Найдёныш

       После того, как Сынхён отказался от идеи женить Чона и ДжеХо, он стал больше уделять внимания своей дочери, всё пытаясь вытащить из неё ответы, на интересующие его вопросы, но та держалась и постоянно сбегала от таких разговоров или переводила вовремя тему. Также наладились отношения Чонгука и его друзей, теперь он дорожит ими, даже с Паком подружился. Всё в жизни у героев начало налаживаться. Только ДжеХо всё искала ответы на вопросы, которыми Чимин её озадачил.        Она искала ответы всеми доступными и недоступными способами. Даже забралась в комнату Гаюн и стащила у неё пару десятков книг, в которых копалась и днём и ночью. Гаюн, конечно, заметила пропажу, но раз ДжеХо сама решила почитать что-то, то это что-то очень важное. Только вот Дже не могла найти в книгах ответы, потому что всё было не то и не об этом. Единственным выходом она видела только пытать Чимина самыми жестокими пытками, пока тот не расколется.       Пак же тратил время с умом налаживая отношения с Сынхёном и не забывал поддерживать тайную связь со своим племенем драконов. Ему приходилось подолгу ночью сидеть на крыше, чтобы Юнги или Намджун могли прилететь к нему и поведать новости из племени. Это всё проходило тайно, поэтому о драконах пока никто не знал, кроме ДжеХо.       Отчаявшись, Дже вернулась к снадобьям и зельям. Надежда на то, что они помогут была мала. Тэхён пытался отговорить безумную деву делать это, но та уже никого не слушала. Один раз она выпила странное зелье, которое по составу больше напоминало водку. Но откуда же ДжеХо было об этом знать? Выпив его, она пошла ночью на крышу, где случайно встретила Чимина. Не помня себя, она подошла к нему и обняла. Ей было холодно, а парень всегда такой теплый, а его губы такие манящие… «Остановись Дже, пожалеешь же, » — кричал мозг, но тело требовало иного. Чимин видел, что Пхи какая-то странная и что-то здесь не так, но противиться дочери вождя было как-то… Да и тем более он был сам не против этого, поэтому совсем не пытался остановить Дже, когда та приближалась к нему, немного пошатываясь. Когда она дошла, Чимин было хотел что-то спросить, но она лишь закрыла его рот своим пальчиком. А чуть погодя, уже накрыла его губы своими. Да, такое случается, когда пьешь то, чего пить не надо. Чимин невольно углубил поцелуй, забыв подумать мозгами, что после этого может быть. Когда сознание взяло верх над пьяным безумием, ДжеХо убежала, сверкая пятками, оставив Чимина одного на крыше со своими проблемами. Только вот утром совесть её замучила за то, что она впервые поцеловалась, да ещё и пьяная! Совесть просто съедала её без остатка, пока Дже не пошла просить прощения за неподобающее поведение, чуть не пошла говорить отцу и уходить в монахини. Чимин вовремя вернул её съехавшую крышу и уговорил остаться, уверяя её, что этого никто не видел, что он никому не скажет. Да, это остановило её от ухода в храм, но совесть всё равно пинала её из-за угла каждый раз, когда Дже видела Чимина.

