Девушка для Бальтазара

Кастиэль переживал — это было его нормальным состоянием последний год. Он, не способный хорошо, качественно и долго лгать, был на грани срыва. Ангелу казалось, что все вокруг сплотились против него и доверять нельзя никому. Поэтому, заключая сделки, он всегда держал клинок наготове. Его одолевала паранойя. И никто не мог помочь этому дурачку. Он всем солгал, всех обманул, пытался даже убить Судьбу, спасая любимых Винчестеров. Кастиэль пытался найти проблему, но не мог, так как проблема таилась глубоко внутри него самого. Ангел сидел на кровати в снятом им номере на одного. Мотель был убогим, и местами разодранные обои и трещины в стене очень громко об этом кричали. На потолке — сильнейшие пожелтевшие разводы от дождей. Да и пахло пренеприятно. Но Касу было все равно. Он ведь и так не спит, не ест и не раздражается от запахов, только от себя самого. Ангел качнулся, и кровать качнулась вместе с ним, скрипя пружинами. Он посмотрел на телефон. Пропущенных десять от Дина и чуть меньше — от Сэма. В голове — постоянные молитвы обоих Винчестеров. Они его ищут, хотят поговорить, а он не может. Слишком сильно боится сказать лишнего. Кастиэль опустил голову на руки, запустив пальцы в волосы. А ведь все, что он делает, — пытается предотвратить очередной Апокалипсис, который хочет затеять Рафаил, и выиграть гражданскую войну Небес. Желая применить не лучшие средства, это правда, но действенные. Главное для него только, чтобы все получилось, иначе все будет за зря, иначе он проиграет. Этого Кастиэль никак допустить не может. Ангел встал и подошел к окну. Бежевый плащ, так беспощадно потрепанный в битвах со своими же братьями и сестрами, покачивался при каждом шаге. Кас задумчиво посмотрел в окно, слегка наклонив голову набок. Усталость читалась в его печальных голубых глазах. Ему так все надоело, что пару раз он подумывал бросить то, что он начал, но Кастиэль быстро отгонял эти мысли. Он пойдет до конца. Он много думал о других путях решения, как его учили Винчестеры. Кастиэль восхищался братьями и их упрямству достичь желаемого, несмотря ни на что. Они бросили вызов Люциферу, Михаилу и даже самому Богу и победили, доказав всей Вселенной, что у людей есть воля и стремление к свободе. Кас не мог не перенять у них этого. Но, к несчастью, не все. Ангелы никогда не были совершенными существами. Сильными — да, могущественными — да, говнюками — тоже верно. Но только не чистыми и светлыми, как их представили себе люди — наивные создания, но невероятные. Апокалипсис прошел. Никто даже не заметил. Но Кас видел, видел все с начала до конца. Скольких потеряли, сколькими пожертвовали, чего лишились двое охотников из Канзаса. Ангел все выдержал, все понял. Но когда Винчестеры потеряли друг друга, он не смог остаться в стороне, не смог принять такую жертву ради предотвращения Конца Света. Может, это была ошибка — вытаскивать Сэма из клетки Люцифера? Ведь вернулось лишь его тело, а душа осталась страдать там, на самом дне. Но потом и эта проблема решилась. С последствиями, разумеется. И единственный вопрос, который не давал Кастиэлю покоя был: «А правильно ли я поступил?» Но ему не к кому было обратиться за советом, не от кого было услышать ответ. Ангел даже Отцу молился, но Он ему не ответил. Касу оставалось положиться только на себя. Хотя отчего же? Был еще Бальтазар — ангел-жулик. Но Кас ему доверял больше, чем кому-либо и посвящал его в свои планы. Бальтазар любил свободу и когда его не трогали. Кастиэль может предоставить ему такую жизнь, только если тот будет ему помогать. И он помогает, надеясь на лучшее. Кастиэль приподнял уголок губ, в попытках улыбнуться, но ему было не до улыбок. Он вздохнул и исчез, шелестя крыльями.

