника, досадно ворча, что приходится тратить время на всяких ублюдков, и ткнул ему под ребра пистолетом, чтобы был послушнее. Эрика тоже вышла из машины и пристроилась в сторонке, приглядывая за окрестностями. Была уже глубокая ночь, ничего толком в темноте видно не было и место казалось совсем глухим. Где-то недалеко шумела река, звездное небо выглядело тихим и безмятежным. Только, к сожалению, они не природой приехали полюбоваться, думала она, и эта прогулка оставит им отнюдь не пикантные воспоминания. Чёрт, и угораздило же! Роман прижал своего недруга спиной к машине, навалившись на него всем весом и удерживая его правую руку вытянутой. Только тут Эрика сообразила, что водительская дверь не просто так осталась открытой, а для развязывания языка. Видимо, они с мужем любили одни и те же фильмы… Фат, кстати, тоже быстро уверился, что по-настоящему влип, задергался, облизнул губы и поинтересовался: — Чего задумал-то? Брось, сам ты руки никогда не пачкал, предпочитая обходится без мокрухи. И теперь не станешь. — Он хоть и старался говорить уверенно, но глаза бегали, выдавая волнение. — Никогда не поздно пересмотреть свои принципы. Вот что, дружище, — мрачно высказался Роман, — в твоих интересах не мудрить и все мне рассказать, потому что я все равно узнаю, но в твоих интересах, чтобы это случилось как можно раньше. Кто тебя послал? Ну? — Да пошел ты! — Роман, мы его убивать будем? — желая подыграть мужу, серьезно поинтересовалась Эрика, подходя ближе. — Посмотрим. Зависит от того, что он нам расскажет интересного, — уклончиво и как-то неубедительно ответил ей он, хмурясь. Лучше бы, конечно, попытаться отослать ее в другую машину, но разве она послушается? Как бы ни желал Роман оградить Эрику от этого всего, а было уже поздно. — Так, значит, эта сучка и есть твоя жена? — криво усмехнулся Фат, поглядывая на Эрику. — Надо было сразу догадаться, чего тебя понесло в эту дыру. Обычных шлюх и в каждом кабаке навалом… — Вот что ты за человек, нет бы в кои-то веке побыть вежливым, — покачал Роман головой и с чувством врезал Фату по роже. — Так будем или нет? — снова поинтересовалась Эрика: на ее вкус приключений на сегодня было предостаточно, но так же она понимала, что шутки давно кончились, и не окажись они проворнее противника, их бы убили. — Он что, так сильно тебе не нравится, дорогая? — А с чего этот выродок мне должен нравится?! Испортил свидание, натравил на нас своих придурков… А еще он обозвал меня шлюхой! — Ну, хочешь, я ему зубы выбью? — предложил Роман и сурово глянул на притихшего мужика. — А там уж решим, что дальше. — Как же он без зубов рассказывать будет? — с неприязнью взглянув на пленного, засомневалась Эрика и деловито добавила: — Нет, погоди тогда выбивать… Может, он еще раз подумает хорошенько и согласится быть сговорчивее? — С этими словами она ухватилась за дверь внедорожника и резко хлопнула ей по руке Фата. Тот взвыл и заметно растерял всю свою браваду, обозвав ее сукой, а Роман нахмурился еще сильнее. — Так, кто вас послал? Или и дальше молчать будешь? — злясь на чужую бестолковость, он покивал своим словам и сам потянулся к двери. Надо сказать, в тот момент Роман выглядел особенно впечатляюще. Взгляд исподлобья рождал в душе легкую оторопь даже у Эрики. А уж она знала, вернее, была уверена что знает, насколько же грозным может быть ее муж, и на что он способен. Фат дернулся, поняв, что испытывать терпение Романа было весьма неосторожно, и закричал: — Да хрен с тобой! Челси! Челси послал. Велел вывезти в тихое местечко, заставить тебя подписать бумаги на передачу своей доли бизнеса в Лас-Вегасе, а потом избавиться. — Ясно, — сказал Роман и задумался. — Значит, Челси… А вышли на меня как? — Ты же не в вакууме живешь, — злорадно усмехнулся Фат. — Твои же дружки тебя и сдали. Ну, правда, некоторые из них лишились ценных частей тела… — Ублюдок, — процедил Роман и хлопнул дверью по руке Фата с такой силой, что слышно было как хрустнули кости, а Фат заголосил на ультразвуке. — На хрена Челси все это, ему что, все мало? — Бля, ты мне руку сломал! — ныл Фат на одной ноте. — Ты еще более придурочный, чем был раньше… — А вот это зря, — Роман врезал ему по роже так, что Фат обмяк и вроде бы потерял сознание. — И что теперь? — опасливо спросила Эрика у мужа, когда он принялся впихивать на заднее сидение бесчувственное тело. Роман ничего не ответил, глубоко задумавшись и не услышав ее вопроса.Poets of the Fall — Late Goodbye (Max Payne 2 OST)
