Раскаяние

Глава 7 Мина сидела за длинным столом, уставленным невероятным количеством еды и поедала себя за то, что согласилась на этот ужин во дворце. С одной стороны маленький инцидент в саду оказал бодрящее действие, и Мина стала чувствовать намного легче. С другой стороны Минако успокаивала себя тем, что Мамору не допустит того, что Зой о чем-либо проболтался. К слову сказать, за столом были уже почти все, кроме короля, огненного генерала, Ами и Джедайта. Уса, сидящая во главе, стола выглядела намного серьезнее и взрослее, чем раньше, но все равно Мина видела искорки озорства и непосредственности в своей подруге. Увидев взгляд Мины, сидящей через 3 места от нее (Мина постаралась сесть как можно дальше, так как предполагала появление короля), Уса весело подмигнула и быстро запихнула овощную тарталетку в рот, разрушив тем самым замысловатую конструкцию на тарелке. Мина прыснула, зато Рей сидящая по правую руку от королевы, не мудрствуя лукаво, дала подзатыльник ее Величеству и отодвинула тарелку подальше. Уса захныкала и попыталась дать сдачи Рей. Смотря на потасовку 2 сенши, Мина подумала, что ничего не изменилось. Посмотрев на Куна, сидящего рядом с ней, Мина заметила, что его лицо как-всегда непроницаемо, но кончики губ слегка приподнялись. Посмотрев на противоположную сторону стола, Мина заметила, что Лита и Нефрит о чем-то яростно перешептываются. «Я тебе говорю», «Этого не может быть», Мина слышала лишь обрывки фраз. Увидев встревоженный взгляд Мины, Лита залилась краской, а Неф хищно улыбнулся. «А вот и спросим их,»— восторженно воскликнул Звездочет, и, перегнувшись через весь стол к Куну, шепотом проорал: «Милорд, это правда, что Вы трахнулись с Венерой прямо в саду на глазах впечатлительных кошаков?» Неожиданно воцарилась тишина. Рей перестала душить Усу, Мако залилась еще больше и теперь была кроваво-алого цвета, рот Мины застыл в немом крике и цвет румянца начал быстро приближаться к оттенку Литы. Один Кун был так же спокоен и невозмутимо смотрел на обворожительно-хамское лицо Нефрита. Только нехороший блеск в глазах обещал обесхвостить и расчленить четверолапых стукачей. Огромной силой воли закрыв рот и приведя цвет лица к оттенку пурпур, Мина прочистила горло, чтобы гневно заклеймить сплетни, как.. ..Хлопнула дверь, и появились опоздавшие. Ами приветливо помахала всем присутствующим и быстро прошла к столу, сев рядом с Литой. Джедайт скупо кивнул всем и занял свое место между Рей и Кунсайтом. Зой выглядел странно, казалось что на лицо он нанес много тонального крема, но ссадины были тем не менее заметны. Криво улыбаясь, он прошел к своему месту рядом с Ами. Мамору выглядел очень напряженным, не глядя ни на кого, он занял место во главе стола рядом с Усой, стараясь не смотреть на Зойсайта справа от себя. Неожиданно атмосфера как-то неуловимо изменилась. Воцарилось молчание. Но если молчание, за миг присутствующее до этого, располагало к шуткам и подколкам друг над другом, то это же молчание было наполнено разбитыми скулами Зоя и угрюмым лицом короля. Никто не решался спросить, в чем дело: Зой не был похож на человека, готового к общению в данный момент. В конце концов, он был мужем Ами, и она казалась вполне спокойной и нисколько невстревоженной. «Ну, кхм, давайте ужинать!»,— бодро сказала Уса, и все облегченно вздохнули. «Итадакимас»,— пронесся нестройный хор голосов в зале, и все принялись за еду. Мина, начавшая дрожать с момента появления опоздавших, тихо перевела дух, и, опустив голову, начала изучать стол, стараясь сконцентрироваться на том, что бы съесть. Увидев порцию