***

Флоренция всю ночь плакала, плакала даже сквозь сон. Ей снились родители, то, как был разрушен их дом, как было страшно людям. Она там не была, но кладбище передало девушке все в полной мере. Бальтазар сделал много попыток успокоить ее, но все было тщетно. Сабрина настолько сильно погрузилась в сон, что не могла из него выбраться. Ангел провел с ней всю ночь, слушая всхлипы и опасаясь плохого. Под утро Флоренция затихла и лишь изредка громко вздыхала. Слезы прекратились. Бальтазар расслабился и, еще раз проверив, что девушка окончательно успокоилась, позволил себе уйти. Сабрина проснулась уставшей. Ее тело, словно большой сгусток слизи, не подчинялось девушке, и она с трудом могла встать. Голова болела, как будто Сабрина всю ночь билась ею об стенку. Она подошла к зеркалу и не узнала себя. Глаза опухли так, что почти не видны были зрачки. Отекшее лицо, морщины, бледность, как у мертвеца. Ей захотелось снова заплакать, но она сдержала порывы. Еще Флоренции очень захотелось принять ванну.

***

Недавно Флоренция познала все прелести ношения штанов, о которых она могла только мечтать в Лондоне. Случилось это внезапно, когда Бальтазару надоело видеть девушку в длинных неудобных платьях, которые он покупал по ее просьбе. Конечно, ангел больше хотел лицезреть ее в коротких воздушных юбках, но Сабрина наотрез отказалась от этой идеи, уничтожив похотливые мыслишки Бальтазара сердитым взглядом. Решили остановиться на свободных спортивных штанах, которые девушка носила преимущественно дома. Поначалу ей было непривычно чувствовать, что ноги могли свободно двигаться без каких-либо помех. И смотреться в зеркало было непривычно. Но довольно быстро она привыкла, как и ко всему вокруг. Флоренция вышла из ванной в штанах и футболке, оставив платье на кафельном полу. Она чувствовала себя гораздо лучше, но еще не могла до конца успокоиться. Бальтазар оставил на столе на кухне завтрак и записку.

Скоро мы узнаем, в чем твой секрет.