Фата нужно было убить, а он к этому не был готов. То есть, с самим по себе лишением жизни проблем не было — тут как на войне, или ты, или тебя. Плохо было то, что при всем этом присутствовала Эрика, и она автоматически становилась соучастницей, как ни крути. Но оставить Фата в живых Роман никак не мог — теперь наемник знает, кто его жена, как выглядит и, самое главное, что она не фиктивная, а это становится куда опаснее, чем взять на себя убийство. Оставив Фата валяться на сидении, Роман закрыл дверь и шарахнул по ней кулаками. Проклятье, ну до чего ж паршиво все вышло! Челси хочет его устранить, а значит, казино в Лас-Вегасе приносит слишком хорошую прибыль, чтобы ею делиться. И ясное дело, что Челси хочет от него избавиться, вот только Роман все еще наивно полагал, что представляет для партнера какую-то ценность… Но в этом мире не бывает бывших преступников. И сделать с этим ничего уже нельзя. Роман полез в бардачок и ожидаемо обнаружил там сигареты. С наслаждением закурив, он облокотился на дверь внедорожника, выдыхая дым через нос и поглядывая на притихшую Эрику. Она своим присутствием вносила неслабые коррективы во все его планы. Во-первых, скверно было то, что она уже втянута в их разборки и, скорее всего, не только Фат понял, кем она является для Романа на самом деле. Во-вторых: то, что он собирался и должен был сделать с наемником, да еще и при ней, невероятно осложняло не только их отношения, но и дальнейшую судьбу… Все скверно, хуже наверное, было бы только то, что их запросто могли убить, да и все еще могут, если те долбаебы догадаются где их искать. Не то, чтобы Романа терзала совесть — ему и раньше приходилось избавляться от соперников, конкурентов и охотников за головами, просто прежде он старался не участвовать в таких делах непосредственно. А вот сейчас, видимо, все-таки придется. Задумавшись, он не сразу понял, что Эрика подошла совсем близко. Протянув руку, она аккуратно вытащила наполовину выкуренную сигарету из его пальцев и, медленно поднеся ее ко рту, глубоко затянулась, прикрыв глаза. — Не знал, что ты куришь, — пристально глядя на нее проговорил Роман, старательно выискивая в ее облике намеки на панику. — Я не курю. Это так, экстренные меры… Роман покивал, оставаясь совершенно серьезным. Как-то в одночасье он растерял всю свою ироничность, сарказм и насмешку. Эрика поглядывала на мужа и думала о том, что все это не сулит ничего хорошего — теперь он выглядел парнем, с которым лучше не связываться. От расслаблено-вальяжного выражения на его симпатичном лице не осталось и следа, только жесткая решимость. Эта его задумчивость и бросаемые на нее украдкой взгляды исподлобья, будто он колеблется и принимает для себя самое непростое решение, наводили на Эрику тревогу. Она понимала, что сейчас здесь произойдет что-то ужасное, но гнала от себя все эти мысли, не желая думать о плохом. Больше всего ей хотелось бы оказаться снова в ресторане, слушать его байки и наблюдать, как жарко он ее разглядывает и реагирует на все попытки вызвать в нем желание. И тот парень, что флиртовал с ней в ресторане, не имел ничего общего в этим жестким человеком, который сейчас задумчиво прикуривал новую сигарету и сильно сжимал челюсти, будто сдерживался изо всех сил, чтобы не сорваться. Таким она видела мужа только на острове, после того, как он отрубил дикарю голову… — Ты ведь действительно собираешься его убить? — тихо спросила Эрика, нарушая ставшую невозможной тишину. Это безмолвие давило на нее, точно