раков, Мина, не задумываясь, переложила себе пару штук. Аппетита не было вовсе, но очищать раков было трудоемким процессом, который отвлекал ее от всех мыслей. Начавшийся столь напряженно, ужин проходил на удивление хорошо. Рэй периодически шипела на Усу за ее огромный аппетит; Уса отбрехивалась от нее своим магическим метаболизмом; Ами вдумчиво поглощала нежный стейк из телятины и тихо вела беседу с Куном на тему развития гидроэлектро-компрессорных станций на Севере. Нефрит ехидно нападал на Зоя за его столь явную метросексуальность: -Осторожнее голубчик, так недалеко и до любителя однополой любви,— смаковал каждое слово Неф, уворачиваясь от шлепка сконфуженной жены. -Иди в Хаос, Звезданутый,— процедил Зой, оскорбленно потягивая апельсиновый сок,— Давно пора понять, что время тупых накаченных жеребцов твоего типажа прошло. Метросексуал-это новое поколение мужчин, которые следят за собой. И это дает результаты, я выгляжу на порядок лучше тебя! -Как жалко разрушать твои заблуждение, ржавоволосый, но боюсь тебя это расстроить это совсем не так!— рассмеялся Неф.,-«На тебя только наша пофигистка Ами запала». -Ну спасибо, Неф,— улыбнулась синеволосая королева. -Это не так!,— неожиданно вклинилась Уса, забыв о подсыпании соли в кофе Рей, пока та ворковала с Джедом,— Венерианские старцы написали письмо о том, что хотели бы видеть Зоя мужем Мины! «Лучше бы ты этого не говорила,»— подумала Мины, съеживаясь от ненавидящего взгляда Зоя. К счастью, никто этого не заметил, включая Куна, который скривил лицо, но ничего не сказал. -О,Венера,— обрадовался Неф, заставляя Мину чертыхнуться и пнуть болтливого гада по ноге, что не остудило пыл Звездного Лорда,— Мы же совсем забыли про ваш маленький акт в саду. Так с каких пор Вы стали эксгибиционистами с Куном, хотя я тебе говорил, чего ты хочешь от секса с глыбой льда? -Кажется, ты зарываешься, Нефрит,— медленно произнес Кунсайт, и у всех прошли мурашки по коже. Даже Нефрит заткнулся на радость Зою и Мине. — Какой еще акт,— неожиданно, в первый раз за все время, подал голос Мамору. Мина подняла глаза, но Земной король смотрел вопрошающе на Куна. Повисло неловкое молчание. Все ждали, что скажет Кун. -Кажется, я жалею, что наложил заклятие онемения на Нефа и запер Луну в погребе,— вдруг улыбнулся Кун,— они-эксперты по таким рассказам. Но так как все уже заинтригованы, то я не считаю нужным это скрывать— да, мы занимались любовью в саду» Все грохнули. -Заклинание онемения? Как я сам не додумался,-бормотал довольный Зой. -Ты запер Луну в погребе,— с испугом верещала Уса,— ты смертник! -Онемение, как я не догадалась, но заклятия и проклятия запрещены во дворце. Сними его!— волновалась Ами. -Не надо,— заорали в унисон Лита и Зой. Все засмеялись. Даже Нефрит, возмущенно заулыбался и обнял Литу. Смеялись все Все, кроме, Мины и Мамору. Мамору в первый раз за вечер посмотрел в глаза Минако. И она увидела там… …Боль. Океан боли. Его глаза пожирали ее, они смотрели не мигая, они впивались в ее глазное яблоко, просекали радужку и искали саму суть. Самую суть ее души. Глаза не врут.. Это не легкомысленный язык, не продажное лицо, не расчетливый мозг. В его глазах плескался океан боли, но в ее глазах он искал ответ на вопрос. Но, какой вопрос, Мина не могла понять, решительно смотря в глаза Мамору, стараясь просигналить глазами о том, чтобы больше не было никаких опасных вопросов. После ужина все стали собираться в свои комнаты. Телепорт на планеты занимал немало энергии, но во дворце у всех были роскошные комнаты в разных частях дворца. Ами позвала Куна в их с Зоем комнаты, чтобы