Часть 3
13 октября 2017 г. в 20:12
Любовь, любовь, любовь… Каждый день Килгрейв пытался добиться, чтобы Джессика его полюбила. Но в его понимании каково значение этого слова?
Желание быть любимым, не даёт права ограничивать свободу человека, только лишь потому, что ты не доверяешь ему. Да, ты хочешь быть постоянно с этим человеком, быть для него всем, помогать, поддерживать, но любовью нельзя назвать то, чувство, которое заставляет манипулировать своим партнёром.
Килгрейв из тех типов людей, которые готовы на всё, чтобы добиться, чего хотят. То есть любым способом. Он зациклен именно на своих желаниях. Однако Килгрейва никто никогда в его жизни не любил, он был мучеником, экспериментом, которого хотели достичь. Вся его жизнь испытание. В детстве он не мог расти и развиваться с нормальными детьми в школе. У него не было первой влюбленности, отношений, поцелуя, того, что испытывают в подростковом возрасте. И Килгрейв вытворял всё то, что мог бы сделать самый обычный ребёнок, получивший его способности. Он стал получать то, чего хотел.
Поэтому Когда Килгрейв увидел Джессику, девушку с такими сверхспособностями, поразившую его, он не знал, как вести себя, что нужно делать, чтобы завоевать её. Да ему и не нужно было. Ведь у него были такие прекрасные способности! Насилие и его требования к ней были его желаниями, которые он не мог контролировать. С самого детства после того неудачного эксперимента, в его голове даже не было мысли, что стоит только попросить (а не приказать), и люди сделают, чего хочешь. Ведь только один его приказ и те, к кому он обращался, выполняли всё незамедлительно. Неужели не мечта каждого? Уверена, Вы бы не отказались от таких способностей и, возможно бы, смогли контролировать их, не пожелав кому-то зла. Но жестокие родители, трудная жизнь и почти отсутствующие настоящие друзья тоже сыграли огромную роль в жизни Кевина Томпсона.
Несколько дней спустя…
Получив несколько вопросов от врачей по поводу его самочувствия в последние дни, я все семь дней сидела около кровати самого непонятного мне мужчины. Шея Килгрейва была перевязана, врачи говорили, что всё в порядке. Но я знала, что, чёрт его возьми, шея не может так легко зажить! Он должен был умереть. Всю неделю ему давали успокоительные, и он спал. Я же не могла покинуть палату, во мне поселилось чувство тревоги, страха, волнения. Нет, я не боялась, что не смогу жить без него. Меня волновало, что если бы он умер, это случилось бы по моей вине и только.
Выпив десятую кружку кофеина, я снова подошла к окну, пытаясь увидеть что-то настоящее и прекрасное сквозь мрачной картины осени из слякоти и грязи, образовавшейся только что после прошедшего дождя, людей, нервно шедших куда им нужно, во взгляде которых виднелась ненависть ко всему.
— Д… Джесс… Джессика, — послышались еле слышимые звуки сзади меня. Сразу поняв, что это мною ненавистный Килгрейв, к которому придется благосклонно относится, чтобы он ничего с собой не сделал.
— Милый! Наконец-то ты можешь говорить и проснулся. Я скучала, — попыталась выжать из себя что-то похожее на улыбку, но думаю, получилось не очень. За столько дней это его первый произнесенные слова в мой адрес, учитывая, что он постоянно спал из-за успокоительных, да и горло нельзя было напрягать.
— Т… ты рядом. По…дойди блии…же, — еле говоря, он привстал.
— Килгрейв, у тебя была очень тяжелая рана. Тебе не стоит сейчас разговаривать, подожди ещё немного времени, — отойдя от окна, я присела на его кровать. Я почувствовала, как Килгрейв дотронулся до моей руки сжал её, это было слегка заметное прикосновение, но оно было настолько милым, что я не могла поверить, нравится мне это или нет.
— Я… люб… люблю тебя.
Можно ли поверить в его слова, когда ничего не видела в его действиях хорошего? Возможно, стоит дать человеку второй шанс. Ведь увидев его кровь на своих руках, я поверила ему и действительно это осознала.
— Я верю тебе, верю. Теперь мне придется полюбить тебя, — отпустив его, руку я вышла из палаты и, направившись в бар, в первый раз за последние дни выпила несколько стаканов бурбона. Что происходит с моим подсознанием?