камень. Роман поднял на Эрику тяжелый взгляд, и её спину окатило ознобом. — У меня нет другого выхода. Я должен это сделать, иначе он не оставит в покое ни меня, ни, что самое скверное, тебя. А этого я допустить не могу. — То есть, получается, ты его убьешь из-за меня? — напряженно продолжала она допрос, будто от этого зависела ее жизнь. — Нет. — Роман глубоко вздохнул и покачал головой, зарываясь пятерней в волосы. Его лицо приобрело неприятное выражение. — Тут все наложилось. Мы с тобой могли несколько раз погибнуть сегодня, он преследовал нас не для того, чтобы побеседовать о погоде, но звезды сложились не в его пользу… Это наемник, тут или он меня, или я его! Ты сама это прекрасно понимаешь, но отчего-то заставляешь меня все это говорить. — Роман… — Эрика смотрела на мужа и искала в нем хоть искру от него прежнего. И не находила. Он отвел взгляд в сторону, и у неё возникло чувство, что он стремительно удаляется туда, где ей нет места. Что теперь будет с ними? — Я поверить не могу, что ты сделаешь это. Ты же всегда избегал убийств, даже будучи в банде… Если тебя поймают… — Послушай! — Роман повернулся к ней и легонько встряхнул за плечи. — Я не могу поставить тебя под удар, ясно? Как бы ни сложилось дальше, ты не должна иметь к этому отношения! И ты не должна из-за меня подвергаться опасности, как это произошло сегодня! Они не должны были вычислить, что я поехал сюда, а они вычислили, и это означает, что я не могу всё продумать и предугадать. Меня сдал кто-то из своих, и нам теперь придется на какое-то время залечь на дно… — У меня к тебе только один вопрос, — перебила его Эрика. Она сильно закусила губу, чтобы скопившиеся за все это время слезы отчаяния не прорвались наружу. — Если бы ты мог, ты бы… — Да, я бы оставил его в живых, — опередил ее Роман, прямо глядя ей в глаза. Эрика смотрела, до рези, до боли всматривалась в эти навсегда покорившие ее омуты и понимала — он не врет. Много раз врал, обманывал, изворачивался, но сейчас… Нет. — Может, все-таки посидишь в моей машине? — осторожно дотронувшись до ее руки, проговорил Роман. — Нет, я с тобой. Мы должны пройти через это вместе. Мы слишком многое пережили, чтобы остановиться перед самым финишем, — сама себе удивляясь, упрямо сказала Эрика. Роман поморщился, глубоко вздыхая. — Душа моя, — и впервые после разговора с Фатом он скупо улыбнулся, — я очень ценю твою поддержку, но неужели ты хочешь быть соучастницей? Это ведь не игрушки… — А разве я уже не соучастница? — пожала плечиком Эрика. После чего оглянулась и прислушалась к чему-то. — Нам надо уходить. Мы и так тут довольно долго пробыли, нас наверняка уже ищут. Роман снова глубоко вздохнул, поскольку ему сделалось не по себе: уж слишком внимательно Эрика на него смотрела, давая понять, что доверяет ему и принимает любое его решение. Спорить с ней смысла не было, все равно сделает по-своему. Роман отбросил в сторону возникшую на миг мысль вырубить ее и закончить начатое в одиночку — это уже никого не спасет. Он тоскливо ухмыльнулся, про себя удивляясь, что Эрика держалась вполне неплохо, с глупыми вопросами не лезла, не истерила и даже про то, что она Бесстрашная — не вспомнила. Он повернулся лицом к машине, оперся на дверь обеими руками и глубоко вздохнул, будто оттягивая момент, когда обратного пути уже не будет. Стукнув тыльной стороной ладони по кузову, он кивнул Эрике, чтобы садилась в машину и проехав немного вперед, остановился на самом краю обрыва, под которым шумно протекала река. Эрика вышла и обхватила себя за плечи. Она даже успела обрадоваться: поняла, что задумал ее муж — столкнуть машину в воду, тем самым инсценировать несчастный случай. Решительно распахнув дверь, Роман принялся выволакивать бесчувственного, так и не пришедшего в себя Фата, чтобы пересадить его на водительское место, а потом… одним движением свернул ему шею. Легкий хруст показался Эрике настолько отвратительным, что тошнота немедленно поступила к горлу, а лицо у Романа в тот момент