***

       Был солнечный денёк, люди копошились на площади, покупая или продавая что-то, а кто-то просто гулял. День в самом разгаре, а ДжеХо только принимает душ. Когда она шла из душа в свою комнату, случайно встретила Гаюн, которая попросила сегодня держаться ближе к Чимину и исчезла, оставив сестру в непонятках. Зачем? Знала только Гаюн. ДжеХо пожала плечами и направилась в свою комнату. Когда она стояла и одевалась у шкафа, в комнату внезапно зашёл Чимин и сразу же вышел, смущаясь, на его лице была глупая улыбка. — Стучаться не учили? — спросила Дже краснолицего, когда вышла из своей спальни. — Я не специально, — сказал Чимин, смущенно отворачиваясь и заламывая пальцы, продолжая глупо улыбаться. — Конечно, не специально. Чего хотел-то? — поинтересовалась Дже. — Я уже забыл, чего хотел, — закусывал губу Чимин, Дже закатила глаза, — мысль ушла. — Значит это не так важно… И перестань улыбаться, ещё скажи, что ничего не видел, — скрестила руки на груди ДжеХо. — Хорошо, не буду, — улыбнулся Чимин.        ДжеХо безмолвно открыла рот и вышла на крышу, удобно устроившись там. Чимин вышел следом, но долго не решался сесть ближе. Вскоре он понял, что девушка глубоко в мыслях и не слышит его, не видит. — Почему ты убежала? Обиделась? — спрашивал Чимин, обращая на себя внимание. — Да, — коротко ответила Дже, продолжая пялиться в одну точку. — За что? — Ты ломаешь мою жизнь, переворачиваешь, выворачиваешь наизнанку. Ненавижу тебя, но не могу от тебя отвязаться, — философствовала Дже, — ты даже себе не представляешь, как сильно ты меня… Агрх, я не могу подобрать нужного слова. — Это из-за того, что я зашёл в твою комнату, когда ты переодевалась? Или за то, что не остановил тебя тогда на крыше ночью? — интересовался Пак. — Чимин! Давай забудем это, а? — воскликнула Дже, — знаешь, как это может выйти боком, а? — Ладно, я не буду больше будоражить эту тему. Так на что ты обиделась? — То, что ты назвал не является истинной причиной моей грусти, — Дже вздохнула, выдерживая паузу, — ты глубоко засел в моем сознании… Когда загадал столько загадок. Я до сих пор не понимаю их значения. Все мои поиски напрасны, потеряла много времени. Знаю, что ты не расскажешь мне ничего, видимо, из принципа. Это так печалит меня… Ты — причина моих страданий! Я не могу спать спокойно только из-за тебя! Слышишь? — Слышу. Да, я не могу тебе сказать этого не потому, что я вредный и противный, а потому, что это не моя тайна, понимаешь? Она твоя. — Не понимаю! Сложно всё это! — А ты не чувствуешь этого? — спросил Чимин, придвигаясь ближе. — Что я должна чувствовать? Тепло твоего тела? Или то, что теперь мне стыдно за все свои грехи? Да, мне правда паршиво от того, что я так часто пыталась сбежать. Это было глупо с моей стороны. — Ты уже ближе к этому, ты взрослеешь… — Не хочу взрослеть. Это столько проблем и ответственности. Я знаю, что рано или поздно на мои плечи ляжет управление этим местом, но… Я не готова к этому. Я не готова принимать серьезные решения… Мне страшно, — сказала Дже, поджимая колени к груди, опуская на них голову. — Не бойся ничего. Ведь я с тобой и не дам никому обидеть тебя. Ты же мне доверяешь, верно? — Может, мне не стоит этого делать? Ты же не сказал кто ты на самом деле? А если ты разбойник, желающий украсть, например, меня? — Если бы я хотел тебя украсть, я бы давно это сделал. Я не разбойник, нет. Я соврал, чтобы вы не приняли меня из-за дара или близости с драконами. Если ты мне не доверяешь, я пойму это. Только знай, что я доверился тебе с первой минуты, когда взглянул в твои глаза. Я знал, что ты не причинишь мне зла, никому не можешь причинить зла. Сразу понял, кто передо мной стоит, но понимаешь ли ты кто ты? — Ты говоришь загадками. О чём ты? — Я итак много наговорил в тот день, прости. — Я тоже погорячилась тогда, но не об этом. То есть, ты не можешь сказать прямо, да? — Чимин кивнул, — тогда можно я задам пару вопросов, а ты ответишь на них? — Если тебе это поможет, — ответил Чимин и внимательно посмотрел на Дже. — Поможет, надеюсь. Итак. Если бы, допустим, мне угрожает смертельная опасность, мы не знакомы, но ты живёшь в этом