показать схемы компрессоров. Минако хотела двинуться с ними, но Мамору очень вежливо попросил ее сходить выпустить Луну с ним. Провожая тяжелым взглядом спину Куна, Мина с большой неохотой спускалась по темным переходам в погреб. Мамору шел впереди и хранил задумчивое молчание. -Почему же только Луна в погребе. Я думал Артемис тоже должен был стать нежеланным свидетелем,— заговорил наконец Мамору, не оборачиваясь к Мине, и продолжая идти. К слову сказать, Мина была совсем не в обиде на это, молчание устраивало ее даже больше. -Артемис не обзывал Куна седым уродом и не обещал помочиться на все сапоги,— просто сказала Мина, глядя в пол,— Он запер ее не от того, что боялся, что узнают, а от того что она его разозлила. Неожиданно Мина остановилась, и спросила дрожащим голосом: -Как Зойсайт? Он не..,— начала она. -Он ничего не скажет,— твердо ответил Мамору, тоже остановившись, но, не обернувшись,— Верь мне. Я договорился обо всем. Никто ничего не узнает. -Спасибо,— проговорила Мина, не зная, что сказать в такой ситуации. Вдруг Мамору резко обернулся, и схватив за плечи, прижал к холодной стене. У Мины потемнело в глазах…Только не это.. -Не бойся,— пробормотал он, наклоняя свое лицо к ее,— Просто скажи.. Это все-таки правда то, что вы сделали.. Ты ушла от меня. .А затем сразу.. С ним. -Что ты ждешь от меня,— гневно прошептала Минако, пытаясь убрать его руки со своих плеч, но это было нелегким занятием, он вцепился в нее как коршун,— Кун мой законный парень. Мы любим друг друга. Что в этом такого удивительного? С тобой я отрабатываю повинность, с ним я Живу… Внезапно зрачки парня потемнели, и он приблизил свое лицо так близко к ее, что она увидела свое отражение в его темно-фиолетовых глазах. Мина попыталась вырваться, но его руки тисками удерживали ее запястья, и уже все его тело прижимало ее к стене. «Как ты не видишь», -выдохнул он, и в следующее мгновенье его губы с жадностью накинулись на ее. Это был грубый, животный и такой страстный поцелуй. Попытки Минако вырваться были обречены. В этом поцелуе Эндимион выражал всю то Боль, всю ту Тоску, все то, Чувство, что Минако не видела…Через несколько минут, он отпустил Мину полностью бездыханную, и сразу последовала пощечина. В этой пощечине Мина дала волю Своей боли, Своему отчаянию, Своей Ненависти… Мина перевела взгляд на лестницу, которая вела вниз к погребу. Как неожиданно.. Минако показалось, что время остановилось. Из темноты показались двое мужчин. Один из них нес кошку на руках. А другой смотрел на нее так, что сердце, казалось, остановилось.. -Кун, я ведь говорил, а ты не верил.. Теперь ты видишь, что это была хорошая идея прийти и забрать Луну по секретному ходу,— торопливо говорил Зой, с опаской глядя на Куна. -Помолчи,— прикрикнула Луна на Зоя и приказала,— Можешь меня отпустить, я сама дойду. Она не могла поверить в то, что они только что видели, затаившись и наблюдая за Эндимионом и Венерой. -Уйдите,— прошептал мертвым голом Кун. Зой и Луна с сомнением посмотрели на убитую Мину, которая еле стояла на ногах и Мамору с таким странным выражением лица. Понимая, что это личное дело, Луна и Зой поспешили к другой лестнице. Украдкой глядя на Венеру, Луна ощущала только боль и брезгливость к предательнице… Она искренне жалела Куна, несмотря на их вечные разногласия. .. Единственное, что не давало покоя Луне, это выражение лица этого падшего короля. И только, выбираясь из этих темных переходов, пропуская мимо ушей треп Зойсайта, Луну осенило. Это было выражение глубокого удовлетворения и …мстительного торжества! Король не был испуган. Король был рад..