было таким мрачным и ожесточенным, что она поспешила отвернуться и невольно прикрыла глаза. Как оно все оказалось… Между тем, Роман снял машину с ручника, захлопнул водительскую дверь и, навалившись на внедорожник, стал толкать его с обрыва. Машина подалась и под силой тяги скатилась вниз. Раздался громкий всплеск — и вскоре она полностью ушла под воду вместе с мертвым наемником. Следом полетело прихваченное у ребят Фата оружие. Они подождали немного, прислушиваясь: ночную тишину больше не нарушали никакие звуки, дело было сделано. Осмотрев себя, Роман снял свою окровавленную рубашку, завернул в нее найденный камень и, отойдя немного подальше, зашвырнул в реку. В багажнике арендованной машины была припасена одежда — без этого теперь никуда: он вел почти кочевой образ жизни, не останавливаясь нигде надолго. Избавившись от шмотья, Роман ухватил Эрику за руку, отметив, что ее изрядно потряхивало, и они вернулись к его внедорожнику. За руль теперь сел он сам, в пригород возвращаться не стали, а свернули на объездную дорогу. Эрика отстранено смотрела в окно, старательно прогоняя от себя все страшные события этой ночи и пытаясь успокоиться — не время и не место заниматься самоедством. Они сделали то, что должны были… Но мысли, сомнения и вопросы настырно лезли в голову, путаясь и перескакивая с одного на другое. Напряжение сказывалось, да и в целом жизнь ее сейчас не слишком радовала. Руки тряслись мелкой дрожью, согреться у нее все никак не получалось, хотя в машине стало тепло. Ей было не по себе. Она украдкой поглядывала на Романа, расслаблено ведущего машину и думала — неужели все так просто для него? А для нее? На ее глазах Роман только что хладнокровно лишил жизни человека, но сколько она в себе ни копалась — не могла обнаружить хоть сколько-нибудь сочувствия к Фату, человеку, стремившемуся убить их. Более того, ее охватила непонятная эйфория — будто она выиграла в лотерею или неожиданно получила новое звание. Что-то подобное она испытывала, когда ее команде удавалось выиграть тренировочные игры Бесстрашных. Вот только проблема была в том, что все произошедшее здесь — далеко не игра. Сама Эрика, да и Роман тоже, несмотря на всю свою браваду, могли погибнуть сегодня, и только потому, что так решил тот ублюдок… Эрика закрыла рот ладошкой и сама поразилась теснившимся в ее голове мыслям. Она никогда раньше не думала, что может желать кому-то смерти… Человеческая жизнь высшая ценность — это один из постулатов Бесстрашия, но сегодня она вдруг действительно осознала: нельзя спасти всех. Особенно, когда речь идет о собственной жизни. На острове, среди дикарей, она уже сталкивалась со смертью, и ей было больно, но сейчас… Эрике было плевать. Сегодня, когда она бежала от преследователей, а Роман закрывал ее собой, она хотела только одного — выжить, пусть даже если все эти ублюдки сдохнут. И она выжила в этой схватке, а это была именно схватка, цена которой — ее жизнь. И жизнь мужчины, которого она… Любит? Она снова мельком глянула на Романа и подавила нервную усмешку. После всего произошедшего, она не должна с восторгом его разглядывать, но она делала это. Чуть осунувшееся от тяжелых дум лицо, потемневшие от беспокойства глаза — Роман тоже время от времени поворачивался к ней, и они встречались взглядами. Растрепавшиеся волосы. Плотно сжатые губы, которые обычно всегда готовы к улыбке, а сейчас вот не улыбались. Как бы ей хотелось, чтобы он улыбнулся и сказал, что все хорошо… Что с ней такое случилось? Роман заметил ее гляделки, но подумал, что она косится на него с опаской. Он с неудовольствием отметил ее бледное лицо, уголки губ опущены, во взгляде тоска… — Сильно испугалась? — спросил он, чтобы хоть как-нибудь разрядить обстановку. — У тебя просто талант задавать идиотские вопросы, — устало заметила Эрика. — Я сначала испугалась, потом попрощалась с жизнью пару раз, а теперь вот еще и… в убийстве замешана. Мне надо прыгать от радости? — Я все устрою, никто не подкопается! — Да-да, это