поселении. Ты бы меня спас? — Да, разумеется. — Почему? Из благородства? За спасибо? — Я бы почувствовал, кто ты и инстинктивно спас. Не думаю, что это тебе что-то даст. — Ладно. Ты как-то обмолвился, что меня нельзя не полюбить. Почему? Я же не такая красавица. — Ты не видишь себя со стороны. Странный вопрос. Понимаешь, так устроено. Я не могу этого объяснить. Давай дальше. — А что, если у меня нет дара? Это ведь так? Наверное, больше мне некому признаться сейчас. Варить зелья — не дар, а умение. Я училась этому, учила языки, но это приобретённое. Дело в этом? — Ошибаешься, ДжеХо, у тебя прекрасный дар, если его можно таковым назвать. Самый сильный дар, который можно встретить… — Чимин, у меня две версии. Либо я поняла, кто я, либо ты в меня влюбился, раз так говоришь, — сказала Дже и уставилась на Чимина, чтобы посмотреть на его реакцию. — Поздравляю, если это так, — делал вид, что не услышал последнюю часть, Пак. — Наверное, здорово… Мне как-то плохо… — Что случилось? — занервничал Чимин и придвинулся ещё ближе. — Не знаю… Может, плохое предчувствие… Мне страшно, Чимин, — сказала Дже и задрожала. — Так, давай спустимся вниз. Наверху всегда холоднее, идём, — сказал Чимин, поднимая Дже. — Не хочу идти… А ты можешь меня донести? — Могу, если попросишь, — вздохнул Пак, зная, что та попросит. — Отнеси меня вниз, пожалуйста, — попросила Дже. — «Раб» забыла добавить, — сказал Чимин, хватая девушку на руки.        ДжеХо решила промолчать и не отвечать, хоть и очень хотелось завязать с Паком спор. Чимин вынес её во двор, где бережно поставил её на ноги. Девушка больше не жаловалась на страх или холод, мирно осматривая двор. Ткнув Пака под бок, она выбежала за пределы двора. Чимин рванул за ней, потому что плохое предчувствие его тоже посещало. Когда они были на крыше, он заметил что-то странное. Сердце Чимина бешено стучало, когда он догнал Дже у самых стен. — ДжеХо, ты не должна убегать от меня и находиться так близко к стенам, — сказал Чимин, приближаясь к ней. — Ну мы же никому не скажем, верно? — хихикала Дже, но тут же притихла и замерла.        Внезапно неизвестный накинул со спины на них верёвку и пытался связать. Резким натяжением верёвки Чимина и ДжеХо прижали друг к другу, не позволяя сопротивляться. Маленький человек быстро связывал их руки, пытался накинуть им на головы мешки. Чимин сразу начал извиваться, стараясь не причинить боль Дже, но верёвка туго сматывалась вокруг. В один момент она вспыхнула в руках Пака, он скинул мешок и устремился за нападающим. Нападавший спрятался, но тут же набросил Чимину верёвку на шею, пытаясь усмирить парня. Дже, освободившись от мешка, увидела, что некий пытается удушить Чимина. Времени думать было мало, поэтому девушка, не раздумывая, кинула в него камень. Мужчина дрогнул и упал, освобождая Чимина от верёвки и себя. — Посмотри на эту нашивку, — пробормотал Чимин, осматривая тело нападающего, — он разбойник, точно не один. — Я его убила? — закрыв лицо руками, спросила Дже. — Нет. Спасибо, что спасла меня. — Пустяки. Ты столько раз меня… Подожди, ты сказал он не один? Значит их много, а разбойники в одиночку не нападают. — Правильно мыслишь Дже… — Надо сказать Чонгуку! — Поздно. Если один из них проник, значит они уже все здесь. Чонгук итак узнает. — Они, наверное, на площадь пойдут. Там много людей! Чимин, что делать? — паниковала ДжеХо. — Как человек, отвечающий в первую очередь за твою безопасность, должен спрятать тебя… — Но это же люди! — Кажется, твоя сущность берёт верх, но пойми, я должен защитить тебя любой ценой. — А я должна защитить свой народ! Ну или хотя бы предупредить… — Точно, берёт верх. Поздно предупреждать, все уже в курсе, — сказал Чимин, указывая на чёрный дым.        