Сабрина вздохнула. Она сама не знала почему, но какая-то горечь появилась внутри от этих слов. Чай давно остыл, да ей его и не хотелось. Она не притронулась даже к оладьям, с тоской и отвращением смотря на свой завтрак. — О Господи, дай мне сил преодолеть все это, — шепотом произнесла она и побрела в гостиную. Она пришла в большую комнату и встала посередине, не зная, что ей дальше делать: сесть на диван или уйти в библиотеку. Все движения Флоренции были заторможены, словно в замедленной съемке. Сабрина стояла больше минуты, не замечая этого, пока не услышала за спиной знакомый шелест. — Так как мы узнаем мой секрет? — Какой? — услышала она голос, который уже успела забыть. Девушка вздрогнула и повернулась. Перед ней стоял, как она поняла, Кастиэль, потому что больше некому. Только он время от времени навещал Бальтазара, прося его о помощи. Это был познавший жизнь мужчина в потертом, помятом бежевом плаще, заляпанном и замызганном бог весть чем. Щетина покрывала его крупный подбородок. Ангел сильно хмурился, словно ему было невыносимо больно. — О! Доброе утро… — Ты та девушка из прошлого столетия. Что ты здесь делаешь? — Бальтазар Вам про меня не рассказывал? — Нет. — Его голос был тихим, и грубоватым, и очень, очень печальным. — Меня зовут Флоренция Торндайк. С недавнего времени я живу здесь. А Вы, видно, Кастиэль. Бальтазар мне про Вас рассказывал. Кас нахмурился и повел подбородком в сторону, изучая девушку. Такая вежливая и сдержанная. Бальтазар его обманул. Он взял себе не блудницу из прошлого, а настоящую леди, у которой были родные и близкие. — Почему ты до сих пор в этом столетии? — Я, скажем так, переехала... А не хотите чаю? Или, может, виски, коньяк, вино? Я бы не отказалась, если честно. И Сабрина, вновь погрузившись в свои мысли, подошла к мини-бару, который Бальтазар замаскировал под невысокую тумбу. Кастиэль внимательно следил за тем, как она наклонилась и открыла дверцу, достала бутылку с янтарной жидкостью, пару граненых стаканов и штопор и повернулась обратно, поставив все на столик перед диваном. — Бальтазара нет дома, если Вы к нему. Я не знаю, где он. Этот ангел редко распространяется о своих планах. Ну, а что же Вы? Какие у Вас планы? — Они тебя не касаются. — Конечно, я ведь просто девочка из прошлого столетия, которой нечего сказать. Не поможете? — Сабрина пыталась открыть виски, но была слишком слаба. Она протянула бутылку ангелу. Кастиэль не знал Флоренцию и поэтому не мог оценить ее действия, но подчеркнул про себя, что влияние Бальтазара очень заметно. Однако ж он помог девушке. — Скажите, а Вы действительно один из тех, кто предотвратил Апокалипсис? — спросила Флори, протянув дрожащие руки к открытой бутылке. — Да, — самостоятельно наливая в стакан алкоголь, ответил Кас. Флоренция его поблагодарила и сделала первый глоток, поморщившись и потом закашляв. Кастиэль уже хотел убрать бутылку, но девушка его остановила, коснувшись руки ангела. И тут она увидела все. Все эмоции и переживания «плащика», его ложь и ненависть к себе, жажду выигрыша и стыд. Он хотел украсть души из Чистилища и впитать их все до единой! Стать всемогущим, чтоб ему не было равных! И Флоренции захотелось его ударить. — Что это было?.. — произнес Кас, когда девушка его отпустила. Он этого совершенно не ожидал. — Ты что задумал, а? Идиот крылатый! — Голос Сабрины звучал грозно и по-своему знакомо, а в глазах полыхало яркое пламя, что, дай ему волю, оно могло спалить все вокруг. Кас осел от услышанного. Флоренция встряхнула головой, поморщилась и вмиг переменилась. — Я не хотела этого говорить, простите. Не знаю, что на меня нашло… Что-то странное произошло в тот момент. Рука Кастиэля дрогнула и плеснула в пустой стакан виски по самое не хочу, когда сам ангел пристально смотрел на Флоренцию. А он не хотел. Но нельзя же винить непослушную руку. В то же время другая начала хулиганить, схватив настрадавшийся стакан и вылив все содержимое в рот владельца. Тот не мог сопротивляться. Но - и ему не хотелось в этом признаваться - это было именно то, за чем он и прилетел сюда. Флоренция его поддержала. Через некоторое время они свободно освоились на «ты» и совершенно ничего не стеснялись. Ангел и девушка уже не просто болтали, перебивая друг друга, они заливались громким хохотом и чуть ли не целовались. — Вот что я тебе скаж-жу, Касси… Иногда… лучше поступать так… как хочется тебе, и пускай будут давить на тебя со всех сторон, все равно иди к… к… к цели… — выдохнула Флоренция. — Иначе беда… На улице было светло, но двум меланхоликам это никак не мешало. Виски закончился довольно быстро, и в дело пошло вино, которое они уже не могли оценить — только выпить. Флоренция даже не подозревала, что могла так напиться. К тому же, в компании ангела. Если бы она кому рассказала дома, в Лондоне, все сочли бы ее за сумасшедшую и богохульницу. Кастиэль опрокинул в себя стакан с вином. Он уже не думал о том, что творил и говорил. Да и Флоренция тоже. Но это уже было и неважно. Они достигли своей цели — забыть на время о проблемах. А алкоголь был действенным способом.

***

Бальтазар появился внезапно. Он радостно впорхнул в дом, неся с собой хорошие новости. Ангел наконец нашел проверенного медиума, которому можно доверять. Ему уже не терпелось рассказать об этом Флоренции. Однако Бальтазар совсем не ожидал гостей. Появился он прямо в гостиной, где уже вовсю сдружились Кас и Флори. Она ему даже сказала ее псевдоним. А это что-то да значило. Бальтазар увидел друга, чуть ли не валявшегося на полу от алкоголя и смеха, и не более адекватную Сабрину. Они пытались пить на брудершафт. Потом взгляд трезвого Бальтазара упал на мини-бар, и рот скривился от боли. — Да ладно вам! Двое сдружившихся посмотрели в его сторону. — Ты вернулся! Смотри, кто зашел! — Флоренция улыбалась, глядя на ангела. — Мы тут р-решили немного выпить… Вот совсем чу-у-чуть. Ну ты чего такой хмурый, Бальтазар? Флоренция не без труда встала с дивана и тут же чуть не упала, опершись руками на стол. Она пошатывалась как при шторме. Не управляя своими ногами, девушка оттолкнулась и пошла к Бальтазару. Тот сделал шаг к ней навстречу и аккуратно поймал в первый раз напившуюся. Сабрина прижалась к нему. — Что-то мне нехорошо… — прошептала Флоренция, сдерживая рвотные позывы. Бальтазар вздохнул, закрыв глаза и покачав головой. Затем он пристально посмотрел на Кастиэля. — Никуда не уходи. И исчез вместе с Сабриной.