я поняла… — Она потерла лоб, будто у нее болела голова. — Ну а дальше что? Сколько ты так будешь «устраивать»? Не понимаешь, что рано или поздно все равно попадешься, сядешь опять, и уже не за мошенничество, а за убийство! — Понимаю. Именно поэтому я просил тебя посидеть в машине. Потому все рассказал в прошлую нашу встречу и дал тебе возможность принять решение. — Роман тяжело вздохнул, но, памятуя о произошедшем, решил быть с ней сдержаннее. — Я все свои дела перевожу в легальное русло, но вот такие сволочи время от времени попадаются. И что, ты мне предлагаешь сложить лапки и дать себя убить? — Нет, я все понимаю. Просто… для меня… Мне нужно это переварить. Подумать. — О чем это? — насторожился он. — По-твоему, не о чем? — съязвила Эрика. — Отвези меня в гостиницу, я очень устала… — Забудь. В гостиницу возвращаться нельзя. Фата будут искать, и на тебя тут могут выйти. Я увезу тебя в Лос-Анджелес, прямо сейчас. — Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой? — насторожилась теперь она и удивленно посмотрела на Романа. — Да. Побудешь пару недель на яхте в одной тихой бухточке, пока я все не улажу с Челси. — А потом? — чувствуя подвох, нахмурилась Эрика. — Потом? — переспросил Роман и задумался, кажется, так и не поняв ее истинного вопроса. — Потом проблема будет решена и сможешь вернуться к своей жизни, — пожал он плечами. — Хм, ясно, — как можно безмятежнее ответила Эрика, отворачиваясь к окну, чтобы он не заметил ее взгляда. К «своей» жизни, значит… Она выбрала его, несмотря ни на что, но Роман ни черта так и не понял! У него как и прежде своя жизнь, а у нее своя. Ну и отлично! Просто великолепно! Конечно, в этом пригороде ее ничто не держало, особенно теперь, и Эрику так и подмывало поехать с ним. Но тут вновь возникло ее настырное «второе я» и напомнило, что скверные привычки неискоренимы, каким он был, таким и останется. Да, она понимает, знает, что Роман не из тех, кто сможет осесть, остепениться и жить обычной жизнью. И не ей его упрекать, сама такая же. А потом, он ведь предупреждал, что им нельзя вместе. Честно предупреждал. Так что будет лучше сейчас предоставить ему полную свободу действий, чем Роману самому вскоре станет невмоготу лишняя обуза и он сбежит, затосковав по приключениям, авантюрам или еще чему, поди разберись. Или его снова утянут в неизвестном направлении неотложные темные дела, которым конца так и не предвиделось. Собственно, не так уж все это важно, гораздо важнее то, что для Эрики, место в его жизни, увы, не уготовлено… По крайней мере в данный момент — точно нет. А навязываться кому-либо было не в ее правилах. — Ладно… — продолжая изучать пейзаж за окном, продолжила она, стараясь не выдать своего разочарования. — В гостинице кроме тряпок ничего нет, номер забронирован по липовым документам, а все ценное у меня припрятано на аэродроме, в камере хранения. Отвези меня туда. Роман молча кивнул, решив дать ей время собраться с мыслями, прекрасно понимая, что пока Эрика не успокоится, никакого взаимопонимания они достигнуть не смогут. До аэродрома они добирались довольно долго, предусмотрительно стараясь держаться подальше от основных дорог, чтобы помятая машина не привлекла внимания полиции. Роман припарковался и взглянул на Эрику, надеясь, что за это время она немного пришла в себя. — Хочешь, чтобы я пошел с тобой? — ощущая смутное беспокойство, спросил он, потому что Эрика молчала и никуда не спешила. — Не стоит. Роман, — вздохнула она, отводя взгляд, — я не поеду с тобой. И не ищи меня пока. Мне нужно разобраться с… работой. — Что? — Роман глянул на нее в некотором замешательстве и нахмурился, собираясь высказаться резко и даже зло, но вместо этого пробормотал невесело. — Какая еще работа?! Эрика… Да что за черт, а? Я же объяснял, все очень серьезно! — Они не знают кто я, а Фат уже не скажет, — не придумав ничего убедительнее, покачала головой Эрика, чувствуя, как горло стиснул спазм, не давая вздохнуть. — А тебе лучше будет скорее