ДжеХо кинулась к площади, игнорируя попытки Чимина остановить её. На площади люди начали разбегаться кто куда, прятаться. Толпа разбойников ринулась на площадь, захватывая товары и людей, угрожая всех здесь убить. Чонгук прибыл со своей армией, но у разбойников были заложники, требовали вождя. Сынхён поднялся на небольшое возвышение и был готов вести переговоры, но в него кинули ножом. Слава Богу, Сынхён увернулся. Захватчики громко загоготали. ДжеХо и Чимин остались незамеченными, но всё прекрасно видели. В толпе заложников Пхи разглядела сестру и Тэхёна, её сердце пропустило удар. Она чуть не упала в обморок, цепляясь за руку Чимина, как за жизнь. Пак привёл девушку в чувства. Она дрожала, её глаза бегали, а сердце бешено колотилось. Она слёзно просила у кого-то помощи, а потом дёрнула следившего за ситуацией на площади Чимина за рукав и уставилась на него. — Чимин, ты любишь меня? — спросила ДжеХо. — Мы не будем сейчас об этом говорить, — Чимин пытался понять, всё ли с ней хорошо. — Если ты меня любишь, так сделай что-нибудь. — Что я могу сделать? Я же… Подожди, дай подумать, — попросил Чимин и задумался, — сиди здесь, — скомандовал Чимин, — возьми этот кинжал и спрячься. Дождись, когда я позову тебя, — сказал Чимин.        Он быстро нашёл укромное место для ДжеХо. Убедившись, что ей ничего не угрожает, он быстро взобрался на крышу. У него было крайне мало времени, пока его не заметят и не убьют. Пак приложил все усилия, чтобы его услышали…        В небе над площадью раздался взрыв, разбойники и армия Чона напряглись, готовясь к ударам сторон. Внезапно из-за стен полезли драконы, которые вырывали пленных из сетей и утаскивали их подальше от площади, к месту, где Чимин оставил ДжеХо. Ни одна из сторон не ожидала такого, поэтому началось стремительное наступление. Быстро и оперативно драконы эвакуировали с площади всех мирных, готовясь их защищать. И себя защищать, если что. Местные люди были ещё больше напуганы драконами, поэтому поселилась ещё большая паника. Драконы отрезали пути побега, чтобы защитить людей. Если бы не ДжеХо, которая вышла из укрытия, драконам бы пришлось защищаться от людей. Она убедила, попыталась по крайней мере, людей, что драконы сейчас не враги совершенно.       Тем временем на площади разбойники заметили, что пленные пропали, что мотивировало их ещё более яростно сражаться. До решающего столкновения оставались метры. Жаркий огонь перегородил путь обеим сторонам, а затем окружил нападавших. Когда разбойники подняли головы вверх, они заметили драконов, начали в них кидаться. Драконам пришлось отступить на время. Перед Чимином стоял выбор: сжечь до тла всё, чтобы перегородить наступление или начать испепелять людей. Когда он заметил над ними тёмное свечение, дающее понять что разбойники имели связь с нечистью, Чимин склонился ко второму варианту и начал наступление со своим драконьим отрядом. Разбойники в страхе начали разбегаться, но пламя перегораживало их путь, а за ним была армия Чонгука, не желающая говорить больше. Чон ждал момента, когда хоть кто-нибудь сунется, но безумных не было.        Через полчаса выжившие разбойники сдались в плен, а драконы слетелись к Чимину. Парень понимал, что теперь ему полный пиздец придется всё объяснить. Чонгук смотрел на него, но не злобным взглядом, а наоборот улыбался и радовался чему-то. Сынхён быстро разыскал Чимина и зло смотрел на него. Да, он благодарен, что тот спас его народ, но Чимин скрыл, соврал. Драконы дали понять вождю, что им плевать кто он и сожгут его, если он попытается навредить Паку. ДжеХо тоже не составило труда найти Чимина. Она подбежала к нему, крепко обнимая его. — Я же сказал сидеть там, — злился Чимин. — Она никого не слушается, если ты не знал, — съязвил вождь, — потрудитесь объяснить, господин Пак, что всё это значит. — Прямо здесь и сейчас? — спросил Чимин, окинув всех людей, собравшихся вокруг. — Хотя бы часть, — потребовал Сынхён. — Драконы существуют, живут, как мы, собираются в общины или племена. В годы странствий они нашли меня и приняли в свои ряды, — сказал Чимин, показывая метку на запястье, — потому что мой дар похож на них. Я могу общаться с ними, мой дар — это огонь. Если вы потребуете уйти, мы все уйдём, включая меня и больше никогда не вернемся. — Уйдете навсегда, или ты опять соврёшь? — покосился Сынхён. — Господин Пхи, думаю, нам стоит поговорить лучше в вашем кабинете, где не так много людей… — предложил Чонгук. — А что им сейчас сказать? Идите домой? — спросил вождь. — Попросить подождать, — кротко ответил Чон.

***

      Сынхён, Чонгук, Чимин и Намджун уже долго говорили о чём-то в кабинете вождя, закрыв все двери и окна. ДжеХо мучилась в ожидании, сидя под дверью. Юнги тоже был там. Когда он заметил её, он улыбнулся, понимающе похлопал её по плечу и облокотился на стену. Потом она поняла, что сейчас ей лучше пойти и успокоить Тэхёна с Гаюн и других людей. — То есть вы говорите, что мы можем жить дружно? — переспрашивал Намджун в образе человека, поправляя очки. — Этот союз укрепит оба племени, — отзывался Чон из кресла. — Мы предлагаем вам жить с нами, если вас это устроит. Бросить поиски и найти своё место, так сказать, — говорил вождь, косясь на Чимина, который разглядывал пол. — Как вы объясните это людям? — спросил Наждун, разводя руками. — Это мы можем обсудить, как вождь с вождём наедине, — сказал Пхи и попросил выйти Чона и Чимина. — Я вас слушаю, — сказал Нам, когда они остались одни. — Мы скрепим наш союз браком, — начал Сынхён. — Браком Чимина и ДжеХо, я так полагаю. — Почему сразу Чимин? — возмутился Пхи. — Он единственный человек среди драконов в нашем племени. Есть одно обстоятельство, по которому никто, кроме него, не может этого сделать. Тем более Чимина она знает дольше, чем кого-либо из нас. — Хорошо. Раз Пак Чимин, значит Пак Чимин. Только есть одно «но». Она выйдет за него замуж только тогда, когда сама этого захочет, иначе хуже будет… — По рукам. Союз же действительным начнёт считаться раньше? — усмехнулся Нам. — Естественно. Еще ждать, пока ДжеХо родит… Соберётся, в смысле.        Они пожали друг другу руки и вышли к народу, объявив о своем решении. Только вот про свадьбу утаили, чтобы лишний раз не драконить Дже. Чонгук поблагодарил Пака за то, что Чимин не дал погибнуть его людям и мирным жителям. Они оба были рады, что теперь разобрались друг с другом. Чонгук же очень поддерживал союз с драконьим племенем, потому что, когда на твоей стороне драконы, ты становишься практически непобедимым. Люди с одобрением приняли решение вождя. Многие только сегодня узнали, что драконы существуют. По этому поводу устроили праздник.

***

— Ты что счастливая такая тут стоишь? — спросил Чимин, когда заметил ДжеХо в коридоре у большого окна, — спать пора. — Сегодня я нашла ответы на все вопросы, которые мучили меня, — улыбаясь ответила Дже, не отводя взгляда от звездного неба. — Неужели? — удивился Чимин. — Да. Я, кажется, поняла, о чём ты пытался мне намекнуть. Во всех планах. Кажется, я поняла, кто я, зачем я здесь и почему. Это как озарение было! Словно в голову прилетело! — Молодец, если ты действительно поняла, о чём я тебе говорил. — Но откуда ты мог знать? Это же закрытая информация. — Видел достаточно, чтобы безошибочно вычислить тебя, Пхи ДжеХо, — сверкнул глазами Чимин, хитро улыбаясь. — А ещё поняла, что ты любишь меня, — сказал Дже, щелкнула Чимина по носу и убежала в комнату.        В темноте не видно было, как они оба покраснели в этот момент. Чимин закрыл лицо руками, немного посмеялся и направился в комнату, где уснул, как только принял горизонтальное положение.       В этот день объединились люди и драконы, давая слово помогать друг другу. ДжеХо разобралась в своих отношениях и мыслях, нашла себя, наконец. Теперь перед ней совсем иной мир, заботливо перевернутый и вывернутый Чимином. Хоть он и обещал быть с ней, но сможет ли он переступить черту между дружбой и любовью, оставив всё, как прежде, приняв её судьбу. Эти двое ещё не подозревают, на чём крепится этот союз, но догадываются. Только сейчас ДжеХо поняла, как глупо было убегать, подвергая опасности всё население. Однако она вскоре привыкнет к такому положению, хорошо, что для всех она останется просто ДжеХо — неусидчивой девчонкой.