уехать. — Лучше для кого? — В первую очередь для тебя, — сказала она твердо. — Здесь тебе задерживаться нельзя, за тобой идет охота. А за меня не беспокойся, я завтра же улечу к сестре. Слушая Эрику, Роман смотрел прямо перед собой, сложив руки на руле и стараясь сглотнуть ком в горле. — Ты не хочешь меня больше видеть? «Хочу! — мысленно ответила ему Эрика, кусая губы. — Хочу, чтобы ты позвал меня с собой! Насовсем. Хочу делить с тобой твою эту гребанную жизнь! Хочу вместе, слышишь ты, вместе бегать от твоих преследователей, и если тебе надо будет их всех убить, я буду рядом и ни о чем не пожалею! А ты… Болван! Неужели ты ничего не видишь? „Можешь вернуться к своей прежней жизни…“ Да моя жизнь никогда не станет прежней, потому что я завязла в тебе по уши!» — Iris, не молчи, пожалуйста, — нарушил ее мысленный монолог Роман. — Для меня нет смысла во всем этом, если ты не будешь меня ждать! — Я это уже слышала, — вопреки всему ответила Эрика. Во рту пересохло, голос ее звучал хрипло, будто чужой. И слова казались чужими. — А потом ты появляешься и, когда все более или менее хорошо, говоришь мне гадости. Это так приятно, дорогой! — Прости, я думал потом загладить свою резкость. Iris… — Он взглянул на нее пристально, взял за руку, осторожно поцеловал и прижал к своей щеке, но Эрика поспешила ее убрать, испугавшись, что попросту не сдержится и расплачется. Еще чего не хватало! — Не уходи вот так. — Я не ухожу, — сама не слишком веря себе, поспешно ответила она, не глядя на Романа. — Просто мне нужно время все обдумать. Через пару месяцев я собиралась переехать в Лос-Анджелес: мне предложили хорошую работу, и я согласилась. А ты пока подумай и реши уже, чего ты сам от меня хочешь. Не дожидаясь, что он на это ответит, Эрика вышла из машины и направилась в сторону служебного входа здания аэродрома, очень надеясь, что никто из охраны и сотрудников не обратит внимание на ее крайне странный вид. И без того хлопот с ее быстрым отъездом не избежать, чему она втайне радовалась, потому что на сожаления и душевные переживания, которые не замедлят явиться, времени не останется. Только бы не думать сейчас о нем. Не думать ни о чем! А там, может, все и образуется. Роман проводил ее взглядом и уже схватился за ручку двери, чтобы догнать… но остановился. Эрика шла, не оглядываясь, а он никак не мог уехать, неизвестно на что надеясь. Конечно, она разочаровалась. Все изменилось, как прежде уже не будет. Он терял ее, так быстро, будто песок просачивался сквозь пальцы, и ничего не мог с этим сделать сейчас. Время, Роману требовалось время, которого никогда не хватает. Хотел бы он навсегда покончить с прошлым, но прошлое невозможно просто перечеркнуть, как ни пытайся это сделать: оно живет в памяти других людей, оно всегда в опасной близости и угрожает настоящему… Ему оставалось чуть-чуть, и можно было больше ни о ком не беспокоиться, но Фат со своей идиотской жаждой наживы спутал ему все планы. И еще Челси, ублюдочный жадный сукин сын. Решился таки… Из мрачного оцепенения Романа вывело понимание, какого он свалял дурака. Как он мог ее отпустить, ведь она взяла его фамилию, значит, найти ее будет несложно… Эрика уже давно затерялась в снующей по территории аэродрома толпе ночных пассажиров, когда Роман все-таки выскочил из машины и метнулся в сторону входа. — Iris! — крикнул он, заметив похожую девушку, заворачивающую в распределитель. — Да пропустите же, — шипел он сквозь зубы, распихивая людей. Девушка оглянулась, и Роман понял, что это не она. Не Эрика. Ее он упустил. Ему хотелось выть от отчаяния, а внутренности свело тугим клубком. Они говорили о каких-то глупостях, а надо было предостеречь ее. Он должен был это сделать. А еще лучше никуда не отпускать, потому что… Дороже этой женщины у него никого не было, наверное, никогда. Роман вернулся в машину, сел на водительское место и треснул кулаком по рулю. Теперь медлить было нельзя, пора окончательно поставить в этом деле точку